Эту песню не задушишь...

Трудно было понять, спал Эленорэ или нет, он лежал с закрытыми глазами и дыхание было ровное. И прошло не менее трех часов, прежде, чем пара слезинок беззвучно скатилось из-под закрытых век. Алькарин лежал, повернув голову набок и смотрел на него. Не спал - снова было плохо, заснуть все равно бы не вышло. Ну и брата не хотел тревожить, раз тому так важно, чтобы кто-то один не засыпал. Тронул за руку, погладил по ладони. Молча. Эленорэ чуть сжал в ответ, потом открыл глаза. Поднялся, и снова привычное: кувшин, вода, миска и прикосновение ко лбу - проверить, нет ли жара. - Я не хочу, - Алькарин мотнул головой. Выглядел он уставшим, глаза словно выцвели. - Сам. Пей. Эленорэ отпил половину. - Пожалуйста. Чуть-чуть, - наклонился и коснулся губами его лба. - Совсем немного. Алькарин больше не спорил, дал себя напоить, хотя большая часть пролилась мимо. На то, чтобы отказываться, тоже нужны были силы. Он держался и даже чувствовал какой-то подъем, пока пытался помочь брату, и можно было не думать о своем, не замечать, сейчас же все вернулось. С той только разницей, что все-таки он не один и Эленорэ жив. Эленорэ споил ему совсем немного воды, потом отодвинул миску, снова поцеловал в лоб и лег рядом, положив руку вокруг головы, словно обняв. - Ты молодец, - шепнул. - Я про тебя думал и помнил там, пока мог что-то помнить. Как хорошо, что ты жив... - Ты зря так говоришь, - Алькарин тяжело задышал, потом все-таки повернул голову, чтобы прижиматься щекой к его руке. - Ты же не все знаешь. Но я тоже. Все время думал... даже когда решил, что ты умер. - То, о чем я не знаю, я без труда могу представить… теперь, - Эленорэ погладил его по щеке. - Так что можно считать, что знаю. - Шрам у меня на лице видишь? - Алькарин говорил с закрытыми глазами. - Это не кнут, не плеть. Это от меча. В ухо дохнуло теплым дыханием от смешка. - Ты пытался убежать? - Нет, как отсюда убежишь? Я сражался... мне дали оружие и пришлось. Для тебя это странно звучит, да? Но я не хотел... - С кем? - голос был тихий, будто замер. - Думал... что с орками, - Алькарин выдавил это через силу, потом задохнулся и не мог какое-то время продолжать. - Я… Эленорэ подтянулся и молча в третий раз поцеловал его в лоб. Это словно сорвало что-то, Алькарин разрыдался, прижался лбом к его плечу, утыкась куда-то в подмышку. - Я не нападал... я не мог! Я только защищался... а потом, потом увидел... что некоторые тела... и это я их убил, все равно я. У Эленорэ дыхание на мгновение сбилось, но потом грудь продолжила вздыматься так же ровно. - Кого? - тихо спросил он. - Я не знаю... ни имен, ничего... лица помню, но лучше бы... лучше бы забыл. И, - он всхлипнул, зубы начали стучать. - И, Эленорэ, они бросили сюда их одежду! Цепь звякнула, ее длины не хватало, чтобы обнять Алькарина как следует, и Эленорэ неловко прижал его голову к плечу, так, как получилось. - Тшшш… - ровное дыхание шло теперь ему прямо в макушку. - Сволочи. Алькарин какое-то время молчал, только лицо стало совсем мокрым от слез. Потом проговорил чуть тише и спокойнее: - Я же... посмотри, какой из меня боец. С одной рукой... и я не нападал сам, хотя и уверен был, что это орки... я защищался. Что было делать? Дать себя убить? - Тебе завязали глаза? - Нет, я бы... я бы тогда вообще не стал... Я видел орков, они пытались меня убить... и друг друга... Я слышал только, кто-то крикнул вдалеке, на синдарине... потом молчал, я думал, его убили. Но они же нападали! Эленорэ вдруг тихо застонал