В конце пути

- Привет, - завораживающие синие глаза, очень похожие на те, в которые Елена вглядывалась всю дорогу, пристально смотрят на нее, - о, паразит… рад тебя видеть. Ты, что, женился? - Здравствуйте… - Елена ошарашенно улыбается, глядя на парня, - я... меня зовут Елена. Я встретила Пабло в Уитморе и подвезла… его отец здесь? - Прямо перед тобой, - плотно сжатых губ касается легкая улыбка, - я Деймон. - Ты отец Пабло? – Елена с сомнением смотрит на него, - глупая шутка. - Это не шутка. - Серьезно? - она хмурится, - сколько тебе лет? - Сто восемьдесят четыре. - Сколько?! – Елена начинает хохотать, - ты, что, бессмертный?! - Как раз наоборот. Я давно мертв, - Деймон очень серьезно смотрит на нее, а она продолжает хохотать. - И, кто же ты? Зомби? - Нет. - Вампир? - В точку. - Ух ты… - от смеха у нее на глазах появляются слезы, - то есть, ты сто восьмидесяти четырехлетний вампир? - Не совсем. Первые тридцать три года, я был человеком. - Тридцать три? – Елена прищуривается, глядя на него, - как символично. - Забавно… - синие глаза Деймона медленно скользят по ее лицу, - по иронии судьбы, это самое легкое признание из всех… - Ладно, Деймон,- она облизывает пухлые губы, - и, почему же ты не сверкаешь на солнце? Или не сгораешь..? - Наверное, потому, что вампиры не сгорают от солнечного света, - он беззаботно пожимает плечами, - и не сияют. Это, на всякий случай. Но, если не веришь мне, предлагаю в качестве эксперимента, вытащить на солнце какой-нибудь труп и понаблюдать, не загорится ли он. - А, как же ребенок? – Елена начинает улыбаться еще шире, - разве трупы могут иметь детей? - Пабло родился, когда я еще был человеком. - То есть он тоже вампир? - А, есть сомнения? Пабло, - Деймон переводит глаза на парня, который все это время старается прикинуться продолжением кирпичной стены, - наша милая гостья не верит, что мы вампиры. Принеси, пожалуйста, осиновый кол. В доказательство того, что мы не врем, я воткну его тебе в сердце. - Можно подумать, обычный человек, типа от такого не умрет, - Пабло закатывает глаза, и Елена снова начинает смеяться. - Человек умрет, - Деймон спокойно кивает ему, - а вампир нет. - Пабло, - Елена со смехом смотрит на парня, - твой брат всегда так мило шутит? - Он мне не брат, - Пабло поджимает губы, и Елена моментально становится серьезной, - это, действительно, мой отец. - Но… - У него была бурная молодость. - Вау… - Елена удивленно смотрит перед собой, отчаянно не зная, что на это сказать, - Деймон… прости…те. - Не морочься, - он весело подмигивает ей, - я рад, что не произвожу впечатление старого… в общем, все в порядке. И переходить на «Вы», по-моему, уже поздно. Пабло, - он переводит глаза на сына, - шурши в дом и репетируй речь, с которой ты сейчас будешь объяснять мне, причину своего появления здесь. - Слушаюсь… сэр… - Пабло тяжело вздыхает, и, угрюмо кивнув Елене, исчезает за массивной деревянной дверью. - Я бы пригласил тебя в дом, но… - Не успел убрать трупы? – Елена снова начинает улыбаться и кокетливо хлопает пушистыми ресницами. - Точно. - Ну… в другой раз. Не ругайся на сына. - Он накосячил, - Деймон пожимает плечами, - естественно, я буду на него ругаться. - Он говорил, что ты деспот. - Верно. Но, может, я стану чуть добрее, если ты согласишься поужинать со мной сегодня. Тогда вместо того, чтобы орать на Пабло, я буду угощать тебя прекрасным французским вином. - В твоем доме с трупами? – Елена прищуривается глядя на него. - В замке-ресторане в Уитморе. - Ух ты... – Елена неуверенно переминается с ноги на ногу, - ну… только ради того, чтобы спасти твоего сына. - На большее я и не рассчитывал, - Деймон сверкает