Мой дивный новый мир!

Тихо щелкнув замком, дверь в просторную комнату захлопнулась. Уголки губ медленно опустились, а доброжелательное сияние глаз сменилось пеленой усталости. - Я дома, - бесцветный голос и болезненный выдох отразились в красиво заставленной коробке. Сапоги были небрежно сброшены у порога, черный плащ униформы повешен на крючок у двери. - С возвращением, как прошел твой день? - сухой поцелуй обжег поцарапанную щеку хранителя облака Маре. - Винсент, - пальцы Кике сильно сжали большую руку брюнета. Маски скинуты. Здесь не требовалось играть доброго понимающего лидера, успокаивать импульсивных подчиненных, принимать сложные решения, здесь можно было быть собой. - Сегодня я убивал детей, - признание камнем вышибло тяжкий груз души, и бирюзовые глаза наполнились слезами. Винсент взглянул в уставшее лицо любовника. Губы Кике дрожали, от переживаний ярче проступила вертикальная складка между бровей. Яркий макияж глаз грязными полосами медленно рассек бледные щеки. Разъедающая боль, вырвавшаяся из самых глубин сердца, исказила лишенное возраста прекрасное лицо облака Маре, проявив на нем все прожитые годы. Горячая ладонь с заботой стерла соленые дорожки, стараясь не задевать припухшие полоски ссадин, оставшиеся насмешливым напоминанием о жутких событиях ночи. Сердце болезненно сжалось. Винсент не мог видеть любовника таким. Слезы душили Кике, а мозг настойчиво возобновлял в памяти кровавые картины. В стеклянных глазах мертвых мальчишек навечно застыло легкое удивление. Они не успели понять, что произошло, и даже не успели испугаться. Они умерли мгновенно. Хранитель облака был милосерден, даровав этим детям легкую и быструю смерть. Но почему же душа рассыпалась на миллионы ядовитых осколков, отравляющих все существо, а слезы блестящими бусинами продолжали катиться по щекам? - Эй, Кике!!! – грубый голос с рычащими нотками и глухие удары в дверь вернули хранителя облака к реальности. Заплаканный взгляд метнулся к запертому входу. Все, что угодно, только не показываться перед подчиненным в таком виде. Пальцы растерянно скользнули по щеке. Моментально смыть с лица грязные подтеки и поправить макияж было невозможно. - Я разберусь, - Винсент огладил плечо любовника и, загораживая его собой, приоткрыл дверь. - Он спит! – спокойный взгляд серых глаз встретился с янтарными глазами Закуро. - Какого черта он спит! Мне нужна его помощь! – ураган Маре раздраженно сплюнул на пол, демонстрируя Винсенту свои "безупречные" манеры. - Я могу чем-то помочь? – мужчина протиснулся в дверной проем, не позволяя Закуро увидеть происходящего в комнате, и закрыл за собой дверь, удерживая ее ручку ладонью. Ураган Маре небрежно смерил взглядом собеседника, оценивая может ли тот быть ему полезен. Закуро не нашел ничего интересного в мужчине напротив: обычные черные волосы, каскадом спускавшиеся до плеч, обычное лицо с широкими скулами и носом с маленькой горбинкой, обычная белая, пожалуй, даже слишком белая, униформа Мельфиоре, из грудного кармана которой торчали аккуратные овальные очки в черной оправе. Хранитель урагана недовольно скривился и скребнул колючую щеку тремя пальцами. Как такой заурядный тип решил, что может быть чем-то полезен? На указательном и среднем пальце правой руки собеседника Закуро заметил кольца Облака и Дождя А-ранга. «Подчиненный дуры Блюбелл или Кике!» - сделал вывод хранитель урагана. Ураган Маре не первый раз встречал Винсента, но так и не потрудился запомнить его имени и того, что тот является командиром отряда облака Мельфиоре, состоящего из сотни солдат А-ранга. Память отказывалась записывать информацию, даже когда речь шла о втором по силе облаке после Кике, считая ее не достойной внимания. Даже тот факт, что мужчина перед ним обладал редкой способностью: владел двумя видами пламени одновременно, не произвело никакого впечатления на хранителя урагана, и он вернулся к тому, с чего начал. - Хрень! Мне нужен Кике! – прорычал Закуро, начиная раздражаться. – Я не буду говорить с тобой! Винсент крепче сжал дверную ручку за спиной, не позволяя урагану Маре войти в комнату. Схожий рост и комплекция не помогут, если Закуро решит убрать командира отряда облака со своего пути. Нужно было отвлечь погребального венка, не переходя в открытый конфликт. В такие моменты Винсент, не обладающий уникальной харизмой, завидовал Кике, который мог решить большинство проблем, лишь ослепительно улыбнувшись. - Ты оглох?! С дороги! – повторил Закуро, решая, что, если через секунду наглец с его пути не испарится, он проломит этим самым наглецом дверь. Шарик дверной ручки провернулся в ладони Винсента, командир отряда облака нахмурился и отошел в сторону, позволяя любовнику выйти в коридор. Кике всегда появлялся тогда, когда