***
Одинокий солнечный лучик пробился сквозь хитросплетение человеческих вещей и грубо пробежался по шерсти Перца. Уже через несколько мгновений кот проснулся, с трудом открыл слезящиеся от недосыпа глаза и, поморгав, поднялся. В их маленьком убежище стало немного светлее, и сейчас он мог разглядеть в дальнем углу тесно прижавшихся друг к другу сестёр. Перец мысленно прикинул, сколько проспал, и пришёл к выводу, что время это сводится к несоизмеримо небольшому промежутку. Стоило учитывать также и то, что он раз за разом просыпался то от тихих шорохов или громких звуков, то из-за неприятных сновидений. В кошмарах ему снилось убийство Харви, которое он не увидел лично, и представлялось оно в совершенно различных вариациях, которые вольерный житель не хотел вспоминать. Он старался не воспроизводить в памяти тот факт, что старого кота с ними больше нет. Стоило ему на мгновение задуматься на болезненную тему, как чувство опустошённости вернулось, грозясь затянуть его в водоворот боли, и он поспешил избавиться от него, выскочив наружу и осмотрев закоулок на предмет опасности, прикидывая, куда им следует отправиться дальше. Выстроив в голове план будущих передвижений, кот решил, какой дорогой двигаться быстрее, и теперь дожидался пробуждения спутниц, чтобы отправиться в путь. Ждал он недолго. Морковка и Зоя проснулись довольно скоро и скрасили его одиночество своим присутствием. Выглядели сёстры несколько лучше, чем вчера, но подавленность и отчуждённость читались в каждом отдельном движении. Он объяснил им свой замысел, рассказал, какие опасности могут поджидать их в дороге — собачий парк и парочка больших автодорог, — поинтересовался состоянием Зои; кошка ответила, что чувствует себя неплохо, вполне способна идти, но котята в животе день ото дня пихаются всё сильнее. Перец с любовью посмотрел на её круглые бока, безмолвно радуясь скорому пополнению в их небольшую семью, но в то же время до глубины души переживая, что роды настигнут их в дороге. Он вызвался разыскать добычу, пока кошки соберутся с силами и мыслями перед предстоящим путешествием. Сёстры согласились и забрались обратно в укромное место, о чём-то негромко перешёптываясь, а Перец отправился на поиски еды, но не миновал и нескольких домов, как столкнулся с шайкой Цербера. Встреча оказалась неожиданной, хоть и предсказуемой: эта часть города была самой любимой у внушающей всем ужас стаи. Перец рассматривал вариант, что ненавистный бродяга находится неподалёку, но до последнего надеялся, что их дороги не пересекутся. К сожалению, закон подлости действовал безукоризненно и беспощадно, и уже через мгновение чёрно-белый кот с огромными от волнения глазами нёсся обратно. Всё его существо сейчас кричало о том, что он должен поторопиться, жилки внутри замирали от страха, подкреплявшегося недавней потерей Харви. Он не мог позволить себе потерять ещё кого-нибудь из любимых котов. — Зоя, Морковка! — прошмыгнул он в убежище кошек. — Надо уходить. Немедленно! Сёстры не стали расспрашивать его. Выбравшись наружу и пристроившись с обеих сторон от Зои, Перец и Морковка повели беременную кошку в безопасное место. В висках у юного кота колотило: он очень боялся не успеть. Ещё хуже становилось от едкого предчувствия, что они опоздают. А интуиция Перца не подводила ни разу. Когда казалось, что опасность позади, когда троица путников уже скрывалась за ближайшим углом, прямо перед ними вырос Клочок — маленький негодяй из злосчастной шайки. — Куда-то собрались?! — проверещал он неприятным визгливым голоском, выпуская острые тонкие когти. — Обнюхали наше место и решили свалить?! Перец почувствовал, как Зоя испуганно прижалась к нему. — Мы не желаем вам зла, — как можно увереннее произнёс вольерный. — Давайте разойдёмся без происшествий. — Разлизался! — ещё громче завопил противный кот, явно стараясь привлечь чужое внимание своими действиями. Его тусклые глаза на изуродованной в сражениях морде свирепо засверкали, грязная шерсть на затылке медленно поднялась вверх. — Это наше место, неужели ты не усвоил это в прошлый раз, псиноголовый?! Перца охватило дикое желание оставить ещё пару царапин на ненавистной морде, но он прекрасно понимал, что таким образом