глазами, и по телу Елены неожиданно проходит мелкая дрожь. - До вечера..? – она неуверенно смотрит на него, - я живу… - До вечера, Елена, - Деймон пристально смотрит на нее, едва заметно усмехаясь, - я приеду в девять. Не надейся, что я не найду твой дом. - Ладно… - ее голос становится совсем тоненьким, и каким-то… чужим, - до встречи. - До встречи. Деревянная дверь медленно закрывается, и Елена даже жмурится и слабо трясет головой, чтобы прогнать образовавшуюся пелену перед глазами. Что это было? Медленно спустившись с крыльца, она возвращается к машине, садится за руль, поворачивает ключ и трогается с места. Почему-то время, проведенное с Каем, резко начинает казаться ей чем-то далеким, чужим, и таким ненужным, что самой становится смешно, зачем она, вообще, была с ним сегодня? Двухэтажные, кирпичные, построенные единым комплексом, милые домики, по две квартиры на этаже, с большими окнами и пышными клумбами во дворе, подземная, довольно просторная парковка, знакомая в лицо, женщина, гуляющая с маленьким ребенком. Тут все уже родное и знакомое. Студенты из их колледжа редко селились в этом районе. Это была часть, еще старого, исторического города, почти самый центр, в непосредственной близости от колледжа, больницы и замка, которые сами по себе, тоже составляли единый, очень величественный и немного готический ансамбль. Однако, именно эта часть домов, была отреставрирована, там были очень хорошие квартиры и очень современная инфраструктура. Большинству студентов Уитмора, такое жилье было не по карману. Отец Елены когда-то тоже окончил Уитморовский колледж, потом университет, местный и заграничный, долго учился в Европе, занимался наукой, бедствовал, экономил, голодал… когда они с женой Мирандой узнали, что ждут ребенка, он бросил науку, согласился на предложение нового знакомого открыть частную клинику, которая неожиданно быстро начала приносить доход, тоже неожиданно большой, потом открыли вторую клинику, третью, построили огромную сеть по всей стране, позже появились несколько кабинетов пластической хирургии, открылась частная лаборатория… к моменту, когда родилась младшая Сара, такое понятие, как «на это нет денег», отсутствовало в их семье, практически, полностью. Но где-то глубоко в подсознании Елены, почему-то были живы воспоминания о том, как мама чистит для нее маленькой яблоко, а сама съедает шкурки и серединку с жесткими прослойками и косточками. Тогда она не осознавала, что позволить себе целое яблоко, мама просто не может, папа же, не ел даже шкурки, утверждая, что крайне вредно вечером есть фрукты. Уже став старше, Елена отлично знала, больше всего на свете, ее отец любит персики. Он мог есть их килограммами, утром, днем, вечером и ночью, и ни о каком вреде от этого, речь, конечно, уже не шла. Елена могла покупать дорогие и очень дорогие вещи, но она не умела сорить деньгами. И, если утопленный телефон, и мгновенная покупка нового, были для нее обычным делом, то на «всем шампанского за мой счет!», она никогда не была способна. Она не оставляла чаевые, по размеру равные или превосходящие сумму счета, не платила за подруг в магазинах, не давала денег в долг, забывая об этом. Все это досталось Саре, которая никогда не видела, как мама уговаривает папу съесть шкурку от яблока, а он отказывается, ссылаясь на вред для здоровья. Ключ привычно поворачивается в замке, и, толкнув тяжелую какую-то супер навороченную дверь, Елена вваливается в квартиру, волоча за собой многострадальный чемодан. Кругом, практически, стерильная чистота. Кэролайн. После ее уборки, можно есть не то, что с пола, можно есть сам пол. - Кэр!!! – Елена бросает ключи на тумбочку