Perfection is Perfect

Хук снова уставился на экран консоли, с неодобрением рассматривая новую схему. Психомоделирование занимало довольно много времени и ресурсов, но он упорно прогонял каждый вариант, немного изменяя параметры, добавляя или убирая различные факторы. Тем не менее при любом раскладе финальный результат был слишком неопределенным и разветвлялся на многочисленные ряды вероятностей, что не нравилось Хуку больше всего. Он понимал, что сам увеличил время эксперимента, взявшись за обработку материала практически с нуля, но поиски оптимальной стратегии не прекращал. Даже сценарии развития событий с весьма неплохими результатами им отвергались как неподходящие — неплохие результаты Хука категорически не устраивали. Ему нужен был только идеал, тот максимум, который вообще можно получить, работая с живой личностью, а не математической моделью. Конструктикон прогонял ученика через бесчисленное множество сканирований, снова и снова изменяя расчеты, и процесс грозил затянуться на орн и больше, пока у последнего не закончился и так весьма скромный запас терпения. Следующая их встреча началась с вежливого вопроса Кнокаута, который неожиданно для Хука перешел в длинную жалобу на тему необходимости мастеров в принципе, значительного сокращения свободного времени без компенсирующих бонусов и вообще «я не этого ждал». Уяснив суть проблемы уже на втором предложении, Хук поставил таймер, и, снизив прием аудиопотока до минимума, погрузился в чтение новостей и рабочих документов гештальта, развернувшихся на внутреннем окне визора. Он настолько увлекся, что, когда через цикл таймер сработал, крайне неохотно оторвался от служебной записки Миксмастера «129 способов отработки для должников» и вернул громкость в прежний режим. Студент и не думал замолкнуть, так что Хук с сожалением закрыл документ. — Ты, — невозмутимо перебил он ученика, — дипломом оперировать собрался? — Нет, но я хочу получить квалификацию вашего уровня, — смело заявил тот. — Моего уровня тебе не добиться. По выражению лица ученика было видно, что он как минимум не согласен с этим утверждением, что практически рассмешило конструктикона. — Но если ты пройдешь обучение до конца, то станешь более компетентным, чем остальные, — снисходительно продолжил он. — Или не пройдешь, и тогда твое место займет кто-то другой, — оптика ученика ярко вспыхнула, и Хук добавил заметку в общий список: нетерпимость янглинга к конкуренции можно выгодно использовать в дальнейшем. — Ваши оценки — всего лишь свидетельство того, что у вас хватает ума пройти базовую программу и не допустить серьезных ошибок на экзаменах. Они не отображают уровень реальных знаний и умений, а после выпуска перестанут волновать даже вас. Прежде всего стремись к лучшему результату, а не просто к высокой оценке. Вас учат далеко не всему, и практика — единственный способ проверить теорию. — Почти все наши занятия и так являются практическими, — студент недоуменно пожал плечами. — Нужно ясно понимать, какую цель ты преследуешь, от этого будут зависеть дальнейшие действия, — терпеливо разъяснил конструктикон. — В противном случае не избежать лишней траты времени и ресурсов. Например, цель твоего обучения — отнюдь не только навыки ремонта, иначе с равным успехом ты мог бы окончить курсы и в ближайшей мастерской латать всех, у кого есть кредиты. Или отправиться в Протихекс и там научиться чинить даже деактив. Но ты пришел сюда, ко мне. Зачем? — Я рассчитывал на нечто большее. — Вот именно. И это большее заключается не в восстановлении чужих корпусов, а в разработке оптимального подхода и его осуществлении — Я не совсем понимаю, мастер, — неуверенно возразил ученик. — Еще бы, — хмыкнул Хук, поднимаясь. В теории янглинги редко разбирались без наглядных примеров. — Следуй за мной. Как только они покинули территорию университета, Хук трансформировался и, убедившись, что ученик от него не отстает, выехал с центральной трассы на одну из боковых магистралей. Несмотря на в