В конце пути

- Бон? – Кэролайн хмурится, выглядывая в коридор, - Бонни, это ты?! - Да, - девушка проскальзывает в спальню к подруге, - Елены еще нет? - Пока вроде нет, - Кэролайн отрицательно трясет головой,- сколько времени? - Полпервого ночи, - глаза Бонни сияют так, что, практически, освещают и комнату, и коридор, - мы тебя разбудили? - Мы? – Кэролайн хмурится, - ты же вроде к бабушке ездила. - Не… не совсем, - Бонни закусывает нижнюю губу и заговорчески смотрит на блондинку, - я познакомилась с парнем… - Это было видно сегодня по твоей, до безобразия, довольной роже. - Вот… ну, и, в общем… - Он у нас? – Кэролайн зевает, стараясь прогнать сон. - Ага… ты, ведь, не возражаешь, правда? - Бон, успокойся, - блондинка ежится и обнимает себя руками за плечи, - мне вообще по фиг, только постарайтесь сильно не шуметь и не свинячьте на кухне, ладно? - Конечно, - Бонни благодарно смотрит на подругу, - спокойной ночи. - Спокойной ночи. Кэролайн, продолжая зевать, возвращается в постель и с головой забирается под одеяло. В последнее время, она и так постоянно мерзнет, а уж ночью… из коридора еле слышно доносятся приглушенные голоса, и Кэролайн слабо улыбается, искренне радуясь за подругу. Бонни не везло в личной жизни. А она, как раз была из тех, кому этой жизни очень хотелось. Но, увы, парни, которым она нравилась, казались ей слишком примитивными, парням, которые нравились ей, она казалась слишком навязчивой. Кай был ее заветной мечтой, который, не смотря на многочисленные расставания с Еленой и последующее отсутствие постоянной девушки, совершенно ей не светил. Он сам неоднократно говорил об этом Кэролайн. И, с его слов, Бонни он об этом говорил тоже, но она упорно отказывалась это слышать. Кай был хорошим добрым парнем, но с таким тяжелым и мерзким характером, что преданная, вечно страдающая по нему Бонни, вряд ли могла разбудить в нем хоть какие-то чувства. Кэролайн очень хотелось, чтобы подруга была счастлива. И, когда сегодня она увидела, как светятся ее глаза, то все, в принципе, стало ясно и без ее объяснений. С откровениями Деймона, любовью Елены, этим ненормальным Клаусом, копией Кэтрин… со всем, что случилось, Кэролайн с трудом смогла разглядеть счастье в глазах их третьей подруги, и теперь ей было неудобно перед ней. Не то, чтобы Бонни всегда переживала все беды вместе с ней и Еленой. И, конечно, же, Елена была для Кэролайн гораздо ближе, но, тем не менее, Бонни была постоянно рядом. Они, как минимум, жили вместе, и не были чужими людьми, а значит, должны были быть внимательны друг к другу. В этих мыслях Кэролайн засыпает. Ей снится что-то светлое, простое и очень солнечное. Какой-то пляж… или берег. Да, берег. Скорее всего, того самого большого озера между Уитмором и Мистик-Фолс. Только что-то там изменилось. Или, наоборот, еще не изменилось. Растут какие-то очень старые огромные деревья. Их всего несколько, а большинство еще совсем молоденькие, тонкие и с очень зелеными листьями. И солнце светит так ярко, и очень тепло. И сквозь сон ей кажется, что она чувствует, как ее ноги осторожно ступают по теплой, очень мягкой земле. И трава щекочет стопы, и по коже начинают бежать мурашки от чьих-то ласковых, нежных прикосновений. Синие глаза светятся в ярком, почему-то она уверена, что, летнем, солнце, и тени падают на мраморно белую кожу, и немного ехидная, но оттого не менее трепетная, ухмылка касается идеальных губ. Деймон. В старомодной одежде, которая, на удивление, так сильно ему идет. С привычно взъерошенными волосами. Ласковый, нежный. Почему-то она уверена, что родной. Он улыбается ей и ласково проводит подушечками пальцев по ее лицу. - Кэтрин… Что..? Почему? Почему Кэтрин? Она Кэролайн. Кэролайн! Не Кэтрин! Кэтрин мертва! Она умерла сто с чем-то там лет