Золотой капкан

Как ни странно, но на следующий день Гарри проснулся на удивление выспавшимся, отдохнувшим и в отличном расположении духа. Казалось, что в его жизни произошло что-то приятное и хорошее, но, стоило только Поттеру вспомнить события вчерашнего дня, как всю бодрость и приподнятое настроение как рукой сняло. Стало гадко, противно и почему-то почти по-детски обидно за обманчивую утреннюю радость. На работу он пришел почти таким же, как и вчера, только еще более хмурым и более замкнутым. Не хотелось ни кого-то видеть, ни с кем-то общаться, а от набычившегося при встрече Рона неожиданно начало откровенно подташнивать, и Гарри позорно сбежал в туалет от друга. Впрочем, в том, что после всего пережитого он сможет дальше дружить с Уизли, Гарри сильно сомневался. Вообще после вчерашней реакции рыжего и сегодняшней его физиономии Гарри не мог представить, что может способствовать это мнение изменить. В туалете, побрызгав в лицо холодной водой и чуть придя в себя, Поттер взял себя в руки и постарался сосредоточиться на работе и только на ней. Тем более, что министерского проверяющего никто не отменял. Это было правдой — Малфой уже был на месте, когда Поттер вернулся в свой кабинет. Он сидел на месте старшего аврора и, сосредоточенно морщась, разглядывал папки, которыми был завален стол. Гарри хотел было привычно возмутиться, но стоило ему открыть рот, как он понял, что у него нет совершенно никакого настроения препираться с Хорьком. Так ничего и не сказав, он молча подошёл к своему столу, остановился напротив и терпеливо дождался, когда Малфой отложит очередные документы и поднимет на него глаза. — Это моё место, — равнодушно заметил он, кивнув на собственный стул под малфоевской задницей. Тот сначала удивлённо вскинул бровь, затем нахмурился и, вопреки ожиданиям Гарри, безо всяких препирательств поднялся с места. — Старший аврор Поттер сегодня не в настроении? — Смотря для чего, Малфой, — спокойно отозвался тот, обходя стол и меняясь с Хорьком местами. — Я настроен на работу и, будет здорово, если и тебя интересует только она. Куда тебя сегодня вести по плану? — В ресторан? — насмешливо предположил Хорек, но когда Гарри вздрогнул и буквально обжег его злым взглядом, моментально сменил тон. — Что, Поттер, и впрямь совсем не в настроении даже для парочки дружеских шуток? — Работа, Малфой, — буквально прорычал Гарри и, выдвинув нижний ящик стола, поспешно склонился над ним, принявшись интенсивно рыться в перьях, полупустых чернильницах и обрывках пергамента, изображая активную деятельность. Только бы Малфой не увидел его лица. Не увидел крови на прокушенной губе и болезненно сведенных бровей. Гарри казалось, что он сможет справиться с этим, что вечерние события останутся только для вечера, и днем у него будет достаточно сил, чтобы не думать и не позволять шантажисту влиять на себя. Он ошибался. Хватило одной двусмысленной шутки чёртового хорька, чтобы к горлу начала поступать истерика. Истерика, какой не было даже вчера. Чернильницы звякнули под рукой, и Гарри с ужасом увидел, что пальцы дрожат. Да что там пальцы — кисть, рука, всё плечо. Его била крупная дрожь, он задыхался, а Драко Малфой стоял напротив и всё видел. — Гарри! — резкий окрик привел его в себя. Слышать собственное имя из уст Хорька было настолько удивительно, что на мгновение это удивление накрыло его с головой. Он с трудом сглотнул и поднял глаза, увидев рядом с собой Малфоя, хмурящегося и протягивающего ему стакан с водой. Судя по резкому запаху, с добавлением какого-то зелья. — Успокоительное, Поттер. Пей, быстро. Гарри послушно потянулся, сжал на холодном стекле дрожащие руки, поднес бокал к губам и тут же почувствовал, как холодная жидкость плеснула на пальцы — бьющая его дрожь совершенно не поддавалась контролю. Малфой цокнул языком сквозь зубы, отобрал у него стакан и решительно шагнул вперёд. Сгреб в горсть волосы на затылке, потянул назад не больно, но ощутимо, заставляя запрокинуть голову, а второй рукой поднёс к губам стакан, чуть наклоняя. — Пей, только медленнее. Давай, Гарри, успокаивайся. Я много чего встречал, но никогда не думал, что министерская проверка способна так напугать бравого аврора Поттера. Теперь я понимаю, почему ты вчера прятался