It's Getting Dark

Когда люди вокруг вас в хорошем расположении духа, работа идёт куда более быстрым ходом. И это, уж поверьте, здорово помогает, когда той самой работы непочатый край. Хотя, вряд ли Себастьяна Морана и Джеймса Мориарти, сидящих сейчас по разных углах кабинета, это особо беспокоит. Они расположились на двух широких креслах, читая какие-то документы по новому делу, то и дело бросая у краткой скептические взгляды друг на друга. Анна Крэйн, сидевшая на стуле практически посредине той дистанции, что разделяла Джима и его помощника, лишь молча взирала на всё это ребячество, время от времени закатывая глаза и громко вздыхая. Идиоты, что с них взять. Один — святая наивность, решил надуться на собственного босса за одно его дурацкое решение, которое в недавнем времени чуть не угробило каждого из сидящих в этой комнате... И, пусть, оно в итоге спасло им всем жизнь, обиды Себастьяна Морана это никоим образом не отменяло. Ну, а Джеймсу, в общем-то, было глубоко плевать на ранимую натуру своего помощника. Риск в деле с Мучениками был вполне оправдан, а, значит, осуждениям он не подлежит. Вот так и сидели они в практически гробовой тишине, нарушаемой лишь лёгким шуршанием страниц многочисленных отчётов. И, наверное, это молчание могло растянуться на долгие часы, если бы в один прекрасный момент Анна со всей дури не захлопнула крышку своего ноутбука с криком: — Хватит! Мужчины отвлеклись от обоюдного игнорирования и с недоумением взглянули на девушку. — Вы издеваетесь, да? — Ты о чём, Энн? — спросил Себастьян. — Я о ваших идиотских обиженных гляделках, которые растянулись уже на полтора часа. Какого чёрта опять происходит? — Наш дорогой снайпер решил накануне праздника поиграть в обиженную дамочку. Не удивляйся, так уже четвёртые сутки. — Если бы один псих сначала думал, а потом что-то делал, ничего бы из этого не было. — Моран, ты в курсе, что обычно за такие слова я людям головы простреливаю? — Значит, я необычный,— с лукавой усмешкой ответил Себастьян. Анна смотрела на двух мужчин и лишь тихо отсчитывала в уме от одного до десяти и обратно, успокаивая нервы, чтобы не сорваться и не послать к хренам своего «любимого» босса и его помощника с их тупыми спорами. Её терпение вышло где-то на том моменте, когда Моран уже начал громко вздыхать и размахивать руками. — Заткнитесь оба!— заорала девушка. Как только повисла тишина, Анна поумерила свой пыл и решила продолжить уже более спокойным тоном: — Прекрасно, а теперь давайте кое-что проясним: во-первых, у меня голова разрывается уже от ваших воплей, серьёзно; во-вторых, Себ,— обратилась она к снайперу, — может, не будем устраивать истерики из-за того, что уже никак не поменять? Мориарти всегда был самоуверенным кретином, который особо не беспокоился о чужом мнении, так на кой чёрт сейчас делать из этого трагедию?— будто не замечая присутствия Джеймса, произнесла Анна. Если Моран на такое заявление лишь широко улыбнулся, ехидно скосив взгляд на своего босса, то Мориарти почувствовал непреодолимую тягу достать из внутреннего кармана пиджака заряженный Вальтер, который покоился там ещё со сделки с одним преступным синдикатом. Но злодей-консультант сдержал свой порыв, натянуто улыбнувшись в ответ на слова информаторки. — Знаешь, Анна, как для человека, за которым недавно охотилась банда террористов, ты слишком мало следишь за тем, что говоришь. — Да что ты, Джеймс? В кои-то веки тебе, дорогой уже-мой-босс, сказали правду в глаза... Думала, ты оценишь. Ты же любишь идиотов, которые рискуют жизнью, чтобы лишний раз попозёрствовать. — Оу, так это позёрство? Что ж, мило. О-очень мило. Тянет на пулю в коленной чашечке, — взгляд Джеймса был слегка опущен и упирался прямо в ноги мисс Крэйн. — Смотри, как бы сам пулю не схлопотал... — В животе... — задумчиво произнёс Мориарти, поднимая чуть выше взгляд. — Идиот несчастный... — В грудной клетке...