Эту песню не задушишь...

Указания майя он выполнял с точностью: поил Алькарина и пил сам. Только к еде не прикоснулся, словно забыл про нее. Проснулся Алькарин в полутьме - лампы прогорели, едва тлели. Но это было даже хорошо, огонь, даже самый слабый, слепил глаза и разгорался в кошмарах и бреду до стены пламени. Снова испугавшись, что все было лишь сном, эльф пошарил рукой по подстилке, никого не нашел с той стороны и тихо, уже задыхаясь от накатившего ужаса, позвал: - Эленорэ! Тот вздохнул рядом. - Да, я здесь. - Хорошо, - вздохнул Алькарин, облегченно улыбаясь. - Не уходи, пожалуйста. Эленорэ только усмехнулся в ответ. Отсюда было сложновато уйти. - Пока не собираюсь. Алькарин повернулся в его сторону, и, хоть видел не слишком хорошо, но все-таки достаточно, чтобы понять, что он не один и рядом действительно Эленорэ. - Я говорил, что думал, будто ты умер? - спросил он. - И как же долго тебя не было... - Очень долго, - согласился тот. - Я даже не помню, не могу представить как долго… Ты говорил. - Не молчи, - попросил Алькарин. - Или, хочешь, буду говорить я. Только больно. И дышать тоже... но вдруг тебя снова заберут или меня убьют. И будет поздно. Эленорэ подполз ближе, прижался лбом к его виску, стараясь не касаться самого израненного тела. - Мне тяжело, - вдруг признался он. И сам удивился тому, что это понял и сказал вслух. - Очень тяжело, но я попробую. Тебе не надо, тебе надо выздоравливать. - Зачем? - неожиданно хмуро спросил Алькарин. - Один раз уже... и потом снова. Я больше не хочу туда, слышишь? Нет! Я больше не смогу! Он задохнулся, дернулся, голова мотнулась по подстилке. - Тише. Не шевелись. Пожалуйста… ради меня, - попросил Эленорэ. - Тише… Ты еще держишься? И молчишь? - Нет, - еле слышно проговорил Алькарин. Глаза наполнились слезами. - Я не смог, во второй раз не смог... Что-то рассказывал... много или нет... я не помню. Но Эленорэ, это... это невозможно. Я ждал, что умру, но они не дали и я не смог больше. - Я знаю. Это невозможно. Тише… Они неизмеримо сильнее нас. Невозможно сильнее. Я не опишу словами.. И я тоже сдался, все… Все. Теперь все… Глаза были сухими, он не плакал и говорил ровно, только как-то опустошенно. - Но ведь мы еще живы. - Живы. Я так рад, что тебя увидел, - несмотря на слова, радости на лице Алькарина было немного. - Но ты... не знал ничего. Про меня... вот, теперь немного узнал. Что я все-таки... не выдержал. Хотя так много тебе говорил. Что это возможно. Но я не знал... что может быть так. - Ты не знал. И я не знал. Я сказал ему, что он ничего не добьется, а уже через несколько минут изменил свое мнение. Мы не знаем своих границ. И их… Но стыдиться тут нечего. Я смотрю на тебя… я не знаю, что там было. Но понимаю - нечего. Они сильнее… намного… невозможно сильнее… - на этот раз голос чуть дрогнул и Эленорэ закрыл глаза. - Валарауко, - сказал Алькарин. Почему-то слово, от которого последние недели его бросало в холодный пот, сейчас, при Эленорэ, вырвалось спокойно. Как будто пока тот рядом, ничего такого случиться не может. - Бедный… - в душе на этот раз что-то шевельнулось, и он, испугавшись, тут же закрыл глаза. - Бедный… - прошептал еще раз и погладил Алькарина по лбу. - Лекарь сказал, что тебе надо пить. Попьешь? Ради меня. Пожалуйста. - И ради себя, - ответил Алькарин. Пить хотелось почти все время, и как было хорошо, что хватают и пытаются напоить его не орки или майя-лекарь. - Да. И ты тоже пей. И поешь. Ты... сам на себя не похож. Миска с водой стояла рядом, заготовленная заранее. И вода в ней еще была. - Конечно… - непонятно к чему ответил Эленорэ, кажется, осознав только то, что Алькарин согласился пить. Сел, поднял ему голову и стал поить. Алькарин пил, морщась от боли. Все-таки старался особо этого не показывать, но когда Эленорэ опустил его голову на подстилку, несколько секунд не мог отдышаться. - Теперь ты. И поешь. Эленорэ не стал спорить, но на воду посмотрел странно, словно впервые ее видел. Потом долил в миску и стал пить. Выпил все, долил еще и снова выпил до дна. Потом лег. - Я не знал, что так хочу пить… - зачем-то признался он. Снова погладил Алькарина по лбу. - Есть ты, наверное, тоже хочешь, - с убежденностью сказал Алькарин. Самого его от одного запаха еды скручивало в приступе тошноты, но и голода он не чувствовал. - Не