За минуту до полуночи

       Холл полицейского участка оказался вполне стандартным помещением, правда, почище, чем его столичные собратья. Линолеумный пол, длинная скамья вдоль одной из стен, стол, стенд с выдержками из нормативно-правовых актов и конторка дежурной составляли всю меблировку данного помещения.    В сидевшей на телефоне ЧонДэ узнал ту самую даму, фото которой ему демонстрировал ЧонИн. Она любезно улыбнулась ему и кивнула: – Добро пожаловать в Хансон. Надеюсь, вам здесь понравится. – Я тоже на это надеюсь, – с чувством ответил полицейский, подходя ближе. – Мы с вами соседи, – произнесла дежурная, быстро стягивая с носа очки. – Я с семьёй живу напротив. Всю жизнь ждала, чтобы кто-нибудь вселился в тот дом, а то...    Женщина сделала многозначительную паузу, одну из тех, когда молчание намного лучше любых слов отражает отношение человека к ситуации. – Я вас понимаю, – сказал ЧонДэ, расстегивая первую пуговицу рубашки и косясь на неработающий кондиционер. – Мне тоже было весьма некомфортно при одном взгляде на этот заросший участок. Представляю себе, каково это – видеть его каждый день.    Дежурная привстала и доверительно наклонилась навстречу к столичному гостю. – Знаете, ходят слухи, что там... Ну, неспокойно.., – полушепотом произнесла она. – Я, конечно, в это не верю, но всё же хорошо, что вы заселитесь в тот дом и вдохнёте в него душу. ЧонИн обещал, что он там всё покосит, а то трава... Сами понимаете, прошло пятьдесят лет...    У этой дамы, облаченной в синтетическое серое платье с узором в мелкий желтый цветочек, была манера говорить полузаконченными фразами, оттого собеседнику зачастую приходилось додумывать за неё окончание этих сентенций, но в целом госпожа, если верить табличке, стоявшей на её столе, Им СеНа была довольно приятной личностью.    Как и все в этом городке.    ЧонДэ, улыбнувшись, поблагодарил её и заверил, что он сделает всё от него зависящее, чтобы дом больше не пугал его соседей.    Дежурная просияла. – Начальник полиции ждет вас, – подытожила она, указывая рукой на лестницу. – Второй этаж, пожалуйста. – Спасибо, – бросил полицейский, направляясь в указанную сторону.    Хансону не было известно такого понятия, как "вандализм": детектив ещё не встретил ни одного рисунка на стенах, ни одного погнутого фонарного столба, ни одной покореженной урны; всё было чисто, чинно и аккуратно, и, казалось, никто не питает особого желания портить это буржуазное великолепие налётом дикого псевдоискусства.    ЧонДэ приходилось по долгу службы бывать в сотне полицейских участков, и в каждом, даже самом охраняемом, на лестнице была пара-другая рисунков. Тут же пролёты были идеально отмыты, а стены – покрыты бледно-желтой краской.    Офицер пожал плечами. Этот поселок был настолько неправдоподобно идеальным, что у него закрадывалось сомнение, может ли такое быть. Опыт подсказывал ему, что за глазированным фасадом может скрываться что угодно.    Только сразу этого не разглядишь.    Гость из столицы остановился перед дверью и, постучав три раза, вошел внутрь, не дождавшись разрешения: он сделал вполне логически обоснованный вывод, что его тут ждали.    ЧонДэ оказался в просторной комнате со сквозными окнами на две стороны. Дальняя часть помещения была отгорожена тонкой стеной, посередине которой была прорезана дверь с надписью: "Ким МинСок. Начальник полиции". Слева от двери стояло несколько металлических шкафов, а чуть поодаль примостился большой стол, над которым висела карта города.    Справа от двери располагался книжный стеллаж, весь заставленный устаревшими нормативными актами. За ним было устроено три рабочих места, два из которых были уже заняты.    За абсолютно пустым, если не считать монитора, клавиатуры, мыши и телефона, столом сидел Лу Хань. Китаец с огромным интересом читал какую-то книгу, но с приходом ЧонДэ отвлёкся и приветливо улыбнулся.    