История Перца

      Следующее утро выдалось довольно тяжёлым. Перец с трудом поднялся на лапы, чувствуя душераздирающий голод: желудок напоминал о себе могучими раскатами боли. До полудня оставалось ещё несколько часов, а значит, еды коту не видать долго.       Увидев состояние друга, Зоя пошепталась с Морковкой, и рыжая кошка зарылась в свою подстилку, чтобы через несколько мгновений направиться к Перцу с зажатым в зубах пакетиком кошачьего корма. Кот от души поблагодарил добрую запасливую сожительницу и с предвкушением разорвал упаковку, втягивая носом мясной запах. Вскоре он уже наслаждался вкусом смоченных в желе катышков, умиленно облизываясь после каждого укуса.       После еды Перец почувствовал себя совсем другим котом: завтрак поднял ему настроение. Он закопал ненужную упаковку глубоко в землю, чтобы хозяин не заметил и не разгневался лишний раз, после чего завёл незначительную беседу с вольерными, дожидаясь вместе с ними полудня.       Обстановка была донельзя уютной и успокаивающей до наступления полудня. Хозяева задерживались с порцией еды, и это заметно нервировало товарищей Перца, которые уже ощущали гложущий голод. Скудный завтрак и ужин два раза в день не наполняли как следует пустые желудки, а длительные задержки редкой пищи сильно сказывались на состоянии питомцев. Каждый раз, когда Перец возвращался с едой, какой бы она не была — пойманная птичка или добытый кошачий корм, — для вольерных был праздником.       Время шло, а хозяева на горизонте не появлялись. Теперь нервничали все, особенно Морковка, скормившая Перцу свой неприкосновенный запас и явно сожалевшая об этом. В конце концов, кот не выдержал и выбрался из вольера, не обращая внимания на испуганные и гневные замечания друзей, что его опять могут застукать. Он перемахнул через забор и помчался по улице, надеясь, что еда сама пойдёт ему в лапы.       Но пища, вопреки желанию, в лапы не шла. Перец упустил удачно сидевшего голубя, который упорхнул из-под его лап в самый неподходящий момент, и больше доступной еды коту не попадалось. Он постоянно оглядывался на солнце, чтобы понять, сколько времени проводит за пределами вольера. Внутри нарастал страх, потому что время увеличивалось, а пища не спешила прыгать ему в пасть, несмотря на вновь занывший живот. Перец не знал, как поступить: вернуться домой с пустыми лапами или продолжить поиски? Ему не хотелось подвести своих товарищей. А получить ещё одну взбучку от злобного хозяина не хотелось ещё сильнее.       Потому Перец уныло поплёлся назад, и тут ему несказанно повезло: шедший неподалёку человек, поставив пакет с продуктами у забора, заговорил по телефону, отвернувшись в другую сторону. Перец решил: «Была не была», — и помчался в сторону незадачливого двуногого, прячась за кустами и бесшумно ступая по холодному асфальту.       Он выждал момент и кинулся к пакету, засовывая туда морду. В нос ударил запах колбасы, от которой внутри всё затрепетало, а живот едва не издал предательское громкое урчание. Перец схватил зубами верёвочку, которой был перевязан батон, высунулся из пакета и со всех лап помчался прочь, стараясь достаточно высоко задирать голову, чтобы колбаса не волочилась по земле. Через пару мгновений сзади послышались гневные крики заметившего кражу человека и громкий топот, который вскоре смолк: несмотря на вес своей «добычи», Перец мчался, что есть духу, подгоняемый страхом и голодом, так что двуногий при всём желании не смог бы догнать шустрого котика.       К счастью, помимо озлобленного воровством незадачливого двуногого других опасностей по пути Перцу не встретилось, и он благополучно добрался до вольера, где его ожидал выговор не особо рассерженной Зои, которая оказалась невероятно рада колбасе, и великий пир.       