За минуту до полуночи

       В кафе было довольно оживленно; видимо, многие местные жители приходили сюда позавтракать. СеХун, высокий, изящный и ловкий, с легкостью скользил по залу, умудряясь балансировать четырьмя подносами.    Свободное место осталось лишь за одним из столиков, рядом с БэкХёном, и именно туда и приземлился ЧонДэ.    Мрачный фермер, с аппетитом поглощавший французский омлет, покосился на полицейского и, бросив: "Доброе утро!", вернулся к своему занятию. – Как спалось на новом месте? – любезно поинтересовался сидевший напротив ЧунМён, откусывая от своего гамбургера. – Хорошо, как ни странно, – ответил полицейский, кивая СеХуну. – Можно мне омлет? – Можно, – коротко бросил юноша, забирая у БэкХёна пустую тарелку. – Кофе? – Да, пожалуйста, – склонил голову офицер.    Владелец кафе кивнул и быстро удалился. – Очень хорошо, что вы теперь у нас работаете, – проговорил КёнСу, занимавший четвертый стул за их столиком. – Думаю, столичная практика поможет вам раскрыть это убийство.    ЧонДэ приподнял брови. – Какое убийство? – настороженно спросил он.    Доктор рассмеялся. – Дай ему поесть, КёнСу, – мягко вымолвил он, отпивая колы из высокого стакана. – Преступления – это не самая приятная тема для разговора, особенно до завтрака.    Хозяин магазина кивнул и вновь принялся за свою овсянку, уплетая её с видимым удовольствием. Понаблюдав за ним несколько минут, детектив перевел взгляд на врача и заметил: – Я всегда считал, что эскулапы не едят фаст-фуд. – Всё вовсе не так, – весело возразил ЧунМён, отправляя в рот ломтик картофеля-фри. – Лично я люблю всё это, а запретить мне некому. Кстати, многие врачи курят, как ни странно.    ЧонДэ усмехнулся, но тут же посерьёзнел: СеХун поставил перед ним блюдо с очередным шедевром кулинарного искусства, и насущные потребности несколько оттеснили на задний план все светские беседы. ***    Двое с половиной суток, которые Крис, Тао и присоединившийся к ним ЧонИн потратили на реанимацию заброшенного дома, ЧонДэ провел в знакомстве с городком. Он пил чай с таинственным доктором и его лучшим другом-художником, смахивающим на хиппи; ходил с жизнерадостным Лу Ханем на озеро, расположенное неподалеку; покупал у сдержанного КёнСу товары первой необходимости.    В общем, приглашенный из столицы детектив старался с головой окунуться в провинциальную жизнь, и это у него неплохо получалось.    День заселения пришелся на двадцать третье июля, четверг, и поглазеть на то пришел весь городок.    Супруга МинСока не обманула: мебель подвезли как раз к тому времени, как усталые, но довольные работники архитектурно-проектного бюро сдавали свою работу новоиспеченному хозяину.    Старый домик было не узнать: обитый сайдингом, заново облицованный, с крепким светлым крыльцом, только что настеленными полами и комнатами, в которых приятно пахло деревом, он просто радовал глаз.    Крис, Тао и ЧонИн деловито помогли полицейскому расставить новую мебель и, получив причитавшуюся им порцию благодарностей, спокойно удалились, предоставив новому хозяину обживать свои хоромы.    ЧанЁль и Лу Хань помогли детективу с вещами, и их дружеская рука пришлась как раз кстати: уже через три часа офицер, оставшись один, с огромным удовольствием устроил себе тур по своему новому жилищу.    ЧонИн покосил траву на участке, и теперь этот клочок земли выглядел вполне презентабельно. Кроме дома, на территории не было никаких строений, так что свежеподстриженный газон смотрелся немного голо, но нового владельца это не беспокоило: он был дома.    Сочетание новой мебели и старых его вещей несколько смущала, но таковы были реалии его жизни, неожиданные повороты которой начинали становиться всё более увлекательными.    Детектив весь день потратил на осмотр своих владений и лишь под вечер решил познакомиться с соседями, как это было принято тут, в глубокой провинции.    Домик, стоявший напротив него, тоже щеголял сайдингом, а не краской, что говорило о практичности хозяев. Садик был аккуратно распланирован, а передняя часть газона – отдана под батут. На веревках сушилось бельё: два одинаковых детских платьица, две пары колгот, две панамки, и полицейский улыбнулся: не нужно было обладать следовательским опытом, чтобы понять, что здесь жил ЧонИн со своей семьёй.    