Смерть — это стрела? Что же… Тогда стрелой твоей буду я.
Том, обеспокоенно поглядывая в окно, за которым сгущалась темнота, молча сидел и ждал Барри. Некое странное напряжение всё росло и росло, витая прямо над Брауном, чувство тревоги не давало спокойно сидеть на стуле, и мальчишка вздрагивал от каждого шороха. Сейчас Брауна переполняли абсолютно разные чувства. Да, его сердце до сих пор трепетало от счастья. Да, Том был несказанно рад, что, наконец, нашёлся тот самый человек, который понимает, о чём идёт речь, и не считает это пустыми выдумками или плодом разыгравшегося детского воображения. Но с другой стороны, Тома немного огорчил результат его визита сюда. Да, Браун прекрасно понимал, что Барри бы никогда не смог бы дать чёткий план действий для того, чтобы остановить Кошмаров, чтобы эти твари никогда больше не трогали детей. Да, после разговора с Томпсоном всё уложилось в голове, появилась хоть и маленькая, но логическая цепочка. Это тоже не могло не радовать. Но за этим всем появилось одно ужасно неприятное чувство, то которого руки покрылись потом и похолодели. Страх… Просто панический страх начал медленно охватывать всё тело, мешая нормально соображать. Чем глубже копаешь, тем страшнее. Теперь Том в полной мере мог осознать всю опасность того, с чем столкнулся. Мальчишка понял, что идёт против чего-то, что не является человеком, что сильнее и хитрее человека. И как с этим бороться, что делать? — Не заскучал тут без меня, Том? Мальчишка обернулся. В проходе стоял Томпсон, заложив руки за спину и не понятно чему улыбаясь. Браун даже немного завидовал мужчине. Конечно, он засыпал без боязни проиграть и погибнуть. А когда Том сможет выспаться, не увидев абсолютно ничего во сне? Браун мотнул головой, и Барри подошёл к столу, по-прежнему держа руки за спиной. — Что там? — спросил Том. Мужчина определённо что-то прятал. Томпсон ничего не ответил, и молча вытащил руки из-за спины. В руках он держал тетрадь. Барри положил её перед Томом. Мальчишка бросил недоумённый взгляд на тетрадь. Чёрная, шершавая, жёсткая на ощупь обложка. — Открой, — кивнул Барри на тетрадку, когда Том вопросительно посмотрел на него. Том взял в руки тетрадку и открыл её. Первая страничка была пустая, только сбоку было красиво выведено: «Тому Брауну от Барри Томпсона». Мальчишка опять взглянул на бывшего владельца пиццерии, который навис над ним, опёршись о стол руками. Барри ухмыльнулся, мол: тебе, не бойся. Браун дрожащими руками перелистнул страницу и чуть заметно вздрогнул, увидев подробный рисунок Кошмарного Бонни, нарисованный простым карандашом. Заяц стоял в полный рост, левая его сторона была заштрихована и расписана до мельчайших деталей, но вот правая была нарисована бледнее и не так подробно. Рядом было нарисовано приблизительное основание Кошмара. После рисунка шла колонка под названием «Внешний вид». Там аккуратным почерком было выведено описание аниматроника. Да так подробно, что в голове сразу всплывал сам портрет Бонни. Далее шли способы защиты, поведение аниматроника. Браун пробежался по странице ещё раз и стал листать дальше. Далее шла Кошмарная Чика. Тут подробнее была выведена её правая сторона, бледно заштрихованная тёмно-жёлтым карандашом. Стрелками были показаны части тела, в более крупном варианте были показаны зубы, лапы, был нарисован один глаз, напоминающий неровный железный шарик с жёлтым огоньком посередине. На следующих страницах таким же способом были нарисованы Фредди и Фокси, тоже с подробным описанием внешности и поведения. Потом несколько страниц было отведено ещё на что-то, а дальше был нарисован какой-то плюшевый кролик. Но он пугал не