В шкуре зверя.

Себастьян привык вставать рано: на часах было только начало седьмого, а он уже плескался в душе. Приведя себя в порядок и надев джинсы с футболкой, он спустился на кухню, чтобы приготовить кофе, да и завтрак вообще. Есть ему, кстати, хотелось зверски. Моран мысленно только хмыкнул тому, почему так. Подниматься к Мориарти он не стал, тот мог все еще спать или просто не желал его видеть. Себастьян вполне допускал мысль, что Джим и вовсе сделает вид, как будто ничего не было, посожалев о том, что было ночью. Мориарти проснется - вот он и узнает, что к чему, а гадать нет смысла. Джеймс проснулся позднее обычного. В ванную пришлось ползти, а потом глушить ощущения таблетками и долго стоять под горячими струями. Спустя час одетый в халат и с влажными волосами, он спустился вниз, все еще не зная, как вести себя с Себастьяном. Вчера все было хорошо, пока его упрямство не взяло вверх. - Доброе утро, - произнес он, проходя мимо, и скользнул рукой по плечам любовника. Джим решил, что отрицать произошедшее - нелепо. Нужно просто вести себя так, словно все было как надо. И уползать из спальни в животном образе - в порядке вещей. – Утро доброе, – хмыкнул Себастьян, с интересом рассматривая Джима. Или он его недооценил, или в нем снова играет упрямство, но тот держался так, словно все было нормально. Тем лучше, подумал Моран, таскать босса на руках в облике человека сложнее, чем в кошачьем. Себастьян выбросил окурок в окно. Не то чтобы у них не было пепельницы, более того - она стояла рядом с ним, на столе, но это было как... маленькое баловство - попасть в окно, сидя в кресле. – Завтрак тебя уже заждался, – Моран улыбнулся. Он не стал ранить самолюбие Джима и уточнять, как тот себя чувствует. Очевидно, что не радужно. Похоже, что игнорирование касалось только "ослиной" части вечера - это заставило Себастьяна расплыться в довольной улыбке. Он перехватил руку Джима, поднимаясь с кресла и притягивая того к себе. Моран уткнулся носом в макушку мужчины, вдыхая сладковатый запах, неуловимо окутывавший Мориарти после душа. – И я тоже заждался тебя... – почти промурчал он. Во взгляде Джеймса мелькнул холод. В его понимании секс не означал нежностей порой даже в постели, не говоря уже помимо нее. Он знал, что Моран скорее всего думает иначе... Но прикосновения полковника все же были приятны. И Мориарти не стал его осаживать, а глаза Себастьян не мог видеть. Проведя с некоторым нажимом по его спине, он усмехнулся. – Радует, что тебе тоже вчера досталось, тигр... – Эти царапины - пустяк, – улыбнулся Себастьян. Конечно, под душем он помянул когти оцелота добрым словом, но это, и правда, было не так существенно, в сравнении с тем, что он получил. Подняв голову, Джим потянулся за поцелуем, проводя по сомкнутым губам кончиком языка. Моран отодвинул свои мысли в сторону, да и как можно думать о чем-то серьезно, когда предмет твоего влечения столь многозначительно намекает. Моран с готовностью раскрыл губы, целуя и крепко обнимая Джима. Себастьян только тихо надеялся, что все это не закончится так быстро. Джеймс ответил на поцелуй жарко, но коротко - прокусив запекшуюся корочку, слизал капельку крови и отстранился. – Кто-то говорил о завтраке? Сидеть пришлось с выпрямленной, словно палку проглотив, спиной чтобы уменьшить нагрузку на поясницу, но невозмутимость с лица Мориарти не пропадала. Отпивая кофе, он задумчиво смотрел на Себастьяна. – Сможешь перекинуться и обратно? – вновь спросил он. Было интересно наличие этой возможности, а также понять - остались ли болезненные ощущения. Джеймс уже примерно представлял план исследований. Состав, который был нужен только затем, чтобы его люди ночью смогли оставаться людьми превращался в нечто ... неизведанное. Себастьян то и дело неосознанно облизывал губы, как будто на них остался вкус губ Джима. Покосившись на того, он неодобрительно нахмурился - ему не нравилась эта идея, тигр внутри него странно себя вел. – Сейчас не время, – но натолкнувшись на жесткий взгляд Джима, вздохнул и смирился. Если Мориарти чего-то хотел - он это все равно получит. Отойдя от него, Моран выпустил тигра. Оборачиваясь, Себастьян понял, что сам заперт в некой клетке - он все видит и