It's Getting Dark

Перемены - это неотъемлемая, порой, уж очень тяжёлая и неприятная часть нашей жизни. Многие из нас боятся их, ведь, далеко не каждому эти изменения сулят что-то хорошее, а некоторые, напротив, только и ждут того заветного часа, когда их жизнь направится в совсем иное русло. Я же отношусь к третьей группе, то бишь, к людям, которые уже и позабыли надеяться на то, что в их монотонной, практически статичной жизни возможны хоть какие-то изменения, как вдруг эти изменения сами, почти волшебным образом настигают их. Но тут уж ничего не попишешь и не переменишь... да, если честно, не очень-то мне и хочется что-то менять. Впервые за многое время я чувствую себя как никогда отлично – никаких нервов, извечной усталости и невообразимой скуки. А всё это потому, что из жизни моей пропал всего лишь один раздражитель, одна огромная язвительная заноза, направляющая весь свой сарказм и невыносимую стервозность на меня, поскольку никого ближе у него пока нет. И да, вы не ошиблись, предположив, что этот самый вышеупомянутый надменный псих – Джеймс Мориарти. И, опережая поток ваших бессмысленных предположений, скажу, что я не уволилась и уж точно не сбежала от него. Просто перемены, случившиеся в моей жизни, касаются как раз таки Мориарти. Он изменился, и заметила это не только я. Это видели все… кому он позволял, конечно. И пусть список этих «всех» включал лишь меня и Морана, но и это уже значило многое. Припоминаю тот самый день, когда Себастьян наконец-таки вернулся из своей чёртовой долгосрочной командировки, и мы с ним смогли нормально поговорить. Это был очередной холодный октябрьский вечер, который я уже, по сложившейся привычке, проводила в самой тёплой комнате дома – небольшой гостиной на втором этаже. Сидя на уютном широком диване с кружкой горячего глинтвейна в одной руке и планшетом с открытым сайтом „Daily news“ в другой, я, не спеша, пробегала взглядом по строчкам новостных сводок, вчитываясь лишь в особо заинтересовавшие меня статьи. Напротив, в кресле со свежим выпуском „The Guardian“, сидел Джеймс. Молчаливые вечера в компании друг друга стали для нас, что удивительно, нормой, хотя ещё каких-то шесть недель назад я готова была на луну улететь, лишь бы не оставаться с ним дольше десяти минут в одной комнате, ведь заканчивалось это обычно оглушительной ссорой. Время от времени мы обменивались короткими фразами или комментариями к прочитанным новостям, но никогда не заводили беседы длиннее двух-трёх реплик. Так проходил не один час, и, порой, с того насиженного тёплого места нас могли согнать лишь громкий раскат грома или яркая вспышка молнии, которые будто отрезвляли сознание и возвращали в реальный мир, заставляя каждого из нас оторваться от каких-то длинных размышлений. Сейчас же, вроде, бури не намечалось, а вместо тяжёлых капель осеннего ливня, который прекратился ещё час назад, по окнам барабанили ветки деревьев, гнущихся от порывов стремительного и такого холодного осеннего ветра. Он мчал прямо с востока – со стороны Ла-Манша и приносил с собой лёгкий, еле ощутимый запах морского бриза. Джеймс уже дочитывал статью о каком-то очередном военном теракте где-то в Южной Европе, а я лишь бесстрастно глядела на колонку с новостями экономики. В который раз там мелькала фамилия моего дяди „владельца одной из самых крупных компаний по экспорту нефти“. Знали бы они, какой ценой ему досталась эта чёртова компания… Очередной раз взглянув на экран, я со злостью отбросила планшет в сторону и откинулась на спинку дивана, после чего сделала несколько глубоких и достаточно громких вздохов, пытаясь успокоить разыгравшиеся нервы. – Опять он? – спросил практически бесстрастно Джеймс. – Да, снова эта надменная рожа мелькает на первых полосах новостей. Знали бы эти чёртовы журналисты, как он… – Но в том то и вся суть – они об этом никогда не узнают, Анна, – он закрыл недочитанную