***
— Мика, посмотри мне в глаза. Ты правда уверен в этом? — Шинья сидел напротив Микаэлы, держа в руке злосчастную папку, от которой в последнее время было чересчур много проблем. И, подумать только, сколько боли могут принести обычные слова в жизни людей. Ведь даже спустя столько лет прошлое неукратимо вторгается в настоящее, подливая желчи и яда в их отношения. — Не думаю, что она еще понадобится когда-нибудь, потому просто избавься от этого мусора. — Как скажешь. Шинья устало выдохнул и, потирая красные глаза, перевел взгляд на окно. Только сейчас он заметил, что в последнее время слишком часто стал смотреть в окна. Словно за стеклянной вселенной он искал ответы на вопросы. Смотря на нее, он видел все совсем в ином цвете. Хиираги мог некоторое время просто всматриваться в одну точку, его глаза цеплялись даже за самую незначительную деталь. В такие моменты, казалось, он уходил в себя, абстрагировавшись от мира. Это в каком-то смысле расслабляло. Наблюдая за всем вокруг сверху, можно просто посмотреть на мир со стороны, открывая для себя его новые стороны. Вот только Шинья для себя ничего не открыл, разве что понял, что все вокруг несет в себе гораздо больше негатива, чем кажется при обычном взгляде на все. — Я так понял, ты и родителям не рассказал ничего? — Думаешь, это неправильное решение? — в голосе Микаэлы чувствовалась неуверенность. Возможно, он и правда хотел, чтобы и они были в курсе этого. Тем не менее что-то его остановило от раскрытия этого дела. — Я не знаю, как они могут отреагировать на подобное… — Оставим это, — резко прервал его Мика. Он посмотрел на Шинью и продолжил спокойно, — можно ведь сделать вид, что нам на глаза ничего подобного не попадалось, верно? Я просто хочу забыть это. — Его пальцы сжали одеяло, а лицо приобрело болезненный вид. Взглянув на вымученное состояние Шиндо, Хиираги принял для себя решение больше никогда не затрагивать эту тему. Возможно, это и есть самое правильное решение этого вопроса — оставить нечто неведанное и непонятное, — истина, хранимая давно умершей девушкой. Пусть эта тайна продолжит пылиться на полках прошлого и никогда больше не будет поднята из его архивов.***
Ко дню выписки Микаэлы все уже было готово. Как и было решено, Мика и Юи получат в распоряжение другие жизни. Оба парня приняли это с пониманием, хотя недовольное выражение лица Амане говорило об обратном. Он лишь искоса поглядывал в сторону Мики и убеждал себя, что так и правда будет лучше. Связь с семьей будет вынуждена оборваться, денежные средства парни будут получать из рук доверенного лица семьи Амане. Именно на него и легла ответственность присматривать за ними. Точно такое же задание должен был получить и Шинья, но тот вынужден был лишь отказаться, и причину этого отказа знали лишь он и родители Микаэлы. Потому ответственность за парней теперь полностью лежит на плечах Ферида. Из больницы в последний раз их должна была забрать машина, чтобы довести до нового места жительства. Она уже стояла возле ворот, когда Мика и Юи вышли на улицу. Ступив на заснеженную аллею, Шиндо облегченно выдохнул, будто покидал самое ненавистное ему место. Он не верил, что после всего остался жив, а теперь произошедшее несколько дней назад кажется ему страшным сном. Мика стоял неподвижно, смотря куда-то в сторону. К машине он и вовсе не спешил. Юи не выдержал и позвал Шиндо: — Долго задницу будешь морозить на холоде? — он не был услышан. Пропустив мимо ушей слова Амане, Микаэла подошел наконец к машине, но садиться не стал. Он жестом попросил водителя опустить стекло. Что-то быстро сказав тому, он выпрямился и, повернувшись к Юи, сказал: — Идем. В этот момент машина заводится и уезжает. Оба парни молча смотрели ей вслед. — Я не совсем понимаю. — У нас есть адрес, так что найдем дорогу сами. — Мика… — Я просто хочу пройтись, — повернувшись к Амане с улыбкой сказал Мика. В похожие на этот моменты, когда