СБОРНИК ИСТОРИЙ (+ фанфик)

      Стрела со звоном впилась в дубовый карниз и, отвалившись под собственным весом, упала на пожухлую траву. Испуганный молодой человек инстинктивно присел. Погрозив кулаком в темноту, он вернулся в избу, захлопнув за собой дверь.       — Правда, батько! Стрелец недалече в темноте скрывается.       Старик с косматой бородой медленно поднялся с лавки, приколоченной напротив русской печки, сделал несколько шагов навстречу сыну и молвил тихим голосом:       — Что я тебе сказывал? Всё будет, как благодетель Наш пожелает. Не следовало тебе выступать прилюдно, словами окаянными его светлость одаривать. Уж я их сколько на веку повидал! Когда был мальцом у старца в услужении, ведаешь, что я с его слов записывал?       — Конечно, как сейчас помню…       — Рассказывал я, да! Только не так, как сейчас решаюсь. Наивно полагал, что и поныне беда стороной нас обойдёт. Ты станешь подмастерьем у плотника, а своё же ремесло я собирался передать твоему старшему брату. И не упоминай, что вестей про него нет. Уж третий год помню, как ушёл он Князю на попечение…       — Есть ещё надежда, — прошептал младший сын.       — Ныне поздно очень. Жизнь нашу… Э-эх, всё пропало. Князь не позволит знаниям по свету без усмотрения гулять. Беда в том письме, которое ты помогал мне переписывать лун тридцать назад или… не помню. Ну! Давно это было, не упомню всего…       — Неужто вы, батька, о том послании, где рассказывалось о путешествии Князя и встрече его со святыми отцами, которое прислано было недругом княжества нашего? Не уразумею, в чём дело, бать, неужто схоронил для памяти?       — Грех мой, пожелал для наследия Рода нашего, общей памяти оставить. Не сейчас, а когда на правление взойдёт новый Князь! И будет уверенность, что в хронику быль запишется. Старец мой, учитель и наставник, всегда сохранял копии важных донесений. Никто их не видывал, даже я… и об этом не сказывали! Знай, что не все, но многие из нас это делают и строжайше таят от любопытных глаз до времени, которое порой вовсе и не наступает.       — Как они прознали… Бать, ты же не мог… Отчего же?       — Когда я служил у Князя писцом, застал он меня за написанием лишней копии важного обращения. Тогда я как, значит? Сказывал ему, что время нынче позднее. Одолели думы грешные супротив воли собственной. Это был не последний день моего служения. Только с тех самых пор я стал вторым, запасным, как сам ведаешь.       — Знамо вот, отчего жалование твоё скудным сделалось.       — Они ценили дар и умение моё без ошибок слова выводить. До сих пор ценили, как видишь. Князь оказался мудрее прежнего. Ошибка моя, стало быть, в том, что я бездумно копию послания сотворил от его недруга заклятого. На днях сказывали мне, что по ранней весне поселился он в городище за рекой. Слишком близко… По слабости своей я выдал себя почерком, ибо копию сего письма на минувшем дне нашли в тайнике старой церкви. Нам осталось недолго. Желание моё: сохрани себя и старшему брату поведай о том, что случается, когда правду ставят превыше оберега своего.       В почерневшем от сажи каганце закончился рыбий жир, и прежде тускло освещённая изба наполнилась неприятным дымом. Старик молчал. Его сын стоял перед отцом в немой задумчивости. Снаружи шумел ветер, была поздняя весна, и наступала короткая ночь.       — Бать, внемли, о чём поведаю, — нарушил тишину сын. — Они ведь не станут палить избу до утра? Вестимо, огонь перекинется на остальных, начнёт гореть всё пригородное.       — Пока не слышно никого, — тихо ответил старец. — Они ждут рассвет, ну а там… Уразумей, что в памяти моей явилось? Подлей жира и запали старый фитиль от лампадки.       Старик сдвинул стол в сторону и лихо поддел топором одну из досок. После убрал ещё несколько и с некоторым усилием вытянул из тайника на скрипучий пол обмотанный в мешковину шарообразный предмет диаметром в половину аршина. Дождавшись, когда в помещении станет светлее, он с дрожью в голосе объявил:       — Это… Сам погляди. Положил сюда его мой отец, а достался он тому от деда, который кузнецом был. Внука его ты знаешь, он хороший мастер, поостерегись только — про это ему не сказывай!       Перед парнем предстал идеальной формы шар. Беспокойный огонь разгоревшегося каганца тускло освещал один бок, другой же полностью сливался с темнотой. Мужчины молча смотрели на явленное чудо, не понимая, откуда оно взялось и для чего предназначалось.       — Значит, камень этот тебе достался от моего прадеда, который кузнецом в Киеве был? Он же отдал его отцу твоему? Отчего же так?       — Сам не ведаю. Было сказано: упрятать и забыть про него. Внимание он привлекает и людей недобрых…       — Куда мне его, батя?       — Останется здесь же, когда меня не станет. Ты не сотворил ничего дурного. Вспыльчивость твою простят, плетью накажут — это да, проси пощады, смилостивятся. Скажешь всем, что в грамоту хорошо умеет старший брат. Вестей про него не слышно. Они поверят, потому что правда. Про меня сказ другой будет… Сегодня выйду к ним, я так решил.       Вскоре загадочное творение было снова упрятано в подполье. Только на этот раз старик задвинул его куда-то вбок и для уверенности дотолкал вглубь отвёрнутой половицей.       — Если взломают подполье, вероятно, они сотворят это в известном месте. Когда обнаружат пустой тайник, далече могут и не проглядывать, а в погреб наведаются! Коли найдут, ты ничего не ведаешь, про письма отпирайся — я тебе ничего не сказывал. Через много лет переедешь, достанешь его и увезёшь куда подальше. Чудо это нерукотворное. Моя дума, что это упавшая звезда.       — Может, лучше предать её земле? — робко поинтересовался сын.       — Если сможешь — будет замечательно, а вот я… не сделал этого. Просто не смог заставить себя. Сон одолевает, утомился. Утро настанет — решится всё! Да и ты давай, хоть бы дрёму подпусти.       Утро застало усталых мужчин на лавке. Отец и сын мирно сидели, прислонившись друг к другу и ровно дышали. Возвестившие народ о начале трудового дня петухи не разбудили спящих. Стук тупым концом багра по крыльцу не прервал их сон, и даже выломанная дверь не потревожила их безмятежность.       Взбешённый стрелец поморщился от неприятного запаха и осторожно шагнул внутрь. За ним проследовал городовой приказчик, посыльный и княжеский стражник.       Служилый подошёл к неподвижному старику, окликнул его по имени, толкнул в бок. Почувствовав головокружение и резь в глазах, огляделся по сторонам.       Сальной светильник продолжал чадить, насыщая помещение угарным газом. Находившиеся в избе поняли всё без слов. Загасив убийцу, они вышли на свежий воздух.       Красное солнце осветило город ласковыми лучами. Начинался новый, наполненный трудовой жизнью день. Только старик со своим сыном не проснулись. Для них продолжалась безмятежная ночь поздней весны.