В шкуре зверя.

      Игра Джеймса всегда была на грани морали и принципов, и Шерлок об этом знал. Но вот Ватсон, видимо, пока не привык к этому, раз так резко отзывался об убийстве старушки.       Он упустил Джона из виду, когда ему на телефон пришло смс:       «Решил поближе познакомиться с твоим домашним питомцем. Подожди часок и назначай свидание. ххх ДМ».       Холмс фыркнул, а потом спохватился. Джон у Мориарти? Как бы там ни было, Джеймс довольно часто... заигрывался.       Джону нравилось жить с Шерлоком. Некогда скучать, пусть иной раз тот и перегибал палку, но внутренняя мягкость позволяла гасить всё это и даже как-то примирять тех, кто невольно попал под раздачу. Пожалуй, сложнее всего было, когда появился некий подрывник, большой фанат гения детектива и любитель делать живые бомбы. Для Джона это было недопустимо, и в какой-то момент он сам чуть не сорвался, видя, как спокойно Шерлок реагирует на угрозу чужой жизни, на саму смерть. Это вымораживало, и Джон, сказав, что пойдёт к Саре, банально сбежал. Чтобы остудить разгорячённую голову. Вообще-то, делать это за несколько часов до ночи было не самым мудрым действием. Контролировать волка вне своей территории всегда было сложнее. Может, поэтому, занятый своими внутренними терзаниями, он слишком поздно почуял опасность. Когда он открыл глаза в следующий раз, голова буквально раскалывалась, а картинка всё ещё двоилась. Джон невольно вспомнил историю с китайцами и мысленно обругал себя за невнимательность. Он часто заморгал, стараясь вернуть чёткость картинке, хотя увиденное не обрадовало его. Джон даже не сразу узнал человека, стоящего перед ним. Внутренние часы приближали время волка, и, пожалуй, это его беспокоило даже сильнее. Сорвавшись с цепи, маламут начинал думать о победе и убийствах, а не о собственной безопасности.       Джеймс взглянул на часы – скоро ночь, Джон превратится. Но это было не в его планах. Он присел рядом, хлопая Ватсона по щекам.       – Хэй-хэй, просыпайся, Джонни-бой, время пить лекарство, – пропел он тонким голоском.       Мориарти думал о том, узнает ли в нём Джон старого знакомого, которого выбрасывал из окна, или только его недавнее появление в роли манерного гея?       – Привет, да, открывай глазки, – улыбнулся он. – Видишь ли, у меня с Шерлоком одно... дельце. И ты мне поможешь. Мы тебя переоденем, вставим наушник, и ты немного побудешь мной, да, Джонни?       – Нет, – хрипло произнёс Джон.       Он всё ещё был выбит из колеи – как же внешность бывает обманчива... И почему даже Шерлок не смог его раскусить?       – Я не собираюсь тебе помогать, – твёрже произнёс он.       Если бы его не связали, то этот засранец уже на себе почувствовал, как глупо было всё это затевать. Скоро даст о себе знать ночь, и вот тогда уже путы не помогут, не на того рассчитаны, и мало что сможет остановить полуволка. Разве что только пуля, но об этом варианте думать не хотелось.       Джон догадывался, на что намекал злодей – теперь его очередь быть бомбой. И сейчас он как никогда рассчитывал на зверя, но, стоп, о каком лекарстве шла речь?..       Джеймс широко улыбнулся и кивнул одному из своих людей. На Джона успели надеть жилет, и теперь Джим стал осторожно помещать в кармашки взрывчатку. Ловкими пальцами запутывал проводки, даже не глядя на них. Взгляд Мориарти, насмешливый и тёмный, был прикован к глазам Джона. Он словно пытался прочитать чужие мысли через серую радужку глаз.       – Конечно не собираешься, – довольно мурлыкнул он, и, взяв наушник, вставил его в ухо Джона. – Но придётся. Скоро придёт Шерлок. И если я нажму на эту кнопку, – демонстрация пульта, – то взрыв убьёт и тебя, и его. И меня, конечно, – Джим облизал нижнюю губу. – А ты пожертвуешь жизнью друга?       