***
— Юи-чан! — Блять, не ори так! Наоми посмотрела на Амане, и засмеялась в кулак. — Что у тебя на голове? — Да уж, — подхватили девушку со стороны, — чем ты вообще занимался? — Сами знаете, что без головы можно остаться, не то что без прически, пока пробираешься через этот хаос. Юичиро коснулся своих волос и поспешил пригладить их, пытаясь вернуть их в прежнее состояние. Наоми подошла к Юи, решив помочь ему расправиться с непослушными прядями. — Ты где вообще был? Я думала, что совсем потеряла тебя — найти нигде не могла. — Каким-то образом очутился на другом конце зала. Девушка звонко рассмеялась. — Ты будто первый раз здесь, как маленький. Может, стоило тебя за ручку за собой привести? Юичиро отдернул ее руку от своей головы и подошел к столику. Он взял стакан, который оставлял перед уходом и осушил его за раз. — Эй, а где те двое? — спросила одна из одноклассниц, — не видел их? — Без понятия, — равнодушно откликнулся Амане. — Ахах, Аяно слишком долго этого добивалась. Думаю, они уже уединились где-нибудь. Бросив взгляд на своего друга, Юичиро улыбнулся всплывшим свежим воспоминаниям, затем расслабленно откинулся на диван. — Что за довольное выражение лица? Махнув рукой, Юичиро ответил: — Не думаю, что это тебя касается.***
— Слишком безрассудно с твоей стороны, оставлять меня здесь одну. — Я уже извинился, Аяно-сан. Ничего ведь страшного не произошло. Девушка понимающе кивнула. Сейчас она уже не казалась такой веселой, какой Мика видел ее в последний раз перед тем, как последовать за Юичиро. Было видно как сильно Аяно расстроилась, и в этом, сам не зная почему, Микаэла винил себя. Он действительно не должен был оставлять ее в одиночестве в таком месте, но когда Амане появился перед ним, то он просто предпочел оставить весь мир без своего внимания. Так легко и непринужденно отстранился от реальности, что не успел опомниться, как сам уже целовал Юи, так открыто отдаваясь нахлынувшей страсти. — Ты слушаешь меня? — Аяно щелкнула пальцами перед лицом Шиндо, стараясь привлечь к себе внимание. Микаэла посмотрел на нее. Увидев этот взгляд, выражение лица девушки поменялось. Она была другим человеком, выглядела решительной и серьезной. — Я ведь тебе не интересна, верно? — Микаэла молчал, тогда она продолжила. — Я не должна была так себя вести, и мне очень жаль. Просто я видела, что ты был несчастен, ты не любишь ее, и я… ну, просто подумала, что смогла бы тебе как-то помочь — подарить тебе любовь, которую не сможет дать тебе она. Точнее сказать, попыталась это сделать. Аяно замолчала, сделав маленький глоток коктейля. На лице была подавленность, которая отражала ее искреннее сочувствие и отвращение к самой себе. План не сработал, и это ее и правда удручало. Микаэла видел в каком состоянии пребывала его подруга, но пока не решался что-либо сказать, потому что чувствовал, что это еще не все, что хотела высказать ему Аяно, ей необходимо было выговориться. — Мне жаль, что так все сложилось, даже стыдно немного. Извини. — Аяно-сан, не стоит извиняться, потому что я не держу на тебя зла. Правда я не думал, что ты преследуешь именно такие цели. Мне казалось… — Да-да, я понимаю, вела себя неправильно. Как легкомысленная дура. Просто парням такие нравятся, думала, ты не исключение. Но я даже не попыталась узнать тебя. — Девушка улыбнулась, — а ведь самое важное упустила. — Будет неправильно все так оставлять. Могу я что-нибудь сделать для тебя? Она опустила взгляд на стойку, затем обратилась к Мике, развернувшись к нему лицом: — Да, всего одна просьба. — Аяно заправила выбившуюся прядь за ухо и, наклонившись чуть ближе к Мике, произнесла, — мы ведь можем остаться