и уткнулся лицом ему в макушку. Молчал некоторое время, потом сдавленно сказал: - Тебя обманули чарами. - Да... и их, наверное... тоже. Но убил-то я на самом деле! Троих... двух в живот, одного по горлу... Алькарин снова начал трястись. Рука, прижимавшая его к плечу, дрогнула, а дыхание сбилось. - Тшшш, - зашептал Эленорэ, - тшшш… кто мог знать… - Я... знаешь, когда увидел их... настоящих, когда понял все, вспомнил тебя. И того... разведчика из Дориата. Как он боялся умереть, боялся, душа что не найдет пути... И я им пел. Про мост над звездами, про дорогу... знаешь, у меня здесь ни разу так... сильно не получалось. Правда, долго не дали. Рука Эленорэ гладила его, перебирала волосы на затылке, но он молчал. - Я говорю себе, что не я их убил... а тот, кто наложил чары. Но почему-то плохо получается так думать. Алькарин понемногу успокаивался, вздрагивать тоже перестал, только в голосе была тоска и горечь. - Наверное, хорошо уходить под такую песню, - тихо сказал Эленорэ, словно думая о своем. - И ты все правильно сделал. Алькарин повернулся, глянул на него. - Я мало успел. Саурон там был и еще кто-то, они не дали... но что-то успел. Я только на это и надеюсь. Я все вложил, что было... это же не просто видения показать, это... сильнее должно быть. Сильнее их страха и чужой воли. У Эленорэ вдруг лицо исказилось, он дернулся, пытаясь отвернуться. Алькарин непонимающе посмотрел на него, потом пробормотал: - Извини... прости, я не подумал. Эленорэ все отворачивал лицо, но в конце-концов спрятал его в сгиб локтя. Его душили слезы, словно что-то очень страшное рвалось наружу, а он изо всех сил сдерживал его. Говорить он сейчас не мог. Алькарин не мог его обнять - левая рука была зажата между их телами, а от правой не было никакого толка. Но он чуть повернулся, прижался лбом к виску брата. - Эленорэ... ну что ты... я же не хотел... Эленорэ сам нашел его руку и сжал в ответ, но еще долго не мог остановиться. Но в конце-концов дыхание стало ровнее и он затих. - Ты молодец, - прошептал он. - Я дурак, - сказал Алькарин. - Но... спасибо тебе. Эленорэ била дрожь. - Вот, это я должен был утешать тебя, а снова наоборот... Алькарин, но ты... все равно, ты не виноват в том, что попался на обманку. Здесь... очень сильные чары. - Ты мне потом это еще раз скажешь, наверное. И не раз... Но я тоже должен был думать... что говорить и как. Ты меня... останавливай в следующий раз, хорошо? Я же не знал... Он какое-то время молчал, выравнивая дыхание. - Ты пить не хочешь, Эленорэ? Эленорэ помотал головой. Потом тихо спросил: - Тебе не больно так лежать? - Как - так? - Как сейчас, - Эленорэ все-таки немного отодвинулся. - Мне хорошо, когда ты рядом. Очень хорошо. А больно... мне постоянно больно, так что уже неважно. Хотя бы от того, что лежу на спине. Эленорэ вздохнул, глотая слезы, потом все же поднялся. Добрался до миски, налил воды и напился, а потом вопросительно оглянулся на Алькарина. - Буду, - сказал Алькарин. - Только немного. Ты очень осторожный, но больно все равно. И я быстро устаю. А вообще мне, наверное, как-то поесть тоже будет нужно. Не могу же я одну воду пить. - Хочешь есть? - на перепачканом и еще мокром от слез лице у Эленорэ мелькнуло какое-то подобие радости. Алькарин хотел было сказать "нет", но не смог. Пробормотал: - Ну, я же об этом подумал. Наверное, да... Эленорэ налил воды и вместе с миской и небольшим куском лепешки перебрался к Алькарину. - Давай, немного. А потом отдохнешь. Алькарин вздохнул. Желания есть не было, но