навлечёт беду на себя и подруг, потому подавил отчаянное рычание и негромко произнёс: — Я не хочу драки… — Зато я хочу, — зашипел Клочок, и в этот раз Зоя, потерявшая голову от страха, не выдержала и отшатнулась. Реакция беременной кошки очень польстила злодею, который самодовольно заулыбался. Перец скосил взгляд в сторону и с ужасом увидел, что Цербер с двумя здоровенными котами направляется в их сторону. Клочок знал, что делает, когда верещал птицей на всю улицу. В голове роем закружились мысли о побеге, но вольерный житель осознавал, что Зоя не в состоянии далеко и быстро бегать. Конечно, можно треснуть по голове этому раздражающему Клочку и попытаться уйти, но гарантий на то, что Цербер не перехватит их в ближайшей подворотне, не имелось. Морковка испытующе глядела на Перца, ожидая его решения, но кот оставался стоять на месте, дожидаясь своей участи. Он надеялся, что у Цербера имеются остатки совести и он не посмеет тронуть беременную кошку. — Кто тут у нас? — издевательски растягивая звуки, вопросил главарь. Взгляд жёлто-зелёных глаз остановился на чёрно-белом путешественнике. — Кажется, мы порешили, что ты здесь больше не объявишься. — Мы воспользовались местом на вашей свалке, — сознался Перец, отчаянно соображая. — Использовали для ночлега. Больше, клянусь небесами, мы там не появимся. — Хвост бы тебе накрутить за такое! — выскочил вперёд Клочок. — Всё наше — только наше! Перец поморщился, когда мелкие капли слюны, вылетавшие из пасти кота, попали ему в глаза. Внутри разрасталось недовольство, грозящееся перейти в неконтролируемый гнев. Перец за последнее время испытал слишком много боли и страха, чтобы бояться сейчас. Теперь он ощущал только раздражение. Шайка Цербера всегда отличалась особо развитым чувством собственности. «Моё, моё, моё»… полгорода себе присвоили, и попробуй разберись, находишься ты сейчас на свободной территории или за поворотом тебя ожидают верные союзники одичавшего кота! Ещё Перец готов был поспорить, что ни Цербер, ни любой другой кот из его стаи не сможет полностью перечислить все места, которые они себе «присвоили», просто потому, что их так много, что все не запомнишь. И этот факт злил ещё больше. — Прошлый урок ты так и не усвоил, верно? — ухмыльнулся Цербер, который, как ни странно, внимательно осматривал Зою. — Знаешь, за пользование нашим имуществом ты должен заплатить, — Перец едва не поперхнулся, услышав столько слов, присущих исключительно человеческому населению города. К счастью, он понимал, о чём говорит Цербер — не зря ведь Перец столько времени проводил, скитаясь по улицам и общаясь с различными котами! — И… что же ты потребуешь? — Кровь в жилах похолодела, потому что Перец догадывался, о какой плате пойдёт речь. К сожалению, он не ошибся и в этот раз. — Проклятые двуногие… когда-то сводили меня к Резчику, и теперь я остался без преемника, — практически пропел Цербер, и с каждым его словом Перец и Зоя всё ниже пригибались к земле и всё выше поднимали загривки, скаля клыки. — Отдайте мне одного котёнка, тогда будете свободны. — Ещё чего! — перебил Перец, срываясь на рычание и выскакивая вперёд. Он вздыбил шерсть, задрал хвост и выпустил когти, грозно сверкая глазами, беснуясь от услышанного. — Подавись ты… — Перец! — пихнула его Морковка, красноречиво переводя взгляд на распушившихся за спиной главаря здоровяков. — Силы неравны… — Мне до хвоста! — зарычал тот, и рыжая кошка попятилась в сторону. — Ты не получишь моих котят! — Тогда и ты не получишь их, — равнодушно пожал плечами Цербер, и тут Зоя вскрикнула. Перец, потеряв дар речи от потрясения, резко развернулся и, увидев, что кошку окружила невесть откуда взявшаяся троица очередных приближённых бродяги, завопил: — Не трогайте её! — Вот теперь ему становилось страшно. Потерять любимую в придачу к вчерашней гибели Харви не хотелось совершенно. — Давай договоримся! Зоя, до этого молчавшая, дрожавшая в испуге и жмурившаяся под толчками, сыпавшимися на неё со всех сторон, вдруг так злостно посмотрела на него, ощетинившись, что окружавшие её коты замерли в недоумении. — Я не отдам ему котят! — зашипела она. — Лучше уж умереть! Перец холодел всё сильнее и сильнее, лапы начинали трястись. Он