знаю… Но я там не ел… - Эленорэ снова сел, посмотрел на еду, словно так же, как и воду, заново ее узнавая. Потянулся, отломил кусок и повертел его в руках. Откусил, прожевал, доел это маленький кусок лепешки и снова долго пил. А потом лег обратно. - Это что... все? - Алькарин напряженно следил за ним, хоть и чувствовал, что сознание снова начинает уплывать. - Ты не ел... много дней. И это все? Эленорэ снова сел. - Я как-то не знаю… я ее не узнаю. Забыл… Но надо, иначе нечестно. Я ведь просил тебя пить, и жить, а сам… - он снова потянулся к еде и стал есть. То и дело останавливаясь, и словно заставляя себя делать это. - Это хлеб... - Алькарин, казалось, понял его буквально. - Это... не знаю, плохо видно. Овощи какие-то. Положи на хлеб. Помнишь... я так делал. И мы ели один на двоих. Помнишь? - Это было… - Эленорэ согласился. Опустил голову и посидел так немного, сильно ссутулившись, какой-то несчастный. Но потом все-таки потянулся к овощам. Положил что-то на хлеб и съел. - Эленорэ... ты меня пугаешь, - тихо сказал Алькарин. - Не надо так. Ты какой-то... чужой. Что мне сделать, чтобы ты вернулся? Эленорэ покачал головой, лег обратно и немного полежал молча. - Я не знаю, - тихо ответил он. - Совсем плохо? Не вижу ведь себя со стороны. Имя Валы очень странно прозвучало в этом месте, хотя Эленорэ и был уверен, что тот его слышит. На мгновение ему показалось, что он уже умер и то, что он видит - это видения Мандоса. Почему-то он думал, что в залах Намо будет именно так. И, в общем-то, знал за что. Сделав ещё несколько шагов, упал на колени, сжался, обнимая себя за плечи. Цепи звякнули. Но в Мандосе не могло быть цепей. В этом Эленорэ был, почему-то, совершенно точно уверен. Он снова застонал - тело требовало отдыха. Однако надо было идти, иначе он совсем замёрзнет здесь. Эльф снова поднялся и посмотрел вперёд, вглубь ледяной пустыни. Стоило ли идти туда, или может быть, попытаться вернуться назад и поискать другой путь? Почему-то он не был уверен, что другой будет лучше, но оглянулся. Ледяная равнина была вокруг, но стены-то никуда не исчезли. Протяни руку и прикоснешься. Только, оглянувшись, эльф увидел сзади, далеко что-то темное на белом. Эленорэ с тоской посмотрел назад. Ему становилось всё холоднее и холоднее, но путь по ледяному коридору пугал не только из-за холода. Хотелось сесть и заплакать, как ребёнку, который ушибся. Однако, здесь никто не пришёл бы утешать. Он сделал несколько неуверенных шагов назад, потом остановился, помотал головой. И, развернувшись, всё-таки пошёл вперёд. Вперед или назад, была ли тут разница? Повороты и развилки никуда не исчезло, но они вписывались в ландшафт осколками льда, и скоро могло показаться, что это и на самом деле льдины, потому что, не поверив, ты в них упирался. Вот только под руками они не таяли. Вывернув из-за очередного поворота эльф почти уперся в стену. А перед ней под куском прозрачной, тонкой льдины лежало тело молодого нолдо. Тонкий серо-голубой шелк был не бледнее полупрозрачной от мороза кожи. Глаза закрыты, в уголке их льдинка-слеза. На льду, ниже, имя, выдолбленное ножом. Эленорэ медленно опустился на колени рядом с телом. - Тебя тоже съели? - спросил он. Всё вокруг путалось сейчас, и ему казалось, что он одновременно находится и в Мандосе, и в Ангамандо, и там - далеко во льдах. Но где бы он ни был, и кто бы его сюда ни забросил, было очень понятно, о чём ему хотели напомнить... - Они всех сжирают... рано или поздно. Но... мы ведь не дадим им сделать это... так просто? Этот нолдо был ему незнаком, но разве это что-то меняло? Сейчас не казалось даже странным, что он говорит с мертвецом. - Я не знаю, что тебе сказать... Кроме... - Эленорэ прислонился плечом к стене, не в состоянии уже сидеть прямо. Сейчас он чувствовал себя не теплее мёртвого рядом, и даже душа, казалось, онемела, не в силах больше вбирать боль. - Ты простишь меня? Тишина. - Нет? Они сожрали тебя и победили? Нет? Я знал... одного...непобеждённого... кто смог. От воспоминания в груди потеплело, совсем чуть-чуть, но одновременно проснулись и чувства. Эленорэ закрыл лицо руками и заплакал. Так он и сидел, долго, а по щекам текли слёзы. Потом погладил незнакомого по лицу, по волосам, и пошёл дальше. В душе было пусто, словно эта встреча высосала его, как стены недавно.