Он усмехнулся и взял шприц.       – Ты, скорее всего, надеешься на превращение. Но я тебя разочарую. Мои химики разработали эту сыворотку. Она контролирует процессы оборотничества. Так что эту ночь, – Джеймс скользнул за спину Джона, пальцы обманчиво ласково прошлись по волосам на загривке и потом резко дёрнули голову вниз, заставляя обнажить шею, – тебе придётся провести человеком, – прошептал Джеймс ему на ухо, вводя иглу в вену.       Джон молча скрипел зубами. Он был не в том положении, чтобы сейчас выступать, но Мориарти сделал то, на что он никак не рассчитывал. Игривое прикосновение к волосам, а в следующий момент его ужалило иглой шприца, впрыскивая непонятное вещество. Джон не знал, что можно придумать нечто подобное, насколько это вообще возможно? В обычной ситуации он, пожалуй, был бы даже рад, но не сейчас, когда ему был нужен его зверь. Джон буквально чувствовал, как засыпает его волк, только было ставший заявлять о себе в полную силу.       Джон не хотел сдаваться так просто, он снова и снова пытался достучаться до маламута, заставить его проснуться, стать им. Он был почти в отчаянии, робкое преимущество ускользало. И сейчас ему приходилось смириться, шипеть сквозь сжатые зубы ругательства. Но стоило Джиму вынуть иглу, как Джон, развернувшись, схватил его за руку, дёргая на себя.       – Его жизнью – нет, но сейчас он не здесь, так что я не прочь рискнуть. Свернуть тебе шею, или мы просто подорвемся вместе, – Джон говорил решительно и серьёзно.       Он был занят Мориарти, и поэтому не услышал тихих шагов за спиной, и не успел среагировать, когда приклад винтовки опустился на его затылок. Мир выключился.       Моран тут же подхватил оседавшее на пол тело Ватсона. Он осуждающе посмотрел на Мориарти.       – Джим, я же предупреждал. Кто тут говорил, что у пса пороха не хватит? У пса как раз и хватит. Он тренировал себя, и, даже не превращаясь, может мыслить как его полуволк. Он опасен. Не так, как я, – Себастьян ухмыльнулся, – но опасен.       – О том, что у пса не хватит пороха, говорил не я, – усмехнулся Мориарти, подойдя к Джону, висевшему на руках Морана, и почти любовно поправил вязь проводков. – Я-то как раз надеялся, что у него хватит. Скучно играть с противником, который не в силах ответить. К тому же, зачем мне ты, если я не мог рисковать, – хмыкнул он. – Давай, вырубил, теперь буди его. Мне нужно проверить связь. Холмс скоро будет здесь.       Себастьян недовольно нахмурился, глаза сердито сощурились, на несколько мгновений мигнул жёлтый глаз с почти вертикальным зрачком.       – Он не будет зверем, а что насчёт остальных? Шерлок просто улетит, и весь твой план накроется, – наконец произнёс снайпер, встряхивая Джона. – Давай, открывай глаза, волчонок, хватит прикидываться обморочным.       Моран сердился, ему не нравилось то, как себя вёл Джим, но это всегда было только его проблемой, к этому он давно привык.       – Шерлок так же способен контролировать своё превращение, как и я, – дёрнул плечом Джеймс, не обращая внимания на недовольство тигра.       И не говорить же Себастьяну, что Холмс заинтересован в процессе игры так же, как он. Адреналиновый наркоман. Однажды они поубивают друг друга, но лучше умереть так, чем от скуки.       Джон, открыв глаза, почти сразу понял, что крепкие руки, державшие его, принадлежат не просто сильному человеку, но и сильному зверю. Возможно, такому же сильному и грозному как медведь Майка. Он был огорчён такой неудачей, придётся пока играть по указанным правилам. Джон покосился назад, чтобы увидеть, кто его держал, но его снова встряхнули, как куклу.       – Но-но, не стоит быть таким любопытным, – ухмыльнулся Себастьян, отодвигаясь в сторону и уходя из его поля зрения. – А теперь стой и будь послушным, – он рывком поставил Джона на ноги и, отпустив, быстро скрылся в темноте.       – Видишь ли, – Джеймс стал довольно серьёзным, – у меня всё продумано. По периметру снайперы под сывороткой, так что, увы, Джон, тебе некуда деваться. А теперь иди и будь хорошим мальчиком.       Джеймс дёрнул головой, прислушиваясь к чему-то.       – Да, он здесь.       Похлопав Джона по плечу, он подтолкнул его к выходу.       – Не подведи меня, Большой Волк, – пропел он ему на ухо напоследок. Моран недовольно рыкнул, но, промолчав, покорно ушёл занимать свою позицию с винтовкой. Мориарти умел быть не просто раздражающим, а невыносимо раздражающим, настолько, что хотелось его как минимум пнуть.       Себастьян с трудом переносил игру между Джимом и Шерлоком. Вернее, пусть бы его босс развлекался как хотел – что тот и делал, – но тут ему виделось что-то другое, от чего хотелось выпустить когти и доходчиво объяснить обоим своё недовольство.       Большой Волк? Джон невольно вздрогнул, он так говорил о себе, когда разговаривал с оцелотом, больше ни с кем. И маловероятно, что кто-то ещё мог бы так его назвать. Неужели... Хотелось сразу спросить об этом, но явно было не место и не время. Джон дёрнул плечами, сбрасывая руку Мориарти. Он глубоко вдохнул и сделал насколько шагов вперёд, выходя в зал бассейна, и, повернув голову, он поймал взгляд Шерлока.       – Что, не ожидал такого?       Шерлок явно не ожидал, но не того, о чём думал Джон. То, что он встретит его, было предсказуемым. Но вот то, что он встретит его человеком... Шерлок нахмурился и сделал шаг вперёд, поднимая пистолет. Он ждал появления Мориарти, и тот не заставил себя ждать.       Бла-бла-бла, Джеймс выделывался, как обычно – детектив уже привык к его манере.       – Я принёс флешку, – он показал то, что якобы было нужно Мориарти.       Джеймс понимал, чему удивился Холмс. Джон теперь должен был быть волчонком. Но он всё ещё человек. Экспериментальная сыворотка. Пока что срабатывала в 70% случаев, но всё же... она давала власть. И Холмс не мог не понимать это. Вся эта сцена, помимо игры с Джоном, несла ещё и характер: «Посмотри, что у меня есть, Шерлок». Мориарти понимал, что это заинтересовало Холмса. Уже. Заинтересовало.       – Я мог бы взять её в любую минуту, – Джим вышел вперёд и забрал флешку; его глаза не переставали улыбаться.       «Правда весело, Шерлок? Представь, что начнётся, если о сыворотке узнают?»       Джон стоял и наблюдал, его переживания были очевидны, волнение тоже. Но вот насколько были очевидны попытки разбудить волка? Всё то время, пока Шерлок и Джим обменивались любезностями, он пытался растолкать своего зверя, обернуться им и накинуться на Мориарти, показать человеку, что тот не может им управлять. Где-то в глубине рождался рык просыпающегося зверя, Джон весь напрягся как струна – скорей бы уже, ну, зверь, просыпайся, пора показать себя и спутать все карты.       В какой-то момент ему показалось, что у него ломило от боли всё тело. Мориарти стоял возле Шерлока, всё его внимание было занято им; они оба словно забыли, что в помещении есть кто-то ещё кроме них двоих. Джону показалось, что его разрывало на части, но он прыгнул, в прыжке становясь полуволком. Доли секунды, и его словно кувалдой впечатало в пол. Сидевший наверху Себастьян видел всё, в том числе и то, как с гримасой боли обернулся военврач, прыгнув на Мориарти. Моран даже осмыслить ничего не успел, он просто отпустил винтовку и прыгнул вниз, в воздухе становясь тигром. Разумеется, что, приземляясь, он задел и Мориарти, но это было мелочью, не смертельно. Главная его цель ткнулась мордой в плитку бассейна, хрипло и яростно рыча.       «Не смей!» – смесь ярости и угрозы.       