не знал, как сейчас поступить, что сказать и какой выбор сделать. Положение спасла Морковка, оттолкнувшая его и несколько боязливо приблизившаяся к сестре. — Зоя, ты должна сделать всё, чтобы котята остались живы. Я тоже своих лишилась, но зато они не мертвы. Болезненный укол в сердце, сделавшее красочный пируэт и замершее в груди, пропуская несколько ударов; острый привкус горечи на языке и яркое воспоминание перед внутренним взором. Перцу впервые за долгое время захотелось умереть; так сильно, что он готов был покончить с собой прямо здесь и сейчас, но не мог. Истина, в связи с последними событиями ставшая почти неосязаемой, забывшаяся, вновь всплыла наружу, хлопнув его по голове с такой силой, что он едва не распластался по земле. Дышать становилось всё тяжелее. Он виноват. Виноват в том, что Морковка не знает правду и живёт ложью, в том, что вчера трагически погиб Харви. И в том, что происходит здесь и сейчас. На Зою слова Морковки произвели значительный эффект. В её взгляде заплескалась не выраженная боль, но больше она ничем не показала своего состояния внешне. А то, что она сделала дальше, поразило Перца до глубины души: — Я отдам тебе одного котёнка. Обещай не трогать нас и отпустить с миром. Цербер ухмыльнулся, показывая острые зубы. Морда его засветилась, но искренней или зловещей была его радость, не знал никто. — Клочок, отведи их туда, где они ночевали. Шип, Фрэнсис и Гранд, проводите наших гостей, — последние слова он практически выплюнул, с насмешкой посмотрев на несчастных беженцев, затем развернулся и скрылся за углом. — Вперёд! — рявкнул на них крупный полосатый кот с надорванным ухом, пихая Перца в сторону. Тот издал краткий сдавленный рык и поспешил замолчать, чтобы не нарваться на неприятности: их ему хватало по горло. Обратную дорогу до места вчерашнего ночлега семеро котов шли в гробовом молчании, что было странным, исходя из характера Клочка, но никто не заострял на этом внимания. Перец, понурив голову и разглядывая под лапами притоптанную смесь из грязи и серого камня, терзался внутренними противоречиями. Шок, испытанный после оглашённого решения Зои, оказался кратковременным и, как Перцу не было за это стыдно, уже никак не волновал его душу. Он понимал, что сейчас должен всячески искать выход из сложившейся ситуации, думать, в первую очередь, над судьбой своих котят, но в голове оказывалось пусто и холодно, как на сердце у их бывшего хозяина. Видимо, Перец слишком много переживал в последнее время и уже достиг своего предела эмоций, так что теперь не мог разбудить в себе панику или страх: одна только пустота, не поедающая, но раздражительно давящая на нервы, осталась внутри него. Им выделили место в дальнем углу, там, куда не пробивались солнечные лучи. Один из сопровождавших их котов приволок «гостям» облезшую старую подстилку, когда-то принадлежавшую людям. Перец знал это, потому что часть жизни провёл в доме двуногих. — Располагайтесь, — откровенно насмехался нахал, с интересом рассматривая Морковку. Та глянула на него таким злым взглядом, что любопытство кота поубавилось, и он, зарычав в попытке нагнать на троицу страх, резко взмахнул хвостом и скрылся. Стоило врагу исчезнуть из поля зрения, как Морковка развернулась к сестре и её другу и, понизив голос до еле слышного шёпота, спросила: — Что теперь делать? Перец не нашёлся с ответом и молча пожал плечами. Он, вытянув шею, чтобы риск быть услышанным был минимальным, ответил, что им сейчас следует быть ниже травы, предложил подумать в течение дня и ближе к вечеру предложить свои варианты. С таким решением путники затихли, и Перец шерстью почувствовал, как отчаянно соображают кошки. Сам он закрыл глаза и прилёг, устроив голову на лапах. Всё, чего ему сейчас хотелось — спокойствия, чтобы привести мысли в порядок и начать здраво размышлять. Он свято верил, что его белая полоса обязательно придёт. Рано или поздно, но обязательно.Часть 4
24 октября 2016 г. в 19:51
Перец не знал и не догадывался, сколько просидел под забором, глядя пустым взглядом в землю. Он не замечал ничего вокруг, не слышал криков, которые постепенно затихли. Он смотрел в одну точку и видел темноту, отражающую истинное положение вещей.