газету и положил её на журнальный столик. – О, нет, ты ошибаешься, Джеймс. Они узнают всё до последнего факта, как только я найду доказательства. – Ты потратила полтора месяца на их поиски и, в итоге, не нашла ничего, даже малейших зацепок. – Значит, буду искать дальше… – … и тем самым угробишь себя, – перебил меня Джеймс. – Просто замечательно, – он раздражённо хмыкнул. – С каких это пор ты мне в няньки нанялся? – Всего лишь забочусь о своей подчинённой. – Оставь должность моей персональной няни Морану, – от этой непроизвольно произнесённой фразы губы мои дрогнули в лёгкой улыбке, – он с ней просто прекрасно справляется. – Да ну? – Попадание в плен к террористам и сгоревшая индейка не в счёт. После этих слов повисло недолгое молчание, которое прервал наш негромкий смех. Видимо, не одну меня повеселили воспоминания о Себастьяне и той несчастной индейке, которую он почти кремировал на Рождество. Почему-то тогда улыбка на лице Мориарти казалась мне вовсе не какой-то холодной или же странной, отнюдь нет. В тот самый момент она выглядела настолько гармонично и искренне, что на долю секунды он показался мне совсем другим человеком. Внезапно вспомнилась та самая Рождественская ночь почти год назад, моя истерика после того, как люди Джеймса убили сволочь-Севила, и тот самый неожиданный поцелуй, предназначавшийся скорее всего лишь для того, чтобы успокоить меня. Тогда он тоже улыбнулся… «Странно, с каких это пор я стала такой сентиментальной идиоткой?» – мысленно спросила я себя. – Ну прям идиллия, – донеслось откуда-то со стороны коридора. Мы оба в тот же миг повернули свои головы в сторону, откуда прозвучала эта фраза, и увидели Морана – мокрого, со спутанными светлыми волосами и слегка затуманенным, по-видимому, от усталости взглядом. – Себ, ты уже вернулся. Надеюсь, теперь надолго. – А как я на это надеюсь, Энн, – сказал он, проходя через арку в гостиную. Себастьян сел возле меня на диване, слегка потеребил свои влажные от недавнего дождя волосы, после чего вынул из внутренней подкладки куртки небольшую тонкую чёрную папку и бросил её на журнальный стол. – Вот всё, что я смог найти за такой короткий срок. Мориарти взял в руки папку, просмотрел те несколько листов, которые в ней лежали, и вновь отложил её на место. – У тебя было три месяца, Себастьян, – как-то уж очень беззаботно упрекнул его Джим. Признаюсь, я ожидала от него более бурной реакции. – Половину из которых я скрывался от местных правоохранительных органов и нескольких преступных синдикатов. – Ну…– «Чувствую, сейчас должен начаться скандал», – это хоть что-то. Спасибо, полагаю, большего мне пока не понадобится. Услышав это, я и Моран, как парочка людей с синдромом Дауна, уставились на Мориарти, не в состоянии выговорить ни слова. «Спасибо? СПАСИБО? Этот человек вообще знает, что значит это слово?» – орала я у себя в уме. Джеймс же ещё что-то говорил, но ни я, ни, кажется, Себастьян, его не слушали. И лишь, когда он поднялся с кресла, мы немного вышли из полнейшего ступора. – М-да, эти идиоты точно возомнили себя неприкасаемыми…– раздражённо произнёс Мориарти. – А? Что? – Моран чуть ли не подскочил на своём месте, как только услышал слова Мориарти. – В Риме опять какие-то проблемы. Кажется, скоро сеньору Лоренцо придётся попрощаться со своей драгоценной работой… – вдруг телефон Джеймса завибрировал, и он взглянул на экран, – и с жизнью, по всей видимости, тоже, – Мориарти резко развернулся и пошагал в сторону лестницы. – Будешь нужен – позову, – сказал он уже в коридоре. Окончательно здравый рассудок вернулся к нам секунд через тридцать, и мы, наконец, смогли как-то адекватно размышлять над сложившейся ситуацией. – Какого… – громко начал свой вопрос Моран. – Тише, не ори ты так. – Какого хрена с ним происходит? – уже куда тише спросил он. – «Спасибо»? Что за бред? – А я откуда знаю?! Подобрел наш мистер Зло… – Мориарти? – недоверчиво