* * *
Комнаты во всех тайных убежищах не слишком отличались между собой. Что в АНБУ, что здесь — прохладный каменный мешок с несколькими кроватями и выбитыми прямо в скале полками. Кроватями, потому что на футоне на камне спать станет только идиот. Можно, конечно, чакрой греться, но какой же это тогда отдых? Главным достоинством этих комнат была относительная безопасность и возможность спокойно выспаться. Хочешь — с напарником устраивайся, хочешь — отдыхай в совершенном одиночестве, убежище делалось в расчёте на всех Акацки, а в полном составе они собирались очень редко. В основном ради запечатывания очередного биджу, да и тогда по большей части при помощи дзюцу. Кисаме оценил бесстрастное выражение лица Итачи, хмыкнул и прошёл к следующей двери — Учиха был недоволен, а в таком состоянии он имел дурную привычку капать на мозги. Волчонок, конечно, заслужил своими выбрыками, но добровольно это слушать? Вот уж нет. Лучше и впрямь отоспаться. — Хаджиме, что это было? — поинтересовался Итачи, чуть заметно хмуря брови. — Мне казалось, ты себя контролируешь. — Так я и контролировал, — пожал плечами он. — Непохоже. Шишибей тебя полностью подавляет, если его захлёстывает эмоциями. — Шишибей не может меня подавить, — закатил глаза Хаджиме. — Если я ему этого не позволю. — Тогда что это за представление ты здесь устроил? — Итачи одарил его тяжёлым взглядом из-под век. — Ну, блин, он на меня наезжал, используя тебя как прикрытие. Надо было сразу показать, что за такие шутки в зубах бывают промежутки, даже если ты круче всех на свете. Крутость от заноз в заднице не уберегает… И вообще, — Хаджиме сложил руки на груди. — Нападки на твой идеальный вкус? Нападки на самого удобного напарника на свете? Да за такое убить было мало! Итачи слегка умилился такой логичной попытке отмазаться, но и только. Ему могло сколько угодно быть приятно, что Хаджиме оценил именно то, что окружающие обычно недолюбливали, но разговор стоило довести до конца. — Наглость от железа в бок не уберегает тоже, — прохладно сообщил Учиха. — Ты полез на совершенно неизвестного тебе противника, не составив даже приблизительного представления о его силах. Не прикинув стратегию, не определив слабые места. Если бы руки Дейдары не пострадали недавно, ты бы мог от его бомб и не увернуться. Да и бросаться настолько в лоб… Я разочарован, Хаджиме. — Я понял, — вздохнул волчонок и уселся на одну из кроватей, покаянно опустив голову. — Такого больше не повторится, Итачи… Сенсей. Учиха с минуту разглядывал его, пытаясь определить если не степень раскаяния, то хотя бы насколько от его слов не отмахнулись. Потом вздохнул: — Я волновался, Хаджиме. — Угу, — согласился тот. — Поспите, Итачи-сенсей. Я же вижу, вам хочется. Потом подробно разберёте, где и как… я ошибся. — Поганка мелкая, — буркнул Итачи. Спать и в самом деле хотелось — не в последнюю очередь из-за сытного обеда. Но привычка не следовать собственным желаниям словно свербила, заставляя искать себе дело, вместо того чтобы и впрямь завалиться отсыпаться, пусть и сделав клона. Опять же, это могло смазать весь эффект от продемонстрированного недовольства, да и трёпку Хаджиме вполне заслужил. Провоцировать подрывника на новые взрывы в закрытом помещении? — Нет, я действительно всё понял, — покачал головой парень, на мгновение продемонстрировав волка, который виновато прижал уши к голове и двигал хвостом в извинениях. — Буду вспоминать тактику и стратегию. А вы поспите, вам надо отоспаться. Хорошо? Итачи наклонил голову набок: — И ты даже не пойдёшь шататься по коридорам, пользуясь моментом? — Нет, — покачал головой Хаджиме, серьёзно посмотрев и вновь опустив взгляд на неловко лежащие на коленях руки. — Разве там может быть что-то интересное? Я… Извиняюсь, да. Я вёл себя необдуманно. — Хорошо, — кивнул Учиха, аккуратно складывая плащ. В целом, одежда ему спать не мешала, но форменный плащ Акацки Итачи недолюбливал. Не за объективные качества — здесь плащ был как раз вполне удобен. Просто расцветка, по мнению Учихи, была откровенно идиотской, и плюс у неё наблюдался всего один — узнаваемость. Потому как нормальный шиноби тряпку такого раскраса на себя не наденет. Во всяком случае, по мнению Итачи, — не надел бы. Выкидыши чужой фантазии периодически пытались его в этом