Кто в пещере хозяин?

(от лица Бирга) Обласканный, а точнее облапанный, филей, тревожно напрягся, пробуждая скабрезные мысли в извилинах бирговского мозга. Если бы только мысли. Знал бы членорогий, что ради свадьбы его суженному пришлось пропустить гон. Точнее просидеть его в пещере, куря ядреную смесь трав, приготовленную шаманом и занимаясь исключительно дрочкой, вместо того, чтобы свободно гонять окрестных омег и наслаждаться упругими задами всех, кто попадался под руку, а вернее сказать, под нестерпимо зудящий шишак. Как не материл Бирг шамана, но хитрый прайдоха мотивировал насильственную экзекуцию тем, что пропущенный гон накапливает мужскую силу и троекратно увеличивает возможность зачатия. Над последним заявлением альфа долго смеялся. Но смешно было только вначале, потом захотелось выть, от безысходности, когда пришло осознание того, что хочется трахнуть все, что шевелится, включая мышей и крыс, в изобилии водившихся в пещере. После заточения на ладонях образовались мозоли и появилось чувство дикой неудовлетворенности. Биргу хотелось постоянно. Он готов был отодрать любое существо, имеющее подходящую дырку. Жаль, что подобных отверстий встречалось мало. Похабная и откровенная ласка растревожила естество. Бирг глубоко вдохнул и с неподдельным интересом посмотрел на членорогого. Даже скрытая кожаным подолом, жопа того была дивно хороша. Довольно крепкая и упругая, на вид, она была значительно крупнее худосочных омежьих прелестей. Поймав себя на мысли, что предназначенный суженный имеет весомое достоинство, тем более ни разу не пользованное, Бирг воссиял, как летнее солнце. Даже появилась гордость за жениха и дикое желание стать первопроходцем. «Ничего, к осени понесешь», — идея увидеть Эрла брюхатым, непроизвольно вызвала улыбку, но, вместе с тем, возник прилив странной нежности, доселе не посещавший чувства альфы, даже в отношении самых красивых и желанных омег. «Тьфу! Срам какой!», — Тряхнув головой и прогоняя, взявшуюся невесть откуда, ересь, Бирг, тем не менее, повторно обласкал взглядом круп чужака, словно прибавляя аппетита перед трапезой, пока Эрл доставал его каверзными вопросами. — Да, что ты суетишься, как течной омега? Не терпится посмотреть на мое добро? Так смотри, мне не жалко. Пусть все смотрят, мне скрывать нечего, — под громкое улюлюканье хозяев и одобрительное цоканье языков соплеменников, ловкие пальцы подцепили края шкуры, высоко поднимая мех и выставляя на всеобщее обозрение немалое достоинство обладателя. Надо добавить, что пошлые размышления прибавили весомости главному аргументу. Стояк был приличный и не только радовал взгляд, но и вызывал зависть, а подтянутые эрекцией яйца, округлились и сочно напряглись, говоря о готовности к совокуплению. – Что, хорош? — шевельнув бедрами, Бирг привел в движение член, перед зачарованным и жадным взглядом шамана. — В нашем племени всегда было, чем похвастаться. Эй, колдун, — произнес альфа, уже тише, толкая осоловевшего шамана в бок, — хватит слюной капать. О церемонии думай, — приподняв край выше и зажимая его подбородком, Бирг наигранно повернулся задом к суженному, раздвигая рукой ягодицы и открывая взгляду Эрла плотно сжатый анус. Плотно сжатые, идеально ровные края были покрыты легкой порослью черных волос. — В идеальном состоянии, но…, таким и останется, — пальцы разжались и ягодицы сомкнулись, пряча от любопытных обзоров тылы. Перехватывая подол, Бирг с любовью погладил стоящую балду, привлекая внимание жениха. — Пожалуй, твой рог на нее не налезет, — с вызовом сказал он, вторично пихая шамана. — Что замер, колдун? Обряд проводи. А то у меня яйца скоро лопнут.

***

(от лица Эрла) Эрл аж ощетинился и стиснул в кулаках руки, сразу вспоминая, что не зря они с дубинами по лесу гоняли соплеменников его жениха, порой отсношав их, засовывали в них эти самые дубинки — те были шлюхастными, вредными и изворачивали всякий смысл, доступный пониманию даже ребенку в их племени. Но с другой стороны Эрл ведь не омега, чтобы беспокойтся о непристойном поведении своего альфы, явно рисующегося на публике с показами своих причиндал. Отчего-то вдруг захотелось схватить его за волосы и сбив с ног, повалить на землю, чтобы преподать хороший такой урок. Изо рта жениха вырвалось рычание, а взгляд стал недобрым. Демонстрация своих, безусловно, достоинств другим альфой взбесила Эрла, вид чужого эрегированного члена был словно ударом крапивы по собственным яйцам, хотелось взвыть и вырвать всё под корень. По телу Эрла прошлась дрожь, а мышцы напряглись в рывке, которому не суждено было случиться — за время его растерянности в попытке совладать с собой от сына вождя исходил запах, сигнализирующий о враждебности, отчего соплеменники, уставшие от междоусобицы, окружили Эрла и пара крепких воинов сжала его за плечи, на давая наброситься на своего жениха. Он саданул одному из них поддых, а другому в грудину, но едва ли повернувшийся к шаману гость мог видеть это. Уже вдвое больше людей сдерживало Эрла, когда все они, под напором сына вождя чуть не рухнули на землю у ног повернувшегося задом и пригнувшегося раком жениха. Эта картина стоила того, чтобы быть запечатленной в качестве наскальной живописи, правда едва ли потомки поняли бы, что их предки во время заключения решающего перемирия не поклонялись девственной заднице чужеродного жениха. Эрл позабыв про свое сопротивление, пялил взглядом зад суженного. На самом деле зад как зад, типичный такой для альфы, ведь это омеги выщипывали друг другу и, кто был посмелее, сами сбривали там волоски. Эрл аж зажмурился, представив усладную сцену, в которой он мог бы собственноручно поскребсти зад жениха лезвием из ракушки или заботливо обжечь кожу зада факелом, опаляя волоски. И разве что шаман неожиданно резво подскочил к Эрлу, выдергивая его из фантазий и вливая в удобно приоткрывшийся рот содержимое рога, в которое помимо прочей борматухи он подсыпал порошок из корня хуйнаны, мощного афрозодиака, от которого могло стоять всю неделю. У него разве что из ушей не лилось, когда шаман прервался и передал выхлебать оставшееся из рога Биргу. Эрл было решил, что у него живот прихватило, до того смесь оказалась ядреной, пока вся тяжесть от принятого не перелилась в член. Рог радостно дернулся и сполз кверху, оказавшись основанием натянут на мясистую головку стояка. Два молодчика снова подхватили качнувшегося Эрла под руки и вернули в центр площадки, ставя женихов плечом к плечу. Шаманы из обоих племен, заверещали о чем-то о своем, демонстрируя начало церемонии. Местный, сделав из трубки глубокую затяжку, выдохнул дым на молодых, а затем тюкнул обоих женихов по лбу специальным ритуальным молоточком. Да так саданул, что Эрл не сдержал рыка, невольно закосив в глазах. Матернулся и замахнулся на наглеца, которого уже рядом не оказалось, зато пожилой вождь с чем-то поздравил своего сына. Радостные и одновременно удивленные омеги надели им на головы одинаково белые венки и Эрл почувствовал мягкий тычок в спину, как напоминание, что ему следует идти к пещере.