Я давно говорил: надо быть жестким, безжалостным сукиным сыном, и тогда жить станет легче. Чарльз Буковски
***
Меня приводило в бешенство то, что я в этой ситуации бессильна. Мужчины смотрели на меня, округленными от ужаса глазами и не решались ничего сказать. — Вы что-нибудь нашли? — захлебываясь собственными слезами, вскричала я. — Нет, мисс, — один из них подошел ко мне и сел рядом, — мы никого не нашли. Только следы крови и эта записка, — он протянул мне розовую картонку, такую же, которые я находила до этого. Дрожащими от ненависти и страха пальцами, я раскрыла ее и приступила к чтению. » Тебя ведь предупреждали, Хейз. Вместо того, чтобы быть с дочерью, ты выбрала мужиков и поплатишься за это. Око за око, зуб за зуб. Привет с того света тебе, мамаша. » Я закричала так отчаянно, так громко, что сорвала голос и разорвала бумагу в клочья, разбрасывая ее по всей комнате. — Найдите мне их! Найдите! — мужчина схватил меня за плечи и прижал к себе. У меня началась истерика и вырвавшись из его объятий, я стала крушить все, что попадалось мне под руку. Подсвечники, телевизор, тумбы… Все летело к чертям собачьим. Мужчины не знали, что предпринять, как успокоить. Один из них вышел, а второй, что-то мне кричал, но мне было сложно разобрать его слова. Ярость затуманила мой разум.***
Ночь давно вступила в свои права и сидя на большом диване с любимой игрушкой дочери, я ждала результатов, действий, которых никто не предпринимал. В доме находилась туча неизвестных мне людей в черном. Они, что-то решали с Джастином, беседовали, обсуждали, но какой в это толк, если мой ребенок, неизвестно где? Жива ли она? Перед глазами стояла картина из дома: запятнанная кровью детская постель, игрушки, одежда… Везде так много крови и этот мерзкий запах, тех самых женских духов. Джастин, казалось, витал где-то в облаках и вовсе не подходил ко мне. Почему он так спокоен? Господи, как же мне хотелось выхватить пистолет у одного из этих великанов и расстрелять каждого. Почему они так медлят? Я не знала, что мне делать и что предпринять. Я не знала, живы ли наши дети? А Люси? Где она? Маленький ребенок, не мог потерять столько крови, а потому я пришла к выводу, что это была ее кровь. — Почему вы ничего не предпринимаете? — вскричала я и уставилась на тех, кто склонился над ноутбуком. Все взглянули на меня и быстро опустили глаза. — Что происходит? Я ведь вам достаточно рассказала! — Анна, сядь и заткнись, — процедил сквозь зубы Бибер. Я подошла к нему и дала пощечину. — Это тебе за то, что ты так спокоен! Неужели тебя не волнует, где наши дети? — Джастин схватил меня за руку и уволок наверх, больно сжимая запястье. Он завел меня в комнату и закрыл за собой дверь. — Что ты себе позволяешь, женщина? — я выдержала его взгляд, полный ненависти и злобы. Бибер схватил меня за волосы и заставил запрокинуть голову. — Забыла кто я, а кто ты? — Ты ничтожество! Тебе плевать, где сейчас наши дети и живи ли они! Почему они ничего не предпринимают и единственное, что делают — это пялятся в этот чертов ноутбук! — хлесткая пощечина, привела меня в чувства и я плюнула ему в лицо. — Закрой свой рот, Хейз, или будет хуже, — его скулы играли, а кулаки были плотно сжаты. — Хуже, чем сейчас, уже не может быть! Джастин вжал меня в стену и поднял мои руки над головой, таким образом заламывая их. Он впился в мои губы с такой страстью и жадность, что казалось, он хотел выпить меня до дна. Я вырывалась и пыталась отвернуться, но он был сильнее меня. Силой пробравшись в мой рот, парень, стал вырисовывать там узоры, покусывая мою губу. — Я найду их, обещаю, — я стала выть и упала ему на грудь. Джастин прижал меня к себе и стал гладить по голове. — Они живи, Анна, слышишь? — он взял мою голову в свои большие ладони и заставил смотреть ему в глаза. — О, Джастин!***
Ведь бывают же такие минуты, когда нет ни мыслей, ни чувств. Но когда нет ни мыслей, ни чувств — где ты тогда? Глаза, против моей воли, сомкнулись и я ушла в царство Морфея. Мне снилась София, молящая о помощи; мама протягивающая мне свои длинные руки; отец, который отрицательно качал головой и смотрел на меня с сожалением. Я проснулась в холодном поту от собственного крика и схватилась за простынь. — София! — прислушавшись к тишине, ответа так и поступило. Я окончательно осознала происходящее. Моего ребенка уволокло с собой «нечто», что жаждало мести. Но что это? Кому я могла так насолить? У меня не было ответа на этот вопрос. Комната оказалась пустой и холодной. Встаю, чтобы закрыть окно, которое почему-то открыто. Странно, ведь я его закрывала. Ветер развивал шторы и мне пришлось приложить усилие, чтобы не запутаться в них. В доме слишком тихо. Берусь за ручку и закрываю окно. Резкий удар в спину и я падаю, ударяясь головой о подоконник. Теплая струйка крови, стекает по виску. Пытаясь ухватиться за реальность, хватаюсь руками за голову и всматриваюсь в темноту. Человек в черном, держал в руках пистолет. Нет! Нет! Последние силы покидают меня и я проваливаюсь в темноту…