Кошмар поневоле

— И где мы устроимся? — Итан оглядел комнату Тома. Из-за кромешной темноты, да и из-за обстановки, которую «навевал» Том своими синяками под глазами и испуганным взглядом, комната выглядела тревожно и мрачновато. — Как обычно, — пожал плечами Браун. — На полу. Нет, если хочешь, то можешь устроиться на кровати, я не против. — Давай на полу. Только спальных мешков у тебя нет, да? Том досадно мотнул головой, но вот Итана это не сильно-то и расстроило. На пол положить мягкий плед, подушку, наверх одеяло и кровать готова! Для Итана это было удобно и практично. Мальчишки уселись на самодельных кроватях. Было темно, только небольшой, бледный ночник освещал комнату. Том не двигался, внимательно поглядывая за окно, на кромешную темноту. На Брауна резко нахлынуло чувство страха. Скоро наступит ночь. Время суток, когда все спали. И Тому тоже придётся спать. Спать долго… А, может, мальчишка и вовсе не проснётся? Кто знает, что ему приснится на этот раз? — Ты чего завис? — усмехнулся Итан, помахав рукой перед лицом Брауна. Том, дёрнувшись, устало улыбнулся, но ничего не сказал. Джонс, прищурившись, начал внимательно рассматривать лицо своего дружка. При слабом свете ночника оно казалось бледным. Взгляд был подавлен, обеспокоен. Том, заметив, как его внимательно изучают, неловко прокашлялся. Итан сразу же спохватился, громко вздохнув. — Ладно, — усмехнулся Джонс, — давай спать, а то ты кислый, словно настоящий, да вдобавок испорченный лимон! Том тут же переменился в лице. Глаза в изумлении округлились, а сам мальчишка подскочил, будто бы его только что ухватили за руку. — А давай посидим, поговорим? — выдавил из себя улыбку Браун. — И о чём ты хочешь поговорить? — усмехнулся Итан. — Ну, а о чём ты хочешь? — Из-за чего такая общительность? Том никогда не начинал разговор первым, тем более так. Он вообще был замкнутым, постоянно о чём-то думал. Был смел, спокоен, всегда взвешивал все проблемы. Как и свои, так и чужие. А ведь всё это пошло с детства. До десяти Том был детдомовцем. Без родителей, без тех людей, на колени которых можно положить голову, довериться. Вместо этого были насмешки и хладнокровие. Потом Тома усыновили. Но это не настоящие родители, так что мальчишка так и остался таким серьёзным и сдержанным. Постоянно чувствовал себя чужим в любой компании. Даже с Итаном особо не откровенничал, никогда не просил о помощи. А теперь… Что так беспокоит Брауна? Джонс не знал. Поэтому он просто закрыл глаза. — Я не могу спать, — прошептал Том. — Почему же? Ложись, закрывай глаза и спи, — зевнув, пробормотал Итан. — В чём проблема? — Кошмары, — коротко ответил Том. Кошмары… Так говорила и Агнес. Но кто знает? Кошмары бывают абсолютно разными! Да и смерть сестры могла быть просто совпадением… Комок застрял в горле, и Итан, приподняв голову, спросил: — Какие кошмары? Том, сев на корточки, вытянул вперёд забинтованную руку. Пройдя