за спиной аврора Томаса. Гарри, послушно пивший, поперхнулся водой и нервно рассмеялся. Вот ведь Хорёк, всё принял на свой счет! Поттер ещё не успел испугаться, как он будет объясняться перед непременно потребующим ответы Малфоем, а тот уже всё для себя придумал. Хорек моментально убрал стакан и отошёл на шаг назад, подозрительно глядя на Поттера. — Ну что, успокоился, аврор? — Да. Да, спасибо, Малфой. Он было напрягся, ожидая ещё хоть каких-нибудь вопросов, но Драко только удовлетворённо кивнул головой и, отставив стакан, пошёл к двери. — Давай, Поттер, просыпайся уже и включайся в работу. Хочу сегодня проверить ваш оперативный отдел и ещё раз заглянуть в тренажерный зал. Жду тебя там через десять минут. И не говоря больше ничего, вышел. Гарри с откровенной благодарностью посмотрел ему вслед и, закрыв глаза, откинулся на спинку стула. Дело дрянь. Ну надо же, оказывается, его вся эта история тронула достаточно, чтобы сегодня привести к такой позорной истерике. А впереди ведь ещё шесть вечеров. — Об этом нельзя думать, — вслух оборвал сам себя Гарри и решительно поднялся с места. Он способен найти спасение в работе и будет это делать так долго, как только может. *** Когда вечером он стоял перед дверью в гостиничный номер, то почти с обреченностью понял, что у него снова начинают дрожать руки. Зажмурившись, он несколько раз глубоко вздохнул и наконец постучал в дверь. Так же, как и вчера, она послушно открылась перед ним, так же, как и вчера, Гарри сделал шаг вперёд и совершенно не удивился, когда магическая повязка снова легла ему на глаза. Разве что руки на этот раз остались свободными. — Приветствую вас, мистер Поттер. Как прошел ваш день? — чужое тело тут же прижалось к его спине, теплые губы ткнулись за ухо, а горячее дыхание обдало щеку. Гарри вздрогнул, но не отстранился. Это была настоящая победа для него. — Спокойнее, мистер Поттер. Всё хорошо. Разве я обидел вас вчера? Гарри только поджал губы, зажмурился под повязкой и сделал глубокий вдох через нос. Просто переждать. Пережить ещё один вечер, и впереди их останется всего пять. Шантажист за его спиной хмыкнул, но не стал требовать ответа. Вместо этого он мягко подтолкнул Гарри в спину, и тот послушно пошел вперед, ожидая, когда ему в колени снова ткнется твёрдый край кровати. Но раньше, чем это произошло, на его плечи легли чужие руки, останавливая. Послышался звук шагов и, чувствуя движение слева от себя, Гарри чуть повернул голову, стараясь отследить чужое перемещение. — Расслабьтесь, мистер Поттер, — мягко повторил голос уже спереди, а затем его легко толкнули в грудь. Гарри послушно сделал шаг, и так же неожиданно, как вчера перед ним оказалась кровать, сейчас что-то твердое ткнулось под коленки сзади, и он плюхнулся в кресло. — Вот так, я вас не обижу, мистер Поттер, — шелестящий голос склонился к нему, и руки, уже знакомо заскользили по груди, расстегивая куртку, а затем и рубашку. — Ну да, конечно, — Гарри раздраженно выдохнул сквозь зубы и, откинувшись на спинку кресла, отвернулся в сторону, мертвой хваткой вцепившись руками в подлокотники. В противном случае он боялся не выдержать и оттолкнуть гада. — Разве я сделал вчера вам что-то плохое? Вы выглядели вполне довольным, — голос всё также шелестел, полный мягкого недоумения. Тёплые руки распахнули не только куртку, но и рубашку, теперь неторопливо поглаживая горячую кожу. Гарри старался не вздрагивать и не дрожать. А ещё он старался молчать, но шантажиста это явно не устраивало. — Так что вам не понравилось? — настойчиво повторил он, в сопровождение своих слов ощутимо ущипнув за сосок. Поттер вздрогнул и зашипел сквозь зубы. — Я не фанат всякого вида принуждения, знаешь ли, — хмуро бросил он, всё так же стараясь отворачиваться от навязчивого голоса. — Но вам было хорошо. — Было, — нехотя согласился Гарри. — Мужчине вообще достаточно легко сделать хорошо. Но это не значит, что я не чувствую себя изнасилованным. Или что мне не мерзко. — Вы бы заметили, если бы вас изнасиловали, мистер Поттер, — недавно еще мягкий и игривый голос изменился, и в нём послышался холод. — С вами никто не делал ничего такого. Или, быть может, мне стоит показать вам разницу? — Быть может, — Гарри очень старался, чтобы его голос звучал