Эту песню не задушишь...

Когда орки ушли, Эленорэ полежал несколько минут на спине, потом медленно и с трудом перевернулся на бок. Подтянул колени, надеясь немного согреться - он уже начинал мёрзнуть - и закрыл глаза. Он чувствовал опустошенность, но в то же время, где-то в глубине души, понимал, что это - ещё не конец. Только страшно было. За то, что ещё ждёт, за то, что сейчас с Алькарином - как бы он ни старался отключиться от всего, он всё же привязался и к жизни, и товарищу по несчастью. И последние слова майя “если выживешь” пугали. Чтобы немного отвлечься от плохих мыслей, он попытался придумать, что теперь делать ему самому - рано или поздно придут и за ним, но ничего удовлетворяющего его самого в голову так и не пришло. Видимо, это был тот бой, в котором надо было действовать по обстоятельствам. Так он и пролежал ещё некоторое время, стараясь не думать о плохом. Орочьи шаги в коридоре послышались через некоторое время и время это было не таким уж и длинным. Можно было подумать, что они опять идут поить, но к звукам шагов примешивался другой, шуршащий звук. Нолдо на этот раз несли на куске тряпки, но, видимо, когда ступени закончились, один конец отпустили и ноги у эльфа теперь волоклись по полу. Тряпку орки забрали с собой, вся в засохшей крови, она явно была в постоянном употреблении. Когда его сгрузили на пол, Алькарин мгновение лежал неподвижно, потом резко согнулся, прижимая руки к животу, подтягивая колени, сворачиваясь в ту позу, в которой спят совсем маленькие дети. Боль от того, что он лежит на боку, сквозь состояние полубеспамятства пробиться не могла. Сделал он это почти сразу, но Эленорэ мог заметить, что с правой рукой что-то не так, совсем неправильно. Алькарина бросили в шаге от него, но даже такое расстояние было для них теперь расстоянием. Эленорэ подтянулся на локтях и с трудом подполз. - Алькарин, - позвал он, пытаясь определить в себе ли тот или нет. Алькарин молчал, потом вдруг вскинулся, поднимая голову, разума в глазах почти не было. - Я этого не говорил, - прошептал он. - Имя... откуда? Я не говорил. Эленорэ про себя только выругался, сразу вспомнив много скверных слов. - Это я, Эленорэ, - твёрдо сказал он, надеясь, что знакомое имя приведёт Алькарина в себя хоть немного. Алькарин молча смотрел мимо него. Потом медленно перевел взгляд, снова замер, уже не очень понимая, где реальность, а где его кошмар. И вдруг дернулся, подался вперед, левой рукой обнимая Эленорэ за шею, но не для того, чтобы успокоить, как совсем недавно, а для того, чтобы спрятаться, прижаться, укрыться самому. Лицом ткнулся куда-то ему в волосы, замер, только по телу пробегала дрожь. Эленорэ придвинулся поближе, обнял, насколько позволила цепь, и вдруг поцеловал куда-то в лоб, ближе к виску. - Я рядом. Алькарин не плакал и ничего не говорил, только обнимал все сильнее, боли он сейчас почти не чувствовал, но ему все казалось, что если он сейчас разожмет руку, то все исчезнет и он снова окажется там, на столе, и нужно будет что-то говорить. Потом в тело вернулась боль, и ее как-то сразу стало слишком много, и тошнота подкатила к горлу. Он застонал, но сейчас никакие заклятья его не держали и сознание покинуло тело, рука расслабилась, пальцы разжались. Эленорэ понял, что дело плохо. Но сам он бы так долго не пролежал, поэтому осторожно переложил Алькарина на спину. И ужаснулся тому, что увидел. Правой руки у Алькарина не было выше кисти, и не похоже было, чтобы ее просто