— на лице злодея-консультанта заиграла ехидная ухмылка. — Тебе пора в психушку, Джеймс. — Во лбу,— в тот самый момент Мориарти выхватил из внутреннего кармана пиджака пистолет и выстрелил. Через долю секунды в паре ярдов позади Анны послышался звон разбитой хрустальной вазы. Сама же девушка успела лишь зажмурить глаза и замереть на месте. Ну а Моран, даже не шевельнувшийся от звука выстрела, только с интересом смотрел, во что же выльется перепалка его босса и Анны. — А теперь, послушай меня, дорогуша: пока ты у меня работаешь, советую тебе как можно внимательнее следить за тем, что говоришь. В противном случае следующая пуля пролетит на пару дюймов правее. Анна открыла глаза через несколько секунд и со злостью глянула на Мориарти. Её сердце, пропустившее до этого пару ударов, отбивало сейчас по истине бешенный ритм. — Тебе однозначно пора в психушку,— буркнула она, перед тем как встать и уйти из комнаты, громко хлопнув дверью. Спустя минуту, когда шагов Анны уже не было слышно, Моран тихо засмеялся, глядя на не менее довольного Мориарти. — А я уже и забыл о твоём маленьком пункте насчёт женских истерик. Неплохой, кстати, способ успокаивать,— снайпер кивком указал на пистолет в руке Джима. — Пуля во лбу — это, наверное, единственное, что заставило бы её заткнуться. — Ты бы всё равно не выстрелил в неё. — Сомневаешься во мне?— спросил с иронией Мориарти, откладывая в сторону пистолет и бумаги, что держал в руках. — Ни в коем случае,— Моран хрипло хохотнул. — Так что, на Новый Год как всегда уедешь? Или наша новоиспечённая информаторка заставила тебя поменять свои планы? — Нет, в любом случае придётся ехать. — Прихватишь её с собой? — Только чтобы выбросить где-то в лесу по дороге домой. — Ясно,— выдохнул Себастьян, вставая с кресла. — Ну, счастливых праздников вам обоим,— он взглянул невзначай на наручные часы.— Мне через час на поезд в Кардифф. Думаю, мать не обрадуется, если я в очередной раз разочарую её, опоздав на семейный ужин. Через пару секунд за Мораном уже захлопнулась дверь кабинета. Мориарти же встал со своего кресла и подошёл к письменному столу. Там, среди прочих бумаг, лежал небольшой лист, на котором был распечатан билет на рейс Лондон-Дублин. Вылет уже через несколько часов, и Джеймс решил не тянуть со сборами. Анна Крэйн сидела на кровати в своей комнате и молча размышляла. В её голове боролись две навязчивые идеи: извиниться перед Джеймсом за всё, сказанное в его адрес, или врезать ему посильнее при первой же хорошей возможности. Здравый смысл и чувство самосохранения тут же подсказали информаторке отмести второй вариант, поскольку последствия от него могли быть самыми, что ни на есть, плачевными. С другой стороны, Анна и сама понимала, что поступила в вышей мере глупо: девушка часто попросту забывала, что Джеймс Мориарти — это не просто очередной босс-бюрократ из Сити, с которыми ей приходилось работать в Нью-Йорке. Он по-своему гениален и безумен, а грань между этими чертами очень тонка. Не стоит выводить такого человека из себя, а поэтому через час внутренних терзаний Анна решила таки переступить через собственную гордость и извиниться. Она знала, Мориарти как минимум оценит такой её жест. Когда мисс