спокойно, хотя почувствовал, как утренняя истерика уже в третий раз возвращается к нему. — Не нужно играть со мной в обходительность, мне одинаково неприятно любое принуждение. Я… — он запнулся, сглотнул и с трудом продолжил: — Да, я понимаю, что вчера мне могло бы быть и хуже. Да, я думал, что всё закончится изнасилованием. И нет, я не стремлюсь к этому, но сомневаюсь, что без этого обойдётся. А ещё я здесь не по своей воле. Я не хочу всего этого. Я не гей. Мне и впрямь было приятно вчера… телом. Но это не значит, что мне не может быть при этом мерзко. Тут. — И, не удержавшись, он ударил кулаком по своей груди. Он слышал, что его голос срывается. Чувствовал, как начинает дрожать. Хуже того, он с ужасом понял, что и глаза начинает щипать, и даже смутно порадовался повязке. Быть может, он сумеет сдержаться, скрыть хотя бы эту позорную слабость. Шантажист молчал, убрав руки и, кажется, отстранившись. Гарри кусал губы, глубоко дышал и пытался успокоиться, но щеку уже начала щекотать унизительная влага. — Прости, — неожиданно разрезал тишину чужой голос, и Поттер с удивлением услышал в нём искреннее раскаяние. Затем послышался тихий шепот, кресло неожиданно стало просторнее, а потом рядом с ним опустилось чужое тело. Шантажист явно помедлил, а затем осторожно обнял Гарри, привлекая к себе, и погладил по голове. — Прости, ты прав. Я — нет. Я и впрямь ничего не добьюсь так. Я не буду больше этого делать, если ты сам не захочешь. — Я не захочу, — поспешно отозвался Гарри куда-то в плечо. Хотя шантажист трогал его не в первый раз, ему показалось, что он впервые чувствует запах этого человека. Носа коснулись мягкие волосы. Что-то Гарри показалось знакомым во всём этом, но потом он решил, что просто вспоминает о прошлых объятиях с Джинни. Тех, где еще было значительно больше чувств и нежности. — Значит, не захочешь, — согласился шантажист, и Гарри удивился этой покорности. — Но что ты хочешь, чтобы я отпустил тебя? В конце концов, это мой единственный шанс. Я не хочу, не могу отказаться от него. Гарри сглотнул, сбитый с толку всем происходящим, но всё же попробовал воспринимать всё по возможности спокойно. Кашлянув пару раз, прочищая горло, он осторожно спросил: — Ты… влюблен в меня? — Это неважно, — быстро отозвался тот, руки, обнимающие Гарри, напряглись, и он невольно усмехнулся, приняв это за «да». Как глупо всё выходит. Маги или магглы, люди порой совершают такие глупости! Вот и этот человек, подловивший Рона. Кажется, он даже не плохой. Ведёт себя, конечно, как типичный слизеринец, но если абстрагироваться от собственных гриффиндорских принципов, то Гарри даже мог бы его понять. Сам бы он никогда не поступил так, но тот же Малфой почему-то прекрасно представлялся действующим подобными методами. Только он, в отличие от этого человека, не отступился бы. Ну и, конечно, не выбрал бы своей целью Гарри Поттера, даже если бы был геем. — Я не могу тебя совсем отпустить, — наконец, после паузы признался шантажист. — Ты и так уйдешь от меня через пять дней. Вернёшься к этой своей девице и… — Но ведь за эту неделю ничего не изменится, — осторожно заметил Гарри. Он сам упустил тот момент, когда успокоился и даже начал сочувствовать собственному мучителю. — Я и так уйду через неделю, к Джинни или нет, но всё-таки. — Я надеялся завоевать тебя за оставшиеся дни, — невесело хмыкнув, поделился невидимый голос. — Это вряд ли, — Гарри невольно усмехнулся в ответ. — Я не гей, да и вряд ли меня можно было бы завоевать просто сексом. По крайней мере, я привык думать о себе как о парне, который думает не только членом. — К моему огромному сожалению, — недовольно отозвался шантажист, и Гарри, неожиданно даже для себя, рассмеялся. Шантажист одной рукой пробрался ему под рубашку и снова ущипнул за сосок, но почему-то на этот раз это движение не испугало Гарри. Он только фыркнул недовольно. Над ухом самодовольно хмыкнули, но потом в голосе опять прорезались какие-то ворчливые нотки: — С чего ты вообще взял, что ты не гей? В смысле, да, может, и не гей, но магам вполне присуща бисексуальность. Не думаю, что я был бы намного хуже твоей девицы. — Не хуже, — согласился Гарри раньше, чем успел оборвать себя. Неожиданная и непрошеная честность внезапно ужасно