меньше, чем сами Кошмары. Сверху страницы было написано одно слово: «Плюштрап». Белые глазки, в которых показывался чёрный, злобный зрачок, тонкие, словно маленькие иголочки, зубки. После этого всего на бумагу умело была выведена комната, в которой и происходил весь этот ужас. Том отложил тетрадь в сторону. — Это всё Вы? — ошарашенно бросил Браун. — В силу своих возможностей и с помощью того, что я знал своих аниматроников до каждой металлической косточки… — Барри замолчал и кивнул. — Знаю, художник из меня не очень… — Да я бы такое и за всю жизнь не нарисовал! — воскликнул мальчишка. — Ты заставляешь меня краснеть, — засмеялся Барри, и его пухлые щёки чуть заметно покраснели. — Это же сколько они Вам снились, что Вы всё так?.. — Том развёл руками, не подобрав слов. — Пять ночей, — бросил Томпсон, нахмурившись. — Но ещё несколько я не спал, делая перерывы, пытаясь вспомнить всё до мельчайших подробностей. Я наблюдал за ними как можно пристальнее, запоминал их вид, запоминал, во что они превратились. На пятой ночи ещё был какой-то золотой медведь… — мужчина почесал затылок, — но он меня почему-то совсем не зацепил. Понимаешь, это будто бы какое-то наваждение. — А игрушка та? Она тоже там? Почему-то она мне ещё ни разу не снилась… — А ты хотя бы раз доживал до самого конца? — Том мотнул головой. — Он появляется только тогда, когда ночь закончится, в общем, когда ты выиграешь. И этот кроль немного облегчает тебе задачу, должен сказать. Но вот добиться его помощи трудновато. Короче, сам почитаешь, не буду тебе рассказывать. — И Вы… не боялись? — Нет, что очень странно, — покачал головой Барри. — Не знаю, как у тебя, но у меня периодически появлялись надписи. То на потолке, то на стене, то на дверях… И, понимаешь, они будто бы подсказывали, что нужно делать. Но одна надпись привлекла моё внимание. «Чьё сердце дрогнет, станет подчиняться страху, тот, несмотря на защиту, уйдёт под землю. Таковы условия. НЕ БОЙСЯ смерти», — как-то так там было написано. И «не бойся» было написано большими буквами, будто кто-то хотел показать, что это и есть та самая истина. В итоге, много думая над этим, я пришёл к очень занимательному выводу. То существо, которое играет с Кошмарами, очень всё интересно подстроило. Оно говорит, что тот, кто будет бояться, несмотря на защиту, в нашем случае — это фонарик и двери, всё равно погибнет, понимаешь? То есть, все эти шарики-фонарики — бред полнейший, просто прикрытие для самого главного. Нельзя бояться, ни за что. Нужно на всё смотреть оптимистически: защищаться, не боясь, смело смотреть в морды этим Кошмарам. Тогда они тебя не тронут. И, придя к такому выводу, я нашёл ответ на ещё один вопрос, который появился у меня после твоего рассказа: а почему именно дети? Тут тоже всё довольно просто. Детям страшно. Они боятся, что погибнут, спят в постоянном страхе. Дети не могут вот так на пустом месте взять и успокоится, в отличие от взрослых. Вот поэтому тот, кто за этим стоит и давит на детей. — Всё так просто? — насупился Том. — Не так уж и просто, Том, — покачал головой Барри. — «Командир» этих Кошмаров прекрасно понимает, что люди — странные существа, которые вечно ползут на поводу у своих эмоций и чувств. Сам вспомни, сколько раз ты пугался, оказываясь в той или иной ситуации. Да тут ещё во сне, да какие-то роботы-убийцы рядом ходят! Сам сначала боялся, пока не увидел ту самую надпись, которая так и орала на ухо: «Успокойся, чёртова эмоциональная обезьяна!». Да представь, сколько пота из меня, взрослого человека, вытекло, пока я успокоился. Надо сначала в свою головушку вбить, мол: мозг, успокойся, нельзя бояться, ну никак. А