Том открыл глаза и тут же зажмурился от ослепляющих солнечных лучей, которые пробивались через окно гостиной и заливали большую её часть. Он прикрыл глаза рукой и приподнялся на локте. Рядом крепко спал Билл, поджав под себя ноги и подложив обе руки под голову.
«Такой ребёнок», — Хэйнс умилительно улыбнулся, глядя на него, и попытался бесшумно подняться, намереваясь сходить в душ. Он встал и быстро прошмыгнул в сторону ванной, захватив из спальни полотенце.
Они с Биллом просидели до четырёх часов утра, разговаривая о жизни. Правда, уже не откровенничали, но понемногу делились чем-то, ещё больше сближаясь друг с другом. Бутылка виски и пачка сигарет Тома опустели, а на душе у обоих был покой. Они легли спать прямо на диване, предварительно разложив его и даже не застелив, но это не доставило им ни капли дискомфорта. Обоим спалось прекрасно. Хороший виски и человек рядом, который небезразличен, творят настоящие чудеса.
Билл разлепил глаза, пытаясь сфокусировать взгляд. Он осмотрелся, ища Тома в поле своего зрения, но услышав звук льющейся воды из ванной, понял, что это бессмысленно. Прошедшая ночь обрывками всплывала в мыслях. Чувства, теплящиеся внутри, стали ярче и сильнее, а где-то внутри тёплым комочком сидело предвкушение чего-то хорошего. Вчерашняя ситуация показала, что Том очень чувствительный человек, но прячет это глубоко внутри себя и специально отгораживается от всего мира, боясь, что он снова причинит боль. Помимо этого, Билл отчётливо почувствовал, что Хэйнс нуждается в нём, хоть тот и не произносил этого вслух. Он чувствовал, что Том не просто очередной человек в его жизни, который в скором времени исчезнет, оставив его с разбережённой душой. Он верил, что это надолго, а может быть и навсегда.
Решив, что просто лежать и ждать Тома не имеет смысла, он поднялся с дивана, разминая левую ногу, которую успел отлежать, отчего теперь её неприятно покалывало. Билл встал посреди комнаты и задался вопросом: нормально ли готовить завтрак в чужом доме? Всё-таки Хэйнс может не оценить такой заботы. Но фотографу уж очень хотелось порадовать парня, поэтому он пошёл на риск и, найдя в холодильнике яйца и бекон, приготовил типичный американский завтрак — глазунью с беконом.
Том показался в кухонном проёме спустя пару минут, после того как запах глазуньи уже успел разнестись по всей квартире.
— Доброе утро, — Билл поднял взгляд и замер, глядя на него. Тот стоял в одном чёрном полотенце на бёдрах и улыбался уголком губ.
— Д-доброе, — у первого чуть не пропал дар речи при виде подтянутого тела Тома, с которого стекали капельки воды и исчезали под полотенцем. Его распущенные влажные волосы были чуть ниже плеч и слегка вились. — Эм… ты не против, что я тут..? — Сандерс кивнул на две тарелки с завтраком на столе и изо всех сил старался смотреть на лицо Хэйнса, а не ниже.
— Нет, всё нормально, — тот улыбнулся шире и ретировался в спальню.
Билл сделал глубокий вдох, а затем выдохнул, с силой проводя пальцами по глазам.
«Вот ведь засранец. Специально это сделал, наверное», — подумал он с улыбкой.
Вообще-то Том никогда не стеснялся собственного тела, но в этот раз сработала привычка, которая выработалась за всё то время, что он жил один — расхаживать после душа в одном полотенце. Его это ничуть не смутило и даже позабавило. Билл явно не ожидал увидеть его во всей красе и оттого сидел с потерянным лицом, которое вызывало непроизвольную улыбку.
— Приятного аппетита, — Том вошёл на кухню уже в домашней одежде и сел за стол напротив Билла.
— Спасибо, тебе тоже.
— Как спалось?
