Элениэль - в поисках утраченного. Трилогия. Часть 3.

      Я брела по узкой тропе утреннего леса. Наступала весна: тая, снег звонкими ручьями убегал в проталины, а на появляющихся островках влажной чёрной земли зацветали первые пролески. Воздух ещё был напоен холодом, но солнечные лучи уже были тёплыми. На ветвях вязов и буков стремительно набухали почки, грозя вот-вот лопнуть и наполнить воздух сладким смолянистым запахом. Птицы встречали март весёлыми звонкими трелями, а белки копошились в дуплах, доставая последние орехи из зимних запасов. На душе моей было светло, хотелось запеть в голос вместе с жаворонками. Удивительно, как это меня отпустили одну, без сопровождения? Стремясь воспользоваться предоставленной свободой, я всё дальше уходила по вытоптанной дорожке.       Справа едва слышно заскрипел снег, обернувшись на звук, я увидела вышедшего из-за ели Леголаса; в голубых глазах его светилось столько любви и неподдельной нежности, что сердце моё, затрепетав, казалось, обрело крылья и вот-вот их расправит. Протягивая руки, муж шагнул ко мне, и я с радостью бросилась в его объятия. Какой же он высокий - напиток Древобрада прибавил мне пару сантиметров роста, но рядом с ним это было едва ли заметно. - Моя звёздочка, - промолвил он, подхватывая меня на руки и впиваясь в губы нежным ласкающим поцелуем. - Любимый, - шепнула я в его губы, отвечая на поцелуй, обнимая за шею и зарываясь пальцами в длинные светлые волосы.       Поцелуй его становился всё более страстным и настойчивым: прикусывая губы, он скользил языком в глубь рта, доставляя неимоверное наслаждение, заставляя забывать о том, что нужно дышать. Да и зачем мне кислород, если хватает его дыхания?       Ладони его скользили по моему телу, гладя плоский живот, сжимая грудь, дразня затвердевшие соски, надавливая на тонкие ключицы, обнимая за плечи и ближе притягивая к себе. Задыхаясь, я вжималась в обнажённое сильное тело, желая большего, томясь в плену его страсти, зависимая от этих рук и терпкого запаха покрывшейся испариной кожи. Проходя по шее пальцами, он, отпустив мои губы, осыпал её лёгкими поцелуями и принялся спускаться ниже.       Втягивая в рот сосок, лаская его языком, сжимая зубами, эльф заставлял меня со стоном выгибаться навстречу жадным губам. По венам, туманя сознание, растекалась огненная лава желания, заставляющая забыть про лес, про трели птиц и бутоны первоцветов. Приподняв бедра, он, склоняясь, заставляя вскрикнуть, прошёл языком по трепещущей плоти, наслаждаясь моим хриплым прерывистым дыханием, всё усиливая сводящую с ума ласку, а потом, вновь приподнявшись, одним резким движением вторгся своим твёрдым естеством во влажную плоть.       Распахнув глаза, я в полумраке спальни, освещённой лишь пламенем свечи, встретила затуманенный страстью взор Леголаса, только теперь понимая, что весенний Мирквуд быль лишь сном, из которого он так пылко меня вырвал. Тело сгорало в огне желания, обхватывая мужа за плечи, двигаясь навстречу резким толчкам, я прижалась губами к его приоткрытым влажным губам. - Пожалуйста... Леголас... я хочу... - Знаю, - хрипло прервал он мой прерывистый шёпот, ускоряя толчки, заставляя тело взорваться в судороге наслаждения, рассыпаясь на тысячи искр. - Пожалуйста, милый, - выдохнула я в его мокрую от пота грудь, когда он со стоном навалился на меня, в последнем резком толчке изливая в лоно горячее семя.       Подрагивая от отголосков огня, я теснее прижалась к нему; пусть не сегодня, но я обязательно скажу о том, что разделяю его желание. - Какое великолепное платье, Элуираль, - едва не хлопая в ладоши от восторга, обходя меня кругом, высказывала своё восхищение Тивиэль. - Оно такое лёгкое, а в ткани словно мерцают лучи звёзд!       