назад! Она не Кэтрин! Не Кэтрин! - Кэтрин… И солнце больше не яркое, и птицы не поют так восхитительно сладко, и все, что окружает ее мгновенно становится чем-то чужим, незнакомым и неприятным. Она изо всех сил пытается проснуться, но не просыпается. Или, во всяком случае, голос и тепло от прикосновения его пальцев, у нее на щеке никуда не деваются. - Кэтрин… Кэролайн вздрагивает, жмурится и открывает глаза. Она у себя в комнате. В своей постели. Все хорошо. - Кэтрин… - Ааа!!! – Кэролайн вздрагивает и в ужасе отскакивает в сторону, - какого черта?! Перед ней стоит Клаус. Ужас, как несколько минут назад умиротворение и счастье, начинает медленно разливаться по ее венам, и от страха начинает сводить живот. - Что ты здесь делаешь? - Кэтрин… - сумасшедшие глаза, не отрываясь, смотрят на нее, и от этого ей становится еще страшнее. - Я не Кэтрин. - Ты моя Кэтрин… - он пытается наклониться к ней. - Что тебе нужно? - Ты моя Кэтрин… - Как ты попал в дом? – у Кэролайн, наконец, прорезается голос. - Кэтрин… живая… моя… без него… - Чертов ты придурок! – Кэролайн хватает подушку и с силой бьет его по голове. Клаус охает, делает шаг назад и медленно оседает на пол. - Как ты, мать его, попал в нашу квартиру?! – Кэролайн сверкает глазами, и вдруг ее осеняет, - Бонни… - она вскакивает на ноги и изо всех сил прижимается к изголовью кровати, - ты пришел с Бонни?! Ты ее новый парень?! - Ты всегда была умной девочкой… - Клаус медленно поднимается с пола, - сглупила только раз… когда выбрала его… - Что с Бонни?! – Кэролайн чуть ни плачет, - что ты с ней сделал, чертов ты придурок?! - Она спит… - его глаза медленно скользят по ее лицу и телу, - ты тоже спала… ты заснула у меня на руках. Адреналин, бушующий в ее крови, не дает возможности сосредоточиться и подумать. Что делать? Что с Бонни? Где искать спасения? И какой еще бред мог прийти в голову этому психопату? Он делает шаг, и в этот момент Кэролайн принимает решение. - Я не заснула… - она ловит его взгляд, и он замирает, - я умерла. Ты убил меня. - Кэтрин? – Клаус сумасшедше смотрит на нее. - А ты думал, я кто? – кажется, она тратит все силы на то, чтобы справиться с дрожью в голосе, - Кэтрин. Ты помнишь меня? - Помню… - он делает еще шаг и медленно опускается на край ее кровати. - Ты убил меня, - Кэролайн осторожно садится рядом и протягивает ладонь к его лицу, - ты помнишь? - Помню… - Убил, потому что я попросила… - Да… - Потому что ты любил меня… - Да… - он начинает плакать и Кэролайн вздрагивает, увидев слезы на его лице. - Только ты по-настоящему любил меня… - Да… -Ты меня все еще любишь? - Люблю! – его глаза вспыхивают, - я всю жизнь любил тебя, я… я… - Ты все для меня сделаешь? – она начинает шептать и чуть подается к нему, - как тогда? Как прежде? - Да… - слезы градом катятся по его щекам, и он старается поцеловать ее ладонь, - да, да… - Скажи мне, что с Бонни? - Она… - она хмурится, - я дал ей снотворное. Она проснется утром. - Хорошо, - Кэролайн облегченно выдыхает, - теперь послушай меня… я тебя не люблю, - осторожно произносит она, и он вздрагивает, - я люблю Деймона. Своего мужа. - Нет… - Клаус смотрит на нее как-то странно, по-детски, и очень испугано, - нет, ты… он же… почему? - Потому что он мой муж. Потому что я выбрала его. Потому что я всегда любила его. Ты же знаешь это. - Но ты умерла… - Клаус хлопает глазами, - его Кэтрин умерла - А, кто же я? - Ты… - он хмурится, - ты моя Кэтрин… - Но я не Кэтрин, - она слабо качает головой и, на всякий случай, отстраняется от него, - меня зовут Кэролайн. Я другой человек. И я не люблю тебя. По его лицу тенью проносится осознание, он поднимается на ноги и отступает на шаг. Сказать, что ей страшно – это ничего не сказать, но, где-то глубоко внутри, вдруг поселяется уверенность в