Вечером люди также не соизволили накормить котов, и вольерные легли спать сытыми, но крайне недовольными поведением хозяев. Утром следующего дня, задолго до полудня, младший двуногий насыпал им в миску немного корма, который вольерные поровну разделили друг с другом, и после этого Перец, рассчитавший, что в полдень их кормить не станут, пустился прочь со двора. Весь день он занимался своим немудрёным делом, поиском жилища, но теперь к этому добавился ещё один пункт: пища.       Параллельно новому дому Перец сегодня разыскивал еду. Чуть позже полудня ему посчастливилось поймать птичку, и он сразу же отнёс её в вольер, выяснив, что двуногие больше не заявлялись. Тогда он с облегчением осознал, что ему действительно нечего бояться до самого вечера, и умчался прочь.       Во всей этой суматохе дни пролетали за днями. Минуло пять суток после избиения Перца. Хозяева кормили их с утра и не появлялись у вольера всю следующую часть дня. Живот Зои рос на глазах, и это подталкивало Перца ускорять поиски. Он рассматривал всё больше и больше вариантов, по несколько раз обследуя одни и те же районы в поисках мест, где смогла бы жить его вольерная семья. Улица и подвалы — далеко не лучший вариант: ловцы бродячих животных живёхонько переловят всех их по очереди. В дома к двуногим живущие там коты отказывались принимать: то хозяева не потерпят, то сами питомцы не хотят. Жить с бродягами Перец не смог бы: видел, что те творили на улицах и как они обращались с кошками и котятами.       Бедный кот не хотел отчаиваться, но процесс самобичевания брал своё: он накручивал себя, что все его усилия напрасны, однако не позволял себе сдаваться, зная, что самый худший из всех вариантов — остаться в вольере.       Решил всё пятый день после избиения. Перец, как заведено, отправился на поиски, перед этим отметив, что роды Зои не за горами: она жаловалась на особо сильную боль в животе. Друг очень волновался за кошку, понимая, что сегодня, скорее всего, последняя его возможность, ведь окот произойдёт со дня на день.       Перец шёл мимо дома своей давней знакомой Вилки, когда юная кошка окликнула его. Он развернулся, встретившись с ней нос к носу.       — Привет, Перец! — весело выпалила она, и от искренней радости в её голосе Перца затрясло, однако он унял нарастающий гнев: в конце концов, домашняя кошка не виновата, что с ним и его семьёй происходит такой кошмар.       — Привет, Вилка. Я могу тебе чем-то помочь?       Кошечка активно закивала головой.       — Ко мне вчера завалился какой-то кот, мне кажется, он умеет летать, — затараторила она. — У него дурацкое имя, но он очень симпатичный, жаль, что не домашний!       — И что же?       Знал ли Перец в этот момент, что Вилка сейчас подаст ему идею, которая изменит все его представления о несправедливости жизни? Не знал. Но это стало известно ему в следующее мгновение.       — Его нужно отвести на Стройку, к Рико, — коротко ответила она. — Он так торопится, а я…       Перец не слушал. Стройка. Рико. Как он не догадался раньше?! Рико был отличным котом, он жил один на Стройке — так называли в округе брошенные постройки неподалёку от города. Рико не будет против новых жильцов: он являлся весьма общительным котом, несмотря на одиночный образ жизни. Почему Перец не вспомнил о давнем знакомом раньше? Рико ведь, несомненно, поможет ему! Если он и не захочет делить кров, то наверняка даст приют на несколько суток, чтобы Перец отыскал окончательное место жительства!       Он согласился на просьбу Вилки, предвкушая скорое разрешение своей проблемы.       Наконец, домашняя отвела его к ждавшему их светло-бурому котику, который поразил Перца до глубины души: надменный, но преисполненный пугающей мудрости взгляд янтарных глаз, средней длины шерсть, струившаяся по телу волнами и сверкавшая на солнце, необычайно длинные усы и постоянно морщившийся от запахов нос, улавливающий каждый аромат. Широкие лапы позволяли понять, что удар у кота оказывался весьма тяжёлым и болезненным.       