Крэйн уже вышла из комнаты, то заметила одну очень необычную вещь — дверь кабинета Мориарти была настежь распахнута. Девушка подошла чуть ближе и увидела в помещении, окутанном предвечерним полумраком, Джеймса, стоящего у окна с небольшим чемоданом в руке. — Джеймс, я хотела бы…— начала было девушка, но Мориарти перебил её. — Не сейчас, — с мольбой в голосе сказал он. — Это может подождать пару дней? — Я просто хотела… извиниться, — последнее слово далось Анне тяжелее, чем она того ожидала. Мориарти удивлённо приподнял бровь, посмотрев, наконец, на девушку. — Не похоже на тебя. — Истерики тоже не входят в мои привычки, — Джим лишь хмыкнул в ответ, про себя подумав: «Я бы с этим поспорил». — Ты куда-то уезжаешь? — внезапно поинтересовалась мисс Крэйн. — Да. — Куда? — Я же говорил, что не собираюсь перед тобой отчитываться, Анна. — Я и не просила тебя это делать, просто поинтересовалась. — Я лечу в Дублин по одному делу — это всё, что тебе нужно знать, — ответил злодей-консультант. Через миг он пошагал к выходу из комнаты и, минуя девушку, покинул помещение. Анна последовала за ним. Девушка остановилась у лестницы и одним только взглядом проводила Мориарти аж до самой входной двери. Как только с улицы донёсся удаляющийся шум мотора автомобиля, информаторка развернулась и побрела в свою комнату. Всё это время Анну одолевало странное чувство досады. Она вновь остаётся одна в этом дурацком доме. «Новый год в одиночестве — ничего не меняется, мисс Крэйн», — послышался назойливый внутренний голос. Анне стало до ужаса тошно думать о предстоящем празднике и обо всём, что с ним связанно. Нет, не то, чтобы девушка рассчитывала, что вместе с Мориарти они бы отмечали его и устраивали праздничный салют с первой звездой, отнюдь нет. Эта идея сама по себе вызывала у Анны Крэйн отвращение. Вот только в очередной раз остаться одной в пустом жилище в этот праздник девушка не имела никакого желания. С такими мыслями Анна в скором времени сомкнула глаза и погрузилась в сон. Утро следующего дня оказалось скучнейшим из всех возможных: работы никакой, ибо добродушный босс дал выходной большинству своих сотрудников, из книг непрочитанными остались лишь какие-то научные статьи и наработки, которые не сильно прельщали Анну в качестве способа скоротать время, ну, а по бесполезному куску пластика шли лишь мыльные оперы и повторы рождественских серий различных сериалов. Адская скука тянулась вплоть до самого вечера, когда Анна уже успела в тридцатый раз посмотреть прогноз погоды на новостном канале и выпить вторую кружку грога*. Тогда, сидя на кухне и прочёсывая интернет на предмет более или менее интересного фильма, никак не связанного с Новым Годом или Рождеством, мисс Крэйн услышала, как в дверь дома позвонили. Это был охранник Джордж. Он отдал в руки Анны какой-то большой жёлтый конверт со словами: «Это для мистера Мориарти. Просили передать лично в руки, но, поскольку его нет, пусть пока побудет у вас». Удивлённо вскинув брови, девушка приняла письмо. Вскоре, уже в своей комнате она прочитала на конверте, что письмо было адресовано Джеймсу от его помощника-криминалиста Реджи, а снизу была подписка «Большая игра». Анна тут же вспомнила то, что ещё неделю назад ей рассказывал Себастьян о грандиозном плане Джеймса. Где-то на подкорке информаторка понимала, что письмо наверняка срочное и достаточно важное для Мориарти… Правда, что она обязана делать в таком случае, Анна совершенно не знала. Джеймс уехал в Дублин и искать его всё равно, что гоняться за ветром в поле — глупо и