***
Том, проснувшись, съёжился в комочек от холода. Собравшись уже укрыться одеялом с головой, мальчишка заметил, что его не было. Ощупав непривычно твёрдую кровать, Браун почувствовал под собой колючее, жёсткое покрывало. Испугавшись не на шутку, Том резко сел на кровати. По спине побежали мурашки. В горле застрял комок. Глаза расширились, а во рту всё моментально пересохло. Руки покрылись холодным потом. Том, растерянно смотря по сторонам, вскочил с кровати. Перед собой мальчик видел незнакомую комнату. В темени он разглядел детские игрушки, две белые двери по бокам. Напротив кровати — небольшой шкаф. Мальчишка обернулся. На кровати лежал маленький медведь. Голубые глаза, чёрный бантик, котелок на плюшевой голове выглядели совершенно безобидно. — Фредди? — да, Оливер ходил с таким же, и звал его именно так. Том напряг слух: что-то зашуршало, будто бы совсем рядом. Том, оглядев всю комнату, поднял голову вверх. Чуть не рухнув на пол, Браун изумлённо охнул. Белый потолок был исписан какими-то корявыми, непонятными буквами, знаками. Немного постояв, Том наконец-то смог сложить из этих букв слова, а затем — предложения. — «Будь внимателен, — шёпотом прочитал мальчик. — Давай поиграем? Если возле двери ты услышишь дыхание — быстро закрывай её. Если ты ничего не слышишь, то свети фонариком в проход»… — после небольшой паузы Том спросил: — Я сплю? Мальчик, затравленно глянув в проход за дверью, тихонько ущипнул себя за руку. Поморщившись, Браун не почувствовал никакой боли. Облегчённо вздохнув, он почувствовал себя более-менее безопасно. Но всё же какая-то тревога осталась, и Том оглянул комнату ещё раз, в поисках фонарика. Во мраке мальчишка заметил фонарик, лежащий возле кровати. Вглядевшись в темноту за дверью, таящую нечто ужасное, Том нагнулся к фонарику. Мальчик положил руки на фонарик, мельком заглянув по кровать. Там что-то тихонько рыкнуло, и Том, схватив фонарик, отошёл. Щелчок — и в комнате сразу стало светлее. Обернувшись, мальчик направил луч света на кровать. На стене, еле заметными, бледными буквами, было написано: «Иногда заглядывай на кровать и в шкаф. Думаю, ты хочешь дожить до шести?» Опять Том задрожал. Дожить? Что это значит? Дожить до шести? Браун перевёл взгляд чуть влево, глянув на цифровые часы. Двенадцать часов. Ровно двенадцать часов. Мальчик подпрыгнул от неожиданного боя часов, который эхом раздался по детской комнате. Не осталось ни следа от этого рассудительного лица. Спокойные, умные и глубокие глаза наполнились не характерным для Тома испугом. Мальчик смотрел только направо, на покрашенную в белый, приоткрытую дверь. Тихо прокравшись к правой двери, Том открыл её чуть больше. Сморщился, когда дверь тихонько скрипнула, и тишина стала выделяться ещё сильней, ещё отчётливей. Сбивчиво дыша и ничего не видя перед собой, Том слушал. Ничего. Мальчик, зажмурившись, включил фонарик. Щелчок, разлившийся эхом по всему длинному коридору. И тишина… Вот Том открыл глаза и чуть сдержался, чтобы не крикнуть. Одно мгновение. Одно мгновение, чтобы увидеть: что-то двинулось в конце коридора, испугавшись яркого света. Одно мгновение, чтобы увидеть жёлтое, ободранное туловище. Острые, длинные клыки. Жёлтые, яркие глаза, в которых можно разглядеть… отчаянье? Грусть, страх, стыд? Существо, тихонько шикнув, скрылось за поворотом. Одно мгновение, а сколько страха? Том, позабыв вдохнуть воздух, прильнул к холодной, голубоватой стене возле двери. Казалось, прошло много времени. Том наконец зашевелился. Мальчик подбежал к левой двери. Прислушиваясь, Браун слышал только биение своего сердца, которое так и трепетало, готовое остановиться в любой момент. Но вот мальчик услышал чуть слышный стук когтей о деревянный пол. Том замер. Мальчишка услышал тихий хрип, а потом ощутил у себя на лице холодный ветерок, от которого по всему