внимательным взглядом по каждой ниточке бинта, Браун прошептал: — Те, которые могут сделать тебе плохо не только во сне, но и в реальности. Это страшно, Итан. Джонс внимательно посмотрел на своего друга. Что за чушь? Что за глупые выдумки? .. — Такие… старые, — вглядываясь в пораненную руку, будто заглядывая под бинты, продолжал Том, — потрёпанные временем. Эти… роботы… Эти животные… Животные? Роботы? Старые? Эти слова говорила Агнес по ночам Итану, но он думал, что это — просто богатая фантазия сестры. Итан глянул на руку Тома. И где же он поранился? Ладно, Браун сам обещал рассказать. — Это просто сны, — тряхнул головой Джонс. — Нет, это не просто сны. Том, посмотрев на друга, сел обратно на мягкий плед. Тот лишь усмехнулся и лёг обратно. — Никаких роботов, которые убивают людей по ночам, не существует, — будто бы самому себе прошептал Итан. Том промолчал. Усталость. Мальчишка лёг на спину и уставился в потолок. Через некоторое время он стал темнеть, по потолку поползли тёмные круги. Том поморгал, всё прошло. Как же хочется спать… Но опять. Опять страх. Вдруг опять появятся Кошмары? Вдруг опять этот заяц схватит Тома? Или то существо с жёлтой, облезлой шерстью? Ведь они хотят убить. Это очевидно. Но с другой стороны… Итан в какой-то мере прав. Убивают во сне и одновременно в реальности только в книгах и фильмах. В реальной жизни этого просто не может быть. Да и приснилось это Тому всего один раз, что тут такого? Но, чёрт, откуда тогда эта рана? Она ведь не могла появиться просто так! Так не бывает в реальной жизни. Но кто знает, что мог сделать Том ночью? Он мог ходить во сне, удариться, поцарапаться… Да всё, что угодно могло случиться! Браун мотнул головой, чтобы отогнать эти мрачные мысли. Да, Итан был прав. Всё трезво осмыслить было невозможно. Усталость. Темнота кругом. Страх. Боль. Всё это говорило об одном: нужно спать. Мальчик прикрыл глаза. Холодок. Наверное, окно открыто. А, может, это вовсе не окно? Может, это опять та холодная, мрачная, мёртвая комната? Том открыл глаза. Застонал от отчаяния. Жёсткая кровать. Голубоватые обои. В руке фонарик. На потолке очень приободряющая корявая надпись: «Ты ведь никогда не просил родителей проверять шкаф? Это было ошибкой. Кто знает, что там скрывается?» И двенадцать часов. Опять. Вновь сражаться до шести утра. Или до того момента, когда ты проснёшься и не уснёшь больше этой ночью… Том вскочил, услышав бой часов. Да, надо бороться. Но, как не прискорбно, не было уже той уверенности. Вся смелость улетучилась. Осталось только чувство, что ты — просто маленькая игрушка в этой очень опасной игре на выживание, неспособная победить. Просто жертва, которая развлекает того, кто наблюдает за этим. Но кто? Чья эта шутка? Кто наблюдает за этой игрой? Ответа не было. Есть только один выход: играть в неведении и бороться не ради какой-то награды, а бороться за свою жизнь. За возможность проснуться.