смутила его, и он, злясь на себя, больно прикусил язык. Впрочем, сказанных слов это не могло вернуть назад и Гарри, вздохнув, продолжил: — Ладно, ты и в самом деле был хорош вчера, но мне действительно не нужен один только секс. — Ты говоришь, как педик, — доверительно сообщил ему голос. Поттер попытался сдержаться, но это было сильнее него. Он снова рассмеялся в голос, запрокидывая голову. На душе становилось всё легче и легче. Кто бы знал, что этот вечер может закончится так? — Ладно, ладно, может быть, немного. Да, конечно, мне интересен секс, но не только же он? В конце концов, я тебя даже не видел. Вдруг ты урод какой? — Вообще-то это обидно, — недовольно отозвался тот, и Гарри снова широко усмехнулся. — К тому же, для человека, который пытается притворяться настолько благородным, что его волнует одна только душевная связь, ты слишком сильно интересуешься внешностью и полом. И я не урод, уж поверь мне. Я мог бы получить любого, кого захочу. — Кроме меня? — не удержавшись, поддразнил Поттер. Ему ничего не ответили, но ощутимый подзатыльник сказал всё лучше всяких слов. Наконец, человек рядом с ним вздохнул и отстранился, судя по всему, откидываясь на спинку кресла. — Ты же понимаешь, что я не отпущу тебя раньше, чем мы договорились? — Но ты же обещал, что… — осторожно начал Гарри, но его тут же перебили: — Да-да, я обещал, что не буду трогать тебя, если ты сам не захочешь. Или не разрешишь. Или будешь особенно сопротивляться. Чуть что — плачешь, как девчонка, Поттер. Уверен, даже Тёмный Лорд сдох только затем, чтобы тебя не расстраивать. Гарри поражённо рассмеялся в очередной раз. — Мерлин, ну ты и хам. Ты уверен, что влюблен в меня? — Я этого не говорил! — слишком поспешно отозвался шантажист, и Гарри рассмеялся еще громче. Чужой острый локоть ткнул его в бок, и Гарри сквозь смех охнул и закрыл руками линию поражения. — Ладно, ладно. Хорошо, неделя. И что ты собираешься делать эту неделю? Человек рядом с ним замолчал, кажется, задумавшись. Гарри тоже откинулся на спинку кресла-дивана и запрокинул голову, впрочем, по-прежнему видя перед глазами одну только черную повязку. — Не хочешь снять её, раз уж мы пытаемся прийти к какому-то согласию? — вслух поинтересовался он. — Что? — голос шантажиста… впрочем, Гарри больше не хотел мысленно называть этого человека шантажистом и решил остановиться на простом «незнакомец». Голос незнакомца звучал сначала удивленно, а потом, когда он, понял о чем речь, добавил: — Нет, не собираюсь. Придется тебе немного потерпеть. В конце концов, из-за тебя я отказался от всего самого вкусного, уж повязку на глазах ты переживёшь. Гарри только хмыкнул задумчиво, но спорить не стал. И впрямь, выбирая между повязкой и изнасилованием, первое было предпочтительнее. — Ты будешь со мной разговаривать, — раздался голос справа от него, и Гарри заинтересованно обернулся на него, впрочем, конечно же, ничего не видя. — Мы будем с тобой разговаривать. Ты расскажешь мне о себе, о войне, ещё о чем-нибудь. Если уж ты такой параноик, каким кажешься, я даже дам тебе ещё один Обет, что это останется только между нами двумя. А ещё я хочу делать тебе массаж, мне понравилось тебя касаться. Гарри вздрогнул и напряженно вмешался: — Подожди, но ты сказал… — Мерлин, это просто массаж, Поттер! Люди иногда даже деньги за него платят! Если ты так боишься за свою мнимую целомудренность, то я даже штанов с тебя снимать не буду без отдельного приглашения, но уж дать полапать себя за грудь ты можешь, раз я от всего отказываюсь? У тебя даже сисек нет, в конце концов, было бы над чем трястись. Гарри машинально вскинул руку к собственной груди и растерянно прикоснулся к обнаженной коже. Это тоже казалось чем-то неправильным, но спорить сейчас он не решился. В конце концов, это была настоящая мелочь по сравнению с тем, чего он ждал ещё утром. Да и стесняться массажа было почти стыдно. — Ну… ладно, — неуверенно согласился он и поспешно добавил: — Но ты дашь Обет о неразглашении! — Я же сказал, что дам, — раздраженно отозвался голос рядом. — Серьезно, ты всегда выдаешь чужие идеи за свои собственные? Гарри только обескураженно покачал головой, пытаясь не засмеяться снова. Рядом с ним сейчас в самом деле сидел какой-то совершенно