целом благополучный район, эту дорогу давно не ремонтировали: для конструктикона местами разрушенная поверхность проблемой не являлась, но ему приходилось периодически притормаживать, чтобы дождаться своего ученика — из-за специфики альтформы тот часто сбрасывал скорость почти до нуля, чтобы преодолеть сложные участки. Какое-то время они ехали вдоль бесконечной вереницы одинаковых заброшенных строений — заваленные подъезды, грязные стены, покрытые потеками и разводами, а местами и ржавчиной, наводили на мысль, что целый сектор складов был единовременно заброшен, превратившись в филиал упорядоченной свалки. Конструктикон притормозил возле одного ничем не примечательного ангара, трансформировался и, подойдя к древней двери с кодовым замком, небрежно провел тонкой карточкой по считывающей панели. Едва подоспевший Кнокаут шагнул вслед за ним и тут же налетел на одного из здоровенных охранников. Впрочем, конструктикона пропустили без лишних вопросов, следующего за ним изумленного студента — тоже. За неожиданно толстыми стенами кипела бурная деятельность: лязг и рев инструментов, треск сварочных электродов и разговоры сливались в общий ровный гул. На большой территории ангара располагались несколько открытых мастерских, и в каждой велась работа. Не прошло и клика, как на них обратили внимание: к Хуку подошел танкобот и, судя по выразительному молчанию, начал разговор на закрытой частоте. Перекинувшись с ним парой фраз, конструктикон развернулся к ученику, с любопытством глазевшему по сторонам: — Идем. Считай это обзорной экскурсией. — Нелегальная мастерская? — поинтересовался тот, с готовностью следуя за мастером. — Легальная или нелегальная — не столь важно в данном случае. А будешь так откровенно сканировать окружающих — останешься здесь в качестве образца. Ученик фыркнул, но излишне пялиться по сторонам перестал. — Апгрейды? — прозорливо поинтересовался он, легким кивком указав на ближайшие несколько платформ. — Одно из направлений, — ответил конструктикон. — Собственно, собирают и базовые испытания проводят заранее, а здесь устанавливают финальные версии на тестерах. — Тестерах? — переспросил ученик. — Добровольно вызвавшихся проверить на себе работу новинок рынка? — Когда как, — конструктикон пожал плечами. — Вот этот, например, явно вызвался добровольно и, скорее всего, немало заплатил за подобный шанс, — он указал на одну из ремплатформ, на которой расположился обладатель колесной альтформы, пока еще двое приваривали к нему установки, отдаленно напоминающие турбо-ускорители. — Если это действительно такая редкость, то самые ценные комплекты я бы оставил для своего пользования, — ухмыльнулся Кнокаут, с интересом разглядывая процесс установки апгрейда. — Настоящий ученый должен ставить эксперименты только на окружающих, чтобы проследить за результатом и сделать выводы, а потом уже применять проверенные изобретения на себе, — наставительно произнес Хук, увлекая его дальше. — Удачный апгрейд чужого корпуса вряд ли принесет тебе столько неприятностей, сколько неудачный своего. Вот этот, кстати говоря, апгрейдил себя сам, — Хук небрежно указал на развороченный корпус, частично привинченный к стенду, частично сложенный на соседнем столе грудой конечностей. — В предмете разбирался, ему не хватило лишь знания нескольких маленьких деталей, что и привело его к такому бесславному концу. — Но его же можно еще починить, — нахмурился студент, изучая оборванные провода и прикидывая общий процент повреждений. — Да, но зачем? — пожал плечами Хук. — То есть? — недоуменно переспросил ученик. — Зачем — это вообще первый вопрос, который нужно задавать перед любым ремонтом, — строго сказал конструктикон. — Иначе без сортировки работа будет бесконечной, а главное — крайне непродуктивной. Чинить того, у кого хватило процессоров навесить на себя непроверенный апгрейд и не хватило удачи сразу же отправиться к Праймасу — пустая трата времени. Любой мастерской нужны детали. А этой — еще и