— Хорошо. Давно так крепко не спал, — Сандерс довольно улыбнулся. Он ни капли не лукавил. Дома ему всегда спалось великолепно, но в эту ночь и с Томом под боком он спал лучше, чем когда-либо.
— Я тоже, — честно признался тот и отправил кусочек яичницы и бекона в рот. — Очень вкусно.
— Спасибо, — Билл стушевался и опустил взгляд в тарелку, подцепляя вилкой поджаристый бекон.
— Что дальше?
— В смысле? — Сандерс вопросительно поднял правую бровь и отчего-то занервничал, хотя настроение Хэйнса вроде бы не изменилось. Он был так же бодр и улыбчив.
— В смысле ты ещё останешься или сейчас домой поедешь?
Билл облегчённо выдохнул и покусал нижнюю губу.
— Не знаю. А ты хочешь поскорее от меня избавиться? — он хитро улыбнулся и прищурился, взглянув на Тома.
— Даже в мыслях не было, — серьёзным тоном произнёс тот, а затем расплылся в улыбке. Этот вопрос напомнил ему Фокс, которая частенько задавала его, когда была у него в гостях, так же прищуриваясь и стреляя глазами.
— Ну, тогда я останусь ещё ненадолго.
— Окей.
Они замолчали и основательно принялись за завтрак, стуча вилками по тарелкам и иногда переглядываясь. Губы обоих сами собой растягивались в улыбке, которую они даже не пытались скрыть. Им всё было понятно и без слов. Это утро было особенным, как и прошедший вечер.
Том уже забыл, когда последний раз испытывал дикое желание просыпаться с кем-то каждое утро, а сегодня это желание неожиданно нагрянуло и прочно засело в голове, давая почву для размышлений. Давно забытое чувство нежности по отношению к кому-то начало пробуждаться откуда-то изнутри и возрастать с такой силой, что её уже невозможно было остановить. Он совсем не хотел отпускать Билла, но вряд ли сможет признаться ему в этом.
Что до Билла, то у него были похожие чувства, если не идентичные. Возвращаться домой совсем не хотелось. Он бы предпочёл ещё немного побыть рядом с Томом и по максимуму растянуть это идеальное утро.
— Не думал, что вчерашний вечер так закончится, — задумчиво произнёс он, рассматривая причудливый абстрактный рисунок на тарелке.
Хэйнс хмыкнул.
— Я тем более. Не люблю распространяться на эту тему. Только если напрямую задают вопрос о родителях, а так нет. Даже Стоуны не знают.
— Мне можно это расценивать, как то, что ты мне доверяешь? — Билл серьёзно посмотрел в карие глаза парня и на секунду потерялся. Он ещё никогда не видел таких глубоких глаз у мужчин. Разве что у некоторых моделей, которых когда-то фотографировал, но глаза Тома были глубоки как-то по-особенному. В них было слишком много всего.
— Да. Я даже в нетрезвом состоянии не рассказал бы о таком кому попало, — парень отчего-то смутился и встал из-за стола, ставя пустую тарелку в посудомоечную машину и включая чайник, а затем облокотился о кухонный гарнитур и сложил руки на груди.
Билл поднялся вслед за ним и так же поставил тарелку в посудомойку.
— Спасибо. За доверие и вообще… — тихо произнёс он, заламывая пальцы.
— Не за что, — Том пожал плечами и пожевал губу, не зная, куда деться от щемящего чувства радости в груди. Ему было до одури приятно, что Биллу небезразлично всё, что происходило вчера вечером и ночью.
«Доверять не так уж и плохо», — подумал он, переводя взгляд на парня, который чувствовал то же самое и готов был провалиться сквозь землю.
— Можно я приму душ? — неожиданно спросил он после минутного молчания.
— Да, конечно. Полотенце и щётка в ванной, я уже приготовил.
— Спасибо, — Сандерс благодарно улыбнулся и упорхнул в ванную.