это, ох, как трудно. Постоянно мысли о скорой смерти так и мешают! — воскликнул Барри. — Вот хитрюга, дрянь… И кто же за этим всем стоит?.. — Это очевидно, что это какой-то отморозок последний. Это что-то… сверхъестественное, — пробормотал себе под нос Том. — Фиолетовый человек. — Ладно, — неловко прокашлялся Томпсон, не услышав мальчика. — Бери тетрадь себе. Извини, Том, но больше я тебе ничем не смогу помочь, к моему глубочайшему сожалению. — Да Вы не представляете, как мне помогли, спасибо большое, — мальчишка медленно встал, широко улыбнувшись. — Я, наверное, поеду домой. — А ты далеко живёшь? Темно, — обеспокоенно спросил бывший владелец. — Да не очень и далеко, — махнул рукой Браун. — Не беспокойтесь. — Подожди. Томпсон опять исчез за пределами кухни и вскоре вернулся с какой-то небольшой бумажкой. Он молча вложил её в тетрадь. — Там мой телефон, — подал голос мужчина. — Мало ли, может, тебе понадобится помощь? В общем, если что не так — звони мне, не стесняйся, помогу, чем смогу. Даже самые сильные иногда нуждаются в поддержке, — Барри опять улыбнулся. Том расплылся в улыбке в ответ, взял тетрадь и бодрой походкой зашагал в прихожую. — Спасибо большое, — уже на крыльце мальчик ещё раз поблагодарил Томпсона. — Обращайся, — кивнул Барри. — Удачи. Мужчина закрыл дверь, а Том опять скривился, почувствовав себя неуютно в кромешной тьме. Фонарь, который освещал участок Томпсона, почему-то не горел. Сюда долетал только слабый свет соседнего. Мальчик, не оглядываясь по сторонам, вжал голову в плечи и быстро, иногда переходя на бег, пошёл в направлении главной дороги, крепко прижимая к себе чёрную тетрадь.Зря не осмотрелся. Увидел бы, что за ним пристально следят…
***
Возвращаться к остановке было не так трудно. На душе стало легче, настроение значительно улучшилось. Казалось, даже желание спать стало не таким сильным, и Том смог разложить все мысли по полочкам. Браун шёл по тротуару, глубоко вдыхая прохладный воздух. Всё-таки после дождя всегда становилось как-то легче, и мальчишка чувствовал себя более уютно, чем при сухой и жаркой погоде. Но вот через некоторое время опять пошёл дождь. Том фыркнул. Нет, под дождём гулять он совсем не привык. Ну, ничего не поделаешь, погоду люди силой мысли ещё не научились контролировать, придётся идти. Том, пытаясь не смотреть на тёмный лес, который с левого бока подступил очень близко к мальчишке, уставился к себе под ноги, иногда бросая слегка испуганные взгляды на пустынную дорогу, а потом — на большое поле, которое, казалось, стало ещё темнее, укрывшись тяжёлыми и холодными каплями только начавшегося дождя. Было жутковато, ведь страх за свою жизнь никуда не делся. Да, было именно страшно от чувства, что за Томом крадётся смерть, уже наступая на пятки. Браун всегда думал, что бояться чего-то нереального глупо. Скажем, даже тех демонов, каких-то призраков, чудовищ, которые якобы сидят под кроватью, а ночью вылезают, чтобы набить свой живот мясом маленького ребёнка. Но не теперь. Сейчас Том, внимательно вслушиваясь в шум дождя и постоянно поглядывая на пустую дорогу, дёргался от каждого шороха, был готов рвануться с места и броситься прочь в любой момент. «Это явь, это не сон, тебе ничего не угрожает», — твердил себе мальчишка, но это слабо помогало. Опять появилось чувство, что сзади кто-то крадётся, буравит своим злым, хищным взглядом спину. Да и это одиночество так и давило, так и давило. Давило ещё хуже, чем мерзкая тишина. Пустая дорога, по которой никто не ездит, обочина, обложенная плитами, по которой шагает мальчик. Один среди этой глуши. В один момент всё оборвалось внутри Тома. Сердце, пронзительно