тестеры-добровольцы. Двое ремонтников начали подключать к закрепленному на стенде корпусу кабели сразу от нескольких устройств, расположенных вокруг, и по конвульсивному дерганью остатков сервоприводов угадать реакцию их обладателя не составляло труда. — А его искра все еще действует? — осторожно поинтересовался Кнокаут, сосредоточенно разглядывая корпус и подключенное к нему оборудование. — Действует, — спокойно ответил Хук. — К его большому невезению. — Да уж, не хотел бы я сюда попасть другим способом, — мрачно пошутил ученик, следуя за ним. — Ты — навряд ли. Для всех студентов действует правило: на время учебы ваши корпуса принадлежат университету, — доверительно сообщил ему мастер. — А старшим курсам как раз не хватает деактива для лабораторных. Оно и понятно: то местные шутники некроинтерфейс снимают, то на сувениры растаскивают — тела быстро приходят в негодность. Выражение лица студента полностью соответствовало показаниям сканирования, и Хук мысленно поставил заметку — по крайней мере теперь ученик не вдохновится идеей проверки первых апгрейдов на самом себе. — А что касается искры, вот это тебя может заинтересовать, — конструктикон развернул его к платформе, отгороженной от остальных прозрачной стеной. Корпус на платформе находился почти целый, а камера искры, судя по голубоватому свечению, была полностью раскрыта, и из нее торчали несколько электродов. Склонившийся над корпусом ремонтник частично загородил обзор, но не настолько, чтобы Кнокаут не опознал часть манипуляций. — Я думал, операции на искре проводят крайне редко и только в исключительных случаях, — изумленно выдохнул он, приникнув к разделяющей перегородке. — Их проводят гораздо чаще, чем ты думаешь, — нейтрально ответил Хук. Искренний энтузиазм янглинга его не удивлял — на этой стадии никто из них даже теоретически не рассматривал себя по ту сторону стенда. Понимание приходит позже, еще позже — расстановка приоритетов. Следующий ряд отсеков оказался закрыт. — Обычно в закрытых секциях проходят испытания систем вооружения, — объяснил Хук. — Лишние свидетели там не нужны. — А разве не разумнее проводить их на крупных полигонах? — удивился ученик. — Не обязательно, если это классы химического или органического типа, — пожал плечами конструктикон. — При малом радиусе действия и высокой точности полигоном может послужить любой герметичный отсек. Следующий стенд вызвал у ученика куда больше восторга, чем у мастера: — Апгрейды интерфейс-системы, — неохотно пояснил Хук. — В данном случае — передающей части. — Многие бы, наверное, захотели протестировать такой апгрейд, — ученик покосился на растопырившиеся сегменты огромного джампера, который в данный момент припаивали к разложенному на платформе клиенту. — Не думаю, модель не слишком популярная, — скучающим тоном протянул конструктикон, проходя дальше. — Она больше энергии потребляет, чем передает, да и уровень помех высокий. Конечно, здесь кредиты решают все, и желание клиента — закон, но лично я предпочитаю не работать с некомпетентными идиотами, не способными разобраться даже в собственном джампере. — Зато вы явно хорошо разбираетесь в этой теме! — жизнерадостно выдал Кнокаут. Хук притормозил и смерил его внимательным взглядом. Ученик поежился и опустил голову, пробормотав извинения и каждым микроном плат ощущая, как его сканирует алый визор. — Есть много видов наказаний за дерзость, — равнодушно сообщил конструктикон. — И тот факт, что большинство из них ты сейчас попросту не перенесешь, не гарантирует тебе полную безопасность. Убедившись, что желание говорить без разрешения у Кнокаута исчезло надолго, Хук продолжил экскурсию, периодически задерживаясь у некоторых стендов и давая краткие пояснения. — Ну так как? — поинтересовался конструктикон, когда они вернулись к выходу. — Теперь теория и практика у тебя сошлись? — Да, — задумчиво отозвался ученик и добавил: — о таком нам не рассказывали. — Верно, этому не учат в университете, — спокойно ответил конструктикон. — Этому