поразительный человек. Чем-то он смутно напоминал ему Малфоя, но почему-то это сравнение не отталкивало так, как должно было бы. И этот человек точно нравился Гарри значительно больше Малфоя. И незнакомец был в него влюблен. Почему-то внезапно впервые за весь вечер эта мысль смутила, и Гарри поспешил отвлечься на что-нибудь. — Но если уж мы будем разговаривать, то как мне тебя называть? — Можно подумать, ты уже не назвал меня как-нибудь, — недовольно отозвался тот, и Гарри невольно усмехнулся. — На самом деле ты ещё не успел заработать по-настоящему противных кличек. Я даже перестал думать о тебе, как о шантажисте. — Прекрасно, ты просто отлично умеешь делать комплименты, — незнакомец хмыкнул, помедлил, а затем добавил: — Называй меня Джон Доу, если тебе так уж хочется меня как-нибудь называть. Гарри только кивнул, про себя сделав отметку, что если тот знает об имени, которым в маггловских больницах называют неизвестных больных, то, скорее всего, он имеет дело с магглорожденным или полукровкой. Не то, чтобы это было так уж важно и много говорило о личности этого человека, но всё-таки. — Ну так… хм… о чём ты хочешь поговорить? Рядом с ним раздался тяжелый вздох. — Мерлин, господин аврор, не пытайтесь казаться глупее, чем вы есть. В первую очередь мы будем говорить о Непреложном Обете, по-моему, это более чем в твоих интересах. — Ах, да. Извини, — Гарри мысленно чертыхнулся, обозвав себя ещё парочкой грубых слов. Какой же он дурак! Уже не в первый раз умудряется забыть про то, в чём должен быть заинтересован в первую очередь! Поттер поспешно протянул вперед раскрытую ладонь, но неожиданно резко упёрся во что-то мягкое. Рядом сдавленно охнул, а затем яростно зашипел Джон: — Поттер, черт, можно и полегче граблями своими раскидывать?! Не видишь ничего, вот и сиди, не дёргаясь! — в следующий момент его руку уже сжали, и раздраженный голос начал перечислять: — Этим Обетом я освобождаю тебя, Гарри Джеймс Поттер, от предыдущего, и зачитываю тебе новый. Обещаешь ли ты, что в установленное мной время и дни в количестве шести штук, включая сегодняшний, ты будешь приходить в указанное место, где будешь проводить в моей компании указанное время, не пытаясь уйти раньше времени без крайней рабочей или личной необходимости и не будешь сопротивляться массажу? — Обещаю, — растерянно отозвался Гарри и поспешно добавил: — Господи, ты сам слышишь, как ужасно это звучит? Не будешь сопротивляться массажу! Чёрт! Но спасибо, что оставил мне лазейку для срочных вызовов. — Вспомни о своем Гриффиндоре, Поттер, и не используй эти самые вызовы в личных целях, — по-прежнему недовольно отозвался незнакомец. — И продолжай, пока я даю тебе время! То, что было нужно мне, я уже получил. — А, да. Прости. Обещаешь ли ты… э… с кем я заключаю этот Обет, что всё, что я скажу тебе наедине в течение установленных тобой шести дней, ты не передашь ни живой, ни мёртвой душе в устной, письменной или любой другой форме? — Обещаю. — А также обещаешь ли ты, что не сделаешь ничего интимного… — Чёрт, Поттер! — резко перебил его Джон, но не стал выдергивать руку. — Я и так обещал тебе, придурок! Быстро добавляй: «что я не разрешу и не одобрю в той или иной форме». — Но… эм… ладно, хорошо. Обещаешь ли ты, что не сделаешь мне и со мной ничего интимного, что я не разрешу и не одобрю… м… в той или иной форме? — Обещаю! — поспешно отозвался тот, и резко выдрав свою руку, зашипел: — Идиот! Я поступил с тобой более честно, чем ты! Ты пытался не оставить мне вообще никакого шанса! — Но ты же сам пообещал! — поспешно возмутился Гарри. — Да, но если ты сам не разрешишь! Черт побери, разумеется, я надеюсь хотя бы попытаться соблазнить тебя, но я же не буду тебя ни к чему принуждать! — Ну… эм… прости? — Идиот. Гарри растерянно помедлил. Ему казалось, что он сейчас буквально сам дал разрешение соблазнять себя этому парню. Это совершенно точно не то, что он планировал делать, но, кажется, уже было поздно. Впрочем, тот обещал, что ни к чему не будет принуждать его, даже поклялся, что на любые действия ему потребуется одобрение Гарри, а он, разумеется, ничего одобрять не собирался. Что ж, быть может, всё и не так плохо. Чуть успокоившись этой мыслью, он расслабился и снова откинулся на спинку