застучав, ухнуло куда-то вниз и будто бы замерло. Шаги. Чужие, не Тома. Стук толстой подошвы ботинок о мокрый бетон, хлюпанье чьих-то ног на мелких лужах где-то сзади. Браун зажмурился и ускорил шаг, против своей воли задержав дыхание, будто бы это чем-то поможет. Мурашки пробежали по всему телу. Кто это? В голове проскочили очень жуткие мысли. Вдруг там, за спиной, стоит Фиолетовый человек? Том вздохнул. Нет, это явь, это не сон, это явь… Мальчик остановился и, впившись ногтями в обложку тетради, обернулся и широко распахнул глаза. Хуже уже точно не будет. Никого. Браун, скрипнув зубами, повернул и продолжил свой путь. Вновь показалось. А, может, и нет… Нет, определённо показалось. Мальчишка уже привык к этим галлюцинациям. Ничего необычного, всё из-за недосыпа и усталости. Том, поёжившись, крепко обхватил тетрадь руками, чтобы та не намокла. Сейчас тетрадка — единственное, что поможет Тому хоть как-то сориентироваться, выжить. «Нельзя бояться», — мальчишка вспомнил слова Барри и хмыкнул. Кто ж знал, что всё зависит от такой мелочи, от какой-то там пустой эмоции?.. Эмоция эмоцией, да… Но ведь страх чаще всего губит людей. Именно страх парализует всё тело, не давая сделать и малейшего движения, которое, возможно, спасло бы жизнь человеку. Люди боятся одиночества, боятся темноты, замкнутых пространств, боятся смерти, боятся ошибиться, а что самое ужасное — боятся жить. И страх очень коварен. Он на корню уничтожает всё, чего добился человек, изъедает душу, постоянно мешает. Заставляет человека делать ужасные вещи: лгать, убивать, грабить, бить, издеваться. И это ужасно. «Можешь не совершать попыток увидеть меня. Страх не за твоей спиной — он в твоей голове», — до уха мальчишки донёсся чуть слышимый шёпот, смешанный с шелестением деревьев и шумом дождя. И опять где-то позади… На лбу выступили капельки холодного пота, которые тут же смешались с каплями дождя, и Том, сжавшись, ускорил шаг, еле переставляя ватные ноги. Браун уже сомневался, что это реальность… «Не оборачиваться, — почему-то в голове витала только одна мысль. — И не бояться, ни за что». Медленно и нехотя протянулись последние минуты, и Том оказался на остановке. Пройти ещё немного — и будет пешеходный переход, а там и остановка на другой стороне дороги. Ноги противно гудели. Надо бы передохнуть. Мальчик зажмурился и напрягся, будто бы пытаясь успокоить сердце, которое всё ещё бешено колотилось, стуча, казалось, по всему телу. Том выдохнул и сел на скамейку. Всё равно одежда уже мокрая, терять абсолютно нечего. Браун вздохнул, и, казалось, успокоившись, уставился на избитую дорогу, на которой уже появились довольно крупные лужи. Небо плотно затянулось тучами, и стало намного темнее. Где-то за спиной Тома, ближе к лесу хрустнула ветка. «Не бояться», — на этот раз получилось совладать с собой, но сердце всё равно дрогнуло. Мальчик прекрасно понимал, что это не лесное животное, а он – тот, кто управляет Кошмарами. Он пытается свести с ума, пытается напугать. — И как долго ты будешь это делать? — тихий шёпот за спиной, совсем рядом. Том, потеряв дорогие секунды на обдумывание услышанного, вскоре вскочил, чтобы рвануть куда-нибудь подальше от остановки, но оказалось поздно. Цепкая и сильная рука легла на плечо Брауна, сжала его, впилась острыми когтями в кожу и резким, грубым движением усадила его на место, буквально прижав к мокрой скамейке. Мальчик тут же будто бы окаменел и выронил из рук заветную тетрадь. Том было хотел встать и поднять её, но не тут-то было — длинные пальцы сжались ещё сильнее, что-то хрустнуло в плече, и мальчик лишь пискнул от боли. Тетрадка же с характерным шлепком