Другой стол был завален всякой всячиной. Тут были и семейные фотографии, и несколько номеров местной газеты, и конфетные обертки, и компакт-диски, и несколько карандашей, и карманный фонарик. Хозяин всего этого великолепия – Пак ЧанЁль – сидел на стуле, задрав ноги на столешницу и запрокинув голову. Он слушал музыку через наушники, а глаза его были закрыты, потому-то рослый юноша и не обратил внимания на вошедшего. – Ну как, исследовал наш рай на земле? – осведомился Лу Хань, убрав книгу во второй ящик стола. – Исследовал, – кивнул ЧонДэ, подходя ближе. – Владелец кафе меня накормил, хозяин магазина – экипировал, а благодаря вашему доктору я не буду нуждаться в лекарствах ещё, по крайней мере, месяц. – Что?! – ЧанЁль резко открыл глаза, вздрогнул и быстрым движением выдернул наушники. – А, привет. – Привет, – гость из столицы подошел к третьему столу, который, по-видимому, предназначался ему. Чистая поверхность, на которой стоял лишь компьютер, да подставка с канцелярскими принадлежностями. – Нравится? – осведомился китаец, кладя руку на плечо своему новому коллеге. – Всё работает, я сам проверял. – Спасибо, – ЧонДэ достал из рюкзака фиолетовый миниатюрный комод и поставил его рядом с монитором. – Исин подарил? – догадался ЧанЁль, с интересом поглядывая на это действо. – У меня есть такой письменный стол, дома стоит. Мать от него в восторге. – Он странный, – протянул детектив, проводя рукой по поверхности своего нового рабочего места. – Есть немного, – с готовностью кивнул Лу Хань. – Но он талантлив, очень талантлив, а такой дар редко ходит рука об руку с рационализмом.    ЧонДэ склонил голову, а потом, вспомнив о чем-то, усмехнулся и повернулся к своему второму коллеге. – Как там закончилась история с домашней птицей? – посмеиваясь, спросил он.    ЧанЁль оттопырил нижнюю губу. – Этот БэкХён, конечно, – с некоторой досадой в голосе бросил он. – Все от него бегут: и жена, и курицы. А я-то в чем виноват? Да ни в чем! Он вечно ищет, на кого бы перевалить ответственность, ни разу не удосужившись посмотреть на себя!    Китаец откинув голову назад, заразительно рассмеялся. – Не слушай его, – проговорил он, успокоившись. – На самом деле, ЧанЁль и наш фермер – лучшие друзья.    Детектив не успел ничего ответить: дверь начальника полиции распахнулась, и в отдел прошел он сам.    Ким МинСок был невысок, но юрок. Большие глаза необычного зеленоватого оттенка спокойно изучали окружающую обстановку и людей. Он часто улыбался, демонстрируя чуть длинноватые резцы, придававшие ему сходство с симпатичным грызуном. – ЧонДэ, – начал он с места в карьер, – позвольте поприветствовать вас в нашем скромном городке? Как доехали? – Прекрасно, спасибо, – кивнул офицер. – Я готов приступить к работе, когда скажете.    Начальник полиции замахал руками. – Пока отдыхайте, – проговорил он. – Набирайтесь сил, осваивайтесь, знакомьтесь... Кстати, для этого идеально подойдет заведение СеХуна: по вечерам туда порой заходят ребята, чтобы пропустить стаканчик. Кроме того, как только вы вселитесь в новый дом, у вас будет достаточно забот, так что пока используйте свою неделю на полную катушку!    ЧонДэ вежливо поклонился, сочтя за благо принять точку зрения вышестоящего чиновника, тем более, тот был абсолютно прав: столичному гостю ещё предстоит адаптироваться к сельской жизни и обживать новый дом. – Заночевать вы можете там, – МинСок указал рукой на дверь без опознавательных знаков. – Ребята уже всё вам организовали; можете посмотреть, если хотите.    Детектив кивнул и прошел в своё временное пристанище. Им оказалась тесная комнатка без окон с раскладушкой, старым письменным столом, парой стульев и раковиной. – Не дворец, конечно, – озвучил мысли ЧонДэ ЧанЁль, протискиваясь в помещение следом за новым сотрудником, – но для пары ночей сойдёт.    