ЧонДэ подошел ближе и увидел его самого: смуглый инженер по электросетям что-то сколачивал на верстаке, переговариваясь с женой, пропалывавшей клумбу. При виде нового соседа супруги разом, как по команде, подняли головы и улыбнулись. – Как вам новое жилище? – спросил ЧонИн, приближаясь и гостеприимно распахивая калитку. – Пока пытаюсь освоиться, – развел руками офицер, делая шаг навстречу новому другу. – Скажите, пожалуйста, я недавно слышал что-то об убийстве... Неужели, такое возможно в этих краях?    Отец семейства тут же посерьёзнел и резко обернулся: во двор выбежали его дочки. Девочки, взявшись за руки, забрались на батут и начали прыгать, визжа что-то нечленораздельное. – СоЁн, СоХён! – окликнул их родитель. – Пойдите с мамой в дом; папе нужно кое-что обсудить с дядей ЧонДэ!    Близняшки тут же подчинились, спрыгнув на землю. СеНа подошла к ним и, тронув за плечи, повлекла к крыльцу. Как только все трое скрылись в доме, ЧонИн, вздохнув, вновь повернулся к собеседнику. – Мне бы не хотелось обсуждать это при моих девочках, – пояснил он. – Сами понимаете, что семья – это самое главное.    ЧонДэ кивнул, хотя он-то как раз не разделял подобную точку зрения. У него было двое подружек, каждая из которых подбирала неправильный ключ к его интровертной натуре, и в результате он предпочел остаться один, дав себе зарок никогда не жениться и не заводить детей. – Это произошло три месяца назад, – продолжил инженер по электросетям. – Или, возможно, чуть больше. Близ кладбища был обнаружен разделанный труп. – Разделанный? – глаза сыщика расширились. – Это как? – Ну.., – ЧонИн замялся. – Всё было... Э-э-э... Отдельно. Ноги отрублены, руки, голова... – Ясно, – коротко бросил детектив, сразу же превращаясь в холодного профессионала. – Установили, кто это был? – Да, – кивнул его собеседник, нервно потирая ладони. – Это был человек, который работал в церкви. Неприметный такой, знаете, спокойный, незлобивый. Общался с местными ровно, хорошо, потому-то это так и взбудоражило весь наш город. Мы подумали, что у нас завелся какой-то маньяк, но время шло, ничего не происходило, и полиция пришла к выводу, что это дело рук какого-нибудь незнакомца, проезжавшего мимо. Но они написали в Сеул, чтобы им отрядили специалиста по расследованию тяжких преступлений, как это, а то наши ребята, сами понимаете, опыта в этом никакого не имеют.    Полицейский медленно поблагодарил за информацию и пошел прочь, размышляя о том, что только что узнал. Данных не хватало, конечно, и надежды получить их сейчас, пока он ещё официально не приступил к исполнению своих обязанностей, не было, да и статус дела, скорее всего, не позволит ему развернуть расследование...    Но ЧонДэ был прежде всего служителем закона, и установление справедливости являлось для него первейшей целью. Его профессиональный нюх так и кричал о том, что что-то здесь не так, и расследование проведено не досконально.    Но провинциальные полицейские отличались одной не очень хорошей особенностью, с которой детективу уже приходилось сталкиваться: они с огромной неохотой признавали свои ошибки, так что не стоило пытать счастья в участке, ведь он мог лишиться расположения своих новоиспеченных коллег.    И тут офицер застыл на месте. Конечно же! Он может поговорить с ещё одним человеком, который принимал участие в следствии, но косвенно.    В каком бы состоянии ни были найдены останки, вскрытие является необходимым мероприятием. А кто мог его проводить тут, как не единственный доктор?    Полицейский поднял голову и посмотрел на начинавшее темнеть небо. Решено: завтра с утра он сходит к ЧунМёну и попытается копнуть чуть глубже, а теперь лучше вернуться домой и заняться ужином из купленной у КёнСу лапши быстрого приготовления.    ЧонДэ прошел на кухню и быстро залил кипятком свой незатейливый ужин. Это, конечно, не шло ни в какое сравнение с блюдами из кафе СеХуна, но голод утоляло, а больше ничего и не надо было.    Выбросив пустую упаковку, детектив отряхнул ладони и направился к ванной. День сегодня выдался суматошный, и пролетел он чертовски быстро, высосав из столичного гостя все силы, так что последнему ничего не оставалось, кроме душа и сна.    Стоя под упругими струями воды, ЧонДэ ощущал себя совершенно счастливым: у него, наконец, был собственный дом, где он мог бы расслабиться, а не душная каморка в полицейском участке.    Выключив душ, офицер насухо вытерся и, надев пижаму и халат, вышел из помещения.    Внезапно он почувствовал резкий хвойный запах, чуть отдающий спиртом. Втянув в себя воздух, детектив начал оглядываться в поисках источника, но ничего не находил.    