***
По галерее дома нервно расхаживал взад-вперёд осанистый мужчина средних лет. Это был самый большой дом в деревне, но по заметным только вблизи признакам, можно назвать его «богатым» только в прошедшем времени. Обветшание ему ещё не грозит, но первые чёрточки – бедность уже наложила на его величественный облик. Это - ещё не «бедность», но уже «стеснённость в средствах». Черты лица мужчины можно было бы назвать благородными, если бы они не были подретушированы отталкивающими выражениями эмоций. Злость и раздражение – чаще всего гостили на этом лице, оставляя свои очевидные следы, в виде морщин, добавляющих лицу несколько неприятное выражение даже в спокойном состоянии. Этот мужчина – Такирёку Гин, глава семьи, клана. Те люди, кто знал его отца, сказали бы, что он не похож был на Такирёку Рёхея, хотя черты и были теми же самыми. Так полная несхожесть характеров повлияла на внешность отца Ниа. «Бестолочи! Сколько я ещё буду дожидаться? Этот Тэно у меня получит…Они все бездельники…» Он расхаживал по галерее, нервно теребя рукоятку меча вакидзаси, торчащего у него за поясом. Так продолжалось до тех пор, пока к нему не подбежал, появившийся как из-под земли, субтильный субъект с незапоминающимся лицом. Вопреки своему имени («тэн» - соболь) он был похож больше на хорька, чем на более благородное животное. Угодливо кланяясь в ноги господину, он одновременно быстро-быстро что-то говорил. Тот, схватив «хорька» за ворот одежонки, поставил его на ноги и второй рукой зажал ему рот. «Хорёк» затих, дождался пока его хозяин сел и только тогда продолжил, уже склонившись к самому уху «его сиятельства». - Гин-сама, наши люди спрятались неподалёку от дома старика, как вы и приказали. Я сам разъяснил им в подробностях всё детали, и то, чтобы они не приближались, пока носилки со стариком не будут далеко, и то, что и как они должны искать. Всё будет сделано точь-в точь. Они все - ваши преданные слуги и готовы для вас на всё… - лопотал Тэно, отчитываясь хозяину. С каждым словом лицо Гина из гневного потихоньку превращалось в сосредоточенно-собранное. Услышав выкрики носильщиков, доносящиеся сначала в отдалении, а потом – всё ближе и ближе, Гин резким жестом руки дал знак Тэно скрыться в доме. Носильщики показались в воротах, и вот уже носилки с невидимым нам пока пассажиром – перед галереей, где Такирёку Гин видимо и решил встретить гостя. Господин Гин приосанился, сделал торжественное выражение лица и выжидал, пока слуги помогут гостю выйти наружу. Его гостем оказался старик, небольшого роста, с седыми, как снег, волосами и тёмным от многолетнего загара лицом. Что-то было в фигуре старика противоречивое, но не заметное сразу. На очевидно старческом лице – юношеский взгляд тёмных глаз, будто отменял все прожитые годы. Тот, кто видел этот взгляд, переставали видеть 104 летнего старика Такетори, а видели - Ёритомо-сана, молодого и сильного, одного из самых уважаемых людей клана. Это противоречие замечали все, кроме господина Гина, который плохо ладил как со своим покойным отцом, так и с Такетори Ёритомо, другом и соратником своего отца с детских лет. - Гин-кун, зачем ты приказал им притащить меня сюда? Не пощадил мою старость, растревожил мои кости. Слуги твои плохо знают службу, совсем не приспособлены носить паланкин, - слова старика, начавшего разговор в иронично-шутливом тоне, прозвучали как обычные сетования, но только тонкий ум мог бы различить в них тревогу и опасения. Такетори-сан был очень умным человеком и сомневался в том, что всё происходящее – просто желание наладить с ним контакт, пригласив в гости ни с того ни с сего. Первое о чём он подумал: «Гин зачем-то хочет выманить меня из дома…». И ведь он был прав; опыт и интуиция сработали как в былые времена. - Такетори-сан, я хотел с вами поговорить о моей