телу побежали мурашки. Дыхание… Нет, он не мог ошибиться! Том молниеносно захлопнул дверь, прижавшись к ней спиной. Из зажмуренных глаз, капля за каплей потекли слёзы, скатываясь по подбородку и падая на синюю рубашку. Опять шаги, но уже где-то далеко… Том открыл дверь и посветил фонариком в тёмный коридор. Никого. Мальчишка облегчённо вздохнул. Но вот Браун опять задрожал. Он совсем забыл про кровать! Мальчишка подбежал к кровати и присел на корточки за ней. Щёлкнув фонариком, Том отскочил от белой доски. Два старых, страшных, маленьких медведя, которые издают неприятный слуху звук, похожий на шипение, заставляя морщиться. Том, косясь на мигом присмиревших в темноте маленьких чудовищ, выключил фонарик. Но мальчик справился с волнением и опять направил струю яркого света на кровать. Несколько напряжённых секунд — и зубастых медведей не стало. Остался только милый, плюшевый, голубоглазый Фредди. Том опять вздохнул, сгорбившись. Немного постояв в темноте, мальчишка услышал этот враждебный шорох за дверью. Сжав фонарик с новой силой, Том понял: надо играть, если хочешь вновь проснуться…***
Пять часов. Вытирая капельки пота со лба, Том бегал от одной двери к другой. Ни одного промаха, ни одной ошибки. Жизнь дорога. Браун подбежал к двери. Приоткрыл её, коснувшись, как ни странно, ледяного дерева. Даже не напрягая зрения, Том посмотрел в левый тёмный коридор. Мальчишка знал, что зрение в этой очень опасной игре — вовсе не главное. Слух и умение побороть страх. Это нужно, чтобы дожить до шести. Ничего не слышно, только топот. Нет, это просто топот… Сердце Тома в который раз замерло, когда мальчик включил фонарик, направив его в проход. Ошибка… Кровь застыла, а Браун, задержав дыхание, сделал судорожный шаг назад. Фонарик осветил фиолетовую, клыкастую морду, длинные, заячьи уши, из которых торчат чёрные провода. И лапа, которая держится за косяк дверного проёма. Металлические острые когти. Чудовище, сжав в кулак эту лапу, оставило на дереве длинные, глубокие царапины. Громко рыкнув, положило свой тяжёлый взгляд на мальчишку, который был готов рухнуть на пол без чувств. После этого рыка Том чуть слышно пискнул, осознавая, что проиграл. Он проиграл… Чудовище пронзительно закричало. Крик и шипение, заставляющие Тома сделать ещё шаг назад. — Проснись, Том! — только и крикнул мальчишка перед тем, как почувствовал холодное железо у себя на левой руке. Зашипев, Том зажмурился, взглянув в синие, яркие глаза Кошмара. Пять часов утра… Весь мокрый, холодный, напуганный Браун вскочил, открыв глаза. Лихорадочно ощупав мягкое, влажное от пота одеяло, мальчишка оглянул комнату. Розоватые в свете солнца обои, белые шторы, деревянный шкаф слева от кровати. Белый ковёр на полу. — Господи, неужели всё хорошо? — прошептал Том, плюхнувшись на свою кровать и заложив одну руку за голову. Неужели всё это — просто кошмар? Простой, очередной кошмар, который быстро забудется? Мальчишка повернул голову. На стене висели часы. Короткая стрелка показывала пять утра. Странно, во сне было такое же время, когда Том проснулся. Боже, этот сон такой страшный! А эта фиолетовая машина… Том усмехнулся. Настоящая машина для убийств. Очень, очень опасная. Браун, поморщившись, ощутил ноющую, сильную боль в левой ладони. Мальчик сел, подняв руку. Страх новой волной прошёлся по мальчишке. Все пальцы в крови. А посередине, на всю ладонь растянулась красная, глубокая, широкая, кровоточащая царапина. Конечно, если это можно назвать царапиной. Тома вогнало в ступор. Этот заяц… Он схватил его именно за эту руку и предварительно прошёлся своими когтями по коже мальчишки. Браун, взглянув на капли крови, задрожал. Опять холодные капельки пота выступили на лбу мальчишки. Но когда ладонь опять заныла, Том слез с кровати и пулей выбежал из комнаты, осознавая, что это был не простой кошмар.