безрассудно. Куда отослать письмо, Анна вряд ли могла узнать, потому как, когда Мориарти куда-то уезжает, то никогда не регистрируется под собственным именем. Это, конечно, достаточно разумно, но в той ситуации, в которую попала Анна Крэйн — весьма печально. Да и в интернете Джеймса найти не удалось, он был онлайн около восьми часов назад. Оставался один выход — позвонить уже во всю отмечающему праздник в кругу семьи Себастьяну и спросить у него, куда конкретно уехал Мориарти. Что ж, тянуть девушка не стала, а потому в тот же вечер набрала номер друга. Как только трубку сняли, в динамике послышался тонкий женский голос: — Да, я вас слушаю, Анна. — Простите, а вы кто? — слегка обескураженно спросила информаторка. — Я миссис Моран…— вдруг женщина замолчала, а в трубке раздалось лёгкое шипение. Где-то вдалеке были слышны два голоса: один грубый, басистый, чем-то напоминавший Анне Себастьяна и второй — всё тот же тоненький, женский, по-видимому, принадлежащий маме снайпера. — Привет, Энн, — донеслось до Анны через пару минут. — Прости, это была моя мама. Она за недавнее время выработала жуткую привычку поднимать вместо меня трубку, предполагая, что я прячу от неё свою потенциальную невесту. — О, боги, искренне надеюсь, она не приняла меня за эту несчастную девушку? — со смехом осведомилась мисс Крэйн. — Эм-м… Не уверен. Ну, ничего, я с ней ещё поговорю по этому поводу. Так что ты хотела? — Слушай, Себ, я хотела спросить: ты не знаешь случайно, куда именно поехал наш с тобой босс? — А тебе зачем? — Дело одно есть. Так куда он поехал, Себ? — Анна, какое ещё дело у тебя там есть? — с напором спросил Моран. — Важное, Себастьян. И если ты мне сейчас не ответишь на вопрос, наш достопочтенный босс прибьёт нас обоих, как только вернётся в Лондон, — проинформировала девушка с напускной важностью. — Ох, чует моё сердце, ты в очередной раз решаешь найти себе проблемы на одно место… — Себастьян, не строй из себя философа, — взвыла Анна, — ответь на вопрос уже! — Да в Ирландию он уехал, в Дублин. У Мориарти там что-то вроде семейного поместья или чего-то в этом духе. — А где оно конкретно, не подскажешь? — Издеваешься? Я понятия не имею, Энн. Да и зачем мне это знать?.. — Ну, ладно…— досадно протянула девушка. — Спасибо, Себ. Счастливого Нового Года. — Стой, Энн! А зачем тебе…— кричал в трубку Моран, но звонок уже оборвался. Информация, полученная от Себастьяна, увы, мало чем помогла Анне. «Ну, поместье, ну, старое, но что с того?— спросила себя мысленно девушка. — Таких домов в Дублине наверняка вагон и маленькая тележка…». И Анна была права — как минимум сто с лишним частных домов попадало под разряд «старое семейное поместье», что пусть и сужало круг поисков, но не так сильно, как того хотелось самой информаторке. — Видимо, отправить письмо не получится, — шепнула сама себе Анна, взирая на монитор своего ноутбука, где был открыт сайт авиакомпании „British Airlines“ . Глупейшая решительность в купе с невообразимой скукой толкнули Анну Крэйн на самый неожиданный шаг — она забронировала билеты в Дублин на завтрашний утренний рейс. Утро двадцать девятого декабря было на удивление солнечным, что не могло не обрадовать уже вышедшую из дома Анну. Она улыбнулась, укутавшись посильнее в тёплое пальто, и спустилась вдоль широкой лестницы к ожидавшей её машине. Конверт с письмом для Мориарти лежал внутри небольшой сумки с вещами, которую ещё вечером предусмотрительно собрала мисс Крэйн. В какой-то момент, уже подъезжая к аэропорту Хитроу, Анне захотелось просто рассмеяться. Ну что она