он понимал, что в глазах темнеет постоянно в том числе и от голода. И в принципе лепешка в руках Эленорэ не выглядела тошнотворной, как пару дней назад. Зато может брат хоть немного порадуется и убедится, что он не умирает. - Давай. Только размочи в воде, я так не смогу. Эленорэ глянул на свои руки, потом отодвинулся и сполоснул их водой из кувшина. Вернулся и, размочив совсем маленький кусочек, поднес к губам Алькарина. Ел он медленно, но зато это можно было делать не поднимая головы. После первого кусочка внутри что-то болезненно сжалось, но потом прошло. - Давай еще. А потом ты. Тоже. Эленорэ молча кивнул и размочил еще один. Неловко провел рукой по своему лицу, по глазам, и снова стал кормить Алькарина. - Ты чего? Ну, я же ем... - Ешь… все хорошо, - Эленорэ говорил тихо. - Хочешь еще? - Ты из-за меня, или из-за себя? - настороженно спросил Алькарин. - Если из-за меня, то не надо. А если... нет, то ладно. - Не знаю… прости, просто сердце не на месте. Хватит, или будешь еще? - Хватит. Сразу много не стоит. Воды дай еще немного, а потом сам поешь. И... не переживай ты. Хуже уже некуда, значит, будет лучше. Совсем скоро. У Эленорэ по лицу пробежало странное выражение, но он быстро отвернулся, наливая воды, а когда вернулся обратно, лицо было уже относительно спокойно. - Может этого… вина? И спать будешь лучше. - Ты все хочешь меня споить и усыпить, - криво улыбнулся Алькарин. Эленорэ кивнул и рассмеялся, нервно. - Давай. Разбавил воду вином. - Пей. И поспишь. От вина Алькарина действительно начало клонить в сон. Он какое-то время еще держался, хоть моргать начал чаще, а потом и совсем закрыл глаза. Тихо, почти по-детски, попросил: - Только ты не исчезай. Я каждый раз просыпаться боюсь... - Да… Эленорэ быстро сунул в рот кусок лепешки - ведь обещал поесть - запил глотком воды прямо из кувшина и лег рядом. - Не исчезну. Спи. Алькарин на всякий случай взял его за руку и почти сразу заснул. Эленорэ долго лежал, глядя то на Алькарина, то в потолок. Иногда закрывал глаза - они болели, словно туда насыпали соли, но старался этого не делать, потому что слишком велик был соблазн уснуть. Однако в итоге не выдержал и на какое-то время - он не смог понять надолго ли - провалился в сон. Проснувшись, вздрогнул и в страхе сел. Спать было нельзя - вдруг что-то случится, пока они оба спят. Сидя заснуть было сложнее, поэтому больше он не ложился. Алькарин спал долго, во сне тело не чувствовало боли, и это был единственный доступный ему способ отдыха. Черты лица разгладились, дышал он тоже ровно, только иногда, вздрагивая, начинал шарить рукой рядом, натыкался на Эленорэ и успокаивался. Просыпался он медленно, просто потому, что в какой-то момент понял - брат не спит, нужно дать отдохнуть и ему. Эленорэ сидел, положив подбородок на колени, и смотрел в стену. - Устал лежать? - спросил Алькарин тихо. - Или боишься заснуть? Эленорэ перевел на него задумчивый взгляд и неопределенно пожал плечами. Он не хотел отвечать на этот вопрос, тем более, показывать, что устал. - Ты спал лучше. Хочешь пить? - и, не дожидаясь ответа, потянулся за миской и кувшином. Алькарин промолчал - раз Эленорэ и так понял. Когда брат приподнял ему голову, снова заметил, как невозможно затекло все тело от одной позы, как болит спина. - Лучше бы ты меня тогда не спрашивал, больно ли мне лежать, - проговорил Алькарин, когда они закончили. - Я теперь об этом думаю. Эленорэ не сразу ответил, а лица не было видно. Опустил голову Алькарина назад, убрал миску. - Давай