Глава 8 — Сроки давности
10 ноября 2015 г. в 19:07
— И всё? – удивилась Спитфайр, крайне поражённая таким прогрессом. – Всего за пару часов вам удалось найти преступника, виновного в массовых смертях?
— Не найти, но подобраться вплотную, – отметил Элез.
— Погодите-ка, прошло более тысячи лет, – заметил Сорен. – Даже если ДНК сохранилась на носителе, ваш преступник уже давно стал удобрением для почвы.
— Вообще-то, нет! – с хитрой улыбкой произнёс Крис, откинувшись на спинку стула. – Я успел попросить совет у своего друга, который является генетиком по специальности. В образце ДНК, который нам удалось извлечь, ярко выделяются два набора хромосом: во-первых, это пони женского пола; во-вторых, барабанная дробь, это аликорн.
И вновь воцарилась тишина, а все присутствующие, за исключением самого докладчика, были поражены таким до глубины души.
— Но существует всего три аликорна на данный момент, – заметила Риас, – и это три принцессы.
— И одна из них в любом случае вне подозрений, – добавил Сорен.
— И кто именно?
Сорен хихикнул, после чего посмотрел на Спитфайр.
— Ребят, да тут уже совсем очевидно, кто из них троих гарантированно невиновен, а кого можно серьёзно подозревать. Я уже говорил, что очень скоро Селестия и Луна прибудут в Кристальную Империю? Нет? Виноват, забыл. Так что у вас есть время подумать, кому предъявить обвинение.
Крайняя степень удивления оставалась у всех Вандерболтов, ведь ещё утром они просто от нечего делать пытались решить нерешаемую задачу, как вдруг парочка (и даже чуть больше) вообще незнакомых им пони всего за пару часов, не подавая никаких намёков на усердное расследование, смогли подойти вплотную к разгадке. Да кто они вообще такие? Правильный ответ: криминалисты будущего. И их всего трое лишь потому, что остальной состав лаборатории, скажем, в отпуске (на самом деле уже от четырёх новых персонажей начинает болеть голова, и именно поэтому они большую часть времени будут оставаться в тени). Кстати говоря, вы ведь уже поняли, кто стоит за несколькими сотнями смертей? Можете не отвечать, я знаю, что вы догадались. Но, поверьте, этого недостаточно. Почему же? Узнаете при встрече с принцессами.
Итак, прошло полчаса, прежде чем принцессы прибыли в Кристальную Империю. Вообще-то, причиной их визита был, конечно же, утерянный контейнер с антикристаллом. Этакая лажа, неизвестно пока чья, которая может разнести в пух и прах целый город. Этот тип кристаллов ведь ещё только на стадии исследования, и только лет через тридцать его смогут использовать в качестве источника энергии, наподобие нашей антиматерии. По мере течения времени, вероятность того, что заряд находится на территории Кристальной Империи, увеличивалась. Так что в планах уже появилось самое массовое в истории Кристальной Империи мероприятие: полная эвакуация города. К сожалению, деньги играют злую и в то же время важную роль не только в жестоком мире людей, но и в утопическом мире пони. Эвакуация обойдётся, мягко говоря, недёшево, а за прошедший час ничего подозрительного в исследовательском центре Империи так и не нашли. Вероятность есть, но и для Кантерлота тоже есть вероятность. В итоге должно быть принято решение, стоит ли эвакуировать город. Если бомбу найдут – её увезут из города; если её нет в городе – здорово; но если не найдут, а она в городе – нужна полная эвакуация. А в какую сторону начнут развиваться события пока неизвестно. Проблема ещё и в том, что если бомбы здесь нет, то она находится где-то в другом городе. Однако на данный момент есть всего три возможных города, находящихся под угрозой, среди которых так же и Ванхувер, и Кантерлот. Просто вероятность взрыва именно в Кристальной Империи намного выше.
По любимому обычаю, вне зависимости от того, насколько важно совещание и кто с кем совещается, кто бы то ни был, надо всех нагло прервать, шумно ворвавшись в зал, комнату, помещение или где ещё это совещание может проводиться. Так и в нашем случае, без приглашения и даже без стука, Сорен, заранее разузнав, куда заходить было временно запрещено, одним ударом копыта распахнул дверь в зал, где, будто бы неожиданно, находились все три принцессы, которые, отвлёкшись от разговора, с удивлением посмотрели на нежданных гостей.
— Господа!.. В смысле, дамы... То есть Ваши, как их там... – в общем не смог он нормально обратиться к принцессам.