у входа, - Кэролайн!!! - Еленыч! – маленькая худенькая блондинка в очаровательном домашнем сарафане с зайцами, бросается к ней и заключает в объятия, - почему ты здесь?! Что произошло?! Я полдня не могу тебе дозвониться!! - Кэр, я знаю, - Елена тяжело вздыхает, - прости. Телефон сдох. - Где ты была? Почему ты не у..? - Мы расстались с Элом. - Да, я уже в курсе, - Кэролайн закатывает глаза, - он звонил. - Тебе?! - Ну, мне он не дозвонился. Зато, дозвонился Бонни. - Напомни, за что мы любим ее? – Елена недовольно хмурится, и Кэролайн нервно хихикает. - Хочешь сейчас это обсудить? - Нет, - Елена морщится, - хочу есть. И в душ. И у меня куча новостей. Затолкав чемодан в свою комнату, Елена, выхватывает из шкафа серые домашние шортики и майку с эмблемой колледжа, почти бегом влетает в ванную, открывает горячую воду, и встает под душ. Почему-то ей отчаянно хочется смыть с себя следы прошлой ночи с Элайджей, и недавней близости с Каем. Хочется оставить только воспоминания о его чарующих синих глазах, горящих на мертвецки белом лице. А сын, явно пошел в папочку. Такой же. Не сильно высокий, очень спортивный, очень красивый. Широкие плечи, накаченные руки… и воронье гнездо на голове одинаково соблазнительно-лохматое, только, вот, у сына волосы светлые, а у отца угольно черные. На фоне его аристократической бледности смотрится это… сногсшибательно. В удобной домашней одежде и с пушистым белым полотенцем на голове, Елена выходит из ванной и блаженно жмурится, услышав аромат свежеиспеченного яблочного пирога. - Кэр… - Чего? - блондинка широко улыбается ей, сверкая веселыми голубыми глазами, - отвыкла от нормальной еды? - И не говори… - Елена опускается за стол и с упоением делает глоток черного чая с мелиссой, - как же хорошо дома… - Так, что произошло с Элом? - Кэр, я… - Елена смотрит перед собой невидящими глазами, - я нашла кольцо. - Какое кольцо? - Всевластия, Кэр!!! Обыкновенное кольцо, с каким-то там булыжником. С такими обычно делают предложение. Вечером он приглашал меня на ужин. Все сходится. - И ты сбежала? – Кэролайн хмурится. - А, что мне было делать?! Ждать, когда он, смущаясь и краснея, промямлит «Выходи за меня»?! - Но ты же так хотела быть с ним. - Кэролайн… - Елена слабо качает головой, - мне двадцать один… я хочу ездить на озеро, ходить на вечеринки в кампус, пить с тобой вино по ночам и болтать обо всем подряд… я не хочу замуж. - Но, ты же любишь его. - Видимо не настолько сильно. Не знаю… - Ты испугалась… - Кэролайн слабо улыбается, - это пройдет, милая, - она протягивает руку и осторожно касается плеча подруги, - завтра ты осознаешь, что произошло, успокоишься, и вы помиритесь. - Не помиримся… - Елена отрешенно качает головой, - его мир… знаешь все эти переговоры, сделки… друзья в дорогих костюмах, разговоры о фондовой бирже. Я еще ребенок Кэр. Я не хочу жить во всем этом. - А чего ты хочешь? – голубые глаза пристально смотрят на нее, и Елена невольно улыбается, моментально вспомнив своих новых знакомых. - Кэр… - Елена закусывает нижнюю губу и заговорчески смотрит на блондинку, - я расскажу тебе, только пообещай, что не скажешь Бонни. И вообще, никому не скажешь. - Ты издеваешься? - Его зовут Деймон… - Как..? - Деймон, - Елена закатывает глаза, - ему тридцать три… - О, это вписывается в схему, что ты еще ребенок и не хочешь ничего серьезного! - Не язви, а? Он такой… - Ну, какой? – Кэролайн усмехается, глядя на подругу. - Ураган… позвал поужинать сегодня. Обещал заехать в девять. - В девять? – Кэролайн вопросительно приподнимает бровь, - то есть через час? Ужас тенью проходит по лицу Елены, и он застывает, ошеломленно глядя перед собой. - Черт!