научу тебя я. В дальнейшем дополненная база знаний и приобретенные навыки позволят тебе самому начать практиковаться, а пока и этого довольно. Всю дорогу обратно ученик хранил молчание, явно загрузив процессоры полученной информацией. Когда они вернулись на кафедру, Хук первым делом надел на него нейротранслятор, поставив блок на недавнюю экскурсию — учитывая хвастливость янглинга, его способность хранить информацию в секрете пока под вопросом. Он уже собрался было запустить сканирование, но несколько параметров показались ему явно завышенными, и, перепроверив их, конструктикон мысленно скривился: ну разумеется. Именно в этот период у янглингов идет подгонка альтформы и частичная смена брони, что не может не сказываться на состоянии искры, в данный момент явно отвлекавшей своего владельца от любого обучения. — Ты фонишь, — мрачно сообщил Хук Кнокауту, вольготно расположившемуся на его столе. — Нельзя было заранее найти партнера для разового коннекта? — У меня никогда не было таких проблем! — искренне возмутился тот. — Просто времени прошло довольно много, а так мне никто еще не отказывал! — И что, ты уже переконнектил все, что можно? — философски поинтересовался конструктикон. — Практически, — почти с гордостью отозвался ученик. — Разве что с гештальтами еще не пробовал. — А есть желание? — на автомате поинтересовался Хук. За стеной что-то отчетливо стукнуло, и раздался ехидный голос Миксмастера: «Да неужели наш непризнанный поделится?» Хук неторопливо встал и направился к двери, которую буквально на днях почему-то стало заедать. — Эм, нет, мастер, — Кнокаут с опаской покосился на конструктикона. — Жаль, жаль... - разочарованно прозвучал с кафедры голос Боункрашера, и Хук отвесил двери приличного пинка. На место панель так и не встала, но комментарии стихли. — А почему? — Потому что это самоубийство! — искренне удивился ученик. — Точнее? — раздраженно поинтересовался конструктикон. — Ну... — студент замялся. — Потому что энергоемкость пятерых укрепленных трансформ гораздо больше одной недоукомплектованной. Не говоря уже о дополнительных технологиях, доступных только гештальтам. Оценки у тебя, вроде, высокие, неужели так сложно применять те же знания вне занятий? Не говоря уже о том, чтобы самому разобраться с такой простой проблемой. — Самому — это совсем не то! — искренне возмутился ученик. — Уметь надо... Праймас, чему вас вообще учат? — высокомерно вздохнул конструктикон. — Но, мастер, таких спецкурсов у нас действительно не было, — преувеличенно вежливо возразил ученик, одновременно пытаясь подавить ухмылку. — Могу понять, но ведь основы интерфейс-систем вы разбирали наверняка не только для сдачи лабораторных работ. — Там всего лишь описание деталей и блоков сенсоров — сухая теория, любой интербот знает больше, — пожал плечами ученик. — Интерботы от тебя отличаются опытом и умением пользоваться полученными знаниями, — отрезал Хук, закрывая программу расчетов: все равно снимать психопринты бессмысленно. — Ладно, считай, у тебя сейчас будет практика по применению изученного. Раскрывайся, — он небрежным жестом указал на паховую пластину сидевшего перед ним ученика. — Так сразу? Но, — неуверенно возразил тот, — без нужного настроя джампер так просто не сложится. — Тебе еще и настрой нужен, — хмыкнул конструктикон, протягивая руку. Ученик даже не успел возразить, как его броню буквально прошило несколько зарядов, сопровождавшихся мощной вибрацией. Отняв ладонь от потеплевшей панели, конструктикон одобрительно кивнул, наблюдая за расходящимися сегментами и стремительно сворачивающимися в джампер проводами, после чего поднялся и встал за спиной у ученика, указывая: — Одной рукой фиксируешь центральный стержень и отделяешь провода, ведущие к сенсорам... верно, эти, — Хук почти накрыл ладонь Кнокаута своей, слегка сдвигая тонкие пальцы в нужное положение. — Вот так. Теперь в другой руке активируешь два электрода... у вас еще нет встроенного оборудования, но это не