Сейчас он просто ненавидел себя за трусость, слабость и несвоевременный приход. Появись он немного раньше, возможно, Харви можно было бы спасти! Перец ощущал страшную вину за то, что произошло, и это чувство съедало его изнутри, замедляя сердцебиение и ускоряя кровоток. В висках колотило, перед глазами темнело, а в голове мысли носились пчелиным роем, и кот не успевал ухватиться ни за одну. Ему казалось, что он тонет в эмоциях, тщетно пытаясь выплыть на поверхность, но страх отнял у него последнюю надежду утопающего — хвататься лапами за воздух. Перца закружило в водовороте боли и ужаса, и выбраться оттуда оказывалось выше его сил.
Спустя достаточно длительный промежуток времени Перец всё-таки поднялся на онемевшие лапы и сосредоточился на реальном мире. Он перевёл взгляд из темноты на забор, выросший между ним и вольером. За деревянной оградой стояла мёртвая тишина, не прерываемая ни плачем, которого ожидал Перец, ни криками двуногого. Он несколько мгновений убеждал себя поступить так, как следует, и запрыгнул на забор.
Он ожидал увидеть тело Харви, но старика нигде не было видно, как и ненормального хозяина. Морковки и Зои тоже не наблюдалось, но Перец, прежде чем начать волноваться, решил проверить кошек в их укромном уголке, куда они забирались, когда происходило что-нибудь неприятное, и молча поддерживали друг друга.
— Зоя? Морковка? — тихо прошептал он, свешиваясь с забора и внимательно вглядываясь в темноту.
— Перец? — раздался еле слышный ответный шёпот — кому он принадлежал, Перец не понял. Он облегчённо выдохнул, осознав, что с подругами всё в порядке.
— Нам надо уходить, — произнёс кот, спрыгивая на землю и прислоняясь к металлической сетке.
Как же он возликовал, когда сёстры, не спрашивая, засеменили к лазу, готовясь выслушать дальнейшие указания! Он быстро разъяснил им, как выбираться, чтобы не запутаться шерстью в острых концах, при этом постоянно поглядывал на дом двуногих, со всё нарастающим страхом ожидая, что люди выйдут из своего убежища.
Морковке в плане побега повезло гораздо больше, чем Зое. Подруга Перца вздрогнула от раздавшегося с улицы гула и оцарапалась об острые кончики, а когда с шипением рванулась вперёд, Перец заметил на сетке клочки серой шерсти.
— Ты в порядке? — обеспокоенно спросил он.
— Да, — сердито ощетинилась пострадавшая, косясь на кровоточащие бока. — Нет времени, надо уходить!
Перец помог кошкам запрыгнуть на забор, не переставая посматривать на дом хозяев. Колючий страх разоблачения когтями впился глубоко в его сердце, вынуждая отчаянно вертеть головой в разные стороны. К счастью, люди не заметили их побега, и коты благополучно оказались по ту сторону забора.
Морковка круглыми от непонимания глазами таращилась по сторонам, пока Перец вёл сестёр вдоль улицы, надеясь, что место ночлега, которым он пользовался пару раз, никем не занято. То ли удача для разнообразия повернулась к нему передом, то ли именно такой исход предписывал ему этот поворот судьбы, но закоулок оказался абсолютно пустым.
Перец облегчённо выдохнул и отправился в сторону свалки из старой мягкой мебели, оставленной местными двуногими жильцами до лучших времён. В закоулке обычно встречались странствующие одиночки или злостная шайка бродяг, периодически ночующая именно здесь. Перцу пару раз приходилось останавливаться в этом закоулке, но после того, как он познакомился там с грозным лохматым Цербером — вожаком банды, едва не выцарапавшем глаза вольерному коту, — больше лапа его туда не ступала. Но теперь у путников не оказывалось выбора, и Перец, изначально готовившийся к худшему, сейчас благодарил судьбу за столь щедрый подарок.
Он проглотил застрявший в горле комок и почти шёпотом произнёс:
— Сюда, — кот спрятался в тёмном просвете между мягкими деталями тёмно-синей громадины. — Здесь тихо и безопасно.
Кошки забрались следом, пару мгновений привыкали к темноте, различая только светящиеся глаза друг друга и слабые очертания тел. Места здесь оказывалось достаточно, чтобы свободно улечься втроём.
Стоило только осознать, что они теперь в безопасности, как острый коготь боли, ненадолго притупившейся под воздействием панического ужаса, с удвоенной силой полоснул Перца по сердцу, отчего то забилось в несколько раз сильнее. Их трое, а не четверо, как планировалось. Харви больше нет.