дочери. Неужели же она хотя бы Вам не давала о себе знать? Неужели я такой злодей и она не понимает, что я волнуюсь за неё? Уже 10 лет я не отчаиваюсь найти её и вернуть домой, - Гин притворялся и знал, что Такетори тоже знает это, но ему нужно было протянуть время, чтобы его люди успели обыскать домик старика. Он пустился в витиеватые рассуждения об отцовских чувствах и дочернем долге. - Ты правда думаешь, что Ниа настолько наивна, что рискнёт прислать мне письмо, а если бы оно и дошло до меня, то я не смог бы при желании бесследно его уничтожить? – глядя Гину в глаза, спросил старец, видя всю прозрачность ситуации. После этих слов, поток, извергаемый «встревоженным отцом» резко прекратился и очень быстро господин Гин вернул себе привычный образ. Он понял, что его раскусили, но ему было всё равно, он хотел всё держать под контролем, любой ценой, даже идя на практически откровенную конфронтацию с таким почитаемым человеком. Он понимал, что для абсолютно всех Такетори-сан настолько легендарный человек, что открытую войну с ним он, Гин, проиграет, но вот от его тонких интриг никто не спрячется, даже сам Такетори Ёритомо. - Я знаю, ты меня не любишь, - продолжил старик, сидя на досках галереи, и разговаривая, будто с кем-то очень далёким. Его интонация, спокойная и миролюбивая, являла противоположность словам Гина. – Ты бы никогда не отдал ко мне на обучение свою дочь, если бы не хотел её подготовить как можно лучше, чтобы «продать» потом как можно дороже. Ты же знал, что я лучше всех знаю всё, что касается техники. Ты то сам – поленился в своё время учиться и вникать, ты просто всё решил. Да уж ладно, это твоё дело… Ниа не в тебя пошла… - и он замолк, достав из-за пазухи трубку и неторопливо раскуривая её. - Эх, Гин, Гин, ты вроде не дурак, но твоя жадность приравняла тебя к дураку. Бойся своей жадности, она наказывает тебя. Больше я ничего не считаю нужным говорить тебе. Ты всё рано не слушаешь никого. – Такетори-сан замолчал и оставшееся время, пока господин Гин пытался хоть что-то вытянуть из него, покуривал трубку, неторопливо пуская дым, в ответ на все слова сыпавшееся на него. Полуденное солнце стало припекать, трубка погасла. Старик встал и молча отправился за ворота, демонстрируя желание добраться домой пешком. Чтобы его не беспокоили, он кинул на прощание: - Берись за ум, это никогда не поздно… иначе ты свою дочь никогда больше не увидишь, ни при каких условиях… Я пройдусь, пожалуй. Не суетитесь… - и скрылся за воротами, идя хоть и старческой, но очень уверенной походкой бывалого воина.***
Вечером того же дня в том же доме, под покровом темноты, скрывающей много нелицеприятных тайн, появились уже совсем другие «гости» и совсем другим путём. В ближайшем леске, на маленькой поляне горёл тусклый костерок. Вокруг него собрались странного вида люди. Экипировка выдавала в них шиноби. Если приглядеться повнимательней – то становилось понятно, эта компания не принадлежит одной деревне. Разные символы, перечёркнутые и целые... Команда Абуная «Чёрной мыши» – была самой разношёрстной. Из его родной деревни же не было ни одного человека. Он запутался в стремлении выделится и продвинуться, перепутал тщеславие со стремлением к совершенству, кроме техник не понял ничего из того, чему его учили сенсеи, не впитал почти никаких моральных норм… Одним словом – изгой по собственной воле. Сейчас его люди дожидались, пока их «босс» встретится с заказчиком, получив возможность заработать более-менее «честным» путём. Не прибегая к откровенному грабежу и насилию. Каждый из них, тех, кто в этот момент сидел у костра, были свои догадки по поводу предстоящего дела, каждый обдумывал варианты собственной пользы. Только изворотливый ум Абуная мог крепко держать в узде эту «стаю», зная о качествах каждого и тонко рассчитывая