***

Правая дверь закрыта. Два часа ночи. Ещё четыре. И постоянно ждать, надеясь, что этот звук не был ошибкой. Ведь каждое лишнее движение стоит твоей жизни. Кошмар ушёл. Похоже, что ушёл. Нельзя быть уверенным. Только сам Бог знает, было ли это ложным звуком, лишним движением. Или, быть может, всё будет в порядке? Открыв дверь, Браун посветил в коридор. Только оранжевые обои. Никого. Но вот фонарик замигал, и на кровати послышалось нарастающее шипение, от которого ужасно болит голова.

***

Том остановился, облокотившись об холодную стену. Даже во сне безумно чувствуется усталость. Даже во сне хочется спать. Будто бы Том всю вчерашнюю ночь просто лежал с открытыми глазами. Они питаются страхом, они питаются силой. Стук. Но Браун не шевелится. Это ложное, неправильное. В прошлую ночь этот звук стоил Тому чуть ли не целой жизни, благо, почувствовав ноющую боль в ладони, мальчишка сразу же проснулся. Браун посмотрел на часы. Четыре часа. Ещё два таких же.

***

Пять часов. Появилась надежда на победу. Может быть, Браун увидит шестёрку на часах? Но нельзя терять бдительность. Всё может поменяться в любую секунду. И всё зависит от каких-то звуков. Странно, что нитка жизни, которая вот-вот может оборваться, зависит от такой мелочи. Минутка для отдыха. Кажется, всего минутка, а сколько радости! Ноги уже не держут, но бороться всё ещё надо. Как дорога эта минута затишья Тому. Но вот опять тихое, чуть уловимое рычание по обеим сторонам. Опять нужно вслушиваться, напрягать слух, думать, надеяться, ждать. Ждать, когда твоя погибель уйдёт — самое ужасное, что может произойти. Но другого выхода нет. Не хочется погибать, зная, что остальные никогда не доберутся до правды о твоей смерти. Опять шум на кровати. Опять там шипят, ждут такой ненавистной дозы света, маленькие медведи — ничтожные, но всё же опасные и ненасытные кошмары. На этот раз они боролись с ослепляющей струёй света достаточно долго. Браун даже начал беспокоится, что больше свет на этих кошмаров не действует. Но вот медведи благополучно скрылись под кроватью. Но вот до уха Тома долетел совсем незнакомый звук. Скрип. Тихий, мимолётный, который другой человек бы не услышал. Мальчишка резко развернулся, направив луч света вперёд, на шкаф. Его дверца тихонько прикрылась. Том изумлённо уставился в щель, где виднелась какая-то забытая, никому ненужная одежда. В голове всплыли слова про шкаф, написанные на потолке. Браун поднял голову кверху. Надписи уже не было. Сглотнув, мальчишка подкрался к шкафу. Он был готов ко всему. Приоткрыв дверцу, Браун застыл. Вытянутая, лисья морда. Обивки возле носа не было, и тут виднелся металлический эндоскелет. Клыки, оранжевые, озлобленные глаза. И крюк на одной лапе. Такой ужасно знакомый, тёплый сердцу персонаж из пиццерии. Фокси… Что же с ним сделало воображение Тома? Разорвало в клочья, не пожалело. Том зажмурился от ужасного крика Кошмара. Захлопнул дверь, и Фокси тут же замолчал. Немного подождав, Браун вновь открыл дверь. В шкафу никого не было. Но Том не успел облегчённо вздохнуть. Сзади послышался жёсткий, какой-то поддельный смешок, который насильно выдавили из металлического горла. Браун дёрнулся. На плечи легли когтистые пальцы медведя. Не успел Том, опоздал. Забыл про кровать. — П-п-п-р-ости… — механический, хриплый звук, похожий именно на эту тёплую фразу, вырвался из горла Кошмара.

***

Итан так и не смог заснуть. Так и лежал, изучая мрачный, серый потолок. Да и после слов Тома как-то спать резко перехотелось. Том, тяжело вздохнув, резко дёрнулся на своём спальном месте, задев ногой Итана. Что ему снится, чёрт побери? Будто бы пытается выбраться откуда-то, но не получается… Итан сел, внимательно изучая Тома. Руки крепко сжаты в кулаки вдоль туловища, ноги тоже напряжены. А сам Браун чуть заметно дрожал. Вот Том тихонько всхлипнул. На щеке в свете ночника показалась блестящая капелька. — Э, Том, ты чего? — Итан подполз к своему другу и, схватив за плечо, начал тихонько трясти.

***

— Ч-что? — зажмурившись, тихо переспросил Том у своего убийцы, руки которого медленно начали сжиматься на горле мальчишки. Холодные, острые когти впились в кожу, и Браун тихонько пискнул, так и не дождавшись ответа. Фонарик уже давно выпал из рук и, немного поморгав, погас. В комнате тут же стало темно. Том смотрел в шкаф, пытаясь разглядеть одежду в темноте. Он уже несколько раз пожалел о забытой, оставленной без присмотра кровати…

***

— Ну, Том! — тряхнул Брауна Итан. От такой сильной встряски мальчишка бы уже давно проснулся, но Том лишь судорожно вздохнул. Итана мигом охватила паника. Что снится Тому? Почему он так дрожит?! «Надо разбудить!» — промелькнула мысли. Разбудить в что бы то не стало! Итан подполз к Тому и, наклонившись к уху друга, крикнул: — Том!