понимает, но не может думать, чтобы общаться и не может управлять телом. Перед Мориарти стоял тигр - самый настоящий и дикий. Тряхнув мордой, он угрожающе зарычал и пружинистым шагом, скалясь, направился к Джиму. Когти царапали по паркету, чуть припав к полу, он замер - готовясь к прыжку. Джеймс на уровне инстинктов почувствовал опасность. Он встал со стула, преграждая им проход зверю. В глазах тигра не было ни единого проблеска мысли. – Себастьян... – с напряжением в голосе произнес он. Только глухое рычание донеслось в ответ. Очередное побочное действие сыворотки? – Моран. Я знаю, ты где-то там... – предпринял Джеймс еще одну попытку, но плюнул на это дело - оборачиваясь буквально в ту же секунду, когда тигр прыгнул. Тот был удивлен тем, что добыча изменила форму и запах. Он ошалело фыркнул, но тут же переключился на новую цель. Тигр бросился за котом, в твердой уверенности расправиться и закусить им. В разуме тигра была злость и обида, словно в нем скопилось все недовольство - все то, что подавлял в себе сам Себастьян. Воздух квартиры огласил громкий тигриный рык. Хищник всерьез вышел на охоту. Оцелот не был противником тигру - но юрким и проворным, к тому же страх придавал сил. Кот, ведомый инстинктами, бросился вверх от тигра к выходу из кухни - стол, шкаф, дверной проем - когти скользили по паркету, от звериного рыка кровь стыла в жилах. Вверх по лестнице - туда, где безопасно. Джеймс обернулся в своей комнате и инстинктивно запер дверь. Будто бы хлипкое дерево остановит хищника. Он не понимал, что нашло на Себастьяна, но тот явно не контролировал зверя. Глаза метались по комнате в поисках средства защиты. Пистолет лежал на столе, и Мориарти схватился за него. Убить тигра - убить Морана. Он не был уверен, что сможет это сделать. Тигр яростно рычал и клацал зубами, он бросился за котом и буквально влетел в захлопнувшуюся перед его носом дверь. В ярости он кидался на нее, бил и царапал когтями. Он чуял запах добычи, близкий, и от того еще больше злился, что не может добраться до цели. Себастьян пытался пробиться сквозь разум тигра, но не мог - зверь напрочь заблокировал его. Послышался треск дерева - сила тигра была намного больше - выламывая лапами себе проход в треснувшей двери и яростно рыча, он пробирался в комнату Джима - его добыча была совсем рядом. Буквально в паре шагов. Себастьян мог только с ужасом наблюдать за происходящим, понимая, что ничем не может помочь Джиму. Он знал, что босс хранит у себя оружие, и было бы логично схватиться за него и выстрелить. Это было пугающе, но если из-за зверя Джим пострадает... это пугало куда больше. И он попытался снова воззвать к зверю, донести до него, что так их обоих пристрелят, но тигр словно не слышал. Джеймс направил пистолет на разлом двери, в которую проскользнул тигр. Руки не дрожали, но он медлил. Предупредительный выстрел в сторону – и в ответ только глухое рычание. Тигр слышал в свое время достаточно этих хлопков, чтобы перестать бояться. Ранение в лапу только раззадорит его, так что Джеймс даже не стал пробовать. Нужно было стрелять на поражение. Если стрелять вообще. - Хороший котик, - протянул Джим глядя в желтые глаза, - ты ведь не хочешь меня убить? В голосе скользнула сталь. Джеймс заткнул подальше воющий инстинкт самосохранения и медленно отвел руку с пистолетом в сторону. - Я не причиню тебе зла. Его воля против воли хищника. Проблема в том, что Моран был упрям не меньше. Тигр, рыча, обходил Мориарти по дуге, присматриваясь и выжидая. Он хорошо знал запах стали и был осторожен. Стоило человеку отвести руку с оружием, как тигр тут же прыгнул, повалив его на пол и придавив своим весом. Он скалился, глядя в глаза человеку, зажал в пасти его плечо, царапая, но не прокусывая - словно демонстрируя свою силу и недовольство. А потом, отпустив, стал вылизывать лицо Мориарти. Желтые глаза были так близко, что Джеймс мог разглядеть волокна радужки, чувствуя горячее дыхание на своем лице. Он ожидал боли и хруста костей, но зубы зверя разве что прокусили кожу, а потом шершавый язык опять прошелся по щекам. Себастьян чувствовал, что после такого бешеного всплеска эмоций тигр словно засыпал, уступая место. Послышалось утробное рычание - тигр уснул, просто рухнув на Мориарти, но уснул и сам Себастьян, так и не перекинувшись в человека. Что. Это. Было. Мысль прервалась - мужчину придавило уснувшим тигром. Джеймс только тихо и обреченно застонал. Кажется, это был выговор за своеволие... Мориарти попытался осторожно выбраться из-под массивной туши - лежа так, он рисковал заработать асфиксию. Джим с трудом выбрался из-под тигра и вышел из комнаты. Теперь его начинало трясти. Уровень адреналина спадал, и мозг панически осознавал - он находился буквально на волосок от смерти. Джеймс спустился вниз. Подойдя к бару, он взял бутыль виски, отпил несколько глотков прямо из горла, сморщился и, пройдя к дивану, рухнул на него. Еще пара глотков полностью вырубила преступного гения. *** Джон сонно сел, даже не сразу понимая, почему Шерлок трясет его за плечи. - А, что?.. точно, - он мигом проснулся, как можно осторожней стащил с себя куртку, взрывоопасный жилет и отложил их в сторону. Все еще сидя на полу, Ватсон косился на них так, словно те могли его укусить. - Как будем от этого избавляться? Джон перевел взгляд на Шерлока. - Позвоню Лейстреду, - Шерлок поднялся с пола и вытащил телефон, - тот, скорее всего, спит, но ничего. Джон, оно не взорвется само по себе. Идем, мне все еще нужна твоя кровь. Шерлок подошел к столу, на котором оставил аптечку и вытащил жгут и шприц. – То-то инспектор обрадуется, – хмыкнул Джон, садясь на стул возле стола, закатав рукав, он протянул руку Шерлоку. - Как мы будем объяснять этот подарок с утра пораньше? Сомневаюсь, что это можно выдать за очередной твой эксперимент, - он с улыбкой посмотрел на сосредоточенное лицо Шерлока и подумал, что в чем-то понимает маламута. То, что для него - неосознанное притяжение, для полуволка - очевидная привязанность. Правда, зверь не привносил во все это романтический налет. Он воспринимал гения, как кого-то между хозяином и младшим членом стаи. А значит, он нуждается в защите и покровительстве. Для маламута - все просто и очевидно, для человека – туманно и смущающе. - Не думаю, что я обязан инспектору что-то объяснять, - Шерлок перетянул предплечье Джона. - Поработай кулаком. Подождав, пока вена набухнет под кожей, он протер проспиртованным тампоном и осторожно ввел иглу, убрав после зажим так, что густая и темная кровь с усилием впрыснулась в шприц. Набрав его, Шерлок вытащил иголку и приложил вату. - Мне нужно в Бартс. У них есть химический анализатор. А тебе лучше дождаться Лестрейда и отдохнуть. Если почувствуешь что-то странное, то пиши мне. Кто знает, какие побочные эффекты у того, что вколол тебе Мориарти. Холмс перелил кровь Джона в герметичную пробирку с сывороткой, что не даст ей свернуться за это время и поднялся. Джон хмыкнул - ответ вполне в духе Шерлока, он почти отстранено наблюдал за тем, как детектив берет у него кровь. Удивительно, как вообще можно искусственно управлять обращением - это не температура, чтобы сбить или наоборот. Что и говорить - гений он и есть гений. - Хорошо, я подожду приезда Лестрейда. Джон не представлял, как объяснить инспектору наличие у них взрывчатки, главное чтобы разные Донованы и Андерсоны не попытались раздуть из этого - будто бы у них с Шерлоком злой умысел. Шерлок покинул Бейкер стрит и до Бартса долетел птицей. Он уже давно пользовался возможностями крыльев, еще в юношестве проведя эксперимент над тем, что можно при этом носить на себе и при себе, а что нельзя. То есть да, одежда превращалась в перья (мех, чешую и прочее), но вот аксессуары, такие как - зонты, шляпы, сумки оставались. Путем нехитрых размышлений Шерлок понял, что превращается то, что соприкасается с кожей в большей поверхности, и/или перенимает ее тепло. Фактор еще не изученный полностью. Кроме того, важную роль играл вес того, что было надето. Экспериментируя с этим, молодой ворон однажды чуть не сломал крыло, пытаясь выпутаться из вороха одежды, что надел на себя перед обращением. Также не превращалось, по какой-то странной причине, оружие крупнее пистолета. Наверное, дело было тоже в весе. Пробирка с кровью Джона тоже не стала частью оперения. Пока Шерлок нес ее в когтях, то пришел к заключению, что дело было в генетическом коде. В Бартсе он беспрепятственно