TVRG

Это был далекий 1864 год. Париж. Он мертв и весьма довно, сбился на 500 веке. Его появление предвещает бурю в городе любви. Их первая встреча, бал в честь его любимой сестры Ребекки. Она была прекрасна. Белокурые волосы выделялись средь всех. Платье цвета неба подчеркивало изящную фигуру и глаза. О, эти голубые глаза что топят корабли всех капитанов, и он был одним из них. Утонул, так и не получив шанса спастись. А она продолжала наслаждаться бурей в его серо-зеленых глазах. Все в ней искушало древнего. Улыбка, скромный взгляд и реверанс, легкий румянец во время разговоров, жесты, губы и походка… Ох, она была подобна прекраснейшей серене, дочери Тритона. Ночь, танец, радость и вино. Все слилось в пламя страсти, под светом полною луны. Пусть и было это так давно, он помнил все ровно, как она мечтала вечность жить. И вечность эту он ей подарил. Пред ними вечность и любовь что рассекает небеса все вновь и вновь. Кровь их страшный грех, вино отрада небытия. И все ж помнит обещание что ей он дал, в тот день когда небеса готовились проливать слезы дабы благословить их. *** Лес шептал заклятье, разнося его все дальше. Они вдвоём лежали на легком покрывале цвета летней лилии. Смотрели в серый небосвод. Молчали. Да им и слов не надо. — Скажите мне, Никлаус, вы когда-нибудь думали снова стать человеком? — она первая нарушает тишину. Он знал что это будет она, её легкое сопрано певчей синицы. И в явь стала усладой для его ушей. -Не думаю что это важно, моя милая Кэролайн. — прикасается к её щеке нежно, почти неуловимо. О том чтоб стать снова человеком с геном оборотня, Никлаус Майклсон думал, всего один раз и никому не расскажет, только ей и в свое время. — Если бы я был человеком мы бы не встретились — ищет слова чтобы описать свою любовь. Но они не нужны, она чувствует и видит его любовь. — Пообещайте мне кое-что, Никлаус… — её голубой взгляд снова заставляет утонуть. — Всегда и Навечно — шепот Кэролайн будоражит его кровь, мертвое сердце снова начинает биться и он ощущает себя живым. — Всегда и Навечно — вторит он ей и уста их сливаются в страстном поцелуе любви. *** Кровавая луна, великое событие которое приносит боль и страдание. Луна наблюдает семьсот лет выбирая себе жертву и слугу что погрузиться в вечную тьму. И сегодня она освещает их в темноте их жилища. Она выбрала их что бы забрать себе. Дверь их скрытого от злых глаз пала на пол поднимая клуб пыли, заставив хозяев дома встать. Охотники… Он крикнул ей «Беги», а сам остался. Вот мертв один, другой, четвертый — он живой, семь, девять, десять, всё конец! И каждый враг мертвец. Весь пол в крови и стены тоже. Свет погиб внутри него, когда увидел он охотников с ухмылкой дарющей лишь боль…Набросился на них как будто зверь, пытал их ища её, просили смерти те, но он лишь продолжал искать свою прелестную серену, дочь Тритона. Кровавая луна светила в комнату полной тьмы, в лучах кровавых с колом в груди она лежала, с глазами полной пустоты фарфоровою куклою. И крик его был точно вой предательнице луне. Хотел уйти за ней он в след, сдержать заветное обещание, но увы бессмертен был. И в секунду ту проснулось зло внутри него, что скрылось далеко и вырвалось в итоге и к мести стало призывать. Он мстит, он смертных убивает и не успокоиться он никогда, вся вечность для него теперь лишь пустота…Душа его полна лишь тьмой зловещей, словно цербер охраняющий врата геенны*. И в сердце больше нет любви да и тепла. Луна заполучила жертву, свет в душе своего слуги что стал темнее ночи. Пройдут столетия, года и зло вдруг снова свет осветит и вновь потонет его корабль в синеве её голубых глаз. Примечание: *Геенна — по другому ад