кресла, которое теперь, должно быть, больше походило на диван. Впрочем, это было неважно, разумеется. — Что теперь? Будем разговаривать? — Ты не голоден? — вместо ответа неожиданно спросил Джон. — Что? — Гарри растерянно приподнял голову. — Я просто спросил, не хочешь ли ты есть? Судя по всему, у тебя сегодня был день не из приятных. Не удивлюсь, если ты и крошки в рот не засунул. Это была абсолютная правда, но до сих пор даже Гарри не обращал на это внимания. Весь день его мысли были заняты предстоящим вечером, а вечером… Ну, разумеется, тоже было не до еды. Странно, что не он сам первым об этом подумал. И почему-то это было до глупого приятно. — Ну… на самом деле немного, — смущенно признался Гарри. — Ты снимешь мне повязку, чтобы я мог поесть? — Хорошая попытка, Поттер, — в шелестящем голосе Джона снова послышался смешок. Впрочем, когда он опять заговорил, там неожиданно появилась удивительная для Гарри неуверенность. — На самом деле, я буду не против, если ты разрешишь покормить себя. Ничего такого, честно. Никакой клубники в сливках или там бананов. Не то, чтобы я совсем этого не планировал, но… — голос становился все тише, пока совсем не сбился. Джон прокашлялся и недовольно закончил: — В общем, Поттер, я же могу тебя покормить? Да или нет? Ты просто не можешь быть настолько ханжой, чтобы тебя оскорбляло даже это! — Вообще-то это странно, — осторожно поделился Гарри, но услышав, как Доу шумно втянул носом воздух, быстро добавил: — Но, в принципе, я смогу с этим жить. Чёрт с тобой. — То-то же! Я тоже так думаю, — Джон явно пытался звучать самодовольно, но в его голосе отчетливо проскользнуло облегчение, и это неожиданно вызвало у Гарри улыбку. И всё-таки этот парень был не так плох. Если бы всё произошло при других обстоятельствах, если бы он не был парнем, если бы сам Гарри не был настолько уверен, что парни — это совершенно не его, быть может… Однако, в нынешних обстоятельствах у бедолаги просто не было шанса, и Гарри было искренне жаль, что тот выбрал такую неудачную цель для своих чувств. — Так что у нас на ужин? — преувеличенно бодро поинтересовался он, прогоняя собственные мысли, а заодно пытаясь перевести тему. — У тебя. У тебя на ужин говяжье филе в красном вине по французскому рецепту с гарниром из жареного картофеля. Это не местная кухня и не та, где ты питаешься обычно, тебе должно… — Ты что, следишь за мной? — пораженно перебил Гарри. Джон хмыкнул, смешавшись. — Конечно же, нет. Что за вздор? Мания преследования? Мания величия? Что на тебя нашло, Поттер? — Ты сам сказал, что знаешь, где я ем обычно! Откуда, черт побери, ты… — Газеты, идиот. За тобой следят газеты, и разве что о цвете сегодняшнего твоего исподнего не докладывают. Скажешь, это открытие для тебя? Гарри запнулся, снова захлопнув рот. Он не читал газет. Не читал именно потому, что хотел хотя бы притвориться, что собственная жизнь только лишь его личное дело, а не передвижение свежего мяса, на которое всегда найдется парочка голодных до новостей хищников. Или стервятников. Он предпочел бы думать скорее про вторых. Хотя бы сделать вид, что не знает всего этого, и в какой-то момент это ему даже удалось. Да, он не знал светских новостей и результатов прошедшей квиддичной игры, но всегда находился кто-то, кто поделился бы с ним чем-нибудь важным. Те же Рон с Дином просто физически не могли молчать про квиддич. — Ты что, правда забыл, что за каждым твоим шагом следят журналисты? — от рассеянных размышлений его оторвал удивлённый голос Джона. Гарри неловко пожал плечами, потом помедлил и, сдавшись, со вздохом кивнул: — Ну, на самом деле, немного. Именно из-за этого я перестал читать их. У меня есть предписание, что в обычной жизни, без каких-либо экстренных рабочих событий или отдельного разрешения, газетчики не могут подходить ко мне, а читать всю эту макулатуру я перестал достаточно давно. Сначала я не знал, пишут они обо мне ещё или нет, а потом забыл. А… они правда так часто упоминают меня на страницах? — Судя по всему, значительно чаще, чем тебе хотелось бы, — с насмешкой отозвался Джон, а затем преувеличенно тяжело вздохнул: — Надо же было связаться с парнем, который ещё и газет не читает. Иногда мне кажется, что я пал слишком низко. — Вообще-то, я герой