угодила в лужу прямо возле дороги. — Не зли меня, — прошипел за спиной незнакомец, медленно наклонившись к самому уху Брауна. — Советую тебе дать ответ на мой вопрос, и всё закончится быстро. Том промолчал. — Поверь, мне не свойственно бесконечное терпение, — мужчина ослабил хватку, голос стал звучать мягче. — Делать что? — Браун видел, что Фиолетовый человек сделал с Марионеткой, и ему вовсе не хотелось испытать это на себе. Да и у Тома даже представлений не было насчёт того, что может ещё натворить эта тварь. Уж лучше пока что послушаться. — Пытаться идти против меня, — мужчина подался вперёд, и Том мельком увидел худое лицо, напряжённую шею, по которой ползли чёрные вены, бледную фиолетовую кожу, клыки и красные, внимательные глаза, которые смотрели прямо на Брауна в отличие от прошлой встречи. Мужчина медленно повернул голову в сторону и тоже посмотрел на дорогу. — Ты кто вообще? — мальчишка напряжённо сглотнул, в горле всё мигом пересохло, а сердце застучало часто-часто. — Кто я? — усмехнулся мужчина. — Тебя не это должно волновать сейчас. — Да это же безумство — убивать детей во сне! — воскликнул Браун, и эхо прокатилось по пустой дороге. Всё равно никто не услышит. — В каждом безумии скрывается своё ужасное веселье, — расплылся в улыбке Фиолетовый. — Убийца! Как так можно?! — Я просто люблю красный цвет и детей. Другое меня не волнует, правда, — выпрямился мужчина. — Ох и наварили Вы каши, месье. А мне теперь всё расхлёбывать… В следующее мгновение Фиолетовый человек совсем разжал пальцы, в плече что-то противно загудело. По позвоночнику пробежался холодок, медленно разбегаясь по рёбрам и исчезая где-то возле сердца, которое дрожало, готовясь в любой момент выскочить из груди. Браун, не теряя ни секунды, вскочил и, сгорбившись, обернулся, чтобы увидеть своего собеседника. Мужчина стоял всё в той же рубашке. На широких плечах виднелись тёмные разводы, которые медленно увеличивались, сползая ниже — доказательство того, что Фиолетовый человек — уж точно не призрак, ведь капли дождя не проходили сквозь него. Под красными глазами, которые бледно горели в темноте, залегли жуткие тени. В мраке на щеке всё так же были видны три глубокие царапины. Немного мокрые, короткие фиолетовые пряди волнистых волос, небрежно и неаккуратно постриженные, прилипли ко лбу и огибали лицо, а более длинные прятались за спиной, собранные в хвостик. Но кто же такой Фиолетовый человек? Демон? Том сглотнул и сделал шаг назад. Ноги словно прилипли. Ни двинуться, ни пошевелиться. Вот и ужасное свойство страха. Браун покосился на тетрадь, которая так и лежала в, к счастью, мелкой и неглубокой лужице в нескольких сантиметрах от ступни мальчика. Мужчина же, склонив голову на бок, снисходительно посмотрел туда же и улыбнулся. — Ты Друг, да? — после долгого молчания Том смог выдавить из себя хоть что-то: тишина так сдавила грудь, что дышать было невозможно. Друг кивнул, не отрывая взгляда от тетради. Видно, в его интересах было получить её как можно быстрее. — Вы берите тетрадь, месье, намокнет вконец ведь, — просто бросил мужчина, переведя взгляд на Тома и заложив руки за спину. Том совсем растерялся и только судорожно вдохнул влажный воздух. Мальчишка с жалостью посмотрел на тетрадь и осторожно, переведя взгляд на своего собеседника и не отрывая от него карие глаза, присел и, вытянув руку, нащупал шершавую обложку. Догадка оказалась неверна. Но что же тогда нужно Другу? — Очаровательно, — улыбнулся мужчина, когда Том вновь встал, прижав к груди тетрадь. — Ну, иди, чего ты? Браун выпрямился и, грозно нахмурившись, сжал свободную руку в кулак, так, что побелели костяшки. Только