Перец поёжился. Сам он был небольшим котиком, для которого большинство знакомых казались исполинами. Этому незнакомцу он достигал до подбородка. А ещё не знал, чего от него можно ожидать. По морде получать лишний раз не хотелось, да и страшно иметь дело с нездешними котами — а его будущий попутчик таковым и был, что стало понятно по одному взгляду на него.       — Штормолап! — воскликнула Вилка, без страха приближаясь к коту, который с любопытством и в то же время настороженностью взирал на подходящую парочку. Перец выпрямился, стараясь казаться выше и смелее: раз уж Вилка не боится кота, с чего он, выросший на улице и познавший тяготы жизни, должен пугаться? К тому же, кот был его возраста, судя по всему…       Уже через мгновение он понял, что ошибся: перед ним стоял не взрослый кот — он был куда моложе. Явно не старше десяти лун. Детская задорность ещё не исчезла из глаз Штормолапа, но напрягающая сообразительность во взгляде бросалась во внимание намного ярче.       — Это Перец, — представила Вилка чёрно-белого вольерного, не заметив, что Перец сам уже открыл пасть, чтобы представиться. Кот бросил на неё быстрый сердитый взгляд и опять воззрился на Штормолапа. — Он сказал, что доведёт тебя до Стройки, а там…       Перец, привыкший к непринуждённой извечной болтовне домашних котов, давно уже научился улавливать только общую суть и важные детали, потому не вслушивался в слова Вилки. Он терпеливо ждал, пока кивающий в ответ на её слова и внимательно слушающий Штормолап поймёт, что болтовня эта абсолютно бесполезна, и пойдёт за ним.       Наконец, Вилка кивнула Перцу, и он, спрыгнув с забора, поманил путника за собой. Тот послушно направился следом. Перцу понравилось, что незнакомец слушается его и не показывает признаков агрессии. Возможно, он был куда дружелюбнее, чем показался вначале, и Перец зря беспокоился по этому поводу.       Они шли в тишине, думая о своём, пока не достигли детской площадки, на которой резвились двуногие малыши. Перца удивила реакция Штормолапа: кот так резко остановился и отпрянул, что показалось, будто он собирался кинуться в сторону и нестись, как угорелый, через весь город. Это одновременно и рассмешило, и напрягло Перца: очевидно, Штормолап вообще не имел дела с людьми раньше. Перец не знал таких котов лично, но слышал истории об этих одичалых жителях лесов и полей, которые существовали сами по себе и никогда не знавали городов и двуногих.       А от непонятных котов можно ожидать чего угодно…       — Ты никогда не был на территории людей? — осторожно спросил у него Перец.       Каково же было его удивление, когда этот загадочный Штормолап поинтересовался, кто такие люди!       Перцу пришлось объясняться. Выяснилось, что Штормолап знал о человеческих особях, но называл их по-другому: «Двуногие» — и никак иначе. Это ещё больше нервировало Перца: здешние коты называли людей и так, и так, а единственный Штормолаповский вариант лишний раз показывал его одичалость.       И тут в глаза Перцу бросилась стайка воробьёв, и он тут же потерял способность соображать. Кот почувствовал острый укол голода в животе. В голове вырисовывалась чёткая картинка: подкрасться, спугнуть, подцепить в воздухе одного, потом другого…       Он повернулся к Штормолапу. С его помощью можно поймать ещё больше дичи. Если он, конечно, умеет охотиться.       Заметив его взгляд, бурый кот недоуменно уставился в ответ, и тогда Перец объяснил ему свой замысел. Штормолап, недолго думая, согласился, и они осторожной неслышной поступью пустились в сторону стайки. План Перца был прост: Штормолап спугивает стайку в сторону чёрно-белого вольерного, а он хватает их когтями. Если бурому незнакомцу повезёт, он тоже отловит себе что-нибудь. Если нет — поможет Перцу прокормить своих товарищей.       