Магического Мира, — недовольно отозвался Гарри и с удивлением понял, что его почти задевает такое пренебрежение. Чёрт, это уже точно никуда не годилось! Кажется, когда он ждал от этого человека подлости и насилия, всё было даже лучше. Теперь же, когда их общение перешло на другой уровень, Гарри поймал себя на том, что ему нравится говорить с ним. Нет, конечно же, это всё ещё было достаточно смущающе, и он прекрасно помнил и с чего всё началось, и что Джон не отбросил своих попыток его соблазнить. И всё-таки он не мог врать самому себе — когда самая неприятная часть разрешилась, это странное и почти оскорбительное местами общение начало приносить ему удовольствие. — Пожалуй, что ты прав, — вклинился в его мысли голос собеседника. — А раз так, то не буду впустую тратить наше время. На все эти наши разборки его и так ушло непозволительно много. Итак, ужин и массаж, а потом я подумаю, что достаточно приличного можно придумать на завтра. — Звучит, как свидание, — проворчал Гарри, устраиваясь на диване поудобнее, если уж речь зашла о еде. — Вероятно, я открою для тебя Антарктиду, Поттер, но это оно и планировалось. Странно, что ты мог забыть об этом после того, как я вчера… — Я понял! — поспешно перебил Гарри. — Так что насчет ужина? — И верно. Что ж, приступим. Диван рядом с ним снова прогнулся, послышался шорох одежды, а потом удаляющиеся шаги. Гарри прислушался к звону посуды, скрипу ножек не то стула, не то стола по полу. Хлопок, явно сопровождающий открытие бутылки, скорее всего, вина, а затем и плеск. Теперь, когда ему нечего было бояться, отслеживать всё это из темноты было даже забавно. А ещё подумалось, что нужно ввести в аврорскую программу что-нибудь такое же, с умением ориентироваться без различных органов чувств. Подушка рядом с ним снова прогнулась, послышался звон приборов по тарелке, Гарри уловил пряный и аппетитный запах мяса, а затем чужой палец аккуратно очертил его губы. — Давай, Гарри. Приятного аппетита, — неожиданно близко, почти у самого его уха прошелестел теплый голос, а когда он неуверенно и смущенно открыл рот, к нему аккуратно поднесли еду, и неожиданно прекрасный вкус тут же растекся по языку. — О… Вау! Как это здорово! — с чувством поделился Гарри, тут же забыв о неловкости и с удовольствием смакуя прекрасно приготовленное мясо. — Не сомневаюсь, — со смешком раздалось рядом, а затем всё повторилось. Джон неизменно прикасался к его губам, то очерчивал, то нежно гладил, то настойчиво проводил сверху вниз, чуть отводя нижнюю, а Гарри, перебарывая смущение, неизменно открывал рот. Все это чертовски смущало его, но одновременно с этим было до стыдного приятно. Почему Джинни никогда не кормила его? Почему никогда не устраивала романтические свидания? Наверное, он сам должен был всё это делать, и он даже иногда пытался, но, чёрт, это же не значит, что он не хотел какой-то такой дурацкой заботы от своей любимой девушки. Может быть, всё это было слишком сопливо для парня, но Гарри был способен признать, что после того детства, которое осталось позади, он до стыдного сильно нуждался в заботе и любви. Понимала ли это Джинни? Задумывалась ли об этом? Или, быть может, она всё это знала, но это было не для неё? Быть может, она хотела, чтобы рядом с ней был сильный и крутой парень, а не кто-то, вроде Гарри, так мечтающий о тепле и заботе? Она была сильной девушкой и всего добилась сама. Ей нужен был герой, но если герой больше не был им, то она готова была быть и с кем-нибудь попроще, но куда сильнее. Гарри как-то внезапно и, наверное, совершенно неуместно, понял всё это для себя и растерянно замер. Надо же, как всё оказалось до обидного просто. Должно быть, она и не расставалась с ним, потому что жалела. — Вижу, вы не со мной, мистер Поттер, — раздался рядом с ним холодный голос, и Гарри вздрогнул из-за того, что тот опять перешел на «вы», становясь из на удивление приятного Джона снова отвратительным «шантажистом». — Не надо, — тихо попросил Гарри. — Сейчас не надо так, пожалуйста. — Что такое? Что случилось на этот раз? — голос звучал немного раздраженно, но Гарри поразительно быстро отделил эту шелуху, распознав под ним беспокойство. Ну надо же, этот шантажист, насильно притащивший его сюда и угрожающий его