Мы находились на втором этаже в пошивочной главной портнихи Лихолесья - тоненькой темноволосой эльфийки Элуираль. В просторной светлой комнате все столы были завалены рулонами всевозможных тканей самых нежных и необыкновенных оттенков, лентами, кружевами, пуговицами, иголками и булавками. Именно этих иголок я сейчас и боялась. Была последняя примерка моего свадебного наряда, и, подгоняя по фигуре мелкие огрехи, помощницы швеи крепили ткань иглами. Даже странно: не так давно я билась на мечах с орками, а сейчас боялась лёгкого укола булавки. - Вам удобно, госпожа? - встревоженная моим молчанием спросила портниха. - Швы нигде не жмут? - Нет, всё замечательно, и ткань в самом деле чудесная, - ответила я, застенчиво улыбнувшись. - Просто я очень волнуюсь. - Отчего, госпожа? - изумилась Элуираль, поправляя лиф платья и прикладывая к нему тонкую кружевную ленту. - Ведь вы с Араненом уже женаты, а сейчас лишь повторите клятвы перед Валар. - Знаю, - надеюсь, она не начнёт прямо сейчас закреплять кружево. - В мае, перед свадьбой я так волновалась, что, боюсь, едва переставляла ноги, идя вместе с братом к алтарю. Даже не знаю, отчего накатывает такая паника. - Предсвадебный невроз - дело серьезное, надеюсь, не сбежишь? - изогнув тонкую бровь, лукаво взглянула на меня Тивиэль. - Поздно, - решившись наконец пожать плечами, притворно вздохнула я. - Жаль, тебя не было в Минас-Тирите, чтобы мне это подсказать. Правда, Леголас бы тогда тоже подсказал Эрхулу, как лучше тебя выпороть. - А я бы сбежала вместе с тобой, - под заливистый весёлый смех троих помощниц швеи ответствовала мне подруга. - Пусть бы тогда они попробовали нас догнать.       Да разве где спрячешься от Леголаса? Он ведь из-под земли достанет, особенно если чем-то недоволен или, хуже того, взбешен. - А что именно пугает вас в свадьбе? - спросила меж тем Элуираль, наклоняясь к подолу и расправляя пышные ярусы белой ткани. - Взгляды гостей, - честно призналась я, вставая на скамеечку, чтобы ей было удобнее. - Я чувствую себя под ними неловко, словно обнажена. - К этому вам придётся привыкнуть, - понимающе улыбнулась мне одна из помощниц, светловолосая хохотушка Тайлири. - Ведь вы теперь жена принца, и на вас всегда будут глазеть с интересом. - Предлагаешь бежать прямо сейчас? - и почему с простыми эльфийками мне общаться легче, чем с придворными фрейлинами, хотя те и вели себя вполне доброжелательно? - Нет-нет! - всплеснула та руками. - Просто, когда находитесь в заполненном тронном зале, представляйте, что окружены светом, который отталкивает взгляды и возвращает их обратно владельцам. - Честное слово, постараюсь, - пообещала я ей и, посмотрев в сторону трюмо, спросила: - А можно мне на себя взглянуть?       Всполошившись, эльфийки тут же запретили мне это делать, считая, что даже если это и бал в честь свадьбы, то традиции всё равно нужно соблюдать, и нельзя невесте до дня свадьбы смотреть на себя, облачённую в белый наряд, в зеркало.       Следующие несколько дней пролетели в кутерьме подготовки к балу, украшении замка, доработке праздничного меню и размещении в гостевых комнатах тех эльфов, что приехали из дальних предместий Мирквуда. Леголаса я видела только за завтраком и ужином, ну, и разумеется, ночью в спальне, дни же он проводил с воинами в лесу, а я - в компании Тивиэль и придворных эльфиек, с которыми постепенно находила общий язык и темы для общения. Когда мы обедали, отец часто рассказывал старинные легенды о жизни перворожденных, а после ужина с Трандуилом всегда уходил в сад, где до самого рассвета они вели нескончаемые беседы. Я была рада тому, что отец так занимает владыку, поскольку очень смущалась, когда порой ловила на себе брошенные тайком взгляды короля, которого, похоже, очень интересовало, не меняется ли ширина моей талии. Наверное, если бы мог, он бы запер нас с Леголасом в спальне и не выпускал