отрубили. А в оставшуюся живую плоть был вбит штырь, удерживающий теперь кандалы. А на шее, на веревке - очищенный почти вчистую чей-то палец, словно украшение, только искаженное, чудовищное. На переворачивания Алькарин никак не отреагировал, но когда правая рука соскользнула вниз, на подстилку, по лицу прошла судорога. Глаз он не открывал. Эленорэ немного полежал рядом. копя силы. Потом стиснул зубы, поднялся и дотянулся лицом до шнурка. Поймал зубами и начал перегрызать. Это заняло некоторое время и иногда приходилось ложиться и отдыхать. Он отстранялся, стараясь не задеть Алькарина, потом возвращался снова. В конце-концов нолдорское упорство победило шнурок и он так же зубами стащил украшение с шеи Алькарина. Отполз, полежал немного, потом отвернулся, волоча шнурок за собой, и оттащил как можно дальше. Полежал ещё немного, и вернулся на место. - Я тоже эстет, - пробормотал он зло. - И не хочу это видеть. Через какое-то время дыхание Алькарина сбилось, участилось, он открыл глаза. Несколько минут просто смотрел в потолок. Эленорэ ненадолго уснул, но на этот раз он спал как-то особенно чутко, так что открыл глаза почти сразу. - Алькарин, - позвал он. - Я тебя слышу, - тихо проговорил Алькарин. - Но как-то мне... нехорошо... - Догадываюсь. Хочешь помолчать, или поговорить с тобой? Алькарин шевельнулся, повернул голову направо и несколько минут молча смотрел на свою руку. Потом снова уставился в потолок, только теперь из глаз текли слезы. - Я такой дурак... Эленорэ, ты бы знал... как я сейчас себя ненавижу за все это. - Ох, Алькарин… здесь надо не себя ненавидеть… - утешения получались слабые. - За что ты так себя? - Я ему рассказал... что он спрашивал, - Алькарин судорожно втянул воздух сквозь зубы, всхлипнул. - Испугался... а толку. Все равно... Лучше бы молчал. Но я так испугался... - Алькарин, - Эленорэ на миг ткнулся лбом ему в плечо, потом выпрямился, внимательно вглядываясь в лицо. - Всё это слишком чудовищно, чтобы себя винить. Просто жутко... Не надо помогать ему и разрушать самому себя. - Нельзя было, все равно ничего не сохранил, - он снова вздохнул, прикусил губу, тут же болезненно скривился. Губы были искусаны, покрыты запекшейся коркой. Потом резко дернулся, поднял левую руку, посмотрел на нее. В глазах на миг отразилось то же безумное выражение, что было в первые минуты, потом пропало. Эленорэ протянул руку и коснулся его щеки. Рука в повязке выглядела жутковато, но ткань впитала слёзы. - Алькарин, никто не может предсказать такое. И ты не мог... И, кто знает... не скажи ты, не было ли хуже? - Я думаю, было бы так же... - прошептал Алькарин. Глянул на него, глаза сузились. - Ничего. Я сейчас перестану... мне надо только собраться и не думать, что все... это конец. Я сколько уговаривал тебя, а теперь сам… Эленорэ покачал головой: - Нет, это ещё точно не конец… - но в словах мелькнула горечь и, чтобы скрыть её, он спросил: - Пить хочешь? - Да... но я сам, как ты мне поможешь? У тебя не лучше... Или подождем, они придут. Эленорэ с тоской посмотрел на таз, стоявший в шаге от них. Потом на свои руки. Потом снова на таз. Заметил чашку. И чуть усмехнулся. - Погоди. Нолдор не сдаются, - в голосе была ирония. Опираясь на локти медленно подполз к тазу. Взялся зубами за край чашки и зачерпнул воды. Пока он вытаскивал, часть пролилась, но что-то осталось. Осторожно поставил её на пол, полежал отдыхая. А потом снова взялся зубами и пополз обратно. - Перестань, с ума