— «Просьба не мешать» не просто так на двери висела, – сказала Кейденс, посмотрев на помятую табличку, лежавшую у копыт Сорена.
— Извиняюсь, мы просто почти раскрыли то самое дело по ряду загадочных смертей!
— Это отличная новость, но у нас сейчас тоже важные дела обсуждаются. Будет здорово, если вы зайдёте позже, когда раскроете это дело. Пожалуйста, оставьте нас!
И вновь этот жёлтый пегас сделал хитрую ухмылку.
— Согласно Уголовному Кодексу Королевства Эквестрии, следователь по уголовному делу имеет полное право задержать подозреваемого вне зависимости от настоящего занятия последнего.
Все удивлённо похлопали глазами.
— Задержать подозреваемого? – переспросила Селестия. – Кого и на каких основаниях?
— По заключению экспертов, – ответила Риас, поправив очки. – Биомагический анализ позволил вывести, что преступник – аликорн женского пола.
— Браво, Рисочка, я рад, что ты нашла в себе силы сказать это! – прошептал Сорен, улыбнувшись ей и тихо поаплодировав.
А вот Вандерболтам становилось уже не по себе, особенно Спитфайр, ведь это её племянник собирается выдвинуть обвинение в сторону самих принцесс.
— Хотите сказать, убийца среди нас? – воскликнула Луна.
— На самом деле, я даже знаю, кто из вас, – продолжил товарищ следак. – И я поражён, насколько умело преступник сохраняет хладнокровие.
Принцессы переглянулись.
— Сорен, скажи ты наконец, кого ты считаешь виновным! – пробурчала Спитфайр, на что жестом получила ответ «не мешай».
— Как уже известно, заклинание появилось более тысячи лет назад, таким образом принцесса Ми Аморе Каденза вне всяких подозрений.
Та облегчённо вздохнула.
— Но двум правительницам Эквестрии мы всецело доверяем! – сказала Сюрпрайз, из-за чего Кейденс вновь почувствовала себя кинутой.
— Верно. Мы доверяем им всецело... Сейчас. А проклятие появилось более тысячи лет назад... Вы уже поняли?
Да, Господи, мы уже все всё поняли, даже та, кого имел в виду Сорен, тоже поняла, отчего начала обливаться холодным потом.
— Что хотите сказать напоследок, Найтмер Мун?
И тогда принцесса Луна вздрогнула, а Спитфайр ужаснулась, насколько грубо её племянник может вести себя с самой важной пони в стране.
— Не может быть... – не верила ушам Селестия. – Моя сестра? Нет!
— Будучи главным антагонистом тысячу лет назад, Найтмер Мун идеально подходит под описание преступника. А сейчас это принцесса Луна.
— Но погодите, с чего вы взяли, что именно я это сделала? – ужаснулась обвиняемая. – Ведь тысячу лет назад аликорнов было больше. Вы ведь знаете о войне, которая была тогда? Кто угодно мог создать проклятие.
— Пусть так и будет, но я могу достаточно просто узнать, так ли это. Принцесса Луна, если вам и вправду нечего скрывать, вы готовы дать нам образец своей ДНК? Впрочем, вопрос риторический, в любом случае, мы можем получить ордер.
— Сестра, это ведь не ты? – испуганно спросила Селестия. – Ты ведь можешь доказать, что это не ты?
И вновь тишина.
— Мне... – начала Луна, склонив голову, – ... не за чем это доказывать.
— Это почему же? – ухмыльнулся Сорен.
— Обвинение можно выдвигать только при наличии доказательств вины. Ордер, ДНК... Мистер Вингхарт, вы забыли, где находитесь...
Внезапно голос её стал звучать крайне спокойно и уверенно, что насторожило всех присутствующих.
— Вы бы могли сделать многое, детектив Вингхарт, будь вы у себя на родине. А сейчас вы в Кристальной Империи, суверенном государстве с собственными правилами и законами.
На этот раз вздрогнул Сорен.
— И что с того? – влезла Сюрпрайз.
— Это значит, что я не имею никакой юридической власти на данный момент, – с прискорбием и ужасом пояснил он.
— Но ведь можно вернуться в Эквестрию и провести все процедуры там, – предложил Соарин.
Луна засмеялась, отчего Селестия пришла в ужас.
— Вернётся в Эквестрию к своим подчинённым? – воскликнула Луна, продолжая злобно улыбаться. – Не забывай, кто подарил тебе должность супервайзера лаборатории.