Шиндо вот так улыбался — абсолютно непринужденно и легко, — Юи спрашивал себя, куда могла деться та ненависть, которая плотно, казалось бы, засела в сердце? — По такому холоду? Ты уверен, что в той перепалке тебе по башке не надавали? Мне кажется, у тебя с ней какие-то проблемы. В любом случае, мы можем вернуться обратно в больницу, тем более, пока мы рядом. Последние слова Юи договаривал уже в спину Мики, которому надоело слушать его бессмысленный треп. Самому Амане ничего не оставалось, кроме как последовать за ним. Рождество уже было давно за плечами, а завтра — Новый год. И как бы то ни было, рождественские праздники Шиндо провел в больнице. Не то чтобы это его волновало, но одна особа до сих пор ждет непосредственно от него самого вестей. Потому лучшим вариантом будет откупиться подарком. Встреча с Шиноа, возможно, сейчас самое страшное, что предстоит Микаэле. Наверняка она будет говорить о том, что тот заставил ее сильно волноваться, или что он и вовсе кретин, которого она знать не желает. И еще куча вариантов развития событий проносилось в голове Шиндо. Младшая Хиираги была слишком непредсказуема, и ход ее действий еще ни разу ему не удавалось предугадать. Шиндо тяжело выдохнул. И это не могло ускользнуть от Амане. Он видел удрученный вид Микаэлы, но не мог вот так непринужденно начать разговор. Они все продолжали идти, а лицо Мики никак не менялось. Это начало раздражать. — О чем задумался? — вдруг выпалил Юичиро. — Нужна твоя помощь, — не оборачиваясь к Юи, сказал Мика, будто вел разговор с самим собой. — Что, если бы я не спросил? Ты бы так и не удосужился мне это сказать? Мика резко остановился, так, что прохожий, идущий за ним, чуть было не впечатался в его спину. Амане раздраженно уставился на блондина и, схватив под руку, отвел его с дороги. — Что, по-твоему, ты творишь? — Прости. Я просто задумался, так что… — Ты, когда размышляешь о чем-то, уходишь из этого мира с концами? — приподняв бровь, поинтересовался Амане. Шиндо лишь непонимающе хлопал глазами, уставившись на друга. — Да, со мной так постоянно. — Еще одна твоя яркая особенность? — Есть еще одна? Юи осекся. Шиндо почему-то всегда заставляет говорить его то, что не надо. Всегда неосознанно побуждает его сделать то, что в итоге может вылиться в роковую ошибку. И даже после всего, что Юи натворил, он продолжает остерегаться: боится, но все равно наперекор опасениям делает. Это и смущает в какой-то степени, и раздражает до невозможности одновременно. — У тебя плохо получается скрывать свои эмоции. Знаешь, сколько бы ты ни старался, у тебя это никогда не выходит, — спокойно ответил он. Микаэла и правда этому удивился. Ему всегда казалось, что он со всей присущей легкостью мог в идеале управлять своими эмоциями и легко надевал маски, когда того требовала ситуация. Но ему еще никто и никогда не говорил о том, что игра его ужасно нелепа. — Вот как. — Микаэла отстранился от Юи и пошел дальше по улице. — Тебя что, это как-то расстроило? — Нет, но… я думал, что ты слишком легкомысленный, чтобы заметить нечто подобное, — говоря это, Мика специально добавил в голос насмешку. Судя по всему, эту шутку Амане не оценил, потому что после сказанного он выглядел каким-то отстраненным. Он лишь продолжал идти рядом, уставившись в дальнюю часть улицы. — В таком случае, тебе следует получше присмотреться. Редко когда подобное происходило с Микаэлой, но сейчас он ясно ощущал укол совести. Его терзали гнетущие чувства, как если бы он опрометчиво упускал какую-то важную деталь. Они продолжали путь молча, пока Юи снова не заговорил первым: — Так что за помощь тебе нужна? — голос хоть и казался спокойным, но в нем ощущался негатив и обида. Стараясь не замечать их, Мика ответил: — Нужно купить подарок. — Кому? — от взгляда Юичиро или же от резко упавшей еще ниже температуры Мика поежился. — Одной знакомой… подруге. Мы… мы несколько лет знакомы. Довольно давно. И, в