Подбираясь к стайке, Перец умело прятался в траве и кустах: низкий рост позволял ему незаметно приближаться к воробьям. Краем глаза он следил за Штормолапом, который в точности исполнял свою часть задачи. Бурый кот уже появился в положенном месте и ждал сигнала от Перца, а сам он ещё подбирался к стае, с раздражением понимая, что подошёл недостаточно близко.       И тут один из глупых двуногих детей с писком пустился в сторону птиц. Перец хотел громко выругаться, но вместо этого лишь взвыл, увидев, как поднимается ввысь воробьиная стая, и выпрыгнул вперёд, остервенело махая лапами в попытке схватить злосчастную дичь. Он едва не заверещал от восторга, когда сбил первую птицу и зацепил когтями вторую так, что та повалилась на землю, где была добита его лапой. Двуногий ребёнок, заметив котов, припустил в их сторону ещё быстрее, и Перец, схватив свою добычу, обернулся к Штормолапу, пробубнив:       — Бежим!       И они пустились в сторону кустов, слыша позади отчаянный крик ребёнка, кинувшегося за ними. Вся душа Перца ликовала: сразу два воробья за раз! Хватит и на себя, и на вольерных! Многим лучше, чем вчерашний день, когда ему удалось раздобыть лишь невкусный ломоть непонятной еды, которой едва хватило на один зубок каждому.       Перец и Штормолап спрятались в кустах, дожидаясь, пока рвущийся в их сторону маленький человечек осознает, что его усилия бесполезны, и вернётся на свою площадку, жалобно хныча. Перец, не в силах сдержать терзавший его голод, быстро съел одного воробья, который был почти в два раза меньше другого, одновременно поглядывая на обедавшего Штормолапа, сумевшего подцепить себе добычу из улетавшей стаи. Облизнувшись после приёма пищи, Перец укорил себя за то, что сожрал целого воробья в одиночку, не оставив ничего вольерным, однако решил, что отыщет ещё еду, и, сказав Штормолапу, что быстро вернётся, пустился в вольер, до которого отсюда было недалеко.       Перец не решался закапывать добычу из страха, что кто-нибудь отыщет её. Он сразу же относил найденную пищу товарищам вне зависимости от того, на каком конце города находился. Так было и в этот раз. Узнав от вольерных, что двуногие не появлялись, Перец со спокойной душой вернулся к Штормолапу и продолжил путь. Настроение у него заметно поднялось, сладкое предвкушение похода на Стройку не давало думать и размышлять. А может, ему просто этого не хотелось: мысли сейчас не приведут ни к чему хорошему или плохому, потому напрягать голову было делом бесполезным.       — Что такое «Стройка»? — вдруг поинтересовался Штормолап, которому, видимо, надоело молчать.       Перец усмехнулся его неосведомлённости, но вовремя вспомнил, что тот нездешний и не обязан располагать этой информацией, потому разъяснил спутнику, что к чему. Затем у него спросили, долго ли туда идти, и Перец ответил, что до полудня они доберутся.       Спустя несколько минут молчания и собирания мыслей в кучку Перец первым нарушил тишину:       — Ты ведь не бродяга и не одиночка. Кто же ты такой?       Штормолап вздохнул, и Перец приготовился к долгому рассказу, зная, что так вздыхают только перед длительными речами.       — Я воитель, но ты, наверное, не знаешь, кто это. — Перец отрицательно покачал головой, сворачивая на повороте в нужную сторону. — Я пришёл из-за гор. Там раскинулось большое озеро, по берегам которого живут четыре племени лесных воителей. — Поймав озадаченный взгляд Перца, он поспешил разъяснить: — Племя — это большая семья. В нём не все родственно связаны, но каждый считает соплеменника своим братом или сестрой, и все готовы постоять друг за друга. Отдать жизнь друг за друга… — Штормолап на мгновение замолчал, и Перец дал ему минутку тишины, чтобы тот собрался с мыслями. Чёрно-белый кот понимал, что для Штормолапа, видимо, эта тема сейчас была очень болезненной, потому не стоило торопить и перебивать его. — То есть вокруг озера живут четыре большие семьи. Я из племени Теней, мы живём в сосновом бору. — Он опять замолчал, на этот раз надолго, и Перец понял, что требуется его вмешательство.       — А какие племена есть ещё?       Штормолап заметно оживился, выныривая из воспоминаний.       — Ещё есть Грозовое племя. Они живут в лиственном лесу. Племя Ветра: они обжили пустошь и охотятся за кроликами. Это самые худые воители всех лесных племён. А Речное племя, наоборот, отличается самыми пушистыми и толстыми котами. Они ловят рыбу и в сезон Зелёных Деревьев наедаются за все остальные племена.       Перец быстро понял, что «Зелёные Деревья» — это лето. «Странные у них наименования», — подумал он.       — В каждом племени есть главный кот, который командует остальными. Это предводитель. У него есть правая лапа — глашатай, который распределяет обязанности между основной частью племени — воителями и оруженосцами. Воители умеют сражаться и охотиться, а оруженосцы обучаются этому у старших воинов. Воители — кровь каждого племени, основная его сила.       — Как интересно, — неосознанно произнёс Перец без капли иронии. Его действительно заинтересовал рассказ Штормолапа: он слушал внимательно, вникая в каждое слово и познавая для себя невообразимое, размышляя над жизнью своего спутника.       Штормолап улыбнулся и продолжил:       — Кошки, когда беременеют, становятся королевами и уходят в детскую — так называется палатка, где живут маленькие котята. Там же они рожают и воспитывают своих детей первые шесть лун их жизни.       «Луна — это месяц», — понял Перец, всё больше поражаясь языковому различию.       — Потом котята становятся оруженосцами и учатся столько же лун у воителей. У каждого ученика есть наставник — какой-нибудь определённый воин, которого назначает предводитель. Кроме котят, оруженосцев и воителей есть и самые старые коты — старейшины. Они не учатся, не охотятся и не сражаются, а наслаждаются заслуженным покоем. Их все уважают, а ученики заботятся о них: вылавливают блох, меняют подстилки, кормят. — Он опять затих и продолжил после длительной паузы: — Ещё в любом племени есть целитель. Он лечит болезни и боевые травмы котов. Целители не могут иметь котят, у них нет права на любовь. Они всю жизнь посвящают племени. Я ученик целителя.       — И ты отказался от любви? — шокированно уставился на него Перец. — От права оставить после себя малышей?       Штормолап настороженно покосился в его сторону.       — Любить кошку — это прекрасно, Штормолап, — произнёс Перец. — А любить кошку, которая любит тебя взаимно — ещё лучше.       — Меня не интересуют кошки, — проворчал бурый спутник.       Перец сузил глаза, не понимая, к чему он клонит. Штормолап замедлил шаг.       — Я хочу сказать, что знал, на что иду. Меня не интересуют кошки. Только служение племени и выполнение своего долга.       — Как знаешь, — пожал плечами Перец, ускоряя шаг и недоумевая, как может кот в здравом рассудке отказаться от права любить и быть любимым. — И почему же ты здесь? — спросил он после длительной паузы.       — Я сбежал из племени. Того требовали обстоятельства, — вздохнул котик. — Выяснилось, что я всю жизнь прожил во лжи. Всё племя врало мне и сестре, что мы чистокровные котята, что наша мать — воительница, которая воспитывала нас всю жизнь. А потом предводитель рассказал нам, что наша настоящая мать бросила нас в племени и ушла. Она была бродягой, попросившейся на ночлег. И с тех пор мы жили в неведении до этого дня. И в ту же ночь я сбежал.       