переспросил Себастьян. – Подобрел? Конечно, а завтра на землю небо упадёт! – Да, блин, а как ты вот это всё объяснишь? – Ну, не знаю, может, болезнь какая-то психическая, – с усмешкой предположил Моран. – Куда там, у него уже и так целый букет таких болезней. – В общем, я понятия не имею, что за чушь здесь происходит, и, если честно, знать особо не хочу, так что… – Так что тебе плевать, и делать ты ничего не собираешься? – Нет, и именно потому, ты мне сейчас расскажешь, что здесь вообще произошло такого выдающегося за то время, пока меня не было. Но, в любом случае, вмешиваться в личную жизнь Джеймса я не намерен. – Ладно-ладно. В общем, слушай… И я рассказала ему абсолютно всё: начиная с того открытия галереи, встречи с дядей и Амелией и заканчивая ужасным семейным ужином и его последствиями, на что Моран лишь многозначительно ответил: – Ох, опять ты, Энн, влезаешь в какое-то очередное дерьмо… Однозначно, тот вечер был одним из самых странных за всё время моего пребывания на службе у Мориарти. Не знаю, стала ли наша сделка причиной таких резких перемен в его характере, или же что-то другое, но факт остаётся фактом – он поменялся. Хотя, что-то мне всё же подсказывает, что это всё едва ли затянется надолго.

***

С того самого «памятного» вечера прошёл уже примерно месяц. За это недолгое время ничего из рядя вон выходящего в моей жизни не происходило, и я, наконец-таки, смогла хоть на некоторое время дать отдохнуть моим нервам. С дядей мы практически не разговаривали, а вот с Амелией созванивались раз пять-шесть. Разговоры наши были, в большей мере, формальностью и не несли особой информативной важности. Кстати, от попытки найти какой-нибудь компромат на дядю Генри я пока отказалась, сосредоточившись на кое-чём другом – этих странных анонимных сообщениях на мой номер. К слову, в ту же ночь после «убийственного» ужина в доме дяди мне на телефон пришло ещё одно сообщение с одним лишь словом: «ПРОСТИ». На какое-то время я полностью забыла об этих СМС, ведь с головой ушла в совсем другое дело, но сейчас, когда прогрессов в нём особых нет, я решила сосредоточиться на сообщениях того самого анонима. Сколько бы ни я, ни кто-либо другой не пытались отследить сигнал, сделать это было нереально. Во-первых, тот, кто отправлял сообщения, вероятнее всего находится на другом конце света, а во-вторых, номер его был настолько хорошо закодирован, что даже профессионалу пришлось бы с полгода ломать голову над тем, как его расшифровать… Приблизительно такие слова я слышала от каждого, у кого просила помощи. Все эти идиоты только разводили руками и говорили, что ничего не могут сделать, а я от того лишь больше злилась. В конечном итоге я перестала просить чьей-либо помощи и пыталась найти отправителя сама. Сегодняшний день, как и многие другие, я безвылазно проводила в своей комнате, сидя на кровати с кучей разнообразных бумаг. Справа от меня лежал ноутбук с включенной программой для пеленгования. Одна из старых разработок моего информбюро – куда более совершенная, чем многие её аналоги. Вводя разнообразные вариации цифр, которые по моим расчётам и должны быть расшифровкой того номера, я лишь всё больше разочаровывалась. – Чё-ё-ё-ёрт, – буквально взвыла я после очередной неудачной попытки отследить тот номер. Все кипы бесполезных бумаг тут же были сброшены на землю, а ноутбук отложен на прикроватную тумбочку. Сама же я устало повалилась на кровать, прикрыв лицо ладонями. В голове гудело, как в локомотиве, а мозг уже вскипал от грёбаной тучи расчётов. Нужно было немного отдохнуть. – Не изводи себя, – услышала я через несколько минут. Этот слегка хрипловатый голос было сложно не узнать. – У меня нет никаких шансов, Себ, и это до белого каления уже доводит. – Что ж, в таком случае, не лучше ли будет просто забыть про эти сообщения и сосредоточиться на чём-нибудь другом? – На чём? – раздражённо