Танец страсти.Выбор свободы

Чуть отстранившись, Хината произнес: -Мой господин, отпустите меня. Вздрогнув, Кагеяма сделал шаг назад. Но Хината удержал его за руку. -Просто, мне нужно кое-что сказать. Казалось все, сейчас он попросит забыть все то, что между ними случилось. Спина сразу взмокла, ноги подгибались. Внутри все кричало- «НЕТ!». Кагеяма приложил дрожащую ладонь к губам Хинаты: -Ответь сначала. Почему ты ушел? Не отрываясь, он смотрел в эти сверкающие медовые глаза. Он помнил, глаза не умеют врать… Чуть отведя руку Кагеямы в сторону, Хината ответил: -Мой отец почти три года ждал моего возвращения. -И только!? Только из-за того, что ты беспокоился об отце, ты бросил меня там одного?! -Нет. А еще я должен был взять одну вещь. Для того что бы вновь встретиться с тобой, мой господин, мне нужна была эта вещь. -И что же это за вещь, Хината? Она стоила того одиночества, то я пережил? -Это решать тебе, мой господин. Отойдя еще на шаг, Хината вытащил из за пояса кинжал, и протянул его рукоятью вперед к Кагеяме. Принц удивленно смотрел на оружие, и Хината сказал: -Это очень важная для меня вещь. Такой кинжал есть у каждого кочевника. Это символ его свободы. Свободы делать выбор своего пути. Так вот, я сделал свой выбор. Я отдаю его тебе, мой господин, так же как и самого себя. Владейте им, и помните, что теперь вы мой клинок, я же просто ножны. Я приму от вас все. Кагеяма зачарованно смотрел на оружие в своих руках - простое, чуть изогнутое лезвие и простая рукоять обернутая шершавой кожей. Этот клинок - знак принадлежности к роду. Знак достоинства и свободы. Он слышал, что кочевник может отдать этот знак добровольно, только в двух случаях. При заключении брака, этот клинок принимает жена. И в знак преданности тому, кого свободный кочевник сам выберет себе господином… Так значит… Хината отдает ему себя?! Хината смотрел не отрываясь в лицо принца ожидая его ответа. А тот, наконец, оторвав взгляд от клинка, посмотрел ему в глаза, и сделав шаг вперед, остановился очень близко. Заставляя задрать голову, чтобы смотреть в его лицо. Мгновения молчания затягивалось, а они все смотрели в глаза друг другу. Вдруг принц наклонился, и его губы мягко накрыли губы Хинаты. Они едва скользили, мягко прикасались, давая возможность отступить, отстраниться. Но Хината приоткрыл губы, разрешая углубить поцелуй. И когда язык Кагеямы невесомо скользнул по губам, со стоном вскинул руки, притягивая голову принца ближе к себе, сам страстно целуя его. Кагеяме сносило голову, он хотел всего Хинату. Сейчас, немедленно. Его руки уже сорвали в того головной убор и зарылись в мягкие вихры, не позволяя отстраниться, закончить поцелуй. Но воздух закончился и, тяжело дыша, они смотрели друг на друга. -Я люблю тебя, мой господин, - выдохнул совершенно свободно Хината, - Я принадлежу тебе. Развернув Хинату, он прижал его к своей груди, а руки бродили по его маленькому телу. От прикосновений, вылетели все мысли, хотелось только слиться с Хинатой в одно целое. Одежда мешала. Сумбурно, дергано, он стащил с него рубаху, отбрасывая ее в сторону, и руки заскользили по горячей коже, оглаживая плечи, грудь, живот. Повернув голову Хинаты к себе, он властно впился в его губы, когда вторая рука нырнула в шальвары, прикасаясь к уже налившемуся члену Хинаты. Тот застонал, толкаясь вперед. Кагеяма прикусил губу в наказание и прошептал: -Стой смирно. Хината замер. Лишь вздрагивая от грубой ласки. Губы Кагеямы переместились на шею, оставляя ярко красные следы того, что Хината отныне принадлежит только ему. Рука двигалась все быстрее и увереннее, заставляя Хинату стонать и сжимать кулаки. И в тот момент, когда он выплеснулся прямо в руку Кагеямы, содрогаясь всем телом, тот прошептал ему на ухо: -Ты мой. Отныне, куда я туда и ты. Никогда, слышишь никогда, не смей бросать меня! Извернувшись словно змей, Хината улыбнулся принцу: -Да, мой господин. Но теперь моя очередь… Полог шатра откинулся и внутрь вошли двое мужчин. Один запалил масляную лампу, и они замерли… -Я хотел отдать твоему сыну свою дочь, но он выбрал моего сына, - кочевник разглядывал спящих в обнимку полуобнаженных парней, - И думаю, другого решения они не примут…