общем, нужно ей подарок… купить. Юичиро смотрел на Мику, которого словно в ледяную воду опустили. Он тараторил что-то несвязное и непонятное, ужасно нервничал, а на щеках появился румянец. Такого растерянного Микаэлу ему еще видеть не приходилось. Как бы то ни было, это ужасно забавляло. Юичиро продолжал смотреть, не перебивая, на до сих пор пытавшегося что-то объяснить Микаэлу. — Мика, — Амане положил руку на плечо Шиндо и посмотрел на него. — Ты что, оправдываешься передо мной? Парень запнулся, услышав это и почувствовав на себе насмешливый взгляд. Самодовольное выражение лица Амане еще больше сбивало с толку. Не выдержав больше, Микаэла резко выдает: — Ты сам только что приревновал меня. — Сделаем вид, что я этого не слышал, — серьезно ответил Юичиро. — К слову, вот торговый центр. Если я еще пару минут проведу на улице, то мои яйца заледенеют. Кажется, с Юи Мика начинает окончательно терять свой характер. Он теряет самого себя. Чувствует, как из последних сил он держится за остатки своего твердого характера. Понимает, что чем дольше он находится с Юичиро, тем слабее становится. Тем не менее их перепалки никуда не делись. В какой-то степени это стало частью их отношений: в их словах и поступках чувствуется явная цель обидеть, унизить, но такое поведение с обеих сторон, кажется, только сближает их. Оказавшись внутри помещения, Юи расслабленно выдохнул. Здесь было тепло и уютно, праздничная атмосфера все еще витала в воздухе, хоть и не такая яркая, как это ощущалось в канун Рождества. — Итак, — заговорил Юи, расстегивая куртку, — ты хоть имеешь представление того, что подарить ей хочешь? Услышав вопрос, Микаэла осмотрелся, осматривая вывески магазинов. — С каждым годом все сложнее, — выдыхает он. — Ладно. Пока просто походим, может, придет что-нибудь в голову. — Юи, ты ведь делал подарки своим девушкам? Амане задумался, потирая затылок. — Ну, в основном это они меня просили купить им что-нибудь. — Что только не сделаешь ради того, чтобы тебе дали, — с холодной издевкой подметил Микаэла. — А для тебя мне ведь даже не пришлось ничего делать. — Такого ответа не ожидал от себя даже сам Амане. Естественно, он задел больную тему, потому он готов был сейчас откусить себе язык за эти слова. Юичиро аккуратно посмотрел на Микаэлу, но не увидел на его лице тень обиды или страдания от нахлынувших воспоминаний. Шиндо был мрачен и, казалось, сейчас развернется и, схватив Амане, скинет его со второго этажа. Вопреки опасениям, Микаэла выдал только одно: — Просто сдохни. До этого потерявший дар речи Юичиро усмехнулся такому ответу. Они еще около двух часов ходили по этажам, заходили в магазины, ругались, уходили ни с чем, о чем-то иногда заводили разговор, снова заходили в магазин, ругались, уходили. Никто из них, кажется, и вовсе не устал, даже во время перепалок не было напряжения, которое когда-то сбивало с толку, раздражая своим присутствием. — Мика, глянь. — Юичиро указал на магазин аксессуаров, который находился в конце этажа. Проследив за рукой Юи, Микаэла скептически глянул в сторону вывески. — Мы уже обошли не один такой магазин. — Это последний. Выбери уже что-нибудь и пойдем, наконец, домой. Мы еще даже не знаем, где он. Сколько еще в поисках ходить будем? Не возражая, Микаэла зашел за стеклянную дверь. К нему тут же подоспела девушка и, поклонившись, спросила, чего бы парни хотели. — Мы пока что сами осмотримся, — вежливо ответил Шиндо. Сам магазинчик был небольшой: ходить и выбирать тут особо, казалось, нечего. — Ладно, что насчет этого? — спросил Юи. В его руках был аккуратный серебряный браслет, по краям которого свисали тонкие полумесяцы. В них были небольшие камни, добавляющие этому образу изысканный блеск. Он был прост, но в нем было то, что так сильно привлекало чужое внимание. Кажется, Мика нашел то, что подходило бы Шиноа больше всего.***