друзьями? Губы Шиндо тут же растянулись в доброй улыбке, и он одобрительно кивнул ей. — Да, конечно. — Хоть моя семья и не подчиняется Шиндо, но в будущем ты можешь положиться на меня. Ответить Микаэла не успел. Ему помешали, когда чужая рука легла на его плечо, а над ухом раздался вкрадчивый мужской голос. — Прошу прощения. Обернувшись, Шиндо увидел перед собой молодого тощего парня невысокого роста, но разглядеть его лица Мика, само собой, не смог. — Чем могу помочь? Без слов Микаэле протянули небольшой листок, сложенный вдвое. — От кого это? — вопрос Мики был брошен будто в пустоту. Ему предпочли не ответить и, отвесив вежливый поклон, быстро удалились. Шиндо все еще недоуменно всматривался в удаляющегося незнакомца, который вскоре растворился в толпе. Переданная записка гласила о том, что с Микаэлой желает встретиться некто в одной из vip-комнат, что находятся на верхних этажах клуба. — Эта записка предназначается именно мне, — озвучив свои мысли вслух, сказал Мика, — как они узнали, что это я? Аяно, которая все еще сидела лицом к Шиндо, на него задумчиво посмотрела. — Может, за тобой следили? — серьезно спросила она. — Вполне возможно… Скорее всего именно так все и было. Но тогда от этого становится не по себе. От осознания, что некто увидел его с Амане, по спине пробежался холодок, затем резко бросило в жар. Микаэла нервно сглотнул и поднялся со стула, намереваясь сейчас же отправиться на встречу с анонимом, которому теперь наверняка известно слишком много лишнего. — Мика-кун! — А, Аяно. — Голос девушки вывел его из подвешенного состояния, в котором сейчас находился. Снова развернувшись к ней, он попросил ее лишь об одной услуге, — только не говори никому, что тут произошло и куда я отправился. — Ты уверен? Знаешь, не нравится мне это, — взволновано проговорила она, поджимая свои тонкие губы. Если бы сам Шиндо не был обеспокоен сложившейся ситуацией, то смог бы даже улыбнуться этому так по-детски милому переживанию. — Мне тоже. Но я справлюсь. Эти слова не могли убедить Аяно, потому она все еще сомневалась в правильности действий. Тем не менее она все равно кивнула Микаэле в подтверждении того, что она согласна выполнить его просьбу, хоть и неохотно. Мика видел возвышающиеся над танцплощадкой стеклянные балконы, которые и являлись частью vip-комнат, и, чтобы попасть туда, пришлось снова пробираться через всю толпу танцующих. Лишь перед дверью, за которой находился проход наверх, было чуть свободнее и намного тише. У входа стоял лишь один охранник, который, благодаря своему исключительному телосложению внушительного размера, вполне мог заменить двоих. Не растерявшись, Микаэла уверенно направился к нему и, подойдя вочти вплотную, чтобы тот услышал, произнес: — У меня здесь встреча. Услышав это, охранник пристально оглядел Шиндо с ног до головы, видимо усомнившись в его словах. Лишь после этого он открыл за собой дверь, взглядом показывая, что Микаэла может войти. — Вверх по лестнице, четвертая дверь справа, — грубым голосом сопроводил он парня. Услышав брошенные напоследок слова, Мика кивнул. Как только дверь за ним закрылась, он почувствовал себя в другой реальности. Будучи в этом небольшом коридорчике, в котором кроме небольшой лестницы ничего не было, он не слышал ни единого звука, словно это место было отрезано от внешнего мира. Как только он оказался напротив комнаты, в которой его ждал некто, Микаэла замер. Опасность, которой была обеспокоена Аяно, сейчас ощущалась слишком остро; ее присутствие передалось теперь и самому парню. Шиндо стоял в слабо освещенном коридоре совсем один, прислушивался к вопящим крикам своих чувств. Становилось не по себе. В