проблема, — длинные иглы из пальцев другой руки конструктикона вытянулись почти поверх кончиков пальцев ученика. Тот не сводил взгляда с собственной интерфейс-системы, почти скрытой под рукой конструктикона. — Начинать всегда лучше с менее чувствительных внешних сенсоров, если у тебя достаточно времени. Если нет — то сразу замыкай центральные, метод грубый, но отлично подходит для принудительной перезагрузки, — поясняя, Хук указывал иглами на нужные контакты, почти касаясь их под внимательным взглядом ученика. — В стандартном процессе крайние сенсоры подключаются первыми, поэтому увеличивать напряжение лучше на них. Впрочем, можно начать и с нижних — тогда ощущение коннекта будет менее банальным... Бросив все текущие дела, гештальт сгруппировался у дизайнерского голографического проектора Скрэппера. — Интересный тренд орна — ученики, — протянул Миксмастер, внимательно наблюдая за происходящим в кабинете Хука сразу с нескольких камер. — Тоже, что ли, завести... — Если хочешь зрелища, заткнись и смотри, — посоветовал ему Скрэппер. — Еще не хватало, чтобы каждый сюда таскал кого попало. — Чего он сам его не сконнектит? — не выдержал Скэвенджер, бесцеремонно облокачиваясь на стол Скрэппера для лучшего обзора. — А то ты не знаешь нашего аристократа, — фыркнул глава гештальта, метким ударом вышибая чужие траки со своих инфорамок. — Он же руки пачкать не станет об каких-то янглингов. — Конечно, не станет, — отозвался Миксмастер, не сводя взгляда с проекции и жадно облизываясь. — То-то он сейчас... — Так, валите по своим консолям! — рыкнул Скрэппер, поздно осознавший, что использовать трехмерный проектор по назначению коллеги ему не дадут. Разряд дугой соскочил на внутренний ряд контактов джампера, частично скрытых под внешними проводами, и Кнокаут резко зашипел, не в силах сдерживаться из-за столь сильной стимуляции. — ... эти ощущения усилятся вдвое, если одновременно замкнуть выход на центральный стержень, — неумолимо продолжал лекцию конструктикон. — Модель базовая, без перепрошивки? — Да... — выдохнул ученик, с видимым усилием сдерживая стон. — Оно и к лучшему, такая мощность пока большего не потянет. В заводских настройках есть ограничители, которые легко отключаются инженерным паролем, — Хук сбросил длинную комбинацию по закрытому каналу, и, судя по вспыхнувшему фонтану искр, ученик не замедлил ее применить. — Несмотря на впечатляющий эффект, часто разгоном пользоваться не советую, иначе быстро сожжешь все компенсаторы. Решив, что получил свою порцию удовольствия сполна, Кнокаут попробовал было высвободить джампер, но конструктикон предусмотрительно перехватил его руку: — Рано. Снимешь сейчас — не дойдешь до перезагрузки. Тот молча подчинился, но с видимым усилием сцепил дентапластины, его системы отчаянно гоняли воздух, а оптика уже начала беспорядочно вспыхивать и гаснуть. — Можешь не сдерживаться, — снисходительно разрешил конструктикон, перебирая иглами чувствительные контакты, и ученик тут же дал волю вокалайзеру, когда раз за разом замыкались новые комбинации цепей. На этом этапе Хук уже не стал комментировать свои действия, полагая, что Кнокаут не в состоянии что-либо воспринимать. Впрочем, несмотря на всю остроту и интенсивность ощущений, хватку на джампере ученик не ослабил, чего конструктикон не мог не одобрить. На последнем скачке напряжения Кнокаут резко выгнулся в перезагрузке, и Хук предусмотрительно убрал руку, предварительно дав джамперу команду сложиться. Уложив вылетевшего оффлайн ученика на стол, он вернулся на свое место, заодно загружая один из недавно просчитанных проектов психомоделирования: ему как раз пришла пара идей, которые он начал методично прописывать в дополнительные факторы, немного изменяя условия. Вид лежащего на его столе студента с разведенными ногами и залитой смазкой интерфейс-панелью, открывавшийся перед ним, конструктикона не отвлекал — все подопытные образцы на этой стадии выглядели одинаково. Он полностью погрузился в работу и