поговорим о чем-нибудь, может, отвлечешься. Ты… помни, это закончится, ожоги уйдут. - Когда он делал перевязку, меня переворачивали. Кажется, - Алькарин то время почти не помнил, он в сознание-то приходил на несколько минут в день. - В общем, какое-то время я лежал лицом вниз, но, наверное, оркам так было неудобно поить... да и мне... но я не помню. Может повернуться? Эленорэ ответил не сразу, похоже, что-то обдумывая. Наконец, медленно заговорил, каким-то потерянным голосом. - Я… боюсь, если ты начнешь вертеться, он действительно прикажет приковать тебя к полу. Алькарин хотел сказать, что сам он ничего не боится, но промолчал. Попробовал согнуть в колене левую ногу, по ней прилетало меньше всего. Получилось, но с трудом и дальше он попытки оставил. Помнил, что сумел почти перевернуться в первый день, как пришел Эленорэ, но там его переполняло такое счастье, что он, наверное, и встать бы смог, если бы нужно было. - Ладно, - тихо сказал он. - Пусть так. - Хочешь, я тебя немного подвину, просто сменишь позу, - предложил Эленорэ. Однако голос у него бодрее не стал. - Нет, так только хуже будет. Забудь. Я... ничего. В-се равно он когда-нибудь будет менять бинты. Или все просто заживет. Эленорэ добрался до воды, словно вспомнил, что надо пить. Налил и себе, напился, а потом, помолчав немного, вдруг сказал: - Алькарин, если ты будешь сочинять эту свою песню. Не рассказывай в ней о том, каким я был здесь. Хорошо? - Я думаю, мы видим разное, даже сейчас. И ты был разным... Ты... столько раз меня удерживал от отчаяния, от горя и неверия. Сам, может, не помнишь. - Ты не так понял. Какой я сейчас, после возвращения… оттуда. Не пиши, хорошо? Не надо никому знать. Мне так будет спокойней. У Эленорэ губы сжались, он смотрел в сторону. - Ладно, все. Знаешь, я еще подумал. Нам надо придумать какое-нибудь слово. Или фразу. На случай, если на нас обоих наложат такие же чары, как и на тебя, там. - Я уже думал... голос-то я слышал. Если бы я не молчал... наверное, и меня бы узнали. Голос не перепутаешь. Но тебе несложно будет, - Алькарин горько усмехнулся. - Вряд ли так много... увечных орков. Их, кажется, добивают просто. Эленорэ передернуло. - А тебе? - А я не нападал, как ты помнишь... но думаю, тебя я узнаю всегда. Я с закрытыми глазами тебя чувствую... А ты нет? Времени с тех пор как появлялись орки в последний раз прошло немало. Факелы опять начали гаснуть. Но, похоже, про это все же кто-то вспомнил. В коридоре раздались торопливые шаги, орки почти бежали. Эленорэ не ответил, вздрогнув, оглянулся на дверь. Алькарин тоже посмотрел туда. Против обыкновения орков было всего трое и ни одного с оружием. Так что, с небольшой заминкой на пороге, двое втолкнули в камеру самого невезучего, всучили бутыль с маслом. Он двинулся по стенке, каждый шаг оглядываясь на эльфов, принялся заправлять лампы, торопливо. Двое оставшихся, вытащив плети, впрочем, в камеру не рвались заходить. Эленорэ резко встал. От рывка закружилась голова и он едва не упал, но надеялся, что этого хватит. Алькарин встревоженно посмотрел на него, потом на орков. Но молчал, только руку чуть согнул, то ли для того, чтобы приподняться, если что, то ли чтобы закрыться, если будут бить. Подскочившего эльфа оркам хватило. Тот, что заправлял лампы, взвизгнул и ломанулся из камеры, в дверях напоровшись на оставшихся и получилась небольшая свалка. Эленорэ резко шагнул вперед. Не потому что хотел напасть или вырваться из камеры. Просто ноги не держали и нужно было опереться