Детектив кивнул и не без удовольствия ещё раз осмотрел эту скромную, но чистенькую келью. На раскладушке лежало аккуратно сложенное постельное белье, стопку которого венчала белоснежная подушка, так что вопрос комфорта решался сам собой.    Офицер вышел из комнатки, находясь в несколько подвешенном состоянии: он не знал, что ему делать дальше. Вроде бы, ему была дана неделя на акклиматизацию, но как ему поступить со своим свободным временем прямо сейчас? Ведь он же не может всё время болтаться по улицам...    Всё решил МинСок, снова начавший говорить: – Пока можете посидеть здесь, чтобы ребята ввели вас в курс дела.    ЧонДэ благодарно кивнул, и начальник полиции, бросив учтивое: "Заходите в любое время, если понадоблюсь", скрылся в своем кабинете. – Итак, – торжественно начал Лу Хань. – Начинаем вводить новенького в жуткие дела, что творятся в нашей безобидной глубинке.    Китаец придвинул стул ЧонДэ к своему столу и уселся на своё рабочее место. – Приземляйся, – просто проговорил он, и детектив подчинился. – У нас тут не особо богатое на преступность место, – начал ЧанЁль, подходя ближе и присаживаясь на краешек стола коллеги. – Но случаи бывают. Всё шло так... – Пожалуй, начнем с субординации, – перебил юношу иностранец. – Мы с тобой состоим в должности детективов, а наш молодой солдат – оперативник. Лейтенантов в штатном расписании не предусмотрено, но кто знает, может, МинСок и расщедрится за особые заслуги...    ЧонДэ вставил смешок, и китаец, кивнув, продолжил: – Лаборатории у нас, сам понимаешь, нет, так что всеми научными и околонаучными делами заправляет ЧунМён. – Вот как, – глубокомысленно протянул детектив, потирая подбородок. – А какая у него специализация?    Лу Хань посмотрел собеседнику прямо в глаза. – Понятия не имею, – ответил он.    ЧонДэ медленно склонил голову, не прерывая зрительного контакта.    Если человек вот так пристально смотрит в очи, то считается, что он говорит правду.    Это миф; на самом деле, всё обстоит с точностью до наоборот: человек следит за реакцией контрагента на свою ложь; это и объясняет продленный контакт. Любой полицейский следователь, проходивший курсы повышения квалификации по криминологии, знает это.    Но тут, в глуши, этих ребят вряд ли посылали за подобными знаниями, так что становилось ясно: китайцу это невдомек.    Но к чему ему было врать о специальности местного врача?    А Лу Хань, тем временем, снова заговорил: – Рабочий день стандартный: с девяти до шести. Раньше мы не оставляли дежурного на ночь, а теперь времена пошли неспокойные, так что ночуем по очереди: я, ЧанЁль, МинСок... Как выйдешь на работу, включим в график и тебя. Табельное оружие оставляешь своё; дашь его мне, и я вобью его в нашу базу. Зарплата капает шестого числа каждого месяца; двадцать первого можно получить аванс. Раз в год нас отправляют к ЧунМёну на медосмотр. Вот, вроде, и всё... Есть вопросы? – Пожалуй, нет, – пожевав тонкими губами, выдал ЧонДэ. – Хорошо! – китаец бодро ударил ладонями по столешнице. – В курс расследований введем тебя, как только заступишь на должность, согласен? – Согласен, – кивнул новый сотрудник полиции. – Я могу погулять по городу? – Конечно! – приподнял брови Лу Хань. – Ты пока ещё птица вольная! Советую обойти ферму БэкХёна и добрести до церкви – там очень живописные места. – Непременно, – откликнулся детектив, поднимаясь с места.    Офицер прошел в отведенный ему закуток, чтобы оставить там часть вещей. Он выставил на стол туалетные принадлежности, а на раскладушку кинул пижаму и смену белья.    Оставшись налегке, он закинул рюкзак на одно плечо и направился к выходу.    Лу Хань и ЧанЁль что-то вполголоса обсуждали, стоя у карты, и никто из них не обратил внимания на сеульского гостя, который, тенью пройдя через помещение отдела, вышел на лестницу.    