один миг он даже не понял каким образом дверь перед ним оказалась открытой, и сейчас она так любезно впускала ожидаемого гостя внутрь. Небольшая комната встретила Шиндо идеальной тишиной и темнотой, из-за которой трудно было бы что-нибудь разглядеть дальше собственного носа, если бы не льющийся сквозь большие окна свет из клуба. В самом углу комнаты, напротив окон, за которыми сейчас кипела жизнь, стоял письменный стол и кресло, повернутое спинкой ко входу. — Шиндо Микаэла. — Мика едва заметно дернулся от внезапного голоса. Кресло качнулось из стороны в сторону, но мужчина так и не показал себя. — Можешь прикрыть за собой дверь? Проходи, пожалуйста. С секунду заколебавшись, Мика выполнил эту просьбу, но больше не сделал ни шагу. — Кто Вы? — решительно спросил он. Послышался легкий смешок, который носил в себе такие явные самодовольные нотки. — Понимаю-понимаю. Ты попал в невыгодное положение и сейчас хочешь все знать. Но давай не будем торопиться. У нас тут вся ночь впереди, знаешь ли. Манера речи этого человека сильно раздражала. Точнее сказать, она сильно давила. Словно, держа в своих руках весь мир, он так по-издевательски контролировал ситуацию. — Присаживайся. Разговор предстоит долгий, и он явно не из легких. Микаэла недовольно кинул взгляд на стул, стоявший по другую сторону от стола, но предпочел сесть подальше от этого типа, расположившись на диване. — Хорошо это точно не кончится, — пробормотал парень про себя. — Как знать… как знать, — растягивая слова и делая между фразами паузы, проговорил незнакомец. С каждой последующей секундой напряжение нарастало. Мужчина все никак не начинал разговор, он, то и дело, тихо раскачивался в кресле, судя по всему наблюдая за людьми, танцующими внизу. Это раздражало, очень сильно бесило. Сама ситуация, в которой оказался Шиндо трепала нервны. Сколько раз Микаэла успел пожалеть, что вообще пришел сюда. Но ведь выбора не было… — Давай будем откровенны по отношению друг к другу, Мика-кун. Надеюсь, я могу тебя так звать. Шиндо бы возразил, но сейчас его положение не обязывало препираться и возражать этому человеку. Не тогда, когда в приоритете было скорее закончить этот разговор, чем растягивать его на неопределенное время. — Откровенны? Вы даже лица своего мне не показываете. — Исключительно ради моей безопасности. Твоя семья слишком влиятельна, чтобы я мог так рисковать. Ах, нет, не только твоя семья…, но и Амане, верно? Наверняка, этот человек рассмеялся бы, если бы увидел сейчас удивление на лице Микаэлы. Но он, словно спиной почувствовал это появившееся напряжения со стороны парня. Потому не смог упустить возможности злобно оскалиться, явно сожалея о том, что сейчас не может лицезреть всю картину своими глазами. — Удивлен, Мика-кун. Опустим терзающий тебя сейчас вопрос о том, как я об этом узнал. Хм, можешь думать все, что угодно: я выкрал эти данные, обменял их или же среди вас затесался шпион, сливающий все в мои руки. Давай, на твой выбор. — Прекрати издеваться. — Злость была слишком явной. Даже такому уравновешенному и спокойному человеку, как Мика, было трудно сдерживать ее. — Прости. Что же, буду серьезен. Хочу задать тебе один вопрос. — С этими словами мужчина показательно выставил указательный палец в сторону. Было трудно разглядеть но, кажется, рука была в темной перчатке. На ум сразу пришла мысль, что этот человек полностью пытается скрыть тот факт, что находился здесь, не оставляя при этом даже отпечатков пальцев. — Отлично, думаю, ты готов слушать. — Да, — спокойно произнес Микаэла, подавляя свое раздражение. Послышался глухой хлопок в ладоши, будто незнакомец готовился к чему-то грандиозному, и