на какие кнопки нужно нажимать, чтобы они все слаженно «работали». «Чёрную мышь» приглашали втайне, чтобы обстряпать какие-нибудь грязные делишки. У него было несколько положительных качеств – он был не болтлив, в меру жаден и изобретателен. Стоило бояться лишь одного, что он присвоит себе добычу, то, что заказывали ему разыскать или добыть. Впрочем, он был редким пройдохой и поэтому с ним связывались только очень рисковые люди, или люди, которым хватило бы власти прижать его, припугнув заранее, из тех, кто не хотел марать свои собственные руки. Именно он сейчас стоял перед Такирёку Гином, который после утреннего фиаско, был особенно зол и решителен. Недавно, один из его осведомителей доложил о появлении слуха, байки, о «девушке, которая ожила». Этот осведомитель был странствующим лекарем и поэтому бывал в разных местах, никогда подолгу не задерживаясь в одном месте. От него приходили послания только ночью, и для всех оставалось загадкой – «как он приспособил для этого летучих мышей?» После получения такого вот письма господин Гин оживился, интуитивно ощущая возможность наконец поймать свой сбежавший «контракт». Желающие подписать который, всё ещё приходили и приходили к нему, не зная о побеге. Ему как никогда нужны были деньги, он был упрям и не отступал. - У господина есть для меня работёнка? – Зловеще улыбаясь, спросил Абунай, плюхнувшись на татами, не дожидаясь приглашения. - Есть кое-что, для такого умельца как ты. Тэно тебе расскажет в подробностях. Но я хотел сам взглянуть на тебя, - и господин Гин хищно насупился, глядя в упор на строптивого наёмника. - Ну что? Я хорош? – и Абунай выхватил оружие, которым описал в воздухе линию сложной конфигурации. По его разумению, эта демонстрация прибавляла ему значимости в глазах заказчика. - Надеюсь, ты умнее, чем кажешься, и ловчее, чем демонстрируешь, - Абунай получил «фирменный» взгляд господина Гина и разом угомонился. - Как скажешь, господин. Если ты не скупердяй, мы достанем тебе то, чего и вовсе не бывает… - Абунай оскалился и изобразил жест тремя пальцами, символизирующий деньги. - Я сказал – не разыгрывай дурака, оплата будет по выполнении задания, так что кроме тебя может найтись кто-то более шустрый, я авансов вперёд не даю. Будет результат – будут деньги. - Да ты опытный заказчик никак? – разбойник расхохотался и встал, поняв, что пора получать инструктаж, – Готовь денежки. «Чёрной мышью» его прозвали за умение устраивать засады, прятаться в любом месте, как мышь в норе. Он был труслив в душе и поэтому мастерски прятался. Нападал внезапно и любил брать заложников. Подлый нрав и изобретательность соединялись в нём, и это выделяло его из множества. И шайка была подстать такому главарю – трусость и слабость порождала их изобретательность. Среди них был «сенсор», наличие которого в команде было условием выдачи вот этого «заказа». Получив подробные разъяснения, они поняли – зачем. « А было бы не плохо девчонку то себе оставить… да ещё с такой техникой. Гин – хитрый лис, не рассказал про технику своей дочки, если бы мне не рассказал Кудзу (так звали «сенсора»), я бы, пожалуй, и отдал бы её, как дурак. Просто взяв деньги, потерял бы такой куш…» - так размышлял Абунай, уже всё решив заранее, ему нужна была наводка, информация о том, в каком месте видели ту самую девушку, он давно слышал истории о ней и её отце, который платит тому, кто найдёт и приведёт её, живую, целую и невредимую. Вот теперь им повезло, они почти наверняка знают, где её искать. Не так уж много времени понадобилось им, чтобы добраться то места деревни. Разработав несколько вариантов действий, они планировали сначала разведать мирно как можно больше. Любая шумиха привлекла бы внимание и тем сложнее им бы потом было исчезнуть. Чем меньше людей вспомнят об их появлении – тем лучше.