на стену. Но шагнул он к двери. - Эленорэ... - растерянно произнес Алькарин. Оперся на локоть, приподнимаясь. Дверь с грохотом захлопнулась, за ней перебранка и убегающие шаги. У Эленорэ ноги подкосились и он сел там, где стоял, почти рухнул. И улыбнулся. - Напугал, - выдохнул Алькарин, откидываясь обратно на подстилку. - И их, и меня. Будем в темноте сидеть. Он тоже улыбался. - Угу... - улыбка уже сошла, и вставать Эленорэ не торопился. - Я сейчас... погоди. - Тебе плохо? - Алькарин снова дернулся, но теперь плохо стало уже ему, на спине под повязками что-то не то лопнуло, не то надорвалось, и он замер, стиснув зубы. - Нет. Долго не ел, устал. Погоди. И не дергайся, если они вернутся. - Наверное вернутся... - Алькарин говорил через силу, в глазах все еще темнело, но боль постепенно сглаживалась, снова превращаясь в тупую и ноющую. - Что ты хочешь? Подраться? - Нет. Напугать. Они наглеют, если не боятся. Нам ведь это не нужно, да? А вернутся... ну не убьют же. Вернулись орки быстро. И не одни. Правда, майя не выглядел, пришедшим на подмогу. Он мрачно окинул взглядом полутемную камеру, вопросительно поглядел на старшего в охране. Тот без задержки вытолкнул вперед двоих. Причем, один был не тем, кто сбегал из камеры только что. Те что-то быстро залопотали, тыкая пальцем в меченого. Майя брезгливо поморщился и что-то приказал, двоих козлов отпущения уволокли. И лампы быстро принялись заправлять. Майя не дожидался, пока закончат, прошел внутрь. Меченого уже прижимали, на этот раз даже как-то старательно. Эленорэ, словно устав от недавнего порыва, почти не сопротивлялся оркам. Алькарин больше беспокоился за него, чем за себя, хотя визит лекаря означал, что предстоит не самое приятное время. Его орки не трогали, видимо, считая пока полностью безопасным. Майя коснулся эльфа, нахмурился, оглядел его, что-то прикидывая. - Опять дергался? Алькарин промолчал, потом все-таки ответил, хоть и не совсем на заданный вопрос. - Мне больно лежать. Эленорэ ответил почти одновременно с ним, чуть подняв голову: - Он пытался повернуться удобней. Его снова начинала бить легкая дрожь. Майя недовольно покосился на обоих, но, видимо, в чем-то сомневался. - Ну и что, лучше стало? - едко поинтересовался у голосистого. То, что тот порвал себе зажившие шрамы на спине, он чувствовал, даже не переворачивая тело. Выздоравливать нолдо стал лучше, но все же медленно. Майя это не устраивало гораздо больше, чем необходимость прикладывать усилия. Он оценил свое добродушие, сопоставил с поведением эльфов в последнее время, улыбнулся. - Тащите этого сюда, - махнул он оркам в сторону меченого. - Не стало... - прошептал Алькарин, но потом, услышав слова майя, вздрогнул, с тревогой глянул на Эленорэ. Тот сперва дернулся, когда его подняли, но потом позволил оркам сделать то, что им было приказано. Дрожь никуда не ушла, как он ни пытался ее унять. - Поверю, что не прыгал, - в голосе майя все еще было полно сомнения. Меченого подтащили, лекарь на него глянул, поморщился. - Хм, я думал, он мне поможет… И к голосистому. - Тебе все еще будет легче, если он будет рядом? Алькарин в панике посмотрел на него. Но мысль, что Эленорэ могут снова увести надолго, так ужаснула, что он выдавил: - Да. Эленорэ замер в руках у орков, спрятав взгляд. Майя хмыкнул и приказал, чтобы орки приотпустили меченого. - Ты его за руку брал? - напомнил майя меченому. - Да, - ответил тот почти ровно, но по-прежнему не глядя на лекаря. - А теперь ты ему помогать не собираешься? - майя может