он ждал этого с большим нетерпением. — Скажи, веришь ли ты Амане? Вселяет ли тебе эта семья доверие? — А Вы что, семейный психолог? — Мика-кун! — едва повысив голос, сказал тот. Чуть успокоившись, мужчина глубоко выдохнул. — Итак, будь любезен, ответь. Как ребенок Шиндо, ты ведь должен питать к ним ненависть или же, как минимум, не доверять. — Я об этом не задумывался. — Так задумайся сейчас, если тебя это не затруднит. Микаэла и сам не мог понять, почему никогда не спрашивал себя об этом. Он никогда не рассуждал ни о политике семьи Амане, ни о них, как семье, в целом. Хотя это должен был быть один из первых вопросов, который он должен был себе задать, когда узнал о предстоящей помолвке. Но сейчас собраться с мыслями, взвесить все и выдать точный ответ не предоставлялось возможным, точнее — это было трудно. Особенно в такой ситуации: сколько бы времени ему не давали на обдумывание, Микаэла все равно чувствовал эту давящую, не дающую свободно думать атмосферу. Но он попытался. Задумался, бросив тяжелый взгляд на маленький столик перед собой. На небольшую папку, которая стала для него точкой, за которую можно было зацепиться, пока он обдумывал все. Амане. Когда он слышит эту фамилию, на ум идет не целый род, которому насчитывается не один десяток лет, не целое поколение великих людей, которые всегда были в почете у остальных, не главы семей, которых всегда боялись только лишь чисто из уважения. Микаэла представлял только одного парня с холодными зелеными глазами и с невыносимым характером, привыкнуть к которому стоило больших трудов. Поэтому сейчас, когда Шиндо задали такой вопрос, он ориентировался только на Юи. Спрашивал себя — доверяет ли он ему. — Думаю, да, я верю Амане. Юичиро был, порой, жесток, всегда говорит то, что у него на уме. И, хоть подобные слова часто причиняют боль, эта прямолинейность тем не менее вселяла доверие. А еще Мика подумал о том, что Юи слишком глуп, чтобы пойти на любого рода предательства. Нет. Не в глупости было дело. Микаэла покачал головой. Амане сам по себе являлся человеком, который вряд ли бы пошел на такое. Шиндо не нужны были доказательства, подтверждающие эту его мысль. Он просто был уверен. Одна из черт характера Юичиро являлась неоспоримым доводом, который не допускал мысли о предательстве со стороны младшего Амане. — Отлично! — мужчина выкрикнул это настолько громко и резко, что Мика едва вздрогнул. — Замечательно, — чуть тише добавил он. Спустя еще какое-то время после недолгого молчания, человек начал задумчиво говорить: — Хм, знаешь, это неправильно. Абсолютно неправильно. Ты рассуждал, думал, как я тебя и просил. Вот только я не спрашивал тебя о доверии к одному человеку. Один человек — это одно, тем более что он ведь еще даже не является главой семьи, который решает все важные вопросы. Так что, как насчет целой семьи? Они ведь могут совершить такое, о чем Юи-кун может и не догадываться. И тогда, в приступах отчаяния ты вспомнишь, как ответил мне, что доверяешь Амане. — Нет, я не могу сказать, что доверяю всей семье, — даже не думая, выпалил Микаэла. Этот человек будто просчитывал все мысли Шиндо, наперед предугадывая его рассуждения. — Да, именно, все правильно. — В голосе мужчины блондин чувствовал удовлетворенность его ответом, словно изначально он только этого от него и добивался. — И долго будет разыгрываться это представление? — Тебе кажется это игрой? — Мне кажется, что Вы просто насмехаетесь надо мной, пытаясь достигнуть некой своей цели, посредством копания у меня в голове, а также шантажируя, тем самым добиваясь четких ответов на ваши вопросы. — Хоть это и слишком явно, но не могу не похвалить тебя