Эту песню не задушишь...

Пока эльфы спали, их будили пару раз. Орки приходили поить. Поили по очереди, предпочитали бдить, а не торопиться. И не то чтобы боялись, кого тут уже бояться, но мало ли. Эти всякую дурь могли учудить, на меч кинуться, а кому отвечать охота. Но в один из разов поить начали только меченого, а второго принялись поднимать на выход. Они даже тряпку принесли, вдруг тот совсем разобранный, перестраховались. Но нет, не разваливался и потащили так. Алькарин даже сказать ничего не успел. Подумал только, что хорошо - дали им поговорить. Бросать Эленорэ одного таким, каким он был вчера было бы совсем плохо. Мысли о другом привычно забивали собственный страх. Эленорэ только дёрнулся, разлив всю воду, зачем-то следом. Это была уже даже не попытка сопротивления, а обычный протест живого существа против ужаса, очень похожий на тот, в самом начале, когда его первый раз пытались посадить в клетку. Орки, державшие меченого, выругались, вернули его на место, зажали сильнее, чтобы даже головой не мотал, принялись спаивать ему остатки. Он замотал головой, и пить не мог, едва не захлебнулся. В итоге, что попало, то попало, остальное оказалось на полу и на самом эльфе, оркам воды было не жалко - приказано. Когда от меченого отстали, второго уже и след остыл. Эленорэ лежал с закрытыми глазами, а сердце билось как бешеное. Эльфа оставили в покое на несколько часов, а потом снова появился майя. Бросил равнодушный взгляд на нолдо, положил руку ему на грудь, проверяя как тот. Орки старательно пыхтели, прижимая эльфа к полу. Эленорэ, уже немного пришедший в себя за эти несколько часов, открыл глаза и взглянул на майя. Вид у него был по-прежнему измученный, но хоть лицо стало поживей и больше не было маской статуи. То, что эльф чувствует себя лучше, майя и так чувствовал. А измученным им тут быть полагается, без вариантов. По большому счету его помощь сейчас и не требовалась, но он все же подлечил немного руки, потом меньше работы будет. Проверил ногу, но та срасталась отлично, не похоже, чтобы этот наворачивал круги по камере в самом начале. - Вы на удивление спокойные пациенты, - хмыкнул. - Ничего себе еще сами не сломали, не вывернули. - Мы не орки, - странно, но эльф ответил. Скривился: - чтобы калечить сами себя. Майя хмыкнул. - Да сплошь и рядом. То бинты срываете, то на стены кидаетесь. Ну или на орков. Эленорэ вспомнил себя в первый день. А потом с печальной самоиронией подумал, что наиболее эффективным способом уничтожения орков оказалось здесь не кидаться на них, а просто потерять сознание. Смешно даже. - Значит, у них есть на это причины. - Например? Ну кроме собственно убиться, - майя понемногу стал интересен этот разговор, хотя он и не рассчитывал на эту молчаливую парочку. “Убить орков” - подумал Эленорэ, но вместо этого спросил: - А зачем тебе это знать? - Просто интересно. Зачем отказываться от лечения, когда лечат? Тут это и так редкость. Зачем пытаться взломать дверь, а в итоге сломать себе ноги. Или зачем сдирать повязки, если не хочешь умереть. Похоже, случаев таких на памяти майя было предостаточно. - А зачем лечить, если всё равно искалечишь? - спросил эльф с какой-то злой, обидной горечью. - Я уже говорил, я не калечу, - пожал плечами майя. - И вопрос был не о том, зачем я лечу, а почему отказываются от лечения, хотя умирать не хотят. Ну вот смотри, - он ткнул пальцем в сторону перебинтованых рук нолдо. - Ну вот сдерешь ты повязки. Разозлишь меня и я не буду тебя лечить. Ну да оно само срастется. Криво и косо. Может ты еще чашку в этих руках удержишь, но и то хорошо. Так в чем смысл? - Ты может и нет. А другие да, - эльфа передёрнуло и он быстро отвернулся от майя, а продолжил уже более глухо. - А вы все здесь заодно. И ты сам знаешь, что будет после твоего лечения. А лечить ты будешь, тебе приказано. Просто не хочешь лишних трудностей. - Конечно, не хочу, вот удивительно-то. А лечу я не потому что мне кто-то приказал. Потому что хочу. Хотел бы, калечил, но это я не люблю. Майя налил воды в миску, приподнял голову пленника, поднес миску к губам. - Здесь всё калечит, так или иначе… - у Эленорэ мелькнула мысль, что пока он тут прохлаждается, у Алькарина там… Стало страшно, он поперхнулся водой и закашлялся. Майя пожал плечами, переждал приступ, но желание говорить изрядно растерял. Они всегда об одном и том же. Поговорить из них мало кто способен оказывался. Снова попытался напоить эльфа. Эльф пил, но его мысли ушли куда-то явно в иные дали, хотя, после нескольких первых глотков стал пить более жадно, словно не поили давно, хоть его и трясло. Но майя действительно делал это бережнее, чем орки. Но даже на то, чтобы пить, у эльфа ушло много сил и он лёг обратно на подстилку, тяжело дыша. Майя на всякий случай еще раз проверил дыхание эльфа. Они