Хэйнс открыл окно и закурил, щурясь от яркого солнца. Город только начинал просыпаться, а вместе с ним в его душе просыпалось то самое светлое чувство. Было волнительно и боязно, но в то же время интересно, во что всё это выльется. Думать не хотелось, так же, как и отступать. Он думал, что уже не способен испытать это чувство, когда с человеком даже молчать приятно, а оказалось, что ошибался. Билл за один вечер стал ему ближе, чем некоторые люди, находившиеся рядом с ним годами и впоследствии бросившие его, так и не пытаясь понять. Как такое возможно Том не знал, но факт оставался фактом.
Билл завязывал шнурки на кроссовках и делал это нарочито медленно. Пару часов назад он вышел из душа и всё это время остывал, не желая покидать Тома. Впрочем, тот тоже не хотел, чтобы фотограф уходил и мысленно паниковал, не зная, что предпринять. Никто из них так и не решился озвучить то, что крутилось в мыслях.
— Ну, пока? — Сандерс выпрямился и откинул блондинистую прядь волос, упавшую на лицо, выдыхая.
— Пока, — Том стал приближаться к нему, сокращая расстояние, а тот напрягся и боялся пошевелиться, потому что не знал, что произойдёт в следующую секунду. Но почувствовав, как руки парня легли на спину и чуть прижали к себе, Билл расслабился и тоже обнял его в ответ.
Вот так, без лишних слов и вопросов, преодолевая смущение, Хэйнс переступил через себя и свой кричащий разум, и сделал то, что хотел сделать всё утро. Он хотел убедиться, что не выдумал зарождающиеся чувства и что они действительно есть.
— Увидимся, — тихо сказал Билл, невольно вдыхая запах шампуня для волос вперемешку с терпким ароматом парфюма Тома.
Они отошли друг от друга и, Сандерс, улыбнувшись на прощание, вышел из квартиры, пытаясь унять сердце, которое билось уже где-то за пределами его грудной клетки.
* * *
— Наконец-то я вижу перед собой здорового и довольного жизнью человека, — с улыбкой произнесла Саманта, глядя на Билла. В это утро он появился в студии раньше всех с выражением абсолютного счастья на лице.
— Ты рада? — отозвался он, отрываясь от скетчбука, в котором рисовал знакомые черты, никак не идущие из головы.
— Я-то? Безусловно. А ты сам рад?
— Ага, — с довольным видом ответил Сандерс, загадочно улыбаясь.
— М-м-м, ну всё понятно, — хитро улыбаясь, сказала девушка, краем глаза замечая, кого именно уже целых полчаса рисовал её друг в своём драгоценном скетчбуке.
— Понятно ей всё. Ты ведь даже ничего не знаешь.
— Мне не обязательно всё знать, чтобы что-то понимать. Твоя довольная моська и художества говорят сами за себя, — Саманта с видом эксперта сложила руки на груди, с вызовом глядя на друга.
— Ой, ладно, всё, — Билл поморщился и рассмеялся, махнув рукой. Он ничего не мог поделать с мыслями о Томе, которые одолевали его с самого утра. Хотя даже во сне он не давал ему покоя. Ему часто снился пляж Зума и шумящие волны. Хотелось вернуться в тот вечер, после которого он осознал, что начинает пропадать.
— Я пойду, меня там модель ждёт.
— Я вот тоже не знаю, чего ты тут стоишь над моей душой, — Сандерс усмехнулся, а девушка закатила глаза и ретировалась.
Спустя три часа напряжённой работы, все ушли на обед. Билл с Самантой по традиции спустились в кафе через дорогу, чувствуя острую потребность в чашке кофе и чизкейке.
— Ты чувствуешь, что уже прям основательно влюбился? — поинтересовалась девушка, помешивая кофе чайной ложкой.
— Не то что чувствую, меня иногда так накрывает, что хоть стой, хоть падай, — фотограф усмехнулся и отправил в рот кусочек шоколадного чизкейка.
— А Том что?
— Он очень старается не подавать вида, но когда мы прощались, он сам меня обнял, — Сандерс с хитрой улыбкой прищурился, увидев удивление на лице подруги.