разубедить. — Отдохни тоже. Здесь хороший тренировочный зал, можно будет размяться с дзюцу — барьеры справятся. Хаджиме только коротко кивнул, боясь сказать или сделать ещё что-нибудь не то. Это был первый раз, когда Итачи на него разозлился, и ему было откровенно страшно, что он выставит такого недальновидного надоеду вон и никогда больше о нём не вспомнит. Он дождался, пока Итачи уляжется, достал из рюкзака походное одеяло, сложил его в несколько раз и положил рядом с кроватью. Затем сел на него, положив голову на кровать Итачи. Учиха, который заснуть, разумеется, ещё не успел, пронаблюдал за этой вознёй с некоторым удивлением. Хмыкнул, борясь с желанием несильно потаскать волчонка за ухо. Ну, в самом деле, что за глупости. — Хаджиме, вторую кровать подвинуть не проще? — А можно? — тихо уточнил он. — Можно, — Итачи всё же не выдержал, погладил его по волосам. — Можно, волчонок. Тот дёрнулся под рукой, шмыгнул носом, коротко кивнул и встал двигать кровать. Снял обувь. Лёг, протянул руку, едва-едва касаясь пальцами Итачи. Учиха вздохнул, обхватил его пальцами за запястье, дёрнул на себя. — Всё в порядке. — Правда? — тусклый взгляд, на дне которого едва-едва теплилась надежда. — Людям свойственно ошибаться. Главное — не повторять эти ошибки раз за разом, — Итачи усилием воли подавил зевок. Немного подумал, коснулся губ Хаджиме лёгким поцелуем. — Поговорим утром, хорошо? — Хорошо, — едва-едва кивнул он, прикрывая глаза. — Утром. Спасибо.Часть 5
30 августа 2015 г. в 16:04
После того поцелуя ситуация не особо изменилась, разве что Итачи стало доставаться ещё больше заботы, больше наполненных чакрой поглаживаний и всяких разных вкусняшек. Хаджиме твёрдо вознамерился объект своей любви сначала откормить и подлечить, а то в таком состоянии вообще не факт, что у него что-то поднимется. Да и вообще, в любом деле нужна тренировка, а шиноби своё тело чаще воспринимают как часть оружия, а не как источник удовольствия.
Так что кормить, гладить и целовать, пока Итачи сам не решит делать что-то другое.
А тем временем они куда-то дошли.
— Секретная база? — уныло уточнил Хаджиме. — Сыро, плохо кормят и психи кругом?
Кисаме хмыкнул, с интересом разглядывая парня:
— Именно так. Начинают закрадываться подозрения, откуда ты так хорошо знаком со спецификой.
Впрочем, весёлый оскал треугольных зубов намекал, что вот прямо сейчас из Хаджиме ничего вытряхивать не будут. Да и вообще, даже если и шпион — это ведь так забавно!
Тем более что малозаметные символы у входа позволяли понять, что кто-то конкретно на этой базе уже был. И Хошигаке было интересно отследить реакцию прочих членов организации на подборыша Итачи — даже не только с целью поразвлечься.
Метки у входа Хаджиме не опознал, что позволяло решить, что он бегал по секретным базам других организаций. А вообще всё выглядело знакомо и не удивительно. Особенно мрачная атмосфера — всех убью, один останусь.
И захаваю тортик в одну харю.
Хаджиме понимал, что это бред, но ему постоянно казалось, что шиноби такие злые, потому что недокормленные. Он даже клинические испытания устроил — но Кисаме и до эксперимента был ничо так, влияние еды на общую злобность было незначительным.
— Надолго мы тут? — вздохнул найдёныш. — И как скоро ко мне прикопаются?
— Ненадолго, — лаконично ответил Итачи. — Возьмём кое-что, свяжемся с лидером, получим новое задание.
— А скорость прикапывания зависит от того, кто сейчас на базе, — дополнил Кисаме.
— В любом случае постарайся пока не ходить по коридорам в одиночку, — хмуро заметил Итачи, складывая необходимые печати.
Валун, блокирующий проход вглубь прибрежной пещеры — а точнее, на одну из перевалочных баз Акацки, — бесшумно ушёл в сторону. Кисаме пригнулся, проходя внутрь, Итачи чуть замедлил шаг.
— Мы ненадолго, — повторил он.
— Да я чо, я ничо, меня незнакомые психи-головорезы не смущают, — проворчал Хаджиме, следуя за ним.
— А психи-головорезы уровня Каге? — Итачи скосил глаза в его сторону.
— Эм… Ну… Тоже не очень. Видимо, меня мало били, — вздохнул найдёныш. Он как бы понимал, что Каге — это серьёзно и надо бояться. Но что-то не боялось ему. Наоборот, хотелось покусать и посмотреть, что выйдет. Это точно будет веселее гражданских бандитов.
— Но, Дейдара-семпа-а-ай! — прокатился по коридорам обиженный вопль.