другу, беспокоится и заботится о нем даже больше, чем собственная девушка. Это было чертовски смешно. И немножечко грустно. — Прости, я помню. У нас условия и Обет, я не должен отвлекаться. Прости. Что там ты дальше хоте… — Гарри, не заговаривай мне зубы. Что опять случилось? Тебя оскорбляет мясо? Гарри был уверен, что сейчас у него нет никакого настроения улыбаться, но последняя фраза заставила его фыркнуть и усмехнуться самыми уголками губ. Ну, чёрт возьми, вот что за человек? Надо же ему было при всём при этом быть шантажистом! И мужчиной. — Нет. Конечно же, нет. Я просто подумал о Джинни. — Вот, значит, как. Шелестящий голос наполнился таким льдом, что Гарри даже испугался. И только когда поспешил оправдаться, понял, что испугался он не возможной мести, а того, что Джон и впрямь его неправильно поймет. — Нет, я не о том! Я просто подумал, почему она никогда не делала ничего такого. Ну, таких свиданий, не кормила меня. А потом понял, что это все для девчонок. Она мечтала о герое и хотела видеть кого-то сильного рядом с собой, а не тряпку вроде меня, о которой самой нужно заботиться. — Ох, ну и идиот же ты, Поттер, — Джон тяжело вздохнул, а затем привалился плечом к его плечу. Чужие пальцы запутались в волосах, и Гарри опять обрадовался, что на нём повязка, позволяющая под ней незаметно закрыть глаза от неожиданного удовольствия. — Ты герой, Гарри. На самом деле герой. Ты отдал всё и был готов отдать ещё больше. Ты выиграл войну, убил… ты сам знаешь кого. Именно ты проложил всем нам путь в сегодняшний день, к свободе и успеху. Все мы знаем твою биографию, и что за дракклово дерьмо было твое детство, но никто по-настоящему не понимает, через что ты прошел. То, что после всего этого ты нуждаешься в поддержке и заботе, не делает тебя слабее. Наоборот, ты очень сильный человек, раз сумел не озлобиться после всего, через что прошел. А это твоя… Джинни… Да она просто дура, раз не ценит тебя. Я бы предложил тебе её бросить, но вряд ли ты примешь совет заинтересованной стороны. — Я подумаю, — сглотнув, севшим голосом отозвался Гарри и привалился к чужому плечу, просто наслаждаясь легкой лаской, когда пальцы перебирали волосы. Так неправильно было, что ему всё это нравится, но он просто не мог не ценить сказанных слов, того, что кто-то позволяет ему быть слабым, оправдывает, не пытается ничего требовать и диктовать, зато пытается заботиться и не скрывает своей симпатии. Ну отчего же это должен был делать именно этот человек? Джон рядом с ним чуть подвинулся, ткнулся лбом в висок, и Гарри почувствовал теплое дыхание у себя на щеке. — Ты наелся? — прошептал тот, по-прежнему перебирая темные пряди. — Да, — прошептал Гарри в ответ, на удивление легко расслабляясь в такой близости от своего шантажиста. — Тогда ужин закончился. Мне ужасно признавать это, но даже при том, что ты всё испортил, всего лишил меня и в итоге развёл столько соплей, мне очень понравился этот вечер. И я рад, что у меня в запасе есть ещё пять. Сейчас я прочитаю заклинание и уйду. Досчитай до двадцати, а потом можешь снимать повязку и идти домой. — Что? Но ты же хотел… — Гарри сам не знал, зачем говорит это, но почему-то вместе с облегчением пришло разочарование, и уже через минуту, когда первое отступило, осталось только второе. — Я же говорю, что ты всё портишь. Не в этот раз. До завтра. — До завтра, — прошептал в ответ Гарри. Над ухом тихо хмыкнули, а затем, буквально на секунду, тёплые губы прикоснулись к его щеке. Джон отстранился, прошептал заклинание, поднялся с дивана, а после последовал хлопок аппарации. Гарри честно выждал указанное время, а после стащил с глаз повязку и откинулся на спинку дивана. Этот вечер, кажется, был не в пример лучше вчерашнего. С ним не делали ничего плохого, сняли все обеты, пообещали, что не будет никакого насилия. Он в очередной раз повторил себе, что Джон негодяй, шантажист и почти насильник, да и вообще никакой он не Джон. Но сколько бы он не уговаривал себя верить в это, так и не смог избавиться от разочарования, что этот человек так быстро ушел. А ещё, что он так и не сделал массаж, как обещал. И совершенно неожиданно пришла совершенно нелепая мысль: чертовски обидно, что тот так ни разу и не сказал честно, что влюблен в Гарри.