— Наверное, со стороны вы выглядите очень забавно, когда не знаете, как подступиться друг к другу, — Саманта хихикнула и поймав уничтожающий взгляд друга, рассмеялась.
— Я посмотрю на тебя, когда у тебя будут дрожать коленки от одного присутствия человека, который тебе нравится.
— Ой, я не настолько чувствительна. Со мной последний раз такое было лет в шестнадцать, — Кингсли махнула рукой, мол, с ней такого уже никогда не произойдёт.
— Сэ-э-эм, ты такая наивная, я не могу, — Билл только улыбнулся и покачал головой.
— В каком месте?
— Думаешь, когда по-настоящему влюбишься, будешь столбом стоять с каменным лицом? Если да, то у меня для тебя плохие новости.
— Конечно, нет, но…
— Никаких «но». Любовь та ещё зараза. Тебя будет лихорадить, как чёрт знает кого при виде того человека.
— Всё, у меня против твоих аргументов ничего нет. Влюбился и стал экспертом, надо же, — язвительно отозвалась девушка и встретившись взглядом с Биллом, оба прыснули от смеха.
— Сэм, я это к тому, что вполне возможно, мы выглядим, как два идиота со стороны, я не отрицаю. Но это всё чувства, понимаешь? — отсмеявшись, объяснил Сандерс и отпил кофе из чашки.
— Чу-у-увства, — передразнила его подруга. — Ладно, я ведь только рада, если так. На свадьбу не забудь позвать, — она улыбнулась и откинулась на спинку стула, ожидая, когда Билл закончит с обедом.
— Про тебя забудешь, — усмехнулся тот, допивая кофе и вытирая руки бумажной салфеткой.
— Идём.
Друзья расплатились за обед, встали из-за стола и направились к выходу из кафе.
* * *
Том уже несколько дней пребывал в приподнятом настроении и чувствовал себя до странного хорошо. Впервые он не чувствовал тяжести внутри или каких-то давящих ощущений, которые всегда оставались с ним ещё на пару дней после 20-го августа. Не было и полной апатии ко всему происходящему, что случалось с ним стабильно раз в год, когда приближалась осень. Было непривычно, но так легко, что не хотелось даже думать о происхождении этого состояния. Он и без того прекрасно понимал, кто был виновником всего этого.
Смартфон, лежавший на столе, зазвонил, заставляя вздрогнуть и вынырнуть из собственных мыслей.
— Привет, — он незамедлительно ответил на звонок, только бросив взгляд на фотографию звонившего, которая высветилась на экране.
— Привет, женишок. Как дела? — весёлый голос Фокс поднимал настроение ещё больше и заставил расплыться в улыбке.
— Хорошо, а у тебя?
— Это хорошо, что хорошо. Я нормально, чего со мной случится?
— Вот уж не знаю. Но судя по твоему голосу, всё-таки что-то случилось.
— Ну-у-у… не совсем, — загадочно протянула девушка, представляя, как её друг умирает от любопытства.
— Ты мне эти тайны брось, — строго сказал Том и улыбнулся.
— Я тебе ничего не скажу, а то будет не интересно. Потом всё узнаешь, — хитро произнесла Фокс.
— То есть, до того момента, пока я не узнаю, мне булки можно не расслаблять?
Девушка рассмеялась.
— Да, именно так.
— Надеюсь, ты ничего не натворишь, — выдохнул парень. Он знал, что если подруга настолько воодушевлена, то его ждёт нечто грандиозное.
— Всё будет в лучшем виде, — заверила его Фокс.
— Вот это меня и пугает, — пробубнил Том, но девушка его услышала и цокнула языком.
— Задница ты моя занудная. Лучше расскажи, как там твой Билл?
— Прекрасно, — губы Хэйнса растянулись в улыбке при упоминании парня, и он рассказал подруге всё как есть. Фокс ещё долго радовалась за этих двоих, не забывая подкалывать Тома на этот счёт.