спросила я, поднимаясь из лежачего положения. – На работе, которая уже стала для меня невыносимой рутиной? – А пусть и на работе, какая, к чёрту, разница, на чём? – Понимаешь, Себ, то, что вы просите меня найти, я могу отыскать меньше чем за час. А что мне делать в остальное время? Сидеть и ждать, пока какой-то придурок, который, по всей видимости, следит за мной, напишет очередное предупредительное СМС, а мой дядя ищет новый способ, чтобы угробить меня? – я встала с кровати и стала нервно расхаживать от одного угла комнаты к другому. – Анна… – Заткнись и дай мне договорить! – заорала я, резко остановившись. – Перестань психовать и выслушай меня… – с напором попросил он. – Хватит! Достало! Каждый из вас пытается рассказать мне, как жить и что делать! Задолбало, понимаешь?! Меня это всё уже просто задолбало! – Понимаю, – ответил Себастьян абсолютно спокойным голосом, после чего больно схватил меня за плечи и встряхнул. Из-за своей тупой истерики я даже не заметила, как он подошёл практически вплотную ко мне. – А теперь успокойся, помолчи и выслушай меня, – я посмотрела прямо ему в глаза. – Анна Крэйн, если ты будешь зацикливаться на всём хреновом, что с тобой происходит, с таким фанатизмом, то в скором времени сляжешь в психушку. Ты не Джим, хотя, могу поклясться, сейчас, как никогда, похожа на него со всеми этими нервными припадками. Ты не выдержишь всего этого, так что, ради себя и своего рассудка, просто оставь это всё: своего дядю, Амелию, эти СМС и двигайся дальше. – Мне хреново, – прошептала еле слышно я. – Тебе страшно. – И именно поэтому мне хреново, Себ. Я уже забыла, как это ужасно – бояться чего-нибудь или кого-нибудь настолько сильно. – Тогда зачем ты лезешь туда? – Не знаю. Возможно, потому, что не хочу больше казаться всем им лишь какой-то жалкой замкнутой в себе девочкой с непреодолимыми детскими фобиями и целым списком психических заболеваний, которой я была в детстве. – Это глупости, Анна, – его губы растянулись в лёгкой улыбке. – Твой дядя не идиот. Он видит, что ты уже совсем другая. – Но то, что он сделал… –… вполне могло быть обычной случайностью, – Себастьян отпустил мои плечи и немного отошёл назад. – Прошу тебя, перестань заниматься этой безнадёжной чепухой и дай отдохнуть своей психике, – он развернулся и пошагал обратно к двери, оставляя меня стоять в полном моральном упадке посреди комнаты. – Стой, Себ, – крикнула я вдогонку ему. – Что? – он развернулся на пол оборота – А зачем ты вообще сюда приходил? – Ах, да, чуть не забыл, – Моран пошарился во внутреннем кармане пиджака и достал оттуда небольшой длинный белый конверт, который протянул мне. – Поздравляю вас, мисс Крэйн, с вашей первой командировкой. – В каком смысле? – я взяла в руки конверт и раскрыла его. Там был авиабилет с завтрашней датой на рейс Лондон–Рим. – Ты летишь в Италию. – На кой меня там? – Без понятия, – пожал плечами Себастьян. – Со всеми вопросами к нашему боссу. – Сама лечу? – Да нет, – Моран немного замялся, – с Джеймсом. – О-отлично, – я нервно развела руками. – Опять в роли его эскорта? – Мне откуда знать? У него спроси. – Уж поверь, спрошу, – буркнула тихо я, после чего развернулась и бросила конверт с билетом на кровать. – Ладно, давай. Мне пора идти, а ты помни то, о чём я тебя просил. – Ага, – как-то немного отрешенно ответила я. Я всё глядела на тот дурацкий билет и думала о том, что меня ждёт, когда услышала тихий хлопок двери. Моран покинул мою комнату. С громким стоном отчаяния я вновь упала на кровать и зарылась головой под подушку. Я однозначно никуда не хотела ехать. «Но, если поразмыслить, не так уж это и плохо, – подумалось мне через какое-то время, – может, наконец смогу отвлечься от всех этих нервов…»

