Эту песню не задушишь...

Алькарин с трудом открыл глаза - все вокруг плыло и качалось, стены словно дрожали сквозь дымку горячего воздуха. Ему было жарко, губы спеклись коркой. Он тихо попросил воды, но голоса своего не услышал. Крикнул громче, потом еще раз, прежде чем понял, что один... и хорошо... он забыл что Эленорэ единственный, кто мог бы тут его услышать, и тому совсем не стоит ползать за водой. Он как-нибудь потерпит. Через несколько минут он забыл, о чем думал только что, провалилвшись на короткое время в забытье. Снова стонал и просил пить, снова замолкал, вспоминая, что нельзя. Миску он видел, она валялась рядом, справа, и Алькарин попытался дотянуться до нее рукой, но та почему-то не двигалась. Он закрыл глаза - свет слишком резал их. Оставалось лишь ждать. Ответом на его шепот стал приход орков. Они в этот раз даже не сильно дергали, только голову приподняли, чтобы напоить. Правда часть воды вылили эльфу на физиономию, чтобы прочухался немного и пить начал. Глотать было больно, и иногда темнело в глазах, но когда вода в миске кончилась, Алькарин проговорил: "Еще"... Он не знал, понимают ли его, мыслей сложнее того, что нужно попросить еще - не было. Его поняли. Здешние орки знали некоторый набор эльфийских слов, да оно и без слов было понятно. Воды пленнику приказано было не жалеть. Допивал Алькарин с трудом - голова кружилась все сильнее. В какой-то момент обмяк на руках орков, гляза закатились. Те покосились, уже совсем ноги протягивает или нет еще. Но вроде нет. В чувство его приводить никто не стал. Однако, время от времени в коридоре раздавались шаги - проверяли. Потом, в один из разов, шагов раздалось много. Меченого притащили так же на плаще. Положили чуть в сторонке для собственного удобства и взялись за плащ, на котором лежал второй. Ему на этот раз досталось совсем немного отдыха. Алькарин только застонал - он уже не очень понимал, что происходит, сколько прошло времени и зачем его трогают. Орки так же и меченого напоили, пока не было второго. Как получилось. И тоже следили. Потом их опять поменяли местами, унесли к майя, когда вернули голосистого. Но потом жизни в эльфах осталось немного. И за ними никто не пришел. Ни в этот день, ни на следующий. Зато почти сразу приходил майя. И эльфам очень повезло, что они были без сознания. Но они уже не умирали, когда лекарь ушел. Эленорэ пришёл в себя первым. Он не помнил, сколько прошло времени - он почти вообще ничего не помнил, но те редкие куски, которые ещё хранила память, резались, как острые осколки. Однако сознание отчего-то было совершенно ясным и он точно знал, что не умер. Первой мыслью была жажда. А второй… Он с трудом чуть повернул голову, и почти тут же застонал от залившей всё боли. Алькарин дернулся, открыл глаза. Последние несколько часов он пытался проснуться и ему даже казалось, что он что-то делает или говорит, но это все тонуло в липком тумане. А стон рядом определенно был извне, в реальности, и значить мог только одно. - Ты живой... - прошептал он. Эленорэ по привычке повернул голову налево - так чаще всего лежал последнее время Алькарин, и обмер, увидев перед собой только дверь и стену. И застонал снова, на этот раз от боли не только физической. Но шёпот с другой стороны быстро всё поменял. - Алька… рин… - только и выговорил Эленорэ, на большее сил уже не было, и повернуть голову тоже. - Все хорошо... я здесь. Ты здесь... мы живы Алькарин повернулся правильно, только почти ничего не видел - в глазах была какая-то муть, голова кружилась от боли и потери крови. Двинул левой рукой - по