требовалось сгладить острые углы в отношениях между подчиненными. И этот раз не был исключением. - Хо-хоу, Закуро, что-то случилось? – облако Маре легко склонил голову, отчего пышная копна бирюзовых волос скользнула по плечу, и улыбнулся хранителю урагана. Винсент помрачнел, зная, какая боль кроется за мягким сиянием бирюзовых глаз и белоснежной улыбкой. Кике ничем не выдал своего морального состояния: макияж был искусно поправлен, грязные разводы с лица исчезли, а покрасневшие белки глаз можно было списать на бессонную ночь. Как и ожидалось, Закуро ничего не заподозрил. Ураган Маре вообще редко замечал что-то, что не касалось лично его или вещей, что ему были интересны. К Кике он относился с уважением, как к старшему по званию, не оспаривал его приказов, но и не стремился делать то, что мог сделать кто-то другой. В какой-то степени облако Маре избаловал хранителя урагана, и тот стал лениться думать сам и донимал Кике по всякой ерунде. - Да. То есть нет. Вот! – под нос Кике сунули белый обруч ошейника. – Как работает эта дрянь? Вроде как все погребальные венки имеют доступ к управлению этой хератой, но я, кажется, благополучно проебал лекцию очкарика на сей счет. Глаз нервно дернулся. Винсент стиснул зубы. Неужели так сложно было разобраться с простейшим устройством, что требовалось напрягать и без того нагруженного обязанностями Кике. - Все просто, - хранитель облака зажег кольцо. Фиолетовое сияние окружило овальный камень, посаженный в тонкую серебряную оправу с двумя сложенными крыльями по бокам. – Ошейник управляется с помощью пламени посмертной воли. Вот тут, - тонкий палец провел по небольшому продолговатому углублению в цельной конструкции, - индикатор. Он зажигается, если у тебя есть разрешение на доступ к ошейнику. Облако Маре направил пламя в центр полосы индикатора, и слева замигал маленький прямоугольник света. - Всего здесь пять режимов. Один прямоугольник – это подтверждение доступа, два прямоугольника – ограничение пламени пленника, - Кике усилил пламя, и на индикаторе загорелось второе световое пятно. Терпение облака Маре было ангельским, чего нельзя было сказать о Винсенте, хмуро сверлившим взглядом Закуро, но в отличие от последнего командир отряда облака обладал тактичностью и точно не позволил бы себе напрягать кого-то, если был в состоянии справиться с задачей самостоятельно. - Три прямоугольника, - Кике продолжал, - обездвиживающий режим. Пламя, направленное в углубление ошейника, усилилось, и появился еще один прямоугольник света. Что-то щелкнуло, по обе стороны открылись до этого невидимые круглые створки размером с большую монету. Из отверстий показались два металлических шнура, тут же обвившие запястье облака Маре. - Этот режим автоматически скручивает руки за спиной. А вот четвертый режим позволит тебе самостоятельно решить, как стоит обездвижить пленного. Еще один прямоугольник загорелся на индикаторе, Закуро увидел еще два появившихся отверстия, из которых так же выехали металлические путы. - Управляешь оковами собственным пламенем так, как считаешь нужным. - Аааааа, - промычал Закуро, - а пятый режим? - Пятый режим – снятие ошейника, - Кике в последний раз усилил пламя, и белый овал в его руках разломился с одной стороны. - Теперь понятно… - ураган Маре почесал затылок, забирая у Кике ошейник. – Ну, бывай! «Хоть бы спасибо сказал, свинья!» - Винсент провожал злым взглядом широкую спину хранителя урагана. - Закуро! – окликнул Кике подчиненного. – Шоичи заблокировал доступ к ошейникам пленных всем, кроме босса. - Какого хуя?! – резко обернувшись, Закуро ударил кулаком по стене. – Хотя ладно, не важно! Заставлю этого урода выдать мне доступ! Хранитель облака пожал плечами, решая больше ничего не говорить урагану Маре. Закуро редко чем-то интересовался, но если уж появлялась вещь, способная его увлечь, то вставать на его пути было чревато. Кике устало выдохнул и вместе с Винсентом вернулся в комнату. "Я вновь оказался бесполезен, не смог снять с твоих уставших плеч и части груза обязанностей, который ты продолжаешь нести на себе... " *** Впервые я увидел тебя у входа в отель на Виа Андегари. Ты приехал на черном бентли, галантно открыл дверь малышке с голубыми волосами, одетую в легкое белое платье с кружевными вставками на воротничке, и помог ей выйти из салона. Изначально мне показалось, что девочка была чем-то недовольна, но просияла, стоило лишь тебе что-то шепнуть ей на ухо. Тогда на тебе был черный костюм, небесно-голубая рубашка с золотыми запонками, и начищенные до блеска туфли. Меня удивил яркий макияж твоих глаз. Тогда я решил, что твоя профессия как-то связана с модельным бизнесом или сценой. Такими, как ты восхищаются, таких любят, такие привыкли купаться в роскоши и