творит: ввязывается в какую-то сумасшедшую историю из-за одного, наверняка, совсем незначимого письма и откровенной скуки. Она ведь даже не знает, что её ждёт там, в Дублине. Вдруг у Мориарти там кто-то есть, и она явно будет лишней… Хотя, чёрт с ним. Этот идиот чуть не прострелил ей голову, имеет же она хоть малейший шанс отыграться?! Такие глупые, почти детские выводы заставили мисс Крэйн улыбнуться самой себе и на миг почувствовать себя героиней какой-то тупой рождественской мелодрамы. Вот только в отличие от тех девиц, что в фильмах убегают к любви своей жизни, она летит к сумасбродному психу с манией величия, к которому ничего, кроме искренней злости и разве что капли любопытства не испытывает. В Дублине было куда теплее, чем в Лондоне. Солнце светило ослепительно ярко, а в воздухе витал лёгкий запах моря, что приносили с собой восточные ветры. Сойдя с трапа самолёта, Анна удивилась такой до жути уютной атмосфере. Но вся эта напускная красота и приветливость, которая чувствовалась по началу, пропала спустя каких-то двадцать минут, проведённых на ирландской земле. Родной язык этой страны Анна Крэйн не знала, а потому проблемы у неё начались ещё в аэропорту. В тот момент, когда девушка забирала свой багаж, какой-то старичок завопил на ирландском: — Le do thoil chailleann dom!* Анна лишь поражённо смотрела на него, крепко сжимая в руках сумку, но мужчина не унимался. Он кричал всё громче, а девушка всё больше чувствовала искреннюю ненависть к этому совершенно непонятному языку, речевые обороты которого она сейчас так силилась понять. Информаторка пыталась объяснить ему, что не понимает то, о чём он, вот только старик явно не разговаривал на родном для Анны английском. В скором времени на крик дедули прибежал местный полисмен, который и успокоил его. Потом он с улыбкой на лице обратился к мисс Крэйн: — Американка? — На половину, — немного раздражённо ответила девушка. — Акцент у вас американский. Так что, вы к нам надолго? — Искренне надеюсь, что нет, — Анна нервно усмехнулась. — По работе в Дублине? — Можно и так сказать. Слушайте… — Уилл. Уилл О’Конелл. — Слушайте, Уилл, вы случайно не подскажете мне, где здесь есть ближайшая хорошая кофейня? Желательно с Wi-fi. — Напротив аэропорта, немного правее центрального входа, есть одно неплохое местечко. — Огромное спасибо вам, Уилл, — Анна одарила офицера благодарной улыбкой и пошагала было к выходу из аэропорта, но её остановила рука Уилла на плече. — У меня скоро начинается обеденный перерыв. Я смог бы составить вам компанию. — Простите, но у меня работа. Скоро должна буду встретиться с руководителем, так что… — Что ж, тогда, до свидания, мисс, — мужчина убрал руку с плеча и немного отступился. — Пока, Уилл, — Анна махнула рукой и пошагала в прежнем направлении. Но через миг естественное любопытство заставило её повернуться и спросить: — Уилл, а что говорил мне тот мужчина? — О, он просил вас отступиться, вы встали прямо перед входом в мужскую уборную. Услышав это, Анна Крэйн тихо рассмеялась. «Боже, более нелепой ситуации со мной ещё не было», — подумалось девушке, когда она уже покинула здание аэропорта. Улицы Дублина замело снегом, который игриво блестел под лучами холодного декабрьского солнца. Везде, будь то витрины магазинов или обычные скамьи в небольших парках и скверах, висели разноцветные гирлянды и яркая праздничная мишура. Здесь ещё витала атмосфера настоящего праздника. Довольно быстро Анна нашла ту самую кофейню, о которой ей говорил Уилл. Там было тепло и уютно, а в воздухе пахло кофе и