Исцелись, любовь моя (Я буду рядом)

Две недели прошли быстрее, чем я ожидал. Все дни я проводил только в двух местах: в больнице и дома. Состояние Феликса не изменялось, что было одновременно и хорошо и плохо. Хорошо, что опасения врачей, на счет того, что ему будет хуже, не подтвердись. Плохо, потому что он все еще был в коме, и никто не знал – проснется он или нет. В этот понедельник, я решил включить свой телефон, который был выключен все это время. Я насчитал около двадцати пропущенных вызовов от Альфреда, моего давнего друга из Америки, и около сорока от Антонио – моего лучшего друга. Я даже не стал считать, сколько сообщений он послал мне. Это неудивительно, ведь как друзья, мы общались с ним ежедневно. В последний раз я разговаривал с ним в тот день, когда госпожа Мария позвонила мне и рассказала о Феликсе. Это было довольно давно. Я набрал его номер, и он почти сразу ответил: - Тебя похитили или что?! Прошел уже год, а ты так и не потрудился сказать, что ты жив, чувак! Не круто, - начал разглагольствовать он. – Даже «привет» не скажешь. Грубиян. - Я тоже рад тебя слышать. Со мной все хорошо, спасибо. А как у тебя дела? - Придурок. - Едва две недели прошло, а не год, Тони. - Не важно! По крайней мере, ты мог сказать, что занят. Когда я пришел к тебе, то тебя не было дома, а твоя тетя не захотела мне говорить, куда ты делся. На секунду я действительно был уверен, что тебя похитили пришельцы. Где ты? Что случилось? - Я в Польше. - Ах, так. Значит, ты игнорируешь своего лучшего друга ради своего парня? А я думал, что не такой чел… - Это не так, - я перебил его. – Ты ведь знаешь, что не променяю тебя ни на кого. - Тогда почему твой телефон был выключен почти три недели? - Просто… Черт, все ужасно… - Что ты имеешь в виду? - Помнишь, я говорил, что Феликс с недавних пор перестал со мной общаться? - Да, ты говорил об этом. - Просто я наконец… понял причину. - Ты говоришь так, словно сейчас заплачешь. Случилось что-то плохое? - Он в больнице. В его школе происходили отвратительные вещи, чертовы одноклассники издевались над ним. Господи, я ведь только сейчас понял, насколько это было очевидно, что его что-то беспокоит! Я чувствую себя идиотом, потому что ничего не спрашивал. Если бы я знал, я бы наверняка мог помочь, и он бы не пострадал, и этого бы не случилось и… - Тише, тише. Дыши. Расскажи мне все, что произошло, но сначала успокойся. - Хорошо, я в порядке…Теперь я спокоен. - Уверен? Если не хочешь, можешь не говорить. - Хочу. Мне надо выговориться. - Вот для чего у тебя есть я. Давай, выкладывай все с начала. - Над Феликсом издеваются в школе. Типичные гомофобные скотины. Они не просто дразнили его, а еще применяли грубую силу. Все началось в январе, и с тех пор было только хуже и хуже. Никто не знал об этом, пока месяц назад его не друзья не увидели, как Феликса избивают. А две недели назад он попал в больницу. После попытки самоубийства. - Господи…Как он? - В коме. Врач не уверен, проснется ли Феликс или нет, но также он сказал, что организм может заработать в любой момент. На данный момент нет необходимости подключать его к аппарату жизнеобеспечения, но ведь его состояние может ухудшиться. Я… Я правда не знаю, что думать сейчас. Каждый раз, когда я думаю, что он в любую секунду может уйти навсегда, я чувствую себя чертовски потерянным. Я пытаюсь быть реалистом. Есть всего лишь один маленький шанс на спасение. Я видел, как на меня посмотрел врач, в его взгляде не читалось: «Он будет в порядке», скорее: «Готовьтесь к похоронам». Но я не хочу думать о том, что он может умереть! Хочу думать только о лучшем, о том, что он снова будет в порядке. Не знаю, кем мне быть: оптимистом или реалистом? Не хочу надеяться на что-то всем сердцем, чтобы потом быть полностью разочарованным. - Где-то я уже такое слышал. - Что? - «Не хочу надеяться на что-то всем сердцем, чтобы потом быть полностью разочарованным». Ты сказал то же самое мне, когда хотел сделать предложение Феликсу. Представлял себе самые ужасные варианты развития событий, но все сложилось самым лучшим образом. Понимаю, что это совсем другая ситуация и гораздо хуже, но, надеюсь, ты понял о чем я. Тебе категорически нельзя думать только о плохом, потому что ты не можешь быть абсолютно уверен, что это произойдет. Все сложиться по-разному: хорошо или плохо, проснется он или нет. И ты должен принять это. Я не умею в виду, что тебе надо прямо сейчас смириться с тем, что он умирает, когда впереди еще много времени до настоящей смерти. Тебе не надо прекращать верить только потому, что боишься, что потом будет больно. Просто попробуй думать только о хорошем и не волнуйся. Волноваться надо будет только тогда, когда будут известны результаты. А сейчас просто попытайся подождать, не обращая внимания ни на что. - Легче сказать, чем сделать. Я не смог ничего сделать, кроме того, что все это время беспокоился и рыдал. Думаю, что за этот месяц я проплакал больше, чем за всю свою жизнь. - Могу себе представить. Я был бы в таком же состоянии, если бы что-то подобное случилось с Лови. Итак, я могу что-то сделать для тебя? - Не знаю. Может, просто поговорим? - Мы, в принципе, итак сейчас общаемся, но не важно. О чем хочешь поговорить? - Не знаю. Честно, не знаю. - Я слышал, что разговоры помогают, когда чувствуешь себя плохо. Мы может поговорить о тебе и Феликсе. Ну, если, конечно, тебе не трудно… - Это помогает? - Да. Например, на похоронах люди говорят об усопшем, и им становиться легче. Или когда парень расстается со своим другом, его приглашает компания друзей, чтобы посмотреть вместе комедийные романтические фильмы. Не круто ли? - Ну, наверно… - Хорошо. Не знаю с чего начать, ведь ты меня с ним так и не познакомил. Однако ты мне столько всего рассказывал о вас, что, кажется, что я все уже знаю, но хочется большего. - Прости, что так получается. Ты ведь, в конце концов, мой друг, с которым всегда можно поговорить. Ты до сих пор не признался Ловино? Ты ведь уже несколько месяцев по нему сохнешь. - Я работаю над этим. - Дерзай. У тебя не так уж и много времени. Через год вы поступите в колледжи, находящиеся в разных городах. - Эй, я еще не решил, куда буду поступать. Быть может, мы поступим в один и тот же. У меня еще будет шанс! Кстати, о колледже. Вы с Феликсом по-прежнему планируете уехать в Лондон? - Да. Мы решили так еще с прошлого года. Не знаю почему, но у Феликса маниакальная страсть к этому городу. - Но ведь там только чай, дождь и… Я говорил с Антонио несколько часов, пока в конечном итоге не вымотался и стал засыпать. Я почувствовал облегчение, в моей голове немного прояснилось. Думаю, что стоит принять его совет. Нужно стараться не думать о том, в чем не уверен. В такие моменты, когда вокруг темно и тихо, мысли крутятся в моей голове с дичайшей скоростью. И все, так или иначе, связаны с Феликсом. Не знаю, в котором часу я заснул, но когда проснулся, казалось, что не спал всю ночь. Я старался не думать о неизвестном, как советовал мне Антонио, но это было трудно, находясь в больнице рядом с блондином. Пытался сосредоточиться, думать о счастье, например о наших счастливых воспоминаниях. Это на самом деле помогло, я улыбнулся, вспоминая о нас: о чем мы говорили, что делали. Впервые за последнее время я не думал о плохом будущем. Я просто вспоминал все хорошее. Но я не знал, что дальше – хуже…