Школа. Научи меня любить

Я все ещё стояла и ждала, когда же он обернется. Я села за первую парту и решилась ждать. Джин обернулся и остановил свой взгляд на мне. Он медленными шагами направлялся на меня. Я ждала, что он будет делать, вряд ли что-то абсурдное, все-таки он учитель. Он оказался перед партой, положил на гладкую поверхность свои ладони и все это под зрительным контактом. В нос ударил приятный аромат мужчины, и я поняла, что хочу вдыхать его постоянно. Я сглотнула и инстинктивно отодвинулась, легкая улыбка коснулась его губ. — Джо, — по спине поползли мурашки. Он наклонился, так близко, что я могла пересчитать его пушистые ресницы. Его дыхание щекотало лицо, я боялась пошевелиться. Что уж теперь говорить, что я не из тех девушек, на которых можно пялится часами и получать от этого эстетическое удовольствие. Я точно не была такой красавицей, как Юна и вообще меня вряд ли можно поставить в топ-красивых девушек школы. Возможно, я была дурнушкой, но это никогда особо не печалило меня. Но сейчас я вдруг стала глубоко несчастной по этому поводу. Джин коснулся пальцами моей щеки и наклонился ещё ближе, тогда оцепенение, как рукой сняло. Я подскочила со стула, больно ударяясь коленкой об стол. Прошипела что-то нечленораздельно. — Что вы… — я скривилась от боли, потирая ушибленную ногу. Он выглядел довольно растерянным. — Прости, я думал, что ты… Не бойся, — я приняла более мужественный вид и немного задрала голову. — Я не боюсь, — голос дрогнул. — Я не причиню тебе больше вреда, — он выставил руки в обезоруживающем действии. Потом засунул руки в карманы и посмотрел в окно. — Что с вами? Вы в порядке? — Все замечательно, все что не касается тебя, — холодно отчеканил он, — и, пожалуйста, впредь будь осторожна. А теперь можешь идти. Совершенно растерянная, я покинула кабинет, у двери стояла Юна. Она стояла, опустив голову и скрестив руки на груди. Когда она посмотрела на меня, то я буквально почувствовала всю ледяную ненависть, все проклятья, что было недолго, потому что она вошла в класс. И я слышала, как повернулся ключ. Чувство использованости и омерзения поползли по грудной клетке. Я даже знать не хотела для чего она вошла, а вдруг он точно также приказал прийти ей после занятий, потому что это было безотлагательно. Я вышла на улицу, больше никогда не хотелось возвращаться в это место. Эта школа словно стала в один миг сгустком боли и страданий. Я решила пойти пешком, чтобы вдоволь насладится своей никчемностью и иронией. Было чувство, что кто-то следит за мной, я прибавила шаг. Теперь у меня крыша едет. Просто чудесно. Я вошла в дом на цыпочках, стараясь не шуметь. Я осмотрела гостиную, отца не было, вздохнула с облегчением. Меньше всего мне хотелось видеть его злое и скорее всего пьяное лицо. Я бросила рюкзак на кровать. Решив проверить дома ли мама, я приоткрыла дверь в её комнату и обнаружила её неподвижное тело. Она спала, прямо в вечерней одежде, аккуратно войдя, я укрыла её одеялом. Переодевшись, я собрала волосы в хвост и принялась за готовку. Приготовив обед, я оставила его в духовке. После со спокойной душой я отправилась к себе, решив основательно сделать уроки и не думать о странном учителе. Стемнело довольно быстро. Я слышала, как проснулась мама, как шумела вода. Она только спросила, кушала ли я, я ответила, что да, ела. Потом вернулся отец, было на удивление тихо. Я слышала, что мать что-то говорит, отцу, а он ворчит. Она конечно же подогрела то, что приготовила я. Несмотря на то, что живот начал требовать еды, я уже в десятый раз повторяла вызубренный материал. Не хочу видеть отца и мать, никого из них. Приняв душ, я легла спать, вроде бы на сегодня я загрузила себя и мало думала, но воображение представляло все более изощрённые картинки того, чем могли заниматься Джин и Юна. Я начинаю ненавидеть их обоих.

***

Пересиливая себя, я перешагнула порог школы, все как обычно. Я не могла себе запретить любоваться Сокджином, хотя бы тогда, когда он что-то писал у доски, а он в свою очередь совершенно игнорировал меня. За ланчем я уселась одна, потому что ничего не хотела слышать об этом человеке, кажется, я схожу с ума. Я снова решила пройтись до дома пешком, зная, что мама отсыпается после очередной ночной вылазки, а отец не появится до полуночи. То чувство, что за мной кто-то следит не проходило, и я нарочно пошла коротким путем, через узкий безлюдный переулок. Я шла медленно. Я прекрасно понимала, что я творю, но хоть каким-нибудь образом, пусть и косвенно мне захотелось отомстить Джину. Именно ему за то, что дал несбыточную прекрасную иллюзию нашего с ним поцелуя. Я даже не сильно удивилась, когда меня схватили за руку и рывком прижали к кирпичной стене. Я только старалась разглядеть лицо, что было скрыто за капюшоном и сумерками дня. Я ощущала парфюм незнакомца, с горечью и цитрусами. Он немного изменил положение головы, и я увидела одну половину лицо. Меня поразила его молодость и красота. И глаза черные, блестящие и такие большие. Холод его пальцев прошелся по щекам, задел губы. Он наклонился, и я удивилась тому, что от него исходит такое сильное тепло. Или просто я озябла из-за холодного воздуха и стены, что упирается мне в лопатки. Он легко коснулся моих губ и потянул за нижнюю, я захотела оттолкнуть его и уперлась в его грудь руками. В сознание трепыхающейся птицей билась мысль, что я могу стать одной из жертв, которых изнасиловали в темном переулке. Но неизвестный перехватил мои запястья — Тшшш, я не сделаю тебе больно, — прошептал он. От него ещё пахло фруктовой жвачкой, и я вновь убедилась его молодости. — С этим покончено. — как ни странно, но это успокоило меня, но мои запястья он не отпустил. Он почти невесомо поцеловал меня, потом коснулся губами носа и щек, я стояла шокированная. Из-за его лёгких прикосновений чувства обуревали меня и не давали пошевелиться. В последний раз он поцеловал меня продолжительным поцелуем, разомкнул мои губы. Он поцеловал меня в висок и скрылся. Я была словно обессиленной, апатия навалилась на плечи и не давала возможности действовать. Меня не изнасиловали, а лишь с необыкновенной нежностью одарили поцелуями. Я не знала раньше, какого это целоваться, но теперь у меня понятие, что это что-то со вкусом сладкой жвачки, а может леденцов, и цитрусового парфюма. В горле пересохло, я даже подумала о мысли, что неплохо бы закричать, только какой теперь толк и смысл? Со мной все в относительном порядке. Я отлепилась от стены и бессознательно доковыляла до дома. Мама уже встала и начала требовать ответы на вопросы, которые я пропустила мимо ушей. Сейчас она меня не волновала. Я просто легла на кровать и свернулась в клубок. Родительница поняла, что я не собираюсь ей отвечать оставила меня в покое. На губах ещё остался этот привкус и все в голове была каша.Теперь я мучилась вопросом, кем же был этот незнакомец?