Ещё один удар ниже пояса: вся криминалистическая лаборатория в Кантерлоте принадлежит принцессе Луне, и она имеет полное право расформировать её в любой момент, тем самым лишив полномочий её персонал.
— Сестра, что ты такое говоришь? – продолжала паниковать светлая правительница Эквестрии.
— Кроме того, как уже оговаривалось раньше, право задержать подозреваемого имеет следователь по делу. Насколько я помню, ты сюда совершенно за другим приехал. Кто же тогда ведёт дело?
Сорен с мольбой посмотрел на Сюрпрайз, которая даже отпрянула, когда все стрелки перевели на неё.
— И что же ты сделаешь, Сюрпрайз? Арестуешь меня?
И никто ничего не мог сделать. Даже Селестия не могла заставить сестру дать образец.
— Лаборатория может быть расформирована в любой удобный момент, так что я бы посоветовала не лишать вашего детектива работы.
— Вообще-то, мне и не нужна ваша лаборатория, – сказала вдруг Сюрпрайз, отчего Луна насторожилась. – Этим делом занимается отдел M.C.E.D. Кроме того, эта лаборатория принадлежит Кристальной Империи, следовательно, мы можем запросить ордер у принцессы Кейденс.
— Я кому-то нужна? – обрадовалась она.
— Шта? Какого лешего? – начинала звереть Луна.
— А ведь точно! – воскликнул Сорен. – Принцесса Кейденс, пожалуйста, дайте нам разрешение на проведение биометрической экспертизы от имени федерального судьи Кристальной Империи!
— И ты пойдёшь у них на поводу? – обратилась обвиняемая к Кейденс.
Та тяжело вздохнула и ответила:
— Я лишь хочу знать правду. Я дам разрешение на всё.
— Не может быть... Не может быть! Нет! НЕТ! Неможетнеможетнеможетнеможет быыыыыыыыть!!!!
— Принцесса Луна! – крикнул Сорен. – Смиритесь уже с правдой!
Её уже начинало трясти не то от злости, не то от страха и разочарования, а Селестия всё ещё оставалась в шоковом состоянии от услышанного.
— Ваше Величество, – Элез первым отважился подойти к тёмной пони почти вплотную и распечатать стерильный ватный тампон. – Будьте так добры, откройте рот!
Та склонила голову и закрыла глаза, держа свирепый оскал.
— В этом нет необходимости, – произнесла Луна спокойным голосом.
— Это почему же?
— Потому что результат очевиден. Я больше чем уверена, ДНК совпадёт.
— Это можно считать признанием?
Только сейчас все заметили, что принцесса проронила слезу.
— Считайте, чем хотите. Но похоже, что тысячу лет назад это заклинание наложила именно я. А спустя тысячу лет я напрочь о нём забыла, что повлекло за собой столько смертей! Сколько бы я ни старалась, призраки прошлого никогда меня не оставят в покое...
— Если вы и вправду сожалеете о содеянном, то почему же всего минуту назад вы так яростно пытались отразить все обвинения?
— Потому что я не сразу вспомнила об этом проклятии. За тысячу лет многое можно забыть. Но когда я вспомнила, я не могла поверить, что сама создала это орудие убийства...
Сорен продолжал пристально следить за кающейся пони, и её слова не были похожи на искусное лицемерие.
— Те два поезда столкнулись тоже по моей вине?
— Точно установить нельзя, но вероятность существует.
— Господи, почему же я смогла вспомнить всё это лишь спустя столько жертв? Какое наказание теперь ждёт меня?
А до Бога сейчас было достучаться проще, чем до Селестии, ибо та с сохраняющимся шокированным выражением мордашки продолжала слушать диалог.
— Вашим наказанием останется лишь больная совесть, – продолжил Сорен. – Дело не дойдёт даже до прокурора. Ну, во-первых, преступление было совершено тысячу лет назад, что выходит за все границы сроков давности; во-вторых, согласно УК Эквестрии, тройное и более убийство карается гарантированной смертной казнью. А если казнят принцессу, в стране начнётся хаос.
— Тогда зачем же ты довёл дело до признания принцессы? – удивилась Спитфайр.
— Я ждал больше не раскаяния, а помощи с её стороны. Преступник по этому делу является одновременно и спасителем, так как он единственный, кто способен отменить это проклятие как его создатель.
— Я сделаю всё возможное! – воскликнула Луна, посмотрев на всю команду в сборе.
— Тогда не стоит медлить.
