Письма надежды

Ингварр Йенсен, 11 лет. Переживает из-за плохой оценки. То, чего я больше всего сейчас боюсь, это возвращения родителей. А все из-за того, что на уроке математики я схлопотал крайне отвратительную оценку, и родители меня за нее строго отчитают. Если вообще не убьют. Я понимаю, что могу ее исправить, но мне ужасно обидно, потому что математику я знаю очень хорошо, а еще страшно. Родители всегда очень серьезно относились к тому, как я учусь, и всегда требуют от меня, чтобы я получал на уроках только высшие баллы. Потому что, в противном случае, мама начинает недовольно ворчать, а папа сразу же запрещает мне идти гулять с друзьями. И это только если я вместо «пятерки» получил «четверку» по какому бы то ни было предмету. А что уже они со мной сделают за «тройку», я даже боюсь представить. И конечно же они не будут слушать моих оправданий, а сразу начнут ругаться, кричать и причитать о том, какой я плохой сын, для которого они делают все, отдают все, а он им за это приносит из школы «тройки». Я всхлипнул, вытирая слезы тыльной стороной ладони. Взглянул на часы и, увидев, что уже пора обедать, пошел на кухню. Сердце билось где-то в пятках, под ложечкой неприятно сосало от осознания того, что мне предстояло. Проходя через коридор, в котором было зеркало, я увидел, что мое лицо покраснело, а глаза опухли. Значит, от объяснений с родителями мне никак не отделаться. Новая порция слез хлынула из глаз, и я, всхлипывая, продолжил свой путь на кухню. Там я первым делом подошел к холодильнику и плите. Когда обед грелся, я повернулся к столу, дабы положить туда ложку, и замер. Там лежал белый конверт. От удивления я даже перестал плакать. Несколько мгновений я просто стоял и смотрел на конверт. Однако любопытство взяло верх, и я осторожно подошел к столу и взял письмо в руки, с удивлением обнаружив там свое имя. «Но мне никто никогда не писал писем. Обычно только папе и иногда маме», - я в растерянности смотрел на свое имя, а потом все же открыл конверт, посчитав, что хуже мне уже точно не будет. Оттуда выпал небольшой листочек в клеточку, исписанный ровным, прямым и аккуратным почерком. «Привет, Ингварр! Мы с тобой не знакомы, но ты не бойся меня. Я желаю тебе добра, поэтому спешу тебя успокоить. Ты же знаешь, что излишние волнения тебе противопоказаны, поэтому не переживай. Плохая оценка - это еще далеко не конец света, и ты, я уверен, с легкостью исправишь ее на следующем уроке. Куда дороже твое здоровье. Это во-первых. А во-вторых, одна-единственная оценка никоим образом не определяет уровень твоих знаний, просто это показатель того, насколько усердно ты работаешь. И, соответственно, к чему тебе стремиться в будущем. И твои родители это прекрасно понимают (они ведь тоже когда-то были детьми). Однако у них весьма своеобразные методы стимулировать тебя к тому, чтобы ты стремился большего. Но, поверь, они ругают тебя не потому, что они злые или потому, что они не любят тебя, нет. Они просто хотят, чтобы ты был лучше их самих и превзошел их. Но они на самом деле очень любят тебя и переживают о тебе, и им куда важнее твое здоровье, чем то, какие оценки ты получаешь. Так что успокойся и перестань бояться. В конце концов, не убьют же они тебя за это, правда?

С уважением и пожеланием удачи, Добрый Тролль

P.S.: на следующем уроке математики ты точно получишь высший балл. Обещаю!» Я читал это послание и успокаивался. «Кто бы ты ни был, - подумал я, глядя в окно. - Спасибо, Добрый Тролль!» - я улыбнулся. Больше возвращения родителей я не боялся.