***

— Ч-что? — вновь спросил Том. Мальчишка ни о чём не думал. Он только и следил, пытаясь прочувствовать кожей, где находятся лапы Кошмара. После вновь заданного вопроса Фредди будто бы смутился, и Браун перестал ощущать острые когти на своей шее. Но мальчик не двигался. Всё решили за него. Медведь чуть слышно рыкнул. Том, зажмурившись, вжал голову в плечи. Одно движение, а сколько боли… Горло мальчика резко сжалось в мощных лапах, дыхание перехватило. Браун не мог вдохнуть. Попытки захватить ртом хотя бы капельку воздуха были тщетны. Но вдруг страх пропал, и время будто остановилось. Что-то раскололось в голове Тома, и мальчишка услышал знакомый голос: — Том! От этого обрывка, проскользнувшего эхом в комнату по тёмным коридорам, Браун почувствовал себя сильнее. Он сможет. Сможет открыть глаза, сможет проснуться. Головная боль. Острая, сильная, будто маленькие иголочки впиваются в череп. Кошмар вдруг испарился, разжав лапы. Такая свобода по всему телу, когда не чувствуешь цепких когтей, которые медленно приближают твою смерть. Темнота. Спокойствие и тишина. Будто бы Том летит в воздухе. Но вновь дыхание перехватывает, и Том больше ничего не чувствует… Охнув, Браун подскочил на самодельной кровати. Схватившись за шею, начал жадно глотать воздух. Испуганно оглядевшись, Том увидел лишь свою комнату. Мальчишка, наконец отдышавшись, схватился за голову и зажмурился. — Ну ты меня и напугал… Браун открыл глаза и вновь оглядел комнату. Только теперь он заметил Итана, который, скрывшись в темноте, сидел на полу и изумлённо смотрел на Тома. Это он крикнул. Но было ли это на самом деле? Или же это очередное видение, которое спасло Тома? Браун осознал, что если бы не этот отчаянный клич, он бы не выжил. Если бы не эта случайность, мальчишка бы уже не проснулся. — Это ты кричал? — тихо спросил Браун, подползая к Итану. — Да. Хотел разбудить тебя. Ты так странно себя вёл. Даже плакал. Щёки Тома сразу же вспыхнули, благо в темноте этого не было видно. Стыдно, что Джонс видел, как Том плакал. Как девчонка. Но Итан не обратил на друга никакого внимания и продолжил: — Ты меня как-то случайно пихнул во сне. Я на тебя посмотрел, а ты такой, — Итан вдруг выпрямился, зажмурился и начал покрываться поддельной дрожью. Открыв глаза, мальчишка добавил: — Я так испугался, что тебе снилось? Том перемотал весь кошмар в своей голове. Удивительно, но он помнил всё да каждой мелочи. И помнил ту фразу: «Прости…» — Кошмары, — буркнул Том. — Это металлическое зверьё… Браун замолчал, и в комнате повисла тишина. Итан, опустив голову, мигом стал серьёзным. Было видно, как Джонс приподнял брови, и на лбу показалась небольшая складка. Он о чём-то думал. — Какую ночь? — голос Итана стал грубым и удивительно жёстким. — Вторую, — Том понял, о чём спросил Джонс. — Уже вторую ночь я убегаю от своей смерти с помощью каких-то случайностей. То эта боль, которая заставила меня проснуться, то твой голос… Итан глянул на своего друга. Мальчишка вздохнул и тихонько кивнул. Он поверил… — И что делать будешь? — Пока не узнаю, как прекратить эту игру, не буду спать. Надеюсь, всё решится быстро. Но я знаю точно: проблема идёт из пиццерии.