не бояться, не бояться, нельзя. Всё, что угодно, но не это. Нельзя бояться, нельзя бежать. Другу явно не нужны лишние свидетели. Если Том побежит, то тот накинется сзади и запросто перегрызёт горло мальчишке. Каждый человек, рано или поздно, должен хотя бы раз за свою жизнь посмотреть в глаза своему страху. И вот он стоит перед Томом. — Вот они — смертные, — в явно наигранном удивлении Друг изогнул бровь. — Всё, что у них есть — совсем немного лет в этом мире. И они проводят драгоценные годы жизни за усложнением всего, к чему прикасаются. Почему ты не уходишь? Стоишь, смотришь на меня, почему? Уходи же, не прибавляй себе проблем! — А тебя не напрягает тот факт, что я всё знаю? — прищурился Том, чувствуя уверенность, которая тёплым пятном разрасталась в груди. — И что же Вы знаете? — прикрыв глаза, Друг присел на скамейку, сгорбившись. — Всё я знаю, — огрызнулся Том. Некая поддельная простота мужчины начала порядком надоедать. — Ты думаешь, эта несчастная тетрадь тебе поможет? — нехотя отозвался Друг, скрестив ноги. — Ты ведь уже знаешь, что не в Кошмарах дело… — Тебе ведь явно что-то нужно, — перебив собеседника, перевёл тему Браун. — Насколько я понимаю, тебе нужна эта тетрадь, да? — Мимо, — самодовольно ухмыльнулся демон, встав и приблизившись к мальчику. Тот сделал шаг назад, чуть не рухнув на дорогу, оступившись. Мальчишка поднял голову и посмотрел прямо в глаза своему врагу. Дыхание перехватило. Да, страх определённо сильнее какого-то там человека. — То есть, ты меня отпускаешь с тетрадкой? — удивлённо вскинув брови, дрожащим голосом спросил Том. — И тебе абсолютно плевать на то, что остальные узнают, что это задумал ты? — Поверь, мне это как раз и нужно. Мне нужно, чтобы твои дружки узнали, кто за этим стоит. И ты просто не представляешь, как ты мне помог, приехав сюда и достав то, что мне нужно, — недобро хмыкнул Друг. — Но тебе ведь не тетрадь нужна. Что же тогда? — Вы, люди, имеете такую ужасную привычку, — поморщился демон. — Вы всегда обращаете своё внимание на крупные вещи, которые, кажется, сыграют более важную роль в этой жизни, и постоянно игнорируете мелочи, которые потом очень дорого вам обходятся. Мне не нужна эта никчёмная тетрадь. Мне нужно то, что находится в ней. Браун промолчал. В голове опять всё перемешалось, скопилось в одну огромную кучу догадок и мыслей. Мальчик задал очередной вопрос: — Ты явно не отпустишь меня просто так, тебе это только помешает, потому что я знаю твою слабость. Ведь так? — Правильно мыслите, месье, — опять тело Брауна заколотилось, словно в лихорадке. — Вы слишком много знаете, и мне это вовсе невыгодно. Да, я хотел, чтобы Вы донесли про Кошмаров своему дружку, но вот я не смог предвидеть то, что Вы узнаете лишнее. Видимо, придётся всё делать самому. — И что же? Убьёшь меня? — горько усмехнулся Том, совсем скиснув от нахлынувших кровавых мыслей. Друг в непонимании вскинул брови и ничего не сказал. Браун скривился. Всё, конец. Да, можно было бы дать дёру, но Том прекрасно понимал, что это не поможет. Мальчик и не думал, что всё наступит для него так скоро. Погибнуть от рук Фиолетового человека, добравшись почти до самой цели… Том всхлипнул и, не понятно откуда, на глазах показались слёзы. А демон всё молчал. Эта тишина, нарушаемая лишь шумом дождя, так и давила. Хотелось просто исчезнуть. Бесследно. Оказаться в тёплой кровати, а не мокрым насквозь под дождём. Вдруг появился ещё какой-то звук, казавшийся слабым гудением. Опять гул прокатился по пустынной дороге, и за поворотом показались слабые лучики света, источник которых прятался за тёмной стеной густого леса. Вновь грузовик. Похоже, они