подстилке, коснулся бедра Эленорэ. Пальцы были в повязках и почти ничего не чувствовали, но лишний раз убедиться, что это не морок, не помешает. Эленорэ медленно, с огромным трудом повернул голову. От боли тошнило, словно он отравился. - Уди… вительно, - но шёпот был совсем слабым и насмешка потерялась. Алькарин, наконец, увидел его лицо, поймал взгляд. Улыбнулся, но говорить больше ничего не стал, просто лежал и смотрел, пока не почувствовал, что снова уплывает. Эленорэ недолго молча смотрел на него, потом положил руку поверх руки Алькарина и сам закрыл глаза. В следующий раз Алькарин очнулся, когда орки пришли дать им воды. Миска тыкалась в губы, едва не разбивая их, волосы тянули, пытаясь приподнять ему голову. Но это была вода, и он пил, пока давали. Потом какое-то время лежал, переводя дыхание, слыша, что рядом возятся с Эленорэ. Не показалось. Тот правда живой. Эленорэ пил, но на этот раз он почему-то особенно сильно чувствовал гадкий привкус здешней воды. Одновременно и тошнило, и хотелось пить, но он старался, понимая, что пить надо, хотя в итоге чуть не захлебнулся. А когда орки, наконец, отошли, он некоторое время лежал, давя тошноту и не имея сил ни на что другое. Алькарин, когда продышался, почувствовал себя лучше, в голове чуть прояснилось. Повернул голову к Эленорэ, медленно, не делая резких движений. - Эленорэ... ты меня слышишь? Эленорэ мутило и от воды, казалось, стало только хуже, хотя должно было бы быть наоборот. Отравили его там, что ли. Или просто ему так казалось. Он тихо застонал, хотя в этом нечленораздельном стоне можно было расслышать слабое “да”. - Очень плохо? - встревоженно спросил Алькарин. - Позвать... его? Он понятия не имел, как будет кого-то звать, голос был сорван. - Как? - Эленорэ говорил совсем тихо. - Тошнит… Ничего. Не умру. - Хорошо. Но ты скажи, если станет очень плохо. Я придумаю что-нибудь. - Сам придёт, - голос был слабый, но в нём прозвучала странная жёсткость. Алькарин кивнул. Глянул на свою грудь - повязки пропитались от крови и какой-то желтой мази. Наверное, им день или два... может и больше. Потом повернул голову направо, посмотреть, что же с рукой, почему так болит и при этом он двинуть ей не может и замер, задохнувшись от ужаса. Из его сознания последние допросы, как оказалось, почти стерлись и сейчас он разом вспомнил, все, что было. Его затрясло, он резко отвернулся обратно, но вид перебинтованного, в окровавленных тряпках, обрубка все равно стоял перед глазами. Алькарин глубоко вдохнул и выдохнул несколько раз, глядя в потолок, пытаясь сморгнуть с ресниц слезы. - Что ты? - у Эленорэ кружилась голова, но он почувствовал, что справа происходит что-то не то. - Ничего, - Алькарин выдохнул, голос почти не дрожал. - Забыл, что с рукой... вообще забыл. Сейчас вот... посмотрел и вспомнил. Пройдет. - Этого не изменишь, - в голосе снова проскользнули жёсткие нотки. Но ладонь, которой он накрыл руку Алькарина, чуть шевельнулась, словно жалея. - Держись. Всё будет хорошо. Однажды. - Я просто забыл... понять не мог, что такое, - Алькарин говорил уже спокойно, и смотрел на Эленорэ, а не в потолок. - Главное - жив. И ты тоже. Я так... так рад. Думал, что все... прощаемся. - Я тоже, - Эленорэ снова чуть шевельнул рукой, и закрыл глаза. - Алькарин, я посплю. Прости. Не могу, совсем не думается, мутит. - И я... - Алькарин хотел придвинуться ближе, но шевельнуться не смог. Осталось довольствоваться тем, что касался руки, пусть сквозь бинты особо не мог ничего почувствовать. - Спи. Эленорэ тихо вздохнул и уже не ответил - уснул. Конец первой части.