Кто в пещере хозяин?

(от лица Бирга) Подняв голову и увидев стоящий колом член на расстоянии локтя, Бирг на мгновение замер. «И правда, что это я? Понесло мамонта не в ту степь», — тут же отлипая от обесчещенного губами колена, радуясь помощи крепких рук Эрла, запущенным в лохматые патлы, он пополз к игриво маячащей цели. Причем, на физиономии Бирга сияла людоедская улыбка, а из уголка губ стекала слюна. «Да ты ж мой сладенький! Да ты ж мой вкусненький!» — издав вопль камышового кота, во время гона, он, с невероятным усердием, обхватил ртом крупную сочную головку, смакуя вкус смегмы. Кто бы мог подумать, что маленькая мутная капля, с солоновато терпким привкусом, могла так растревожить чресла охотника и затуманить разум. В общем, сосал Бирг вдохновенно, как не сосал ни разу в жизни. Пусть омежьи члены были малы и легко помещались в ненасытной пасти альфы, а член муженька приходилось подпирать кулаком, охотник старался изо всех сил. Он мял балду губами, втягивал глубоко в глотку, давил, со всех сторон языком и вкусно причмокивал, сглатывая излишки обильной слюны. Чтобы было удобно сосать, он широко развел ляжки Эрла, вольготно устроившись между ними. Запах промежности альфы, сводил Бирга с ума. Особенно будоражила близость налитых спермой яиц. Хотелось обхватить их губами, сжать во рту, дразня языком пушистую поросль, пока муженек не завопит, как раненный медведь… А еще пахло плотью. Близкие чресла источали волнующий и возбуждающий аромат, да такой, что у Бирга копье скручивалось, в бараний рог, а яйца ныли, будто придавленные большим плоским валуном. Дико мечталось добраться до заветной дырки и засадить туда, со всей мочи, а потом вдуть так, чтобы задницу Эрла разнесло на части и он горланил, как течной омега, выкрикивая его, Бирга, имя. Страстно и жадно мусоля губами ствол и лаская кончиком языка скользкую головку, охотник поднял голову, лаская осоловевшим взглядом прелести новоявленного супружника. Пресс был хорош, и плоское брюхо, и ляжки. Зачарованный взгляд остановился на выпущенной из губ головке, обласкал взором небывалую красоту и рот утопил ее в темных глубинах жаждущей глотки. Отпустив кулак, Бирг попытался максимально вобрать в себя уд Эрла, так, что в гортани сперло дыхание. Совершая хитрый маневр, пока член не уперся в широкую стенку горла, охотник с воодушевлением толкнулся локтями вперед, выдвигая связанные кисти. Тесно сомкнутые указательные пальцы, двинулись на встречу раскрытым ягодицам и нащупали тугой и желанный вход. Смазав капли горячего пота, стекающего с тыльной стороны мошонки, Бирг с силой надавил влажными кончиками фаланг на анус, пытаясь пропихнуть туда пальцы. «И правда, девственник!» — небывалая гордость за суженного, наполнила естество восторгом. Дико простонав и сжав стоном чувствительную часть головки, Бирг обдал уд Эрла жаром дыхания и громко запыхтел, дразня пальцами заветную и вожделенную дырку, пытаясь пропихнуть их глубже.

***

(от лица Эрла) Эрл навидался всякого, в том числе кидающихся на него обезумевших от течки и желания, растерявших всякую скромность омег, но будь он чуть менее опьянен наркотиком, то мог бы и напугаться той решительной маниакальности на лице Бирга, с которой тот тянулся к его члену, в данной же ситуации это было нормально, естественно и даже наказуемо за промедление. Он лишь выдохнул блаженно с мыслью — наконец-то. И конечно же его не оставило равнодушным то, как супруг с ним обращался, определенно, Бирг знал правильный подход к мужчине. Все естество Эрла истомившись и жадно впитывало малейшую ласку. Секунды промедления, сопроводившиеся выразительным, но емким матом и сменой позиции с перекатом на бок, и вот он сжал в руке освобожденный из-под одежды член Бирга, ликуя над ним, как над своим трофеем и даваясь, попытался вобрать его в рот как можно глубже. Жмурясь от ответных ласк и глухо рыча от возмущения размером, явно не позволявшим принять его полностью, Эрл, с напором искупавшим его неуклюжесть из-за перевязанных конечностей, толкался стояком в рот своего благоверного. Челюсти немного сводило от возбуждения, а самого его потряхивало, но Эрл действительно старался не прикусить. Губы скользили по стволу, а проворный язык очерчивал вены, придавливая на уздечку и обводя головку, прежде чем крепко ее всосать и снова проскользить обжигающим ртом по стволу, упоительно и не сдержанно откровенно лаская в то время, когда сдирая запястья в кровь, он пытался высвободить руки. От возбуждения не чувствуя боли, мужчина воспринимал собственную обездвиженность как препятствие к тому, чтобы овладеть своим, от того он так настойчиво и неумолимо рвал кожу на своих руках, жадно вбирая в глотку ствол муженька и, насколько позволяли собственные путы прерываясь, ощупывал его бедра. Почувствовав, что Бирг остановился, Эрл соскользнул ртом с его члена, сразу же ощутив, как засаднили уголки губ, все-таки размер у супруга был на зависть и чтобы люди добрые его не сглазили, следовало все время носить на нем рог все время, но эти премудрости Эрл пообещал себе разьяснить ему позже. Сейчас же потеревшись влажными губами и подбородком об бедро Бирга с внутренней стороны, чтобы вытереть с себя влагу, Эрг взглянул на него затуманенным взглядом. Тот всем своим видом бросал вызов естеству Эрла, в какой-то момент потерявшему грань между альфой и омегой. Лежавший рядом с ним мужчина был его, оставалось лишь доказать ему, свидетелям и обоим племенам, что это именно так. Чувствуя на себе его обволакивающий взгляд, Эрл напряг мышцы на животе и груди, зная, что его крепкое телосложение вызывает у омег трепет, восхищение и желание, и наверное, не только у омег… он и сам любил порой взглянуть украдкой на других альф своего племени, так что взгляд этот понимал, да и сам без тени смущения разглядывал своего муженька в тусклом свете пещеры. Он тихо стонет, давая выплескиваться удовольствию, что дарит ему обжигающий влажный плен чужой глотки и тут же этот стон срывается в опасное рычание, стоило Эрлу ощутить как в его зад толкается явно не один палец, да еще и по-сухому. Зажимая свои ноги, мужчина стиснул то недоразумение, с которым связали его жизнь и наотмаш обжег тыльной стороной ладони его лицо, целясь по губам и ударяя его прямо как омегу воспитывая, конечно же альфу можно было бы и по-жестче ударить.