быть и потерял бы уже терпение, если бы не знал примерно, что с этим эльфом. Эльф понял его по-своему. - Я помогаю, - ответил тихо. Алькарин понял, чего добивается лекарь, чуть побледнел - помнил прошлое лечение. Но протянул руку, сам прикоснулся к Эленорэ, сжал его пальцы. - Может его отпустить, а ты сам потерпишь? - и не похоже было, что майя издевается. - Отпусти, - Алькарин не был уверен, что Эленорэ сейчас в состоянии смотреть, да и видеть, как брат замирает и дрожит от прикосновений, было больно. - Я могу и так. Эленорэ чуть вздрогнул от прикосновения к руке и слабо пожал пальцы в ответ. Вслух ничего не сказал, и глаз по-прежнему было не видно. - В угол, - майя повелительным жестом отправил орков оттаскивать меченого. Вот когда они нужны для дела, они почему-то не такие резвые и бодрые. Майя вздохнул и принялся за лечение. Нужно голосистого как можно скорее поставить на ноги уже. Он не издевался на этот раз и не причинял лишней боли специально. Потому как и без этого хватало. Майя работал тщательно, свивая, спаивая, сращивая, жилку за жилкой. Долго и внимательно. Под конец он выглядел очень уставшим, но поспешил сначала напоить эльфа. Алькарин какое-то время молчал, потом начал стонать сквозь зубы. Но сознания не терял, да и то, что делал лекарь, все-таки не дотягивало до пыток на допросах. Только вот пить почти не мог, его трясло и большая половина пролилась мимо, на грудь и на подстилку. Эленорэ не сопротивлялся оркам, и только вздрагивал почти каждый раз, когда слышал стон. - Дать отдохнуть или лучше сразу продолжить? - майя чуть улыбался, глядя на эльфа. Хорошо поработал. Алькарин ответил не сразу, потом все-таки проговорил: - Зачем спрашиваешь? - А вдруг я сегодня добрый? - усмехнулся майя. - Продолжай, - Алькарин подумал, что тогда тот уберется быстрее вместе с охраной, да и отдых тут делает только хуже, боль после перерыва ощущается сильнее. Майя отдал несколько приказаний оркам, те боязливо и бережно взялись за эльфа. Майя собирался сделать перевязку. Орки по приказам поворачивали и приподнимали тело, под чутким надзором майя, казалось, что они даже научились быть аккуратными и нежными. В конце, в чистых бинтах эльф даже выглядеть стал приличнее. Майя на всякий случай проверил, не порвалось ли чего, чего он только что срастил. Но все оказалось более-менее в порядке. Эленорэ поднял голову и напряженно наблюдал за происходящим. На этот раз сознание потерять тоже не получилось, хоть Алькарин был бы не против. Вместо боли внутри тела, от воздействия Силы, пришла совершенно обычная внешняя, но терпеть ее было не легче. И орочьи лапы, то удерживающие его на весу, то прижимающие к полу, делали все еще хуже. На допросах на него хоть никто не наваливался и в лицо смрадно не дышал. Когда это закончилось, Алькарин даже не сразу понял, он коротко, часто дышал, и каждый выдох был стоном. Майя поднялся. Ничего вразумительного этот уже не мог, так что он подошел ко второму, поставил перед ним небольшую бутылочку из толстого стекла. - Это нужно разводить в воде до голубого цвета и поить его, как только начинается лихорадка. Все понял? Эльф молча кивнул. - И прыгать ему все еще нельзя. Мое предупреждение в силе, хоть я и поверил на этот раз. Тот поежился и снова кивнул. - Он не будет, - ответил так же тихо. Умеет же Жестокий обламывать. Майя вздохнул. Уже и не смешно даже. Впрочем, может этому так даже лучше будет, в дальнейшем. Майя взялся за сумку, махнул оркам, чтобы принесли воды и еду, и пошел дальше по делам.