***

– Почему ты просто не можешь найти себе какую-то более или менее смышлёную шлюху для эскорта и отстать, наконец, от меня? – спросила я, пытаясь застегнуть ремень безопасности своего кресла. Где-то на фоне звучал гнусавый голос бортпроводника, оповещавший о скором взлёте самолёта. – Я повторяю тебе в сотый раз, мне не нужен эскорт, мне нужен толковый переговорщик. – Да что ты? У тебя целый чёртов штат сотрудников, и неужели только я подхожу на роль переговорщика?.. В тот самый момент наш самолёт взлетел в небо, что и заставило меня минут на пять замолчать и привыкнуть немного к этому слегка необычному состоянию, когда ты паришь на высоте свыше двух миль над землёй. Немного погодя, я с некой неуверенностью покосилась на Джима, который, игнорируя многочисленные просьбы стюардессы парой минут ранее, что-то усердно печатал на своём сотовом. – Успокоилась? – спросил он, даже не поворачиваясь ко мне. – Да, прости, просто нервы в последнее время шалят. – И с чего бы это? – от откровенной издёвки в его словах меня аж покоробило. – Вот только не начинай… – Ты сама затронула эту тему, – на несколько секунд он замолчал, сосредоточив всё своё внимание на набираемом тексте, после чего с ядовитой усмешкой заблокировал телефон и отложил его во внутренний карман пиджака. – Судя по твоему выражению лица, где-то сейчас должно произойти по твоей вине что-то ужасное, – после моих слов Мориарти лишь шире улыбнулся. – И как ты могла обо мне такое подумать? – он наигранно закатил глаза. – Действительно, ты же оплот доброты и благочестивости… – Ну, разумеется, – с хриплым смехом Джеймс откинул голову на спинку кресла. – Не беспокойся, дорогая, – к слову, с недавних пор меня совсем перестало раздражать такое обращение Мориарти (скорее всего потому, что оно перестало звучать из его уст, как какое-то унизительное прозвище). – Это было всего лишь безобидное послание одному человеку из британского правительства, который возомнил себя всесильным. – Оу, неужели он до сих пор жив? – Да, и будет бродить по белому свету, пока не исполнит свою главную миссию. – И какую же? – Расскажет мне всё о Шерлоке Холмсе. – Так этот человек… – Майкрофт Холмс, – закончил за меня Джеймс. – Сам мистер Британское Правительство – часть твоего плана? – на моём лице читалось явное удивление и даже шок. Да, Джеймс, конечно, влиятельный человек, но тягаться с Майкрофтом Холмсом значило иметь проблемы со всем английским правительством и спец службами, а это наш злодей-консультант вряд ли потянет… По крайней мере, так считала я. – Весьма важная его часть. – А что за план, ты, конечно же, мне не скажешь… – Всему своё время, Анна. – Естественно, – буркнула раздражённо я. Оставшееся время полёта мы практически не разговаривали: Джеймс погрузился в размышления, а я пыталась осилить одну новомодную книгу по практикующей психологии, написанную очередным «перспективным молодым писателем», коих развелось, как грибов после дождя, за последние несколько лет. После того, как наш самолёт приземлился в аэропорту Рима, мы забрали багаж и направились в отель. Что ж, признаюсь, плюсы в таких командировках с Джимом, как бы они меня не раздражали, всё-таки были: гостиница, где нам предстояло жить ближайшие несколько дней, Deko Rome, была воистину прекрасной. Находился отель на одной из центральных улиц города и представлял собой не очень большой по размерам дом, фасад которого был украшен малым обилием изысканных геометрических узоров и по углам – парой небольших гипсовых скульптур, которые так прекрасно вписывались в общий экстерьер здания. Каждый его номер можно было спокойно назвать произведением искусства лаконичного минимализма. Там не было огромного количества лишней мебели или какой-либо утвари, которая обычно в таких местах служит лишь пылесборником. Всё было довольно строго и в тоже время уютно. Широкие деревянные окна открывали невероятный по своей красоте вид на город, который в лучах заходящего солнца будто воспламенялся, освещаемый красным светом небесного светила. Наши с Джеймсом номера находились