сошел? - Алькарин смотрел на него широко раскрытыми глазами, но взгляд изменился, сквозь отчаяние и обреченность пробилось что-то прежнее. - Угу, давно уже, - Эленорэ тяжело дышал, когда, наконец, дополз, но так же, зубами, подвинул чашку Алькарину. - Дальше как-нибудь сам. Пей! Сейчас он напоминал ребёнка, только что добывшего на охоте свою первую серьёзную добычу. Немного смешной даже, если бы не общая обстановка вокруг. - Ты... ненормальный. Упрямый феаноринг, - пробормотал Алькарин. Осторожно начал поворачиваться - правую руку прижал к животу, на локоть левой оперся, чуть приподнялся. Каждое движение было медленным и тщательно выверенным. Лечь на живот он не мог - цепь неминуемо натянулась бы, пока он убирал бы руку или пришлось бы ложиться как есть, на правую, а от любой из этих мыслей накатывала дурнота. Так что пил он, лежа на боку, чуть приподнимаясь, чтобы дотянуться до миски, и отдыхал после каждого глотка. - Ты сам-то... будешь? Эленорэ внимательно следил за ним, чуть приподнявшись на локте, словно в любой момент был готов поддержать. Но не пришлось. - Допивай. Я сейчас отдохну и сделаю вторую ходку. Надо разминаться. Иначе заржавею тут. - Нет уж, - мотнул головой Алькарин. - Хватит. Мне на твои "ходки" смотреть страшно. У меня как будто жилы все внутри тянет, когда ты это делаешь. Я... мне много не надо. - Алькарин, - Эленорэ почти ухмылялся. - Я упрямый феаноринг, я всё равно буду делать что хочу. И учти, если бы я так хотел пить, я бы попил там, не находишь? Допивай, - и добавил, - ну, если хочешь. - Я допью. И я тебе вполне уже верю, - Алькарин сорвался не то на всхлип, не то на нервный смешок, глаза снова намокли. - Эленорэ... я даже не знаю, что сказать... В этот момент он вдруг дернулся, быстро посмотрел вниз, но не увидя шнурка с костью, снова чуть расслабился, только дыхание не сразу выровнялось. - И не говори, - Эленорэ лёг, пытаясь принять позу такую, чтобы было и не очень неудобно и не очень больно, и Алькарина видеть. Чуть расслабился. Выглядел он сейчас даже почти довольным. - Выглядит это, вероятно, уморительно. Мне вот смешно. Внимательные глаза отметили и слёзы, и взгляд, но об этом Эленорэ ничего говорить не стал. Только сказал: - Алькарин, мир - странная штука. В нём редко знаешь как поступить… Но, возможно, всё, что мы делаем сейчас - единственно правильный способ действовать. Алькарин лег - просто опустил голову, оставаясь на боку. Лежать на нем было больно, но эту боль заглушала новая - от обеих рук, и он не стал переворачиваться. Правую продолжал прижимать к животу, но скорее инстинктивно. - Знаешь, что бы дальше не произошло, я этого не забуду. Никогда. Если... мы останемся живы, или в другой жизни - знай... я всегда буду помнить. И никогда не сделаю ничего против тебя, и отвечу на любую просьбу о помощи. Чего бы мне это ни стоило. Он говорил серьезно, даже голос дрожать перестал. - Как просто, однако, приобрести друзей. Нужно только напоить их в нужный момент, - Эленорэ всё ещё шутил. - А я не забуду того, что ты мне спас здесь жизнь, - это он сказал уже совсем серьёзно. - Видишь, какой я был дальновидный, - криво улыбнулся Алькарин. - Все предусмотрел. - Просто провидец, - кивнул Эленорэ. - Тебе нужно что-то ещё? Или отдохнёшь? - Поговори со мной, - попросил Алькарин. - Я боюсь... если сейчас попытаюсь заснуть или... останусь один, все развалится. Меня как в омут тянет... в водоворот. Как только перестаю себя держать. Думаю, ты знаешь лучше