за такую проницательность. Было бы неплохо пожать тебе руку, но, прости, не в этот раз. Теперь мужчина рассмеялся уже более открыто, всем свои видом показывая, что его эта ситуация очень сильно забавляет. — Что же, до тебя всего лишь должна быть донесена правда. Готов поспорить, ты уже не раз заприметил папку на столе напротив тебя. Можешь взять ее и ознакомиться с содержимым. Словно папка представляла из себя какую-то опасность, Микаэла взял ее осторожно. Открывать пока не стал, так как при такой темноте ему вряд ли что-то удастся прочесть. Оглядев комнату, он обратил внимание на светильник слева и, дотянувшись до него, включил. Комнату озарил мягкий свет, который плавно ложился на предметы интерьера. Микаэла сощурил глаза, окидывая взглядом темную папку. Что-то подсказывало, что от ее содержания ничего хорошего ждать не следует, особенно когда совсем недавно речь заходила о доверии к Амане. — Тут сокрыта некая правда об этой семье, о которой, как Вы думаете, я обязан знать? Зачем Вам это? — Ради собственной выгоды, конечно же, — рассмеявшись, сказал мужчина, расставляя руки в стороны. — Ахах, ты ведь понимаешь, что в нашем современном обществе практически ничего на благо других людей не делается, все только ради самих себя и никак иначе. Потому, предупреждаю, не принимай все это на свой счет. — Я так и предполагал, но надеялся на более подробные объяснения. И после этого Вы думаете, что я открою папку? — Ты не сможешь иначе… Поверь. Если ты не сделаешь это, то всю жизнь будешь терзать себя тем, что не воспользовался предоставленным шансом. Кого Микаэла обманывает? Ему и правда это интересно. Но ведь никто не ручается, что написанное здесь — чистая и неприкрытая правда.***
Вся компания уже давно спустилась на танцплощадку, где уже на полную отрывалась, разгоняя в крови алкоголь с адреналином. За столиком остались только Юичиро и Наоми. Уже которую минуту Амане бездумно вертел в руке пустой стакан, устремив свой взгляд в одну точку. Первое время девушка ничего не решалась сказать, подумав, что так будет лучше, если оставит парня одного наедине с собственными мыслями. — Юи-чан… — наконец нерешительно произнесла она. В этот момент на лестнице показалась Аяно, в руке которой были ее босоножки. Устало перебирая босыми ногами и пошатываясь, она присела на кресло и, взяв первый попавшийся стакан, выпила его содержимое. — Повезло. Все-таки сок, — отдышавшись, произнесла она. — Аяно, — подал голос Юичиро, — куда парня-то дела? — Эм… — девушка едва запнулась, но, быстро собравшись, она улыбнулась и сказала, — кажется, решил отойти, думаю, скоро будет. Едва она это произнесла, как сомнения начали ее мучить. Аяно потупила взгляд, затем и вовсе отвела его. Она ведь сама не так давно чувствовала неладное и какой-то подвох в той встрече, которую назначили Микаэле. Она запустила руку в прическу, немного растрепав каштановые волосы. Девушку терзали сомнения, она не могла решиться, но, возможно, сейчас счет идет на секунды, а она все еще копается в себе и не может решиться на это. — Юи-кун, можно тебя? — она кивнула ему в сторону, показывая, что ей нужно поговорить с ним наедине. — Ну… Аяно кинула быстрый взгляд на Наоми, которая с подозрением смотрела именно на девушку. Волна ревности даже на таком расстоянии чувствовалась особенно ярко. — Извини, я солгала, но так просил Мика-кун. Дело в том, что, когда мы были у бара, к нам подошел какой-то парень и передал ему записку. Насколько я поняла, ему назначили встречу в vip-комнате. Все бы ничего, но меня насторожил его обеспокоенный взгляд, а потом он и вовсе сказал, чтобы я никому не рассказывала о случившемся. Я бы и