сладкой патокой. Она села за дальний столик, заказала чашку эспрессо и принялась рыться в информации, которую нашла ещё в Англии. Из всего обилия старых частных домов не было ни одного на фамилию Мориарти. Имелись лишь четыре усадьбы, поступившие в гос. владения и восемь с неизвестными владельцами. Придётся помотаться по городу, поскольку все дома располагались в разных частях Дублина. Первым было поместье Уотерфилд, как значилось на табличке возле входных ворот. Девушка позвонила в дверь и через минут десять к ней вышла старенькая женщина лет восьмидесяти. Она любезно поздоровалась и предложила неожиданной гостье пройти внутрь дома, выпить чаю. Анна же только со вздохом извинилась и откланялась, не желая больше беспокоить престарелую миссис Карен Уотерфилд. Старушка с пониманием отнеслась к молодой девушке, а потом даже помогла найти дорогу ко второму и третьему домам в её списке. Они находились совсем рядом друг с другом. Большие, разукрашенные, казалось бы, во все цвета радуги, эти две усадьбы с первого же взгляда вызвали у Анны резкую антипатию. Их хозяева так же не очень-то пришлись по душе информаторке. Они не самым лестным образом отнеслись к заплутавшей туристке: как один мужчина, так и второй крикнули ей вслед одно и то же слово, которое, как вскоре подсказал интернет, значило «дура». Нервы Анны Крэйн, ровно, как и желание продолжать поиски, сдали где-то на шестом доме — он находился почти за чертой города, на самом отшибе, и, уж если там её опять назовут amadan** или soith***, то девушка просто поедет в гостиницу или, если успеет, на последний рейс до Лондона. Идея насолить Мориарти своим присутствием в праздник уже не казалась такой забавной, а скорее даже идиотской. Нажав на кнопку звонка, Анна стала ждать хозяина дома. Спустя совсем недолгое время, дверь дома со скрипом отворилась, и на пороге стоял ни кто иной, как Мориарти. — Ну, слава богу, — простонала устало мисс Крэйн. — Анна? Какого чёрта ты делаешь здесь? — Принесла новогодний подарок — письмо от твоего помощника. Удивлённый Мориарти многого стоит. Джеймса сложно было чем-либо поразить или шокировать, но, по-видимому, Анне Крэйн это удалось. Секундой позже Мориарти отступился и впустил нежданную гостью в дом. Через полчаса, когда весь общий шок спал, и Джеймс, наконец, более или мене разобрался в причине приезда новоиспечённой помощницы в Дублин, они вдвоём сидели в просторной гостиной у большого камина. Анна отогревалась после дня, проведённого на холоде, укутавшись в тёплый плед, а Джеймс сидел неподалёку с книгой в руках. — То есть, ты приехала сюда, чтобы отдать мне письмо от Реджи? — поинтересовался он, не отрывая взгляда от текста очередного сонета Шекспира. — Ну, формально, ещё от адской скуки, но, да, письмо было главной причиной. — И ты ещё меня называешь психом…— хмыкнул Мориарти. — Ты вообще в курсе, зачем я сюда приезжаю, Анна? — Понятия не имею. — Это дом моих родителей. Здесь легче всего отвлечься от работы. Мне нужно всего пару дней в году… — Прости… Думаю, мне стоит уехать. — Нет, всё-таки прозвище «псих» тебе однозначно подходит. Оно в полной мере объясняет твою логику, — Мориарти уже захлопнул книгу и с ухмылкой смотрел, как собравшаяся уходить Анна вмиг остановилась и уставилась на него. — Что ты имеешь ввиду? — Как долго ты добиралась сюда? — Около часа от центра. Сюда ни один автобус не ездит. — М-м, и вдруг тебе захотелось опять прогуляться пешком пару миль до ближайшей остановки. Ночью. В чёртовом Дублине. Ты всё ещё имеешь что-то против прозвища «псих»? — Знаешь, мне