меня... о чем я. - Бедный ты... - Эленорэ смотрел на него с жалостью. - Не думал, что тебя можно до такого довести. - Я дурак, - повторил Алькарин. - Я испугался... в прошлый раз, и он это понял. - Дурак, что испугался? - Что дал это понять... что просил его о чем-то. Я все никак не могу принять, что у них нет... никаких правил. Ни жалости, ни чести... и что любая слабость это лишь место для удара. Знаю об этом давно... но внутри не могу. - Просить глупо. Всё равно обернётся против тебя. А принять... думаю, теперь примешь. Много ты рассказал? Алькарин снова тяжело, прерывисто вдохнул, но потом ответил. Иначе это останется внутри, и будет разъедать дальше. Пусть знает хотя бы Эленорэ. И сможет сказать, все, что думает о том, предстельство это или нет. - Да... много. Я сперва не верил, что он что-то сделает... необратимым. Хотя сам навел его на мысль, надо было не вступать в разговор. Пока он рвал мне руки, пока пальцы ломал... на правой... я молчал. А потом, когда начал по одному... Алькарин задохнулся, но продолжил, через силу.: - Я не выдержал. Не смог... рассказал про то, как выходят и меняются дозоры, про то, сколько их и где считается опасно ходить, а где нет. Потом опомнился, держался до последнего, сам видишь... но поздно было, он мне как клин в душу вбил... когда сказал, что сейчас и вторую руку, так же, я все... не смог. Дальше плохо помню очень. Кажется про воду в крепости, про первую линию укреплений, еще что-то.... Эленорэ помолчал немного, раздумывая. - Ну, часть из этого уже наверняка изменилась. А часть… Алькарин, не надо брать на себя больше, чем ты можешь вынести. Там, в наших крепостях, в дозорах - тоже сильные эльдар. И… мы не одни здесь. Они, которые там, тоже воюют на нашей стороне. Все ведь прекрасно знают, что идёт война. И что пленные есть и будут. И что молчать здесь невыносимо, почти невозможно. И мы, выходя из крепости, каждый раз знали, что тропа, по которой мы идём, может оказаться известной врагу… И были осторожны. А иногда их на этом даже ловили… Что-то не изменишь, конечно. Но, Алькарин, там тоже не беззащитные младенцы. И они сумеют за себя постоять. Он помолчал, переводя дыхание. - Я, может, сам оправдываюсь. Только там, когда я сходил с ума, меня привело в чувство только одно. Знаешь, мне здесь, с самого начала, помогал держаться образ Феанаро. Я говорил себе, что вот он то бы выдержал всё, и я должен так же. А там, последний раз, после этой скалы, и после всего, когда я уже совсем падал в это безумие, я понял, что даже он, узнай всё, что здесь происходит, не осудил бы. Даже он. А если бы осудил… стал бы подобным врагу. Потому что это слишком страшно, всё, что здесь. Нет, это не значит, что не надо держаться. Но разрушать себя осуждением не надо. Алькарин слушал его молча, даже дышать стал тише. Потом улыбнулся, повторил. - Не осудил бы... да, пожалуй. Я тоже себе примерно это говорил, что и так дал достаточно времени, что не могу больше... Потом вдруг заговорил быстрее и в глазах появился нездоровый блеск: - Нам нужно выйти отсюда живыми, сбежать и вернуться снова. Да, я ему именно это и сказал, что вернусь сюда, живым или возрожденным, но вернусь, и с мечом в руке. Эленорэ посмотрел на него с сомнением. - Постараться. Но не делать это безумной целью. Иначе… никогда не думал, что это скажу, но вспомни Феанаро. - Это сложно пока сделать безумной целью. Но постараться можно. И... я все-таки не он, - Алькарин снова улыбнулся. - А мне сейчас нужно взять себя за шиворот и заставить приготовиться к худшему. Тоже не думал, что когда-нибудь так скажу тебе... Я догадываюсь с чего он начнет в следующий раз и хочу заранее... привыкнуть к этой мысли. Потому что больше я ударить туда не дам и страха моего он не увидит. Звучало не очень убедительно, и голос у эльфа начал ломаться и дрожать. - Тебе надо отдохнуть, столько, сколько получится. А потом... да, проще быть там, когда ты уже попрощался со своим телом. У меня...