рада выполнить его просьбу, но, знаешь, я волнуюсь за него. Амане слушал ее с серьезным выражением лица, не смея перебивать. Когда девушка закончила говорить, он с пониманием на нее посмотрел. — Не знаю, в чем тут дело, но вряд ли кто-то из его знакомых решил устроить ему сюрприз. Да и по сути у него таких нет. — Откуда ты знаешь? — удивленно спросила Аяно, — не думала, что вы настолько сдружились, что уже осведомлены о личной жизни друг друга. — Неважно. Значит, vip-комнаты? — девушка кивнула. — Хорошо. — Ты пойдешь туда? Амане подбежал к дивану и, выхватив оттуда свой пиджак, полез в карманы. — Попытаюсь пройти. Хотя, думаю, с этим тут мне все пути открыты, — сказав это, он вытащил свой паспорт и довольно улыбнулся. — Так, Аяно, теперь ты. — Он подхватил девушку за локоть и, наклонившись к уху, произнес, — на этот раз больше никому не следует знать об этом.***
Темная папка выпадает из рук и, ударяясь о крышку стола, она снова закрывается. Слова. Много слов. Сейчас они кажутся такими далекими и непонятными, словно на иностранном языке. Микаэла понимает их значение, но мозг отказывается воспринимать, как что-то знакомое, снова и снова отвергая, без конца травмируя сознание неприятными ощущениями. — Ну же! Я жду, Мика-кун. Где это надрывное и истеричное «Это не правда!», «Я Вам не верю!», «Все это ложь!»? По комнате пронесся неприятный раскатистый смех, будоражащий душу, которая сейчас познала всю горечь отчаяния. В приступе ярости Мика одним рывком отбросил от себя злосчастную папку, от одного лишь вида которой сейчас так воротило. Он тяжело дышал, старался сдерживать себя, но так хотелось сорваться. — А ты, я так полагаю, думаешь, что это все, что тебе следует знать? Микаэла, который настолько глубоко сейчас был охвачен чувствами, даже не услышал, как еще один человек оказался в комнате, как его ровные шаги все отчетливее раздавались у него за спиной, как некто наклонился к нему и произнес эту фразу. Тело в опасный момент, словно к месту прикованное, отказывалось быстро подчиняться разуму. Из-за нахлынувших чувств притупилась реакция, и Мика даже толком осознать не успел, как чужая рука одним движением вонзила лезвие в его грудь. Лишь на секунду Шиндо увидел, как холодная сталь блеснула у него перед глазами, отражая в бликах мягкий свет лампы. Даже после этого он не сразу осознал, что произошло. В голове глухо стучит пульс, будто где-то вдалеке кто-то выстукивает ритмы на барабанах, а в эти так медленно текущие секунды все казалось ненастоящим: это не его тело, которое вдруг стало настолько тяжелым, не его руки, которые бессознательно хватаются за грудь, пытаясь заглушить ноющую боль — даже она кажется ему чужой. — Шиндо, тебе персональный привет от Амане. — Голос — злобный и раздражающий, кажется, только добавляет боли. Эти слова не хочется слышать, с удовольствием вырывая каждую отпечатавшуюся букву из собственного сознания, но они против воли жидким свинцом вливаются в уши. От накативших ненависти и боли, которая, наконец, постепенно дает о себе знать, из глотки вырывается сдавленный глухой крик, от которого самого тошнит. Микаэла падает на колени, все еще одной рукой сжимая грудь. Становилось хуже с каждым вздохом, дающимся сейчас с таким трудом: перед глазами все плыло, а от металлического запаха крови чуть ли не выворачивало все нутро наизнанку. Шиндо даже не мог разобраться от какого состояния его воротит больше: от физического или душевного. Все чувства слились будто в одну помойную яму, в которую его так радушно столкнули. — Мика! Когда Юичиро ворвался в темную комнату, Микаэла уже не мог слышать, как голос предателя пытается докричаться до него.