Над головой у него раздались легкие шаги, да какой-то шепот, а потом всё смолкло, и аромат испарился.    ЧонДэ потряс головой.    Что это было?..    Новоиспеченный хозяин дома вбежал в холл и быстро поднялся на второй этаж. Щелкнув выключателем, полицейский прошел на середину помещения и обшарил глазами каждый угол.    Но в мансарде никого не было: ни животного, ни человека. Спрятаться в совершенно пустой комнате, лишенной мебели, не представлялось возможным, и потому детектив, махнув рукой, выключил свет и спустился на первый уровень.    В конце концов, это новый дом: древесина может просто "садиться", и из-за этого появился и запах леса, и непонятные шумы.    ЧонДэ усмехнулся. Он никогда не жаловался на проблемы с нервной системой и начинать не собирался.    В конце концов, в сельской местности запах хвои и разные звуки вполне в порядке вещей, разве нет? Лес совсем близко, а там водится разная живность...    Тяжело вздохнув, детектив отправился в кровать, здраво рассудив, что все дела лучше начинать с утра. ***    ЧонДэ проснулся от запаха.    Тяжелый, обволакивающий, навязчивый хвойный дух с явными нотками этилового спирта забивался в ноздри, наполнял легкие и, казалось, пропитал собой всё вокруг.    Детектив откинул одеяло и, свесив ноги с кровати, принюхался. Источник определить было невозможно, так как запах присутствовал буквально везде.     Это не был аромат леса, вовсе нет. Скорее, это походило на какой-то одеколон на спирту.    Офицер фыркнул и подошел к окну. Наверное, кто-нибудь из людей, которые чинили ему дом, пролил где-то здесь свой парфюм, а новому хозяину теперь придется жить с этим.    Отодвинув занавески и распахнув ставни, полицейский вздохнул с облегчением, подумав про себя, что неплохо бы натянуть на окна противомоскитные сетки.    От обыденных мыслей его отвлекли звуки.    Легкие шаги прямо над головой, потом тяжелый вздох.    От внезапно накатившего ужаса волоски на руках хозяина дома встали дыбом. Он резко втянул в себя воздух, но тут же, выдохнув, нахмурился и пару раз хлестнул себя по щекам.    Где это видано, чтобы взрослый человек начинал трястись, как осиновый лист, лишь от пары звуков? Позор какой. Хорошо ещё, что он тут живёт один, и никто не был свидетелем такой несусветной трусости!    ЧонДэ, ворча что-то себе под нос, накинул халат – ночью весьма посвежело – и вышел в холл. Забравшись по лестнице на второй этаж, он быстро осмотрелся.    Никого и ничего, как и раньше.    Полицейский рассмеялся, махнув рукой. Всё ясно: сюда залетела какая-то птица. Он как-то читал про особый вид пернатых, которые умеют издавать звуки, похожие на человеческие вздохи; видимо, именно такая и решила прийти на новоселье. Хлопанье её крыльев детектив и принял за шаги.    Офицер внимательно обвел взглядом потолок. Скорее всего, у незваной гостьи здесь был укромный уголок, который сразу не обнаружить. Что ж, придется завтра попросить кого-нибудь выловить её.    Погасив свет, ЧонДэ спустился и вернулся в спальню. Хвойный запах куда-то испарился, будто его и не было, и полицейский запер окно. Не снимая халат, он забрался под одеяло, но сон никак не шел к нему.    Проворочавшись с час и пересчитав насколько овечьих отар, детектив, отчаявшись, широко открыл глаза. Что ж, раз ему не суждено заснуть, то так тому и быть.    Чтобы убить время до утра, офицер принялся перебирать своих новых знакомых, пытаясь параллельно понять их характеры.    Лу Хань. Общительный, компанейский, приятный – на первый взгляд. Довольно хваткий, знающий, в чем его выгода, и никогда её не упускающий. ЧонДэ никак не мог забыть про ложь китайца о специальности ЧунМёна. Довольно умелую ложь, кстати.    Пак ЧанЁль. Он усиленно эксплуатировал образ "своего парня", но на поверку оказался далеко не простачком. Юноша читал много специальной литературы и стремился стать лучше, насколько позволял этот маленький городок.    Чжан Исин. Творческая натура, живущая по своим правилам; человек, которому наплевать на мнение других. Тем не менее, в друзья себе он выбрал врача – кандидатуру, наименее подходящую по всем параметрам. Этот иностранец вставал в одиннадцать утра, но обожал смотреть на закаты. Если на него накатывало вдохновение, то он мог сутками работать у себя в мастерской, если же нет – просиживал всё время у своего приятеля-эскулапа.    