Уже через несколько секунд в помещении осталась Кейденс, которую вновь все кинули, и Селестия, изо всех сил старавшаяся выйти из ступора. В лаборатории принцессе Луне напомнили о свойствах проклятия и выдали два из трёх предметов.
— Хоть это было и тысячу лет назад, магический код поистине шикарен! – дивился Элез, пролистывая километровый список кода в печатном виде. – Ведь магическое хакерство зародилось ещё в древности.
— Нужно найти третий предмет, – напомнил Крис, – а то ничего не получится. Кто-нибудь знает, как?
— Я думала, что это когда-нибудь может понадобиться, поэтому в коде есть функция отклика. Если найти мощный источник энергии и запрограммировать его на излучение магического заряда определённой частоты, то через программу в коде на предмете получится создать поле обратной тяги. Проще говоря, предмет притянется к источнику. Кристальное сердце как источник использовать нельзя, иначе предмет может развить скорость кометы. Лучше что-то менее мощное, но рядом с нами.
— Как насчёт резервного генератора в этом центре? И находится в соседнем корпусе, и не особо сильный.
— Тогда дайте доступ к управлению генератором и позвольте написать скрипт.
— Если главой киберпреступного мира станет принцесса Луна, лучше я буду уборщиком работать...
Вместо интернета – неразрывный поток магии. Вместо компьютера – собственный мозг. А как здорово, когда можно печатать, используя силу мыслей, а не клавиатуру. Ни опечаток, ни ляпов, а скорость письма приятно порадует. Учитесь, людишки! А когда через минуту здоровенный текст был готов, оставалось включить генератор. И едва агрегат начал испускать энергию в холостом режиме, как опять произошла внештатная ситуация. Луна хоть и была ещё тем магическим программистом, но проглядела одну деталь: сила притяжения между источником и предметом зависела не только от мощности первого, она прямо пропорциональна поглощаемой предметом энергии (а проклятие требовало большой мощности) и, по четвёртому закону Ньютона (даже в магическом пространстве), обратно пропорциональна расстоянию между двумя объектами.
В результате случилось так, что внезапно Спитфайр рванулась с места, налетела на Соарина и вместе с ним полетела в сторону химической лаборатории. Никто не успел ничего понять, а эти двое в обнимку пролетели через весь зал и пробили стеклянную стену в соседнее помещение, где как раз и проводились все анализы. Все, кто находился на их пути, едва успевали отпрыгнуть. Но полёту настал конец, когда оба на полной скорости влетели в шкаф с реагентами. С грохотом посыпалось стекло и разлетелись пробирки, причём осколки даже не нанесли двум летунам повреждений. К счастью, эти двое пролетели ещё пару метров, благодаря чему не попали под поток химических соединений. Ещё повезло, что реактивы, взрывающиеся или образующие ядовитые газы, не хранятся в одном шкафу. Наконец помощь подоспела к месту событий. Спитфайр с ужасом посмотрела на порванную ленту от своего свистка. Похоже, что третий предмет, именной позолоченный свисток, который всегда висит под рубашкой, оказался мощным снарядом, так как он пробил бетонную стену (хоть и тонкую), а из-за двери в соседнее помещение донёсся шум и грохот.
— Похоже, генератор менять придётся, – вздохнул Элез.
— И не только генератор... – добавил Крис. – Благо, хоть не нам платить.
Принцесса Луна виновато посмотрела на обоих.
— Вы как? – первым, кто догадался спросить о состоянии пострадавших, оказался Сорен.
— Что за чёрт? – воскликнула Спитфайр.
— Так, народ, я вам настоятельно рекомендую сейчас же аккуратнейшим образом покинуть весь этот погром! – внезапно окликнула их Риас. – Забудьте про то, что случилось, и просто уходите!
— Так тут вроде бы нет сильных ядов, в чём причина такого беспокойства? – поинтересовался тогда Элез, разглядывая кучу битого лабораторного стекла.
— В этом шкафу была крошечная двухмиллилитровая пробирка.
— И что ж там было?
— Гексафтороантимонат фторония. Иными словами, образец самой едкой на свете кислоты.
— Насколько едкой?
— Примерно в 10 секстиллионов раз более едкой, чем концентрированная серная.
Беседа прервалась истошным криком следующей жертвы. Было очевидно, что худшие опасения главы отдела сбылись. Изначально... не буду повторять это название, пусть это будет «образец». В общем, «образец» был прислан в лабораторию специально для плавки кристаллов. Сами