Перец открыл пасть, чтобы прокомментировать его слова, но Штормолап сердито взмахнул хвостом.       — Да-да, знаю! Это было очень глупо и необдуманно с моей стороны. Поступил, как котёнок. Мне все об этом говорят. И я сам это понимаю.       Чёрно-белый кот не ответил, замечая, что Стройка уже показалась в поле зрения, а потом всё же произнёс:       — Ты сам волен выбирать свою судьбу. И сам принимаешь решения. Это твоё право, и, раз уж ты поступил так, как поступил, нечего теперь корить себя за это. Просто потому, что нет никакого смысла. Никакой пользы.       Штормолап взглянул на него так благодарно, что Перец невольно заулыбался. Рассказ лесного жителя отвлёк его от мрачных мыслей, преследовавших ежедневно, и он наслаждался безмятежностью от понимания, что не только в его жизни происходят неприятности. Он забывал о своих проблемах, слушая Штормолапа. И ему это очень нравилось.       Они уже подходили к окраине. Штормолап рассказывал о своих похождениях: странствия в горах, в лесах, в полях, о встречах и происшествиях, — и Перец слушал, растворяясь в его повествовании, забывая себя и свои мысли. Наконец-то он не ощущал сковывающей боли от проблем насущных.       Когда они вышли за город, Штормолап как раз закончил свой рассказ. Тогда Перец разъяснил ему, как вести себя при переходе через собачий парк, вставший у них на пути, и по дороге решил рассказать лесному коту о своём горе. Штормолап чуть не упал без чувств, узнав об утоплении. Для него это было настоящей дикостью, несмотря на всё, что юный котик успел повидать. Штормолап посоветовал Перцу бежать оттуда немедленно, и вольерный житель пояснил, что всё это время искал жилище для своих друзей. Он ничего не сказал про свой план обратиться за помощью к Рико, потому что не хотел глядеть вперёд.       После самовыражения Перца Штормолап погрузился в глубокую задумчивость, как и сам рассказчик, в который раз задумавшийся над своим положением. Штормолап прав: надо действовать уже сейчас. И тогда Перец принял решение: сегодня же он уведёт вольерных оттуда. Оставалось только надеяться, что Рико примет их. Если нет — им придётся искать другое место, а в пути может произойти всё, что угодно.       Казалось бы, Перцу надо подождать, пока не появится единственно верный вариант, но было одно немаленькое «но»: Зоя. Она окотится со дня на день, и рисковать своими котятами Перец не хотел.       Оказавшись на Стройке и отыскав Рико, Перец первым делом отвёл его в сторонку и изложил свою проблему. И едва не подпрыгнул до небес от счастья, услышав, что трёхцветный одиночка с радостью примет его семью у себя. После чего он, окрылённый, вкратце выложил ему ситуацию Штормолапа и умчался, забыв попрощаться с лесным воителем. Он не бежал, он летел навстречу вольерным, спеша обрадовать их.       Но за белой полосой, как правило, наступала чёрная.       Перец оказался на заборе своего дома и едва не свалился оттуда от увиденной картины. Хозяин с перекошенным от ярости лицом держал в руках окровавленного Харви, Морковка и Зоя носились в ужасе по клетке, царапая сетку. А Перец… он спрыгнул обратно на улицу, пока двуногий не заметил его появления, и, как последний трус, сжался в маленький комок у забора, дрожа от страха.       А потом раздался дикий крик. Перец уже слышал такой однажды в жизни, всего раз. Он зажмурился, пряча морду в лапы.       Харви всегда говорил, что их люди добрые и обижают их за дело, не просто так. Он очень любил своих хозяев. Старик никогда не обидел и мухи, а сейчас…       Сейчас над всей улицей разнёсся его предсмертный крик, и Перец взвыл от страшной боли, накрывшей его с головой. Он только что потерял друга и даже не смог помочь ему.       Сомнений не оставалось: надо бежать. Немедленно. Прямо сейчас.