Джеймс только и успел, что обернуться и заметить прыжок тигра, летящего на маламута. Он упал, сваленный неясно кем, но успел откатиться и тут же вскочить на ноги. Шерлок обернулся в мгновение ока, и в тот же момент раздался выстрел – у кого-то из снайперов не выдержали нервы, пуля сбила перо из крыла ворона и ушла в воду.       – Не стрелять! – рявкнул Мориарти, вскидывая руку.       Полуволк глухо рычал, но объятия тигра не давали ему выбраться.       – Как интересно, – протянул Джеймс, подходя ближе и присаживаясь рядом на корточки. – Шерлок, кончай кружить над нами, ты знал, что твой пёсик обладает такой волей?       Мориарти внимательно вглядывался в пронзительно голубые глаза пса.       – Ты ведь не контролируешь своё превращение. Да если и так, сыворотка бы не дала тебе превратиться, – размышлял он вслух. – Это последняя формула. Ни у кого не получалось...       Мориарти, не обращая внимания на клацающие зубы пса, протянул к нему ладонь. Пальцы застыли в миллиметре от возможности прихватить их зубами.       – И кто ты такой, Джон?       – Отпусти его, – в затылок Джеймса уткнулся пистолет.       Мориарти осторожно поднял глаза, встречаясь взглядом с Шерлоком.       «Ты ведь ещё хочешь сохранить нашу игру».       «Очень умно, Холмс. Очень умно. Присматривай за своим пёсиком».       Джеймс медленно поднялся.       – Если он бросится, мои снайперы успеют подстрелить и его, и тебя, Холмс.       – Твоего питомца это тоже касается. Джон, – детектив всё ещё держал криминального гения на мушке, – мы уходим. Ты ведь не сможешь превратиться обратно? Тогда идём так. Пусть тигр его выпустит.       В голове у Джона гудело от резкого удара, лапы тигра прижимали его к полу, и тот не постеснялся выпустить когти, но маламут их игнорировал до последнего, стараясь вцепиться зубами в руку Мориарти. Тигр недовольно ворчал, ему не нравилось, что пёс брыкался даже с учётом выпущенных когтей, и что Джим совершенно игнорировал опасность.       Мориарти кивнул Морану, и тигр неохотно отпустил полуволка, отпрыгнув в сторону, закрывая собой Джима на случай, если пёс кинется к нему. Маламут, подскочив с пола, рычал и скалился, глядя на тигра; он не боялся его, он хотел крови. До невыносимости хотел чужой крови, начисто забыв обо всём, кроме противников перед ним – казалось, что он даже не слышал Шерлока. Шерсть на загривке топорщилась, он пригибался к полу и скалился, зло рыча. Тигр это зверь, которого почти невозможно завалить, но ярость глушила все попытки инстинкта самосохранения дать о себе знать. Тигр какое-то время смотрел на скалящегося пса, а потом зарычал в ответ, громко и зло. Джона как холодной водой окатило, маламут пару раз щёлкнул зубами и сделал несколько шагов в сторону.       «Шерлок, я не могу уйти, взрывчатка всё ещё на мне. Уходи один», – наконец Джон всё-таки смог немного отвоевать себе места у сердитого волка.       – На тебе только шерсть, – отозвался Шерлок, не опуская оружия.       – Интересно, правда? – Джеймс улыбнулся, втянув воздух носом, положил руку на загривок тигра, запуская пальцы в густую, стоящую дыбом шерсть. Кому-то другому зверь откусил бы руку... – Взрывчатка и на нём, и нет. Интересно, что будет, если я нажму на кнопку детонации?       Он усмехнулся, глядя в глаза Шерлока, и кинул ему пульт.       «Уходите».       Джон бросил на тигра и человека злой взгляд, но последовал за Шерлоком. Он не хотел быть рядом с ним, пока являл собой ходячую бомбу, но, при всём том, маламут подчинялся Шерлоку – как человеку, так и ворону. И с этим приходилось считаться.       Джеймс смотрел, как медленно человек и пёс покидают бассейн. Когда они ушли, он бросил флешку в воду и громко выругался. Теперь вопросов осталось больше, чем ответов.       – Какого чёрта ты кинулся на него!? – повернулся он к тигру. – Почему Ватсон вообще смог обратиться!?       «Что значит «какого чёрта»?» – возмутился тигр, глухо зарычав. – «Иначе он вцепился бы, не в горло, так в спину, и можно не сомневаться, эти зубы разгрызли бы позвонки с той же лёгкостью, что и сахарную кость», ­– мрачно проворчал Себастьян. – «Босс, ты умер бы на месте...»       Пожалуй, меньше всего он рассчитывал на то, что его будут отчитывать за желание защитить, впрочем... чему он удивлялся? Моран раздражённо стукнул хвостом по бокам и направился наверх забирать свою винтовку. Себастьян не мог позволить кому-то ещё прикасаться к его оружию. Уже откуда-то сверху донёсся ответ на второй вопрос Джима.       «Ты не поймешь».       Джеймс выругался ещё раз и пошел за Мораном. Он не помнил, чтобы снайпер превращался по своему желанию, а ещё тот, кажется, тоже должен был сделать себе инъекцию.       – Свободны, – Мориарти распустил остальных. – Остановись, – уже мягче попросил он, глядя на тигра. – Разве ты сам не должен был сохранять человеческий облик всю ночь?       Он обошёл Морана и сел на пол, так что усатая морда зверя оказалась возле его лица.       Джеймс всматривался в жёлтые глаза с зауженным зрачком, словно мог там прочитать ответы на свои вопросы.       Тигр успел дойти до своего места и бережно взять винтовку в зубы. Ему пришлось выпустить её, чтобы нормально смотреть в глаза Мориарти. Моран сидел на полу и смотрел в глаза Джима; мысленно он только радовался, что глаза зверя скрывали эмоции. Под пристальным взглядом Джима Себастьяну становилось неуютно, словно его препарировали и раскладывали по полочкам.       Оцелот внутри него скрёбся лапами, желая выйти наружу, но Джеймс давно посадил свою звериную сущность на цепь. На его взгляд, дикий кот был слишком... не опасен, чтобы демонстрировать его всем.       «Должен был, но тебе угрожала опасность, и я не мог это игнорировать», – он повернул голову в сторону, отводя взгляд.       «В общем-то, это был порыв, желание защитить и не дать причинить вред», – наконец крайне неохотно добавил Себастьян. – «Если его мотив и не такой же, то не менее силён. Этот врач предан Шерлоку, ценит его, и он не мог позволить угрожать ему. Думаю, у него сильная воля, сильная преданность, диктуемая его псом, поэтому он и обернулся».       – Считаешь, я перегнул палку? – Джеймс положил ладонь на морду хищника, поворачивая её к себе. – Может быть... зато теперь я знаю... кое-что.       «Не больше, чем обычно», – проворчал тигр. Его несколько насторожили слова Мориарти – кто знал, что именно тот мог понять. Возможно, как раз то, что так старательно скрывал Моран.       Джеймс поднялся и подождал пока тигр возьмёт свою винтовку. Моран относился к своему оружию чуть ли не любовно. Мориарти хотел хотя бы так продемонстрировать, что он уважает чужие границы.       Снова взяв свою винтовку в зубы, тигр последовал за своим боссом.       – Идём со мной, – они подошли к машине, и Джеймс открыл дверь. – Запрыгивай, грозный хищник, покатаемся, – усмехнулся он, захлопывая заднюю дверь, едва не прищемив чужой хвост, и сел за руль.       – Если ты смог побороть сыворотку, попробуем, чтобы ты и обратно превратился в человека... – задумчиво произнёс Джим, заводя мотор.       Забираясь в машину, Моран в последний момент успел отдёрнуть хвост, чтобы его не прижали. Положив винтовку на пол, сам тигр развалился на заднем сидении; он чувствовал себя подростком, спалившимся на курении в туалете. Положив морду на вытянутые лапы, он тихо ворчал – тигр не представлял, как можно обернуться в человека по своей воле. В отличие от своего босса, он не умел это контролировать, он становился зверем ночью и человеком днём. И никак иначе.       Тигр поднял голову, когда впереди показался знакомый дом, их дом.