Супруга ЧонИна исправно сидела на месте, тщательно обрабатывая ножницами какой-то цветок. Она, подняв голову, кинула офицеру дежурную улыбку и снова занялась несчастным растением.    ЧонДэ решил поступить так, как ему советовал китаец:обойдя кузницу, он направился прямиком к ферме "Клёны", ворота которой на этот раз были плотно закрыты.    Вдоль темно-коричневого деревянного частокола, которым были огорожены владения БэкХёна, вела широкая и хорошо протоптанная тропа, и ей-то и воспользовался путник.    Детективу пришлось идти добрых четверть часа, пока он не увидел местную церковь.    Это здание было до того белоснежным, что, казалось, излучало какое-то сияние. Конструкция строения была максимально простой, но в этом было что-то привлекательное.    ЧонДэ не был религиозен; его когда-то крестили, но вера в его жизни не занимала абсолютно никакого места. Он и в подобных ритуальных местах бывал лишь пару раз в жизни. И его особо туда не тянуло.    Так случилось и сейчас: полюбовавшись на кипенно-белое здание с простым крестом над дверью, офицер, задумавшись, завертел головой: от церкви вели две дороги.    Одна из них, широкая и светлая, шла через поле и вела к какому-то зданию весёленького василькового цвета; вторая же, змеясь, убегала в густые заросли.    Детектив усмехнулся: если уж приехал за местным колоритом, то нужно заполучить его максимально!    И он свернул налево – в чащобу.    Извилистая тропка местами заросла, а кусты так и норовили зацепиться за одежду, так что путь показался ЧонДэ настоящим хождением по мукам, но, в конце концов, он вышел к кладбищенской ограде.    Здесь было необычно тихо: даже крики птиц, и те не доносились до этого гиблого места. Но за самим кладбищем явно ухаживали: кованая ограда была окрашена в традиционный черный, ворота – смазаны; ни одного покосившегося надгробия; ни одной заросшей могилы.    Но, тем не менее, здесь было жутко.    Детектив судорожно сглотнул и тут же обругал себя за глупый страх: он современный человек, служащий на благо своего государства; его обязанность – защищать других, а не поддаваться жалким суевериям о провинциальных кладбищах.    Тем более, если присмотреться, тут нет ничего страшного.      Полицейский вздохнул и развернулся, решив, что, пожалуй, хватит с него любования здешними красотами. Он побрел по узкому пути назад, незаметно для себя прибавив шаг: бывалого борца с преступностью не оставляло мерзкое ощущение, что за ним наблюдают    ЧонДэ быстро дошел до здания, выкрашенного в голубой цвет. Это оказалась местная школа, и, судя по доске объявлений, стоявшей у входа на территорию учреждения, здесь занимались ребята всех возрастов, проходя все три ступени.    "Надо же, у них хватает для этого учителей!" – с уважением подумал полицейский, наблюдая за солнечным бликом на окнах. На дворе стоял июль, и все дети были на летних каникулах, потому-то школа и не работала в дневное время, но по вечерам, судя по расписанию, висевшему здесь же, тут проводились занятия для всевозможных возрастных групп.    Танцы, оказание первой помощи, выжигание по дереву, пение, игра на гитаре... Имена инструкторов оказались знакомыми, и детектив с улыбкой обнаружил, что, помимо ЧонИна и Исина, тут есть и его коллега ЧанЁль, и солидный КёнСу, и таинственный ЧунМён.    ЧонДэ ещё некоторое время побродил по живописным окрестностям Хансона, дошел до лесопилки, вход на территорию которой был строжайше воспрещен, а потом вернулся на главную улицу. Начало смеркаться, и фонари уже горели, заливая дорогу теплым желтоватым светом. Ложиться спать ещё было рано, да и в участок возвращаться не хотелось, так что офицер, вспомнив о том, что Лу Хань рассказывал насчет кафе СеХуна, пошел туда.