бы оттуда год. Когда я вскользь сказала об этих своих подозрениях отцу, тот лишь посмеялся, поведав по секрету, что Трандуил очень ждёт появления внуков. Впрочем, Аранен уже говорил мне об этом, просто не упоминал, что его родитель горит таким нетерпением. Теперь же, увидев подозрительно повлажневшие глаза Эрамииля, я поняла, что он разделяет это желание. Похоже, наши отцы, больно раненые судьбой, рано лишившиеся возлюбленных, мечтали найти утешение в воспитании внуков. Судя по всему, нам с мужем стоит опасаться того, что они на пару запрут нас в спальне - впереди зима, чем ещё развлечься, спрашивается, как не скромными намёками из-за дверей запертым в спальне молодожёнам о том, что пора не только любиться, но и размножаться. В общем от этих догадок и подозрений мне становилось ещё более неловко, и я всё больше смущалась и краснела при встречах с королём, что, разумеется, не оставалось незамеченным и вызывало насмешку в его холодных синих глазах.       Особой же радостью для меня стало прибытие за три дня до свадебного торжества гостей из Эребора. Гимли со своим отцом Глоином и ещё несколькими почтенными гномами прибыли в замок ранним утром, вызвав своим появлением фурор у лихолесских эльфов, далеко не все из которых знали о зародившейся дружбе между владыкой, Араненом и обитателями Одинокой Горы. - Звёздочка, девочка моя, как же я соскучился!       Я торопилась в сад, чтобы прогуляться по его пустынным с утра дорожкам, и была едва не сбита с ног в плохо освещённом коридоре громко восклицающим приветствия Гимли, который, не долго думая, закружил меня в крепких объятиях. Это нужно было только видеть, с каким недоумением уставились на нас проходившие мимо стражи и пара следящих за порядком лакеев. В тот же миг в мою голову закралась одна презабавная идея, для воплощения в жизнь которой требовалось заручиться поддержкой моего милого гнома. Стоит ведь подшутить над местными эльфами и усадить делегацию из Эребора к родственникам со стороны невесты, всё равно там только один Эрамииль сидеть будет. - Как ты? - похлопывая по спине, спрашивал у меня Гимли. - Что твой муж? Не обижает? А то смотри, если что, говори, я из него лепёшку сделаю! Прихлопну - и мокрого места не останется! - Спать по ночам не даёт, - потупившись, вздохнула я. - Ну, так наверное же знает, чем тебя под звёздами развлечь? - ничуть не смутившись от такой откровенности, предположил гном. - Ну да, - скромно кивнула я, вместе с ним направляясь за ушедшими к тронному залу для приветствия с владыкой Глоином и компанией прибывших гномов. - Поэмы на синдарине читает до рассвета. - Каков романтик! - восхитился Гимли и тут же с подозрением добавил: - А ручки целует? Ну, когда читает? - Нет, - стараясь сохранить печально-серьёзный вид, кусая губы, ответила я. - Тьфу ты, вот осёл, - раздражённо пробормотал гном и, тут же покосившись на меня, поинтересовался: - А зачем тогда поэмы читает?        Мы уже вошли в тронный зал и теперь стояли в хвосте гостей из Эребора, которых приветствовал появившийся король. Глядя на великолепного в своём величии Трандуила, который по обыкновению был облачен в расшитый серебром камзол и бордовую мантию, я тихо пояснила Гимли. - Хочет, чтобы я в день зимнего солнцестояния, встав на скамеечку возле украшенной самоцветами ёлки, их декламировала. - Плохо, плохо, - зацокал языком гном. - Похоже, орочьи стрелы всё же сильно поранили его в разных местах. Ты меня прости за откровенность, звёздочка, Аранен вообще как муж пригоден, иначе не пойму, что мы тут второй раз праздновать собираемся?        Упс! А ведь Леголас меня убьёт. Впрочем, всё равно. Лучше жить мало, но весело, чем долго и скучно. - Я же говорю - поэмы по ночам на синдарине читает, - ответила я Гимли, вместе с гномами склоняясь в низком поклоне перед свёкром. - И переводит.       