успел прописать общую структуру развития как раз к моменту, когда ученик негромко застонал, приходя онлайн. — Праймас, никогда еще... — выдохнул он, садясь, и осекся, взглянув на мастера. — Охотно верю, — отозвался Хук, откладывая датапад. — Надеюсь, перезагрузка не стерла полученные данные из твоей памяти? — Нет, — хрипло отозвался Кнокаут. — Я сохранил запись. — Готов продолжать? Ученик покосился на него одновременно с восхищением и изумлением и кивнул. — Отлично. С портом то же самое. Уровень чувствительности сегментов внешнего кольца в процессе коннекта? — Крайне низок и может не рассматриваться, — заученно процитировал студент, но оптика его при этом жадно сверкнула. — Правильно, — протянул конструктикон и, вновь демонстративно выпуская иглы, поднес руку к упомянутым сегментам. — А уровень чувствительности до начала состыковки? — 63 процента, что на два порядка выше стандартного уровня нижней брони. — И что из этого следует? — ухмыльнулся Хук, выжидающе едва поглаживая стыки самыми кончиками игл. — Что начинать надо с них... — выдохнул ученик, с готовностью разведя ноги шире и отклонившись назад. Отделение конструктиконов редко посещали добровольно, а уж с направлениями на пересдачу туда отправляли вообще как на казнь, поэтому Эвак долго переминался с ноги на ногу перед стальной, местами оплавленной дверью (поставленной еще в те времена, когда Боункрашер заявлялся в университет уже под хайгрейдом). Из-за двери периодически доносился некий шум, но он почти сливался с помехами, и разобрать источник было невозможно. Наконец, решив, что ожидание хуже любой перспективы, должник решительно хлопнул по панели запроса открытия, и массивные створки разъехались в стороны. К его ужасу, гештальт был почти в полном составе, хотя еще неизвестно, что было бы хуже: остаться наедине с гештальтом или остаться наедине с Миксмастером, к которому он и явился. Сжав дентапластины, Эвак направился дальнему столу, где нужный ему преподаватель воевал с собственными колбами и контейнерами, громоздившимися на столе, и в ответ на недружелюбное «какого?» смог только молча протянуть датапад с направлением. — Должники, — скривился Миксмастер, швырнув датапад на стол в кучу других таких же. — Вечно по одному приползаете. — Зато обратно уносить можно пачкой, — расхохотался из другого угла Боункрашер. Миксмастер собирался было ответить что-то куда более едкое, но его перебил громкий вопль из-за двери одного из кабинетов. Замершему в ужасе Эваку показалось, что его искра скрутилась в тугой комок и сейчас попытается залезть в топливный бак. Прежде чем он успел решить, стоит ли удирать немедленно или уже поздно, вопль повторился, но сидевший ближе остальных Скрэппер встал и пинком закрыл дверь в личную секцию конструктиконского хирурга. — Надо бы звукоизоляцию двойную поставить, а то Хук со своим учеником уже достал, — проворчал он, садясь на место. Крики продолжились, но уже не мешали Миксмастеру подробно расписать, что он думает о некоторых избранных студентах, всех учениках в целом, отдельных коллегах-преподавателях и конкретно ректоре, пока он подыскивал в своей базе данных подходящее задание для пересдачи. Должник, выслушивающий эту тираду, с каждой новой фразой начинал все заметнее нервничать. Наконец, вопли достигли апогея, сменившись шипением статики, после чего в помещении воцарилась тишина. — Это было... наказание? — в ужасе спросил Эвак, уже слабо осознавая, что и у кого спрашивает. — Да нет, почему — вроде, поощрение, — отозвался со своего места Лонг Хоул. Видимо, этот факт окончательно добил должника, потому что, спешно схватив протянутый ему Миксмастером датапад и пробормотав извинения, он вылетел за дверь со скоростью, опасно приближающейся к звуковой. Миксмастер пожал плечами и вышел вслед за ним. Какое-то время остальные конструктиконы хранили молчание, пока Скрэппер не выразил общую мысль: — Балует Хук своего любимчика по самое не могу. — И не говори, — флегматично ответил ему Лонг Хоул.