в непосредственном соседстве друг от друга, каких-то два с половиной фута и вот она – моя дверь. Но любоваться своими апартаментами мне пришлось не особо долго – уже через полтора часа ко мне нагрянул Мориати и сказал, что через двадцать минут нам придётся отправиться на встречу. Кстати о ней, я до сих пор понятия не имею, с кем мы должны встретиться, что конкретно обсуждать, и, самое главное, нахрена мне нужно туда идти. Что ж, поскольку других вариантов нет, придётся ехать. Ровно через двадцать минут я вышла из своего номера и вместе с Джеймсом спустилась к выходу из здания отеля, где нас ждал автомобиль. Вовремя недолгой дороги до места встречи я пыталась расспросить Мориарти обо всех деталях предстоящих переговоров (если они вообще будут), на что он лишь невнятно отвечал: «На месте всё узнаешь». Через каких-то двадцать с лишним минут наша машина подъехала к парадному входу в один из римских ресторанов. Взглянув через боковое стекло на здание, я задала резонный вопрос: – Почему деловая конфиденциальная встреча будет проходить в ресторане? – Мои партнёры – владельцы этого ресторана, и они предоставили нам весь VIP-зал для проведения переговоров. Что ж, вполне логично, учитывая то, что они итальянцы – весьма разные с нами по привычкам и менталитету люди. Войдя внутрь, меня не сильно поразила здешняя обстановка: не было того, присущего только итальянцам шарма, который и является главной изюминкой таких заведений. Всё здесь было уж слишком… по-британски, что ли: строго, тихо, неброско, но в тоже время довольно вычурно. Из-за приглушённого света весьма большой зал казался совсем маленьким, а видимость в нём была не самой лучшей: то и дело можно было наткнуться на чей-то чемодан или, вообще, на чью-то ногу и рухнуть плашмя на пол. В некоторых отдалённых углах и вовсе не разглядишь ничего. Но, что было самым странным, посетителей здесь было от силы два-три, что довольно странно для таких заведений, да ещё и в такое время, как субботний вечер. Мориарти повёл меня в один из коридоров, находившийся справа от входной двери. В те места свет практически не попадал, а потому шла я практически наощупь, пытаясь ни обо что не споткнуться. Ближе к соседнему залу освещение стало куда лучше, и я уже могла разглядеть во всех деталях узкий коридор, по которому мы шли. Не дойдя несколько ярдов до арки с висящей над ней надписью "VIP-зал", Мориарти вдруг остановился напротив одной из небольших комнат. – Нам же вроде дальше нужно идти, разве нет? – спросила я полушёпотом. – Нет, они написали мне, что ждут нас в комнате частного сектора. – Здесь, что ли? – я покосилась на дверь. – Да, входи, – одним движением руки Джеймс открыл дверь, впуская меня внутрь помещения. В самой комнате было довольно темно – свет исходил лишь от двух небольших светильников над самим столом. Обстановка помещения была не очень уж и богатой на мебель: всего-то один невысокий стол, двухместный деревянный диванчик и тройка кресел вокруг – вот и всё, что тут было. На одном из них, том, что повёрнуто спинкой к двери, кто-то явно сидел. Это был мужчина, судя по широким плечам и коротким тёмным волосам. Если честно, вся ситуация немного удручала меня, не столько даже из-за всей этой странной обстановки вокруг, сколько из-за непонимания того, что меня ожидает дальше. Через несколько секунд я услышала за спиной хлопок двери и тихий металлический щелчок замка. Я резко обернулась и увидела Мориарти, держащего в руках ключ от двери. – Джеймс, какого чёрта? – я с полным непонимания взглядом уставилась на Мориарти. – Тебе нужно выслушать его. – Что? Что ты несёшь? Выслушать кого? – Обернись, – попросил он меня, и я поневоле подчинилась его просьбе. Тот, кого я увидела уже стоящим возле кресла, на котором минутой ранее он сидел, поверг меня в полнейший шок. «Нет. Нет! НЕ-ЕТ! Только не он!» – вопило моё сознание. – Ты… – Привет, сестрёнка.