— Может, присядем все-таки? — Ты устал? — Нет, проголодался. Микаэла посмотрел по сторонам, потом на Юи, потом еще раз окинул этаж взглядом. — Что не так? — Я не вижу тут ресторанов. Возможно, они на другом этаже. Только Микаэла развернулся, направляясь к эскалатору, как его руку перехватил Юи и повел в другую сторону. — Куда ты меня тащишь? — Рестораны, значит? Знаешь, Мика, если ты забыл, то нам пора бы привыкнуть к обычной жизни. Опустимся до жалких смертных и поедим в простой забегаловке. Никогда до этого момента не посещая подобных этому мест, Микаэла заказал то, что, на его взгляд, не вызывало сомнений. Зато Юичиро в еде себе не стал отказывать. — Что это? — поинтересовался Микаэла, когда тот начал с таким аппетитом уплетать кусочки какого-то мяса. — Наггетсы. Не поверю, что ты никогда их не ел, — удивившись, ответил Юи, погружая в рот еще один кусок. — Сам ведь знаешь, я практически всю первую половину жизни провел дома. — Ты и правда полжизни потерял. Можешь попробовать. Все еще сомневаясь, Микаэла положил в рот кусок. Это и правда было вкусно, вкус казался таким насыщенным, что аппетит разыгрался еще сильнее. Все это это время они ели молча, пока Юи не начали мучить вопросы, которые он так долго вынашивал в голове. — Хотел спросить. Насчет того случая, когда ты очнулся. — Мика, который до этого отпивал сок из трубочки замер, ожидая, когда Юи закончит говорить. — Что это вообще было? Ты выглядел так словно… словно на тебя обрушилось слишком много проблем, и тогда ты решил их выплеснуть. Я плохо понимал тогда, что происходит, но таким я тебя еще не видел. Я чувствовал себя так, словно на меня наковальню сбросили. И что вообще в той папке? — Даже не проси; я столько вытерпел. Я перешагнул через себя, забыл о гордости, и поддался эмоциям. И это только затем, чтобы ты никогда не узнал, что в ней было. — «Было»? — переспросил Юи. — Я попросил избавиться от нее. Забудь. — Микаэла снова отхлебнул сока и отвел глаза от лица Юичиро. — Даже после того, как ты открыто показал свои чувства, ты для меня недосягаем. Амане еще думал о том, что сказать. Точнее он знал, но не мог решиться. В какой-то момент он просто подумал, что с этим человеком он все равно ничего не потеряет. Что бы он ни сказал Микаэле, тот уже не сможет отмахнуться от него. — Я еще никогда не чувствовал себя настолько нужным, — сказав это совсем тихо, Юичиро стал ждать ответа, вглядываясь в профиль Шиндо. Микаэла не отреагировал. Он лишь продолжал смотреть в сторону. Не было похоже, что он о чем-то думает. Глаза его были стеклянными. Отбросив надежду на ответ, Юичиро хотел предложить встать и уйти, но голос Микаэлы остановил его: — Я еще никогда ни в ком так сильно не нуждался. Мика искоса посмотрел на Амане. Сам Юичиро был сбит с толку таким ответом, всего на пару секунд Шиндо удалось поймать его замешательство и вдоволь насладиться этим моментом. После этого блондин опустил взгляд в коробку, где не так давно были наггетсы и сказал: — Кажется, тут еще осталось. — Что? — Юичиро, все еще пребывавший в прострации, нагнулся к столу и, заглянув внутрь коробки ничего там не обнаружил. Затем он почувствовал легкое касание руки на щеке, а следом — чужие губы на собственных. Ни Юи, ни Мика в этот момент не закрыли глаз, они вглядывались в них, пытаясь уловить нахлынувшие чувства. Это был первый поцелуй, в котором они были открыты и честны не то что друг перед другом, а перед самими собой. Они пробовали на вкус эти новые чувства, понемногу, не торопясь, растягивая терпко-сладкое чувство, которое они ощущали на кончиках языка. Ни один из них такого легкого чувства спокойствия не ощущал ни разу за все время, что они знакомы. Много было поцелуев, но все они оказывались грубыми, мокрыми, пошлыми и властными, в которых один всегда доминировал над вторым. Прищурив глаза, Юи облизал нижнюю губу Мики и почувствовал, как тот подался чуть вперед. Шиндо лишь провел своим языком по языку Амане и резко отстранился. Они