Чертовы сучьи инстинкты

- Я была влюблена в него. Точнее, влюблена в тот образ, который сама себе придумала. Лили, вздохнув, прикусывает трубочку своего коктейля, раздраженно нажимая на кнопку беззвучного режима, когда телефон в сотый раз разражается мелодией нового сообщения. Кэш складывает губы в улыбку, не трогающую глаза, которая смотрится особенно жутко на бледном, посерелом лице. - Все пишут? - Да вообще, - закатывает она глаза. - От меня тоже все не отстают. - А вот Лендон в фейсбуке не сидит. Я, вот как была влюблена, все ждала, ждала, когда он напишет. В инстаграме - тоже. Привыкла... Вся жизнь через интернет. Через этот долбанный телефон, чтоб его. Лили, поправив волосы, закидывает гаджет в сумочку; скрестив ноги, она снова отпивает от своего коктейля глоточек и рассматривает сидящего напротив Кэша. Он с апатичным выражением лица тыкает вилкой в заказанный ранее чизкейк; ссутулился, оперевшись локтями о стол, отросшие русые волосы прикрывают лоб и глаза, скрывая их выражение, но Лили и без этого примерно может предположить, что в них увидит. - Лендон вообще не такой, как все, да? - улыбается он. - Да. Это точно. И они замолкают; бархатная полутьма покрывает лицо, шею и плечи Лили, играет отблесками света в пушистых волосах; Кэш про себя рассеянно отмечает, насколько же красива и слишком, даже непозволительно привлекательна сидящая напротив бета. Для других, разумеется - но не для него. Вообще никогда он не думал о ней в таком ключе. И не потому, что у нее нейтральный статус - он его никогда не волновал, - а из-за какой-то другой, неуловимой причины. Просто нет, и все. Никакой романтики. Зато дружба - самая наикрепчайшая. А Лендон... С Лендоном никогда просто не было. Кэш прикусывает губу, еще яростнее помешивая свой чай. Он до сих пор помнит тот самый день, когда новенький тогда еще Лендон пришел записываться к ним в команду. Кэш, как капитан, быстро оценил с первого же взгляда рост и телосложение, состояние мышц и осанки, и остался доволен. Разумеется, только как игроком. Он не был похож на остальных пацанов с альфа-статусом: слишком тихий и скрытный, необщительный и даже мрачноватый; красивое, неуловимо сочетающее в себе грубоватые, но еще тонкие черты лицо чаще всего было непроницаемым; густые брови - нахмуренными; светлые, холодные глаза - задумчивыми. Но, как оказалось, на проверку он оказался хоть и робковатым изредка, но веселым и добрым парнем; полшколы только и думает, что о нем - и омеги, и беты, но он продолжал общаться только с ним, с Кэшем, популярным благодаря своему обаянию и непомерной общительности, и с Лили - красавицей-бетой, гордящейся своим нейтральным статусом и неустанно доказывающей, что не наличие скользких дырок и феромонов способно привлечь человека. Такая вот компания: альфа-экстроверт с полным отсутствием типичных альфьих признаков; бета, входящая в топ самых красивых в школе; альфа, которого хотят все напропалую, но который совершенно не хочет ничьего внимания и ухаживаний. Прокрутив все это в голове, Кэш снова вздыхает, с тонким звоном вынимает из чашки ложку, подносит ко рту; к губам уже начинает ласкаться горячее сладкое тепло. - Еб твою ж! Кэш, подавившись, кашляет как ненормальный, до слез и колик; Лили, испуганная, приподнимается с места и стучит другу по спине, встревоженно спрашивая, что же случилось. Тот вяло отмахивается, смаргивая слезы, и настойчивым сильным движением прижимает ее к себе. Лили замолкает, уткнувшись носом в грудь Кэша; тот, прочистив горло, хрипло выдыхает: - Тихо. Ни слова. Она послушно застывает, невольно отмечая, что от друга пахнет чем-то теплым и приятным, неагрессивным; прямо под ее рукой неистово колошматится сердце. - А... - пищит она. - Тсс, - Кэш зажимает ей рот горячей влажной рукой, - посмотри туда. Я это имел в виду. Об этом говорил. Лили, с трудом повернувшись в кольце твердо сжимающих рук, щурится, вглядываясь в полумрак. Ее глаза распахиваются, рот складывается аккуратной буквой "о", пока Кэш, задыхаясь, пытается подавить биение отравленного ревностью сердца.