смотреть на людей свысока. Тогда я работал тренером в отеле, где ты остановился. Судьба распорядилась так, что я вновь тебя увидел. Ты был один, стоял на балконе своего номера, я же собирал плавательный реквизит у бассейна. Была теплая ночь, я до сих пор помню нежный ветер, шуршавший в листве лохматых деревьев, помню стрекот кузнечиков и ленивые черные тучи, время от времени перекрывавшие блеклый диск луны. Ты не видел меня в темноте, но я мог наблюдать за тобой. Ты был бесконечно печален. И если бы я не видел тебя ранее: сияющего и жизнерадостного, то подумал бы, что передо мной другой человек. - Кике, - тонкий голосок за спиной заставил тебя обернуться. Та самая длинноволосая девочка теребила в руках край своей ночной рубашки и переминалась с ноги на ногу. Метаморфоза, произошедшая с твоим лицом, была удивительна. Печаль исчезла без следа, сменившись доброжелательной улыбкой. Девочка не заметила твоего истинного настроения и стала на что-то громко жаловаться. Ты выслушал все от начала до конца, успокоил малышку, и вы вернулись в комнату. Тогда я решил узнать, что может заставить грустить такого красивого, успешного человека. Я заговорил с тобой утром следующего дня. Поначалу я боялся подойти к тебе, предполагал, что ты не захочешь разговаривать с тем, кого не знаешь, но я рискнул. В любом случае я ничего не терял. Меня на самом деле удивило то, с какой легкостью прошло наше знакомство. Я думал, что наткнусь на высокомерие и гордыню, но вместо этого встретил открытую и приятную личность. Ты улыбался, был не против непринужденной беседы, но я-то знал, что есть и другая часть тебя – та, которую я видел ночью. Еще через день вы с маленькой спутницей съехали. Я ругал себя за то, что не взял твоих контактов, но я знал твое имя. Не то, которым ты мне представился, а то, которое, сама, не ведая, мне подсказала девочка с голубыми волосами, когда окликнула тебя на балконе. Зачем-то я начал тебя искать. Я не мог объяснить себе, почему стал одержим образом грустного красавца, которого видел лишь раз. Мозг пытался убедить меня отказаться от глупой затеи, шептал, что у всех есть плохие воспоминания. Возможно, той ночью ты вспомнил что-то печальное, но уже растворившееся во времени и не представляющее реальной ценности на этом этапе твоей жизни. Однако сердце настойчиво просило меня продолжить поиски. Почему-то я решил, что только я смогу спасти тебя. Прошло полтора года прежде, чем я поймал верное направление своих поисков. Прогуливаясь по ночному городу, я услышал разговор двух нетрезвых мужчин, выходящих из дорогого казино. «Эти Мельфиоре совсем обнаглели! Используют пламя посмертной воли в войне кланов! Их размалеванный, как баба, Кике вырезал в одиночку…» - конец фразы я не расслышал, так как мужчины, опомнившись, перешли на шепот. Но я понял одно: белозубый красавец с пышной копной бирюзовых волос работает на Мафию, на семью, страшная слава которой гремит уже не один год во всей Европе. Новое знание удивило меня, но не испугало. Я должен был найти тебя. И я нашел. Вот только добраться до тебя не представлялось возможным. Ты был правой рукой босса мафиозной семьи, я - простым тренером. Как обычному человеку попасть в ряды элитных наемных убийц? Только стать таким же. Я уже многое выяснил о Мельфиоре, о людях, что работали под началом Бьякурана, о приоритете в выборе новых кадров. Мне было необходимо обрести пламя посмертной воли, только так я мог попасть на службу в твою семью и стать ближе. Люди, наделенные исключительной решимостью, способные преобразовывать ее в оружие, ценились на вес золота. Один человек на пятьдесят тысяч обладал редким даром, один на сто тысяч мог достичь А-ранга уровня силы. Еще полтора года прошли в бесконечных тренировках, я пытался пробудить в себе редкий талант. Время от времени я встречал тебя, и всегда ты был счастлив и весел, полон сил и уверенности. Я уже подумал, что увиденное мной в ту ночь, ни что иное, как плод больного воображения, но судьба распорядилась иначе. Однажды я заметил тебя одинокого, неуютно ежившегося от осенней прохлады на отсыревшей лавочке в дальнем конце парка. Ты плакал. Молча и незаметно, глотая горькие слезы. Я хотел подойти к тебе, спросить, что случилось, обнять и успокоить, но вовремя остановился и пошел прочь. Ты никому не показывал эту часть себя, и я не имел права знать о ней. У тебя наверняка были веские причины так себя вести. И я решил, что ты сам расскажешь мне о них, но не когда я застану тебя врасплох, а когда ты по собственному желанию откроешь мне свое сердце. В этот миг переполнившая меня решимость пробудила в теле новую странную силу, и я увидел фиолетово-голубое сияние, еле заметной дымкой окружившее мои ладони. Путь в ряды Мельфиоре был открыт.