проник в лабораторию и занялся работой, которая затянулась до вечера. Джон дождался Лестрейда - пришлось ему рассказать почти всю правду, врать он все равно не любил. Рассказал про похищение, но отметил, что не видел кто это был, обратился в пса и сбежал. Инспектор покосился на него, но ничего не сказал - видимо ему случалось терять контроль над своим зверем. Джон выпроводил полицейских за дверь и облегченно перевел дыхание. Боль в мышцах прошла, но наступило состояние странной нервозности. Он не мог и секунды устоять на одном месте, хотелось куда-то бежать, и было что-то еще... озлобленность, раздражительность на каждый звук. Все это напоминало отходняк или ломку. Джон вспомнил, что Шерлок просил писать ему обо всем странном, что с ним происходит. "Шерлок, у меня странное состояние нервозности. Напоминает ломку. Зверь не находит себе места. ДВ" Отправив сообщение, Джон убрал телефон в карман. Волк внутри метался, почти ощутимо царапая черепную коробку. Это было плохо, это не маламут - это давал о себе знать тот волк, что был его главным оружием на войне. Короткое "Возвращаюсь" стало ответом на смс Джона. Но реально Шерлок прибыл только через час. Исследования дали не только пищу для размышлений, но и фактический, не очень радующий результат. В крови формула распалась через несколько часов, образуя новое соединение, которое могло блокировать участки мозга, отвечающие за контроль сознания. Шерлок только надеялся, что застанет Джона еще человеком. Ему нельзя было оборачиваться сегодня ночью. Джон метался в квартире, и, не выдержав, перекинулся в зверя. Волк метался по дому, бегая по лестнице, уже подумывая выпрыгнуть в окно, когда входная дверь открылась, и он с рычанием прыгнул вперед, буквально сбив Шерлока с ног. Клыки щелкнули в нескольких миллиметрах от носа детектива, шерсть на загривке стояла дыбом, рыкнув, он с силой вцепился когтями в одежду Холмса, царапая сквозь ткань, прежде чем спрыгнуть с него и пронестись вперед по улице. Все это время Джон пытался вернуть себе контроль, но безуспешно. Волк мчался к бассейну, он хотел найти своего обидчика - взять след и найти. И горе тому, кто попадется ему на пути. Волк даже сейчас выглядел крупнее обычного - был намерен разорвать на части любого, не разбираясь. Кровь, он хотел крови и убивать. Ветер и жажда гнали вперед - по счастливой случайности никто не попался ему на дороге, иначе он точно напал бы, не задумываясь. Шерлок меньше всего ожидал нападения. И по факту все произошло так быстро, что он даже не успел испугаться. Волк ... именно волк, разодрал рубашку, оставив на груди царапины, но потом бросился прочь. Шерлок не знал, что творится в голове зверя, но тот явно был готов совершить то, о чем Джон, придя в себя, очень пожалеет. Бросившись к аптечке, Шерлок вытряхнул все в поисках искомого, а потом обернулся птицей и полетел вслед за волком. Нужно было вывести его куда-то в безлюдное место. Догнав зверя, ворон спикировал вниз, атакуя острым клювом наиболее чувствительные области - шея, спина, уши. А когда привлек внимание, то отлетел на безопасное расстояние, проверяя, достаточно ли разъярен хищник, чтобы броситься уже за ним. Волк стал на след обидчика, когда на него стала нападать птица. Это озадачивало, как и то, что ее запах был знаком ему. Остановившись, он повернулся, ища обидчика, и зло зарычал, увидев ворона. "Давай. Иди за мной". Ворон бил крыльями, добиваясь, чтобы зверь осознал его в качестве противника. "Не заставляй меня выклевывать тебе глаз". Птица кружила вокруг, пока не вывела волка на относительно безлюдную площадку. Тот злился и, подпрыгивая, пытался поймать надоедливого ворона, зубы щелкали в опасной близости, но верткая птица уворачивалась. Спикировав вниз, он придавил волка своим весом и, превратившись, почти сразу вколол в холку 3 кубика снотворного. Если это не свалит зверя с ног, то хотя бы ослабит. Волка придавило к асфальту весом человека, секунда болезненного укола - и перед глазами все поплыло, он мотал мордой, но картинка только еще больше расползалась. Шерлок еще некоторое время удерживал голову волка, чтобы тот не вцепился в него зубами, а когда зверь уснул, Шерлок откатился на землю, облегченно дыша.