том, что, поняв то, что она не Кэтрин, он должен будет оставить ее в покое. - Ты не любишь меня? – его голос звучит настолько опустошенно и несчастно, что ей на мгновение даже становится жаль его. - Не люблю. - Но… почему? - Потому что я люблю Деймона, - неожиданно отзывается Кэролайн, и сама пугается этих слов. - Что? – он хмурится, - Деймона?! - Да, - Кэролайн резко поднимается с постели и уверенно смотрит на него, гордо вскинув голову, - да, люблю. Да, Деймона. Не тебя. - Все должно было быть не так… - из Клауса вдруг, словно, выпускают весь воздух, - он прижимается к стене и закрывает лицо руками, - я должен был наказать его… должен был отомстить ему. Ему должно было быть больно. Он должен был получить свою Кэтрин, которая больше не любит его. Сто пятьдесят одни год он ждал. Оставалось еще совсем немного. Всего двенадцать лет. Он отыскал бы ее. Она бы полюбила его. И тогда он показал бы ее Деймону, заставил подарить ей бессмертие, и отобрал бы ее, так же, ка сам Деймон когда-то отобрал у него Кэтрин. Сто пятьдесят один год и семнадцать лет при ее жизни, он не могу понять, почему она выбрала Деймона тогда. Чем он был лучше. Бедный, развратный, самый бесперспективный из всех. Клаус, Уэс, Аларик… они что-то изучали, что-то открывали, что-то делали. Основной талант Деймона заключался в том, чтобы вовремя собрать в кучу чужие открытия. Чтобы сообразить, кому и что поручить делать, что у кого спросить. Но и Кэтрин и ее дед, именно его почему-то упорно считали лучшим из всех. Хотя в нем не было ничего. Ни-че-го. - Он должен был страдать… - Клаус смотрит перед собой невидящими стеклянными глазами, - я должен был заставить его страдать… я заставлю. Заставлю. Я заставлю его потерять еще раз. Он должен страдать. Он не заслуживает того, чтобы его любили. Он не заслуживает ничего… - Ты ничего ему не сделаешь, - Кэролайн пристально смотрит на Клауса, - что ты можешь? У него есть его сын. Есть друзья. Есть любимая девушка. У него нет только его жены, и вот в этом, как раз, виноват ты. - Этого мало! - Клаус вдруг начинает хохотать, - он не имеет права быть счастливым, ты слышишь меня?! – он резко бросается к Кэролайн и хватает ее за руку, - он не заслужил этого! Он должен страдать! И он будет. Будет… - почему-то Кэролайн кажется, что на этот рывок к ней через комнату, он потратил последние силы, - будет… - Клаус тяжело дышит, отпускает ее и медленно отступает к двери, - я отберу ее… отберу его новую любовь… - Что?! – Кэролайн вспыхивает, - Елена?! Не смей!!! – у нее начинает дрожать голос, - слышишь?! Не смей ее трогать!!! - А я и не трону! – он надменно усмехается, победно глядя на нее, - просто маленькая девочка Деймона поедет к нему на своей красивой машинке и… бабах..! не доедет. Так бывает, знаешь… тормоза… - Нет! – Кэролайн бросается к нему, - хренов ты маразматик! Зачем ты это сделал?! Зачем?!?! Клаус скользит по ней какими-то холодными невидящими глазами, выходит в коридор, медленно подходит к двери и еле слышно шепчет, уже выходя из квартиры. - Чтобы он плакал. Кэролайн не знает, сколько проходит времени. Минута, десять, час… она все так же стоит в коридоре, и, не отрываясь, смотрит на дверь. Наконец, она открывается и в квартиру входит Елена. - Милая!!!! – Кэролайн бросается к ней, и Елена вздрагивает. - Кэр… ты меня напугала. - Елена!!! – взволнованные голубые глаза бешено смотрят на нее, – Елена, послушай, ты… ты не должна… - Кэр! – Елена хватает блондинку за руки, - черт, Кэролайн!!! Ее глаза медленно закрываются, дыхание становится слабым и совсем ровным, и Кэролайн медленно обмякает в руках подруги. Сознание становится абсолютно пустым, она почему-то снова возвращается в тот сладкий, солнечный сон, только в голове, по прежнему, звучат слова Клауса: «Чтобы он плакал».