неотрывно наблюдали, кажется, не моргая. Повисла тяжелая тишина, словно у обоих заложило уши. Юичиро отвел глаза первым и, встав со своего места, он подошел к Микаэле, который все еще не сдвинулся с места. Амане провел пальцами по подбородку Мики, слегка надавил пальцами на скулы, заставляя поднять голову к нему. — Мика, стоит предупреждать о подобных вещах. — Амане наклонился к его уху и шепотом произнес, — если хочешь меня, просто скажи. Микаэла старался не выдавать своих эмоций, с особым усилием придавая лицу стойкое спокойствие. Особенно теперь это казалось куда сложнее, когда он узнал, что Юичиро читает его как открытую книгу. Забавно, ведь Микаэла сам пытался сделать все, чтобы чувства Юичиро стали для него доступны.***
После часового блуждания по улицам, парни окончательно выдохлись. Обозленный Юичиро то и дело бросал на Микаэлу раздраженный взгляд. — Ладно, тогда вызову такси, — спокойно подвел итог Микаэла, доставая телефон из кармана. Юичиро остановился. — Сука! Почему ты раньше этого не сделал? — Я тут подумал, что приятно смотреть на тебя, когда ты выходишь из равновесия, — со скучающим видом ответил Мика. Приложив к уху телефон, он оставил Амане злиться в одиночестве и посылать гневную тираду одинокому столбу. Ударив его пару раз, он таки успокоился. — Тем более, — Мика уже вернулся к облокотившемуся к столбу Юи и продолжил с улыбкой говорить, — ты и сам не догадался до этого. — Черт, заткнись, — кажется, Юичиро теперь не мог и сам сдержать улыбки, которая вот-вот должна была перерасти в настоящий смех. — Но это было весело. Не думал, что прогулка с тобой будет такой приятной, если честно. Особенно когда ты ныл о том как тебе холодно. В такие моменты ты похож на капризного ребенка. — Да и ты, оказывается, не такой уж серьезный и умный парень, раз не догадался вызвать такси. — Не волнуйся, скоро приедет, можешь не переживать за свое обмороженное достоинство, — сказав это, Микаэла прислонился с другой стороны столба так, что они касались плечами. Шиндо поднял вверх голову, всматриваясь в падающий снег, который так хорошо был виден при свете фонаря. На улице стояла абсолютная тишина. И люди, и машины оставили их одних в этом месте, а единственным признаком жизни, помимо них, был свет в домах. Сумерки быстрее сгущались, а Мика и Юи так и стояли бок о бок молча. Каждый из них посчитал долгом не нарушить этого приятного молчания. Даже мысли решили не беспокоить их в этот момент, оставив головы светлыми. Так можно было еще раз услышать чувства друг друга: лишь они совсем тихо могли переговариваться между собой, создавая уютную атмосферу этим вечером. В итоге оказалось, что им нужно было пройти всего пару улиц, прежде чем добраться до дома. Заплатив таксисту, Микаэла вышел следом за Юи и остановился, осматриваясь. Ничего примечательного в этом доме не было, он был таким же, каким были и другие на этой улице, словно их штамповали на одном конвейере. — Ладно, — заговорил Микаэла, — добро пожаловать домой. — Да уж, надеюсь, это ненадолго. — Что тебя смущает? Будем жить как жалкие смертные, разве не так? Юичиро улыбнулся, узнав в словах Мики свои. — Ладно. Ключи у тебя. — Вообще-то они и у тебя должны быть. Амане нельзя было назвать тупым или глупым, но то, что в отдельных моментах он ужасно тормозил — это факт. — Черт, нехрен ржать, я просто пошутил. — Но если ты пошутил, то будет правильнее всего смеяться. — Мика, захлопнись! — Наблюдая за улыбающимся Микой, Амане самому хотелось улыбнуться. Это было похоже на то, будто Шиндо заражает его хорошим настроением. Мику нельзя было назвать веселым и жизнерадостным человеком, но то, что иногда на его губах играла самая счастливая улыбка — это факт. Подходя к воротам этого непримечательного дома, где жили обычные подростки с ничем непримечательным прошлым, можно было прочитать у входа на фамильной табличке обычную ничем непримечательную фамилию «Хакуя».