Только сейчас до кота начал доходить смысл этой фразы. До сих пор он ощущал лишь ужас и ненависть к тем, кто убил его друга, но осознание смерти пришло именно в этот момент, когда блестящие глаза двух сестёр пытливо уставились на него. В них не отражалось обвинение, но Перец видел именно его.
Вместо темноты и водоворота эмоций внутри него осталась всепоглощающая пустота, постепенно пожирающая всё его существо. Перца вдруг заколотил озноб, ему стало так холодно, будто на город опустились сильнейшие заморозки. Он опять почувствовал горький привкус вины на языке. Он должен был поторопиться, успеть прийти на помощь до того, как это случилось! Ход судьбы был вполне ожидаем: когда кажется, что хуже быть уже не может, жизнь беспощадно втаптывает тебя в грязь. Перец знал, что чёрная полоса придёт опять, но не рассчитал время её визита. Он должен был успеть, но не успел.
— Что произошло? — выдавил он, не в силах внимать тишине.
Зоя слабо всхлипнула, а Морковка, устав сдерживаться, негромко завыла, и в этом звуке Перец услышал столько страшной боли, что шерсть на боках у него встала дыбом. Темнота и её надрывный вой, раздирающий душу. Перца забило ещё сильнее, лапы подкосились, и он опустился на живот.
— Харви… — прошептала Зоя, намереваясь ответить, но не смогла: Морковка завыла ещё пронзительнее, но тут же голос её сорвался на хрип, и она, всхлипнув, затихла, но Перец так и не смог прекратить дрожать. — Харви опять сошёл с ума. — На голову кота обрушилось внезапное озарение, и он всё осознал ещё до того, как подруга закончила. Перед глазами ярко вспыхнуло воспоминание о первом приступе Харви. Это случилось месяц назад, когда двуногие забыли закрыть вольер, а старик решил выбраться наружу, заблудился в саду и оказался по ту сторону забора. Там же ему не повезло наткнуться на бродячую собаку. Перец вовремя подоспел на помощь, и ушли они от псины ещё до того, как та причинила им крупный вред, однако Харви немало досталось. А в эту же ночь старый кот в первый раз сошёл с ума. Он метался по вольеру до рассвета, завывая и рыча, полосуя когтями всё, до чего мог дотянуться. Перец и сёстры спрятались от него, наблюдая из укромного места и дрожа от страха. К счастью, к утру старику стало лучше, и тогда, проанализировав его поведение, Перец пришёл к выводу, что собака заразила старика неведомой болезнью.
После этого у Харви случались приступы ещё несколько раз, к счастью, проходили они в компании вольерных, без участия хозяев, но сопровождались большим вредом для психологической устойчивости соседей. Потому Перец медленно, но верно покрывался холодным липким ужасом, когда слушал следующие слова Зои:
— Харви накинулся на хозяина во время кормёжки. Он очень разозлился, стал бить Харви, чтобы тот отпустил его, но всё было тщетно. Харви вцепился в него мёртвой хваткой, кусался, царапался… — Она сглотнула, собираясь с силами, чтобы закончить, а Перец уже жмурился от ужаса, стараясь скрыться от пугающей правды.
— А ещё из его рта текло что-то белое, совершенно не похожее на слюну, — совсем тихо добавила Морковка, переставшая еле слышно скулить в дальнем углу, но срывающийся через каждое слово голос выдавал состояние бедной кошки.
— И тогда хозяин стал лупить его по голове, — с лёгкой хрипотцой произнесла Зоя. — Харви уже отпустил его, он пытался убежать, но хозяин всё бил и бил, пока… — Её голос резко оборвался и затих, но Перцу не требовалось продолжение. Сердце ходило ходуном, грозясь выскочить из груди, кровь отлила от головы, а дикий жар, от которого становилось, как ни странно, очень холодно, покрывал его от ушей до кончика хвоста. Перец не помнил, чтобы ему когда-нибудь было так страшно. Непомерный ужас перед смертью, двуногими и несправедливостью этого мира. Не выдержав, он заскулил, и своеобразный стон его подхватила Морковка. Хотелось спрятаться, укрыться от всего произошедшего за плотной колючей оградой, чтобы быть уверенным, что такие вещи тебя никогда не коснутся. Но если такая ограда и существует, то Перцу никогда не оказаться по ту сторону, в безопасности. От этого становилось ещё горше, противнее и страшнее. Люди могут делать с ними всё, что захотят, а у котов нет ни единого средства, чтобы им противостоять. И им остаётся только продолжать жить.