Сам доктор ЧунМён являл собой самую интересную фигуру из всех, что были представлены хансонским обществом. Интеллектуал и эрудит, он с легкостью мог поддержать разговор на любую тему, кроме своей собственной биографии. Он часто напевал отрывки из классических итальянских опер, а также соображал в криминологии, что несколько не согласовывалось с образом "простого психиатра". Его вдовство тоже интересовало детектива, но, сколько бы он ни пытался поговорить на эту тему с жителями поселка, никто из них ничего не знал, а возможность спросить у самого врача ЧонДэ не рассматривал, считая это верхом бестактности.    Бён БэкХён был самым искренним из всей этой компании. Фермер, привыкший к простоте, он без стеснения говорил о своих чувствах и демонстрировал свои эмоции. Однолюб по натуре, он до сих пор переживал из-за жены, оставившей семью. Слабым его местом был сын, которого земледелец обожал, изо всех сил стараясь быть для него примером, что не всегда получалось. Раздражительный и вспыльчивый, БэкХён не срывался только на отпрыска, да ещё на Тао, к которому тоже питал слабость, и на ЧунМёна, которого по непонятной причине побаивался.    Ким МинСок был типичным сельским джентльменом, основательным, любящим порядок и несколько безвольным. Ему повезло со спутницей жизни: у жены начальника полиции напористости хватало на двоих, и она с удовольствием брала на себя дополнительные обязанности. У них была дочь семнадцати лет, точная копия своей матери: такая же уверенная в себе и бойкая, и отец семейства с удовольствием возвращался в дом, где всё было подчинено этим двум дамам: его вполне устраивало данное положение вещей, и никто не слышал, чтобы МинСок жаловался.    До КёнСу, убежденный прагматик, отличался тем, что никогда не терял головы. У него всё было четко, распланировано и выверено, и, как правило, его планы никогда не срывались. Будучи не особо общительным, хозяин магазина предпочитал одиночество компаниям, собиравшимся в заведении СеХуна. Тем не менее, он с удовольствием оказывал помощь тем, кто в ней нуждался.    Крис Ву, глава архитектурно-проектного бюро, инженер-конструктор по специальности, прекрасно разбирался во всех видах строений и мог совершить практически любую работу. Он, как и почти все прочие жители Хансона, завтракал и ужинал в кафе, заказывая обед на вынос, и даже общался с сидевшими за соседними местами людьми. Но высокий китаец был скрытен, и он умудрялся не рассказать ровным счетом ничего из своей, без сомнения, богатой событиями биографии. Он по-отечески относился к своему коллеге по бюро, взяв того под своё крыло, но больше рослый иностранец с модельной внешностью никого к себе не подпускал, установив с жителями городка лишь приятельские отношения.    Тао, очаровательный Тао, со своими четкими моральными принципами, сочетал в себе несочетаемое. С одной стороны, смуглый молодой человек был несколько ребячлив, с другой – моментально подмечал малейшие нюансы поведения других. Он бы мог сделать блестящую карьеру психоаналитика, но вместо этого выбрал архитектуру – ту тихую гавань, где встречаются инженерное дело и творчество. Юноша с удовольствием давал волю своей буйной фантазии, вычерчивая на кальке замысловатые фасады, а также именно он был самым частым клиентом в магазине у Исина.    О СеХун был ещё одной темной лошадкой в этом уму непостижимом стойле. Молодой хозяин кафе прекрасно справлялся со своими обязанностями, взяв на себя роли и официанта, и бармена, и уборщика, и бухгалтера, и управляющего, и – временами – водопроводчика. Он не был склонен к панике, умел собираться и подстраиваться под обстоятельства, имел весьма взвешенный, холодный разум и трезвый взгляд на вещи. Склонным к сочувствию юноша не был, в чём ЧонДэ неоднократно убеждался, наблюдая за его диалогами с БэкХёном.    Ким ЧонИн являл собой истинный контраст между внешностью и внутренним содержанием. Красавец, обладавший страстными и чувственными чертами лица, был ярко выраженным флегматиком, примерным семьянином и прекрасным специалистом по коммуникациям и сетям. Он толково вел свой дом, и супруге не приходилось ни о чем беспокоиться, ведь она знала, что муж обо всём позаботиться. ЧонИн души не чаял в своих дочерях, которые, к сожалению, пошли в мать, не унаследовав ни капли дикой красоты отца. Тем не менее, он был готов часами заниматься с девочками, читая с ними, прыгая на батуте, играя в мяч.    Лучи солнца начали проникать в спальню, с легкостью минуя легкие летние занавески, и ЧонДэ медленно сел в кровати.    Все жители Хансона, на первый взгляд, казались приятнейшими людьми, каких тысячи.    И всё же что-то тут было не так...