В ответ глухо бухнуло. Хаджиме удивлённо поднял брови — взрывы? В пещере? Кисаме оскалился ещё веселее:
— А без руки ему лучше.
Итачи прикрыл глаза с выражением вселенской усталости:
— Только не говори с ним об искусстве, это бесконечно и обычно заканчивается взрывами.
— Бесконечно и заканчивается? — удивился Хаджиме. — Хотя зачем я уточняю…
К сожалению, шумная парочка обосновалась в основном коридоре и обойти их по-тихому возможным не представлялось. Хаджиме с независимым видом шёл за спиной Кисаме, типа не скрывается, но авось не заметят на первый раз.
— А ну стой, ты, жалкий подражатель, м-м! Моё искусство несравненно! — рядом с подвижным парнем в оранжевой маске бухнул ещё один несильный взрыв.
— Дейдара. Дай пройти, — Кисаме на всю эту суету смотрел сверху вниз, как на возню малолеток, играющих в шиноби.
— А ты мне не указывай, рыбоид!
— Дейдара-сан, вы нам мешаете, — тон Итачи был просто убийственно вежлив.
— Дейдара-семпай, а кто это такие? Это ваши друзья?
Хаджиме посмотрел на это дело, сравнил уровень чакры, попытался проследить интеллект в поведении… Вздохнул. Шиноби зачастую скрывают не только свои техники, но ещё и факт наличия мозгов. И попробуй угадай, кто прикидывается, а кто действительно дебил. Ну, то есть отбил мозги на тренировках.
— А что это там за мелочь бледная прячется, хм?
— М? — Хаджиме отвлёкся от покусывания пальца, выступил из-за спины Кисаме. — Привет.
Подрывник, которого все называли Дейдара, едва на него глянул. Всё его внимание было сосредоточено на Итачи — он даже Кисаме замечал постольку-поскольку.
— Всё также страдаешь дурным вкусом, Итачи? Сначала Кисаме, теперь это…
Хаджиме вспыхнул от одной искры. Эти слова, этот пренебрежительный тон, этот взгляд на Итачи… Говнюк напрашивался на хорошую трёпку!
Волчонок бросился вперёд, в прыжке покрываясь призрачной чакрой и исторгая из горла бешеный лай. Его не волновало, что Дейдара мгновенно сориентировался и отпрыгнул, разрывая дистанцию и посылая в его сторону какую-то белую херню. Его не волновали взрывы, что звучали совсем близко и оставляли во рту солёный привкус крови. Он хотел разорвать, убить, уничтожить! Разодрать собственными когтями, уничтожить так, чтоб и мокрого места не осталось!
Клыки призрачной пасти не доставляли противникам неудобств, зато когти оставляли глубокие борозды даже в каменной кладке.
— Хаджиме! — резкий окрик хлестнул как плеть.
Ни Кисаме, ни Итачи близкие взрывы не задели, остановленные Самехадой, — но всё равно приятного было мало. К тому же вошедший в раж Дейдара уже успел слепить внушительную сороконожку, взрыв которой грозил обрушить весь коридор.
Найдёныш дёрнулся на мгновение, но поймал взгляд Дейдары и снова бросился в бой, собираясь перегрызть эту наглую глотку.
— Так, — Самехада описала дугу, легонько тюкая волчонка по затылку и выпивая чакру из окутавшего его покрова.
Действительно легонько — любой, видевший этот меч в действии, не поверил бы, что соприкосновение с Самехадой может обойтись без рваных и очень неприятных ран.
Итачи почти неразличимым от скорости движением оказался рядом с подрывником, сжимая его запястье и не давая сложить печать. В глазах Учихи раскручивались томоэ, готовые в любой миг слиться в трёхлучевую звезду Мангекё.
— Не стоит, Дейдара-сан. Ваши техники крайне не подходят для этого места.
Хаджиме замер, ожидая, пока Итачи отойдёт от этого хрена, чтоб можно было броситься и свернуть его бестолковую башку. Отсутствие чакры его не смущало.
— Как весело! Тоби тоже хочет! Дейдара-семпай, можно мне поиграть с другими семпаями? — подпрыгнул на месте парень в оранжевой маске, про которого все как-то забыли.
Итачи мимолётно отметил, что он не только умудрился не пострадать от взрывов, но и даже плащ не запылил. Барьерные техники?
Дейдара зарычал, пытаясь высвободить руки, но хватка у Итачи оказалась железной. Тогда подрывник ударил коленом, надеясь хоть так моральное удовлетворение получить — но проклятый Учиха даже не отскочил, а словно бы уплыл в сторону. Вместе с сумками Дейдары со взрывной глиной.
— Я же сказал, это место не подходит для ваших техник, Дейдара-сан, — повторил Итачи с едва заметной ноткой недовольства.