Крякнувший от моих слов Гимли заработал неодобрительные взгляды гномов и удивлённый короля.       Когда с формальностями и приветствиями было покончено, Трандуил пригласил гостей на завтрак, и вскоре мы, уже сидя в столовой за королевским столом, принялись за трапезу. Поскольку Леголас спозаранку вместе с отрядом воинов и Фаруленом отбыл на западную заставу, то на его месте по правую руку от владыки сидела я, а рядом со мной расположился всё ещё ворчащий Гимли. Бормотания гнома не укрылись от короля, окинувшего его вопрошающе-недоуменным взглядом, но тот был уже занят одариванием преувеличено любезными улыбками усаживающихся за стол придворных эльфов, которые, хоть и знали, что на бал прибудут гости из Эребора, всё же с опаской смотрели на гномов, с которыми прежде враждовали не один век.        Завтрак тёк своим чередом, когда, пробуя поданные слугой грибы под ореховым соусом, я в очередной раз заметила, как Трандуил украдкой бросил изучающий взгляд на мою талию. Не укрылся этот взгляд и от с аппетитом поглощающего содержимое своей тарелки Гимли. - Я вас расстрою, величество, - очень тихо промолвил промокнувший рот салфеткой гном, склоняя голову так, чтобы Трандуил его услышал. - Но от поэм девы не полнеют и дети не рождаются.       Тёмные брови владыки взлетели вверх, тонкие ноздри гневно затрепетали. - Каких поэм? - вкрадчиво поинтересовался он в то время, как я, краснея, вынуждена была откинуться на спинку стула, так как Гимли через меня ещё ближе подался к королю. Язык мой - враг мой! И почему я постоянно об этом забываю? И почему папа отбыл вчера на пару дней в один из эльфийских посёлков? Я, конечно, понимаю, что там кто-то нуждается в его помощи, но обычно при отце я веду себя более сдержанно, или же он успевает меня осадить. - Которые ваш сын читает жене по ночам, - голос гнома стал совсем тихим, но от того не менее ехидным, когда он поинтересовался у склонившегося к нам Трандуила: - Ты вообще рассказывал сыну, откуда дети берутся? Если застеснялся, так хотя бы порно канал ему включил, когда была такая возможность. Сам-то ведь не скучал - не один Боромир видел, как из твоей спальни блондинка под утро выходила.       Я продолжала смущённо краснеть, Трандуил гневно бледнеть, а Гимли всё не унимался: если уж гнома понесло, то капитально. - Боромир вон как живо исхитрился наследничка заделать, а твой сынок синдарину по ночам звёздочку учит. Не иначе, как последний девственник Средиземья, а я то ещё удивлялся, чего он такой психованный. А оно, конечно, гормоны прут, а как применить - не знает! - Не изволите ли прогуляться в мою библиотеку, многоуважаемый Гимли, сын Глоина? Я вам покажу очень древние рукописи о появлении гномьего рода. - вкрадчиво произнёс Трандуил, медленно отодвигая стул и поднимаясь из-за стола. - Разумеется, владыка, буду рад, - тоже поднимаясь, ответил тот и уже тише добавил: - Уж нас гномов точно не пальцем делали. Хмурый от последнего замечания, король царственно выплыл из столовой, Гимли рысцой засеменил вслед за ним.       Только сейчас обменивающиеся "любезными взглядами", сидящие за столом эльфы и гномы заметили, что происходит, и дружно взглянули вслед удаляющимся владыке и Гимли. - Скажите, госпожа, - обратился ко мне Глоин, когда они скрылись за дверями. - Не повздорили ли Его Величество и мой сын? - Нет-нет, - промолвила я, тоже поднимаясь со стула, чётко осознавая, что кому-кому, а уж мне точно пора спасаться бегством. Леголас вернётся только к ужину - я как раз успею отъехать подальше, главное, от Дориля суметь ускользнуть. - У них просто спор в области анатомии. - Ана-чего? - не поняв, переспросил почтенный гном. - Ну цветочки, пестики, тычинки... - развела я руками и поспешила к дверям прежде, чем Глоин успел задать ещё какой-либо вопрос.