получалось так... поначалу. - Эленорэ старался говорить спокойно, но червь страха, поселившийся и у него душе, поднял голову. - Пока я не боялся умереть. - А я... - Алькарин вздохнул. - А я думал там, что хочу умереть. Больше всего в тот момент этого хотел. Потому что так - как жить? У Эленорэ в глазах отразился страх. - Алькарин... не надо. Только из-за этого... не надо. - Сейчас я уже опомнился. Не буду. Просто не думал, что снова это... вернется. А так, конечно глупо. Вон, Майтимо как-то справляется... и я еще одного знаю, у него пальцы срубило, полностью... он тоже как-то привык. Играть только не получится... все, наигрался. Эленорэ улыбнулся. - Тебе сыграют... - сказал он не очень уверенно, но уже не так печально. - Или я что-нибудь придумаю... - пробормотал Алькарин. - Новое слово в музыке и инструментах. Или придется использовать тебя, например. - Как барабан? - Эленорэ хмыкнул. - Ну не говори, что ты вообще ничего не умеешь. Алькарин помолчал. - Слушай, ты сказал... "после той скалы". Какой той? Но не хочешь, не отвечай, я пойму. Эленорэ затошнило от воспоминаний. Раньше он думал, что так не бывает, но сейчас тошнота просто подступила к горлу. - Там у них есть пещера… где они собирают орков… уходящих в поход… видимо… Там, над пещерой выступ… я там пробыл… несколько часов. Чтобы орки были злее, у них на глазах казнят пленных. Накачивают злобой. Я на это смотрел. И не знаю, что хуже. Больно, страшно, жажда… и это. Хорошо, я тогда ещё не знал, что значит смерть здесь… - Ты и сейчас не знаешь, не можешь знать наверняка, - твердо сказал Алькарин. - Я думал... я думал пленные им нужны для другого. Плохо. - Для разного нужны. Этот вообще сказал, что не все даже. Нужны. - Этот, это лекарь? Вы говорили и ты узнал что-то? Или… - Нет. Тху. Хотя лекарь сказал бы то же самое, мне кажется. Алькарин помрачнел. Пробормотал совсем тихо: - Лекарь про тебя говорил - про рудники. Видимо, ты нужный. И они же стараются не калечить так, чтобы нельзя было вылечить, и потом работать. Я наверное, тоже... был, во всяком случае. Эленорэ криво усмехнулся и хотел было сказать про “если выживешь и не пойдёшь на корм оркам”, а потом прикусил язык. Зачем? - Увидим, - сказал он сквозь зубы. - Что толку гадать. - Увидим, - повторил Алькарин. - Я что-то так... устал и собраться не могу. И больно. Я попробую поспать, ладно? Иначе... совсем не смогу ничего. - Поспи, - у Эленорэ у самого уже начинали заканчиваться силы. - Тебе нужно. Хотел добавить что-нибудь жизнеутверждающее, но так и не придумал, что. Вместо этого сказал: - Всё закончится. Когда-нибудь. Но я ещё не хочу совсем сдаваться. И думаю, если мы хотим жить, то и нельзя. - Спасибо тебе, - Алькарин чуть приподнялся, придвигаясь ближе. - Я лучше... правда. Закрыл глаза, но заснуть не мог еще какое-то время, боль не давала. - Спи. Всё будет хорошо. Когда-нибудь. Как ни странно, в этом Эленорэ почему-то был абсолютно уверен. Вот только в том, что будет хорошо именно с ними - нет.