Хаджиме прыгнул вперёд, мечтая вцепиться в горло, разорвать, разодрать… Получил ногой в живот. Ударил ногу в голень и бедро, выбивая колено из сустава, потянулся вмазать по морде, гадёныш уклонился.
— Ав-ва-ва-ва!!! Рррры!!!
Бить! Рвать! Убивать!
Кажется, его мощным ударом отправили в стенку. Стена не пострадала. Но он бросался вперёд, не обращая на эти мелочи внимания, желая только размазать, размазать, убить и размазать…
Вцепиться в горло. Почувствовать кровь…
— Ты уверен, что это не бешенство? — Кисаме наклонил голову набок, пристально разглядывая бросающегося, как зверь, Хаджиме.
— Не знаю, — между бровей Итачи залегла складка. — Но это как-то связано с его волком. Он и раньше… — Учиха оборвал фразу, обеспокоено подаваясь вперёд.
Дейдара, конечно, не специализировался на рукопашной — но никогда бы не получил статус нукенина S-класса, если бы был беспомощен без своей глины. И бить подрывник умел ничуть не хуже других. А Хаджиме совершенно не уворачивался и своего волчьего покрова, который теоретически мог смягчить удары, тоже лишился. Ирьёнины обычно не самые приятные противники, но кто знает, до какой степени восстановились навыки Хаджиме и сможет ли он потом вылечить себя.
— Дейдара-семпай, Тоби тоже хочет поиграть! — парень в маске сунулся как раз под очередной удар…
…который прошёл сквозь него и впечатался в скулу Дейдары.
Итачи нахмурился ещё сильнее. Он был готов поклясться, что это не иллюзорный клон и не гендзюцу — активированный шаринган исправно позволял разглядеть малейшие движения чакры всех присутствующих.
Но тогда что?
Хаджиме на секунду сфокусировал взгляд на помехе, ударил вбок, отшвыривая, и снова рванулся вперёд, собираясь всё-таки достать и хотя бы оттаскать наглую сволочь за блядский хвостик. Чакра постепенно восстанавливалась, но почти сразу же уходила на лечение травм.
Когда ему удалось загнать тяжело дышащего Дейдару в тупик коридора, Хаджиме вдруг щелчком вернулось человеческое сознание.
— О, прости, бро! — неловко засмеялся он. — Что-то я перестарался. Ты на Итачи больше не наезжай, ладно? А то я нервный.
— Че-его-о? — протянул потрёпанный, но не утративший строптивости Дейдара. — Какого… Ты чего, Учиху защищал?
Сам Дей за такую попытку подвергнуть сомнению его способность за себя постоять взорвал бы, не жалея глины. А Итачи стоял с привычно постной рожей и даже за кунай не схватился.
— Успокоились? — поинтересовался Кисаме.
— Так я вроде и не нервничал… — почесал в затылке Хаджиме, разворачиваясь. — Ну, если только немного… — он вдруг повернул голову обратно, окутываясь волчьей тенью. — Ещё раз выкинешь что-то подобное, и я убью тебя во сне, — и тут же перешёл в нормальный няшко-мод. — Итачи, а у вас тут кухня есть?
— Склад с припасами есть.
— Выкину что? — Дейдара наклонился вперёд, готовый снова броситься в драку.
— А? — Хаджиме обернулся, посмотрел на него так, словно уже и думать забыл. — Манеры а-ля «я у мамочки главный говнюк». Будешь вести себя нормально, я тебя даже тортиком угощу.
И улыбнулся радостно.
— А-а-а-а! — Дейдара в ярости пнул стену. — Ты, наглая сволочь!
— А он покормит, — радостно ухмыльнулся Кисаме.
— Почему никто не хочет играть с Тоби? — обиженно проныли из дальнего края коридора.
Хаджиме пристроился к плечу Итачи и не ответил на обиженный вой. Если от блондинки с бомбой ещё можно было добиться адекватности — если сразу показать крепость яиц — то Тоби, походу, все мозги прожёг запретными техниками.
— Учиха, какого биджу тут творится? — Дейдара то ли ударил по стене недостаточно сильно, то ли так распсиховался, что сломанных пальцев не почувствовал.
— Это Хаджиме, мой ученик, — невозмутимо сообщил Итачи. — И если кому-то это не нравится, то они могут засунуть своё мнение себе в задницу.
Дейдара закашлялся, вытаращившись так, что впору было руки подставить — чтобы глаза поймать, если выпадут. С Учихой они пересекались не то чтобы часто, но подрывник, одержимый желанием победить и сбить с Итачи его вечную отстранённость, узнал о нём всё, что мог. И чтобы высокомерный, всегда отвратительно вежливый Итачи выражался так?
Да сдохнуть на собственной мине, вот что это!