являлись частым гостем в этих местах. Друг, вновь переведя внимательный взгляд на оробевшего Тома, улыбнулся: — Это большая честь для меня, убить Вас собственными руками, — демон, перестав улыбаться, приложил к груди одну руку, на которой вновь показались острые и длинные когти. — Но мне не хочется марать руки, да и выглядеть это будет слишком подозрительно. И я не хочу мучить Вас, месье, — ровный голос Друга наполнился фальшивой мерзкой жалостью. — Лучше подстроить это, скажем, под несчастный случай. — И как же?! — невозмутимо спросил Том, но голос предательски дрогнул, и демон довольно улыбнулся. Он видел, что мальчишке до жути страшно. — Как? — злобно хохотнул Друг, вновь покосившись на грузовую машину, которая вынырнула из-за поворота, несясь на приличной скорости, игнорируя выбоины и трещины. — Это лишь вопрос времени. Я умею ждать. И обстоятельства всегда мне помогают. — Чего?.. — бросил Браун. Демон вдруг дёрнулся, вытащив и вторую когтистую руку из-за спины, и в упор подскочил к мальчишке. Тот, обернувшись, понял: деваться некуда. Стало плохо от одной этой мысли. Друг же резко выставил вперёд худую руку и, схватив Тома за горло, сильно сжал длинные пальцы и согнул руку, приблизив лицо мальчишки к себе. Браун, захрипев, схватился за холодную, как у мертвеца руку фиолетового цвета и упустил тетрадь. Демон, ловко перехватив её на лету, хищно осклабился: — Не пропадать же вещи! — Вот зачем?! — прошептал Том, пытаясь вдохнуть. — Зачем ты убиваешь детей?! — И правда, зачем?! — усмехнулся Друг. — А ты мне поверишь, если я скажу, что я делаю это просто так?! Том ничего не ответил. Страх перед неизвестностью и паника мигом выпустили из лёгких мальчишки последние свободные вдохи и глотки воздуха. Мальчика будто парализовало. Даже глазом моргнуть было невозможно. Может, это из-за пристального взгляда демона? Краем глаза Браун увидел, как в нескольких метрах навстречу к ним по дороге мчался грузовик. Казалось, время остановилось. — Следующая остановка для Вас — ад, — радостно шикнул Друг и, словно это был не живой человек, а тряпичная кукла, отшвырнул мальчика. Прямо на мокрый асфальт, покрытый трещинами. Прямо на дорогу. Перед грузовиком. Том охнул, на удивление сильно ударившись спиной об асфальт. Мальчишка приподнял голову, чтобы вскочить и быстро и уйти с дороги, но позвоночник будто бы охватило огнём, туда будто бы вогнали раскалённый стержень. Браун только тихо застонал. Время вновь пошло своим ходом. Мальчишка застыл, приподняв голову, услышав пронзительный визг шин. Фары грузовика ослепляли. Они были так близко… Это было последним, что увидел Том. Железная громадина резко затормозила, но это мало, чем помогло — дорога была мокрой, машину слегка занесло. Том Браун, в последний раз с ненавистью глянув на улыбающегося демона, скрылся под громадными колёсами грузовика. Послышался чуть различимый хруст. Друг прикрыл красные глаза и глубоко вздохнул, сжав в когтистых руках тетрадь. Наконец… Сразу стало легче. Как давно демон не слышал хруста человеческих костей. Три царапины на впалой щеке с тихим потрескиванием начали бледнеть и затягиваться кожей. Вскоре следов от пощёчины не стало. Грузовик окончательно остановился, съехав с дороги. К обочине подкатился кроссовок мальчишки, заляпанный чем-то красным. По асфальту, смешиваясь с каплями дождя, потекли небольшие ручейки алой крови…Он заснул. Навсегда. Теперь Том сможет выспаться. Что же, это просто несчастный случай.
— Люди часто играют со смертью, но смерть всегда выигрывает, — протянул Друг. — Минус один, — услышав тихую ругань водителя, демон, прикрыв красные глаза, шагнул назад и слился с темнотой.