существа нежные, мало ли что он мог пропустить. Но вроде нет, ничего критичного. Впрочем, настроение у него сегодня было благодушное, немного подлечил легкие. Это вызвало новую волну кашля, но, когда отхаркалось все что долдно было, дышать стало изрядно полегче. Эльф долго кашлял, пытался перевернуться на живот но орки держали, так что просто отвернул голову то ли случайно, то ли из вредности, лицом в сторону, противоположную той, с которой сидел майя. Когда приступ, наконец, прошёл, он ещё немного полежал молча, и казалось, что уже больше ничего не скажет. Но потом тихо, с перерывами, заговорил. - Вы же... должны были быть... старшими братьями... наставниками... помощниками... а стали... врагами... я... не понимаю... почему... Говорил он не поворачивая головы и непонятно было кому он говорит: себе или собеседнику. - А ты можешь мне сказать, что в вас такого особенного? - внезапно тон майя выдал настоящий интерес. Орк, державший эльфа с той стороны, куда было обращено его лицо, ухмыльнулся. Эльф поджал губы и снова повернул голову, как лежал сначала. Только губы кривились, словно ему было очень больно, и он зачем-то крепко зажмурился. - Смотря о чём ты спрашиваешь. - Ну вот почему мы ДОЛЖНЫ были стать вашими наставниками и старшими братьями, а? Зачем вас потащили в Аман, а не оставили там, где вас создали. Что в вас такого особенного? Эленорэ надеялся, что майя слезу, скатившуюся по щеке, не заметил. К счастью, она только одна была. - Вы старше. Мудрее... считаетесь. Больше знаете... Это нормально, когда те, кто старше учит тех, кто младше. До тех пор, пока они не достигнут своего расцвета. - Вы не дети были, - фыркнул майя. - Ладно, ты тоже не знаешь ответа на этот вопрос. Глупо было задавать его тебе. Он поднялся, орки заметно выдохнули. - Я могу остаться здесь, пока тебя кормят. Могу уйти и не видеть этого, - это было то ли предложение, то ли вопрос. Эльф таки открыл глаза и бросил быстрый взгляд на стражу, которая заметно повеселела, когда майя собрался уходить. А потом посмотрел на него прямо. - Останься. Есть не хотелось. Но надо было. - Но я тоже хочу спросить. Зачем всё это? - он косил глаза на повязки на руках, потом снова посмотрел на майя. - Зачем лечить, кормить... Зачем? Еда я ещё понимаю, но лечить? - А ты хочешь остаться без пальцев? Или с такими, как я тебе описывал? Не понимаю твоего вопроса. - Я - нет. Но тебе то какое до этого дело? - Мне не нравится уродство, - как о само собой разумеющемся ответил майя. Тон его просто обнажал всю глупость эльфа. - А смерть - это тоже с вашей точки зрения уродство? Вы поэтому не даёте умереть? Эльф, казалось, не обратил внимания на его тон. - Мне нет дела до вашей смерти. Тут их беседу прервали самым бесцеремонным способом - эльфу в рот начали запихивать еду. Но в присутствии майя рук особо не распускали. Эленорэ замолчал, пытаясь не подавиться куском лепёшки, которую сунули ему в рот орки. Ещё бы и воды, но они не догадались. Есть не хотелось, поэтому, съев совсем немного, он помотал головой. Тем более, что орки перешли к овощам, уже успевшим слегка подпортиться. Орки намека не поняли, а по ним так еда была ничего еще. Эленорэ ещё раз дёрнул головой, отворачивая лицо. - Хватит! - он уже злиться начал, хоть и сил почти не было. Орки оглянулись на майя, но тот пожал плечами. - Есть надо больше, - сообщил он нолдо. - Потом будут кормить куда как хуже. - Какое потом? - эльф не сумел скрыть, что дальнейшая судьба его всё же интересовала. - Если выживешь. Тебя вряд ли отпустят. И, если не пустят на корм оркам, отправят на рудники, я же уже говорил. А там кормят хуже. Эта еда показалась бы тебе там пиром. Так что ешь, пока она есть. - Радужная перспектива. А главное, так возбуждает аппетит, - в голосе эльфа прорезались ядовитые нотки. - Пошли вы все. - Вот я и говорю, сами себе делаете хуже. А ведь еда это не то чтобы плохо. Он дал знак оркам продолжать, те ухмыльнулись. Рот придерживали закрытым, пока эльф не глотах очередную порцию, если не хотел глотать, били куда надо, оно тогда само глоталось. Эльф сжал челюсти и замотал головой. В нём снова включилась странное, злое, пусть и бессмысленное на сторонний взгляд, упорство. Так что оркам пришлось потрудиться. Майя некоторое время наблюдал за происходящим, но потом ему надоело и он вышел. Хочет брыкаться так пусть это будет без него. А орки, почуяв свободу, постарались закончить побыстрее, уже не слишком церемонясь. Эленорэ сопротивлялся изо всех сил, и частично сумел себя отстоять. На это сопротивление ушли почти все силы, но он не жалел. Иначе не мог. Убирать то, что разбросалось вокруг эльфа орки уже не стали, майя-то нет, можно и погодить. Так что, притащив новую воду в плоском тазу, кто-то из них сообразил, что уже пора, оставили пленника в одиночестве.