после сегодняшнего дня нравится любое прозвище кроме «дуры». Слишком уж часто я слышала в свой адрес это чёртово amadan. Мориарти от слов девушки тихо рассмеялся. Вся эта ситуация с чокнутой на всю голову Анной, которая невесть зачем припёрлась в Дублин и обошла пол города, чтобы найти его лишь из-за какого-то письма, почему-то не вызывала у Джеймса должного раздражения. Он просто искренне смеялся… От незнания Анны ирландского или от её приключений в этом городе — да всё равно, от чего, но ему было весело. Злодей-консультант смотрел на девушку, что сидела напротив него, и не ощущал привычной злости, которая должна была последовать за таким её поступком. Они ещё долго разговаривали. Огонь в камине почти угас, когда Анна закончила свой рассказ о том, как убеждала какую-то пожилую ирландку, что она вовсе не её невестка. Джеймса забавляло то, как Анна вспоминала те странные выражения на ирландском, которые так и не смогла понять. Мориарти пытался ей перевести их, но из-за жуткого акцента помощницы сам почти ничего из сказанного ею не понимал. Так, в их забавных беседах практически молниеносно пролетел вечер. Анна ближе к полуночи уснула на диване в гостиной. Весь этот день достаточно утомил её. Ну, а Джеймс, накинув плед на спящую девушку, решил посмотреть, наконец, то письмо, что принесла с собой Анна. И вновь тихий смех злодея-консультанта послышался в здании усадьбы. Там, в конверте, был старый отчёт Реджи, который он прислал боссу ещё неделю назад в электронном виде. Уже завтра на вопрос Анны: «Это письмо хоть стоило того, чтоб я с ним так возилась?» он ответит: «Конечно, Анна», и при этом нагло соврёт. Так же, как и соврёт о том, что билетов на рейс Дублин-Лондон уже не осталось. Но пусть это останется тайной, что сохранят ещё надолго стены небольшой усадьбы на краю ирландской столицы. Они провели тот Новый Год в Дублине, в маленьком домике на отшибе. И пусть этот праздник не так важен, как рождество, но он, несомненно, запомнился им куда больше, чем тот идиотский сочельник ровно неделю назад.

Flashback

31.12.2010 Куранты начали свой отсчёт последних секунд уходящего года. Один. Нужно взять в руки бокал с шампанским. Два. Тихий вздох, как прощание с невзгодами. Три. Лёгкая улыбка, как воспоминание о чём-то хорошем. Четыре. Хрипловатый глухой смех, как знак того, что год этот был полон истинного безумия, и девушка была его частью. Пять. Нервное постукивание пальцами по столу. Анна замечает его лишь сейчас и понимает, что волнуется. Чертовски волнуется. Шесть. Сердце пропускает удар за ударом. Волнение захватило мысли. Семь. Паника. Она борется с ней, закрыв глаза. Всего на миг. Восемь. Девять. Десять. Анне уже не страшно. Темнота успокоила мысли, а запах игристого шампанского, ударивший в нос, отрезвил на мгновение сознание. Одиннадцать. Остался всего миг... Двенадцать. - С Новым Годом! — закричали по ту сторону окна. В тот момент Анна Крэйн ощутила себя частью чего-то незыблемого, постоянного и сметающего все барьеры. Поток глупых возгласов с поздравлениями, искренних и не очень улыбок, блеск гирлянд на праздничной ёлке, мерцание огней тысячи ламп вдоль всей улицы и бурлящий в крови алкоголь заставили её, как и миллионы других людей в эту минуту, повиноваться глупой традиции. Мисс Крэйн наклонилась к лицу Джеймса, который сидел в каком-то футе от неё и, прошептав еле слышно «С Новым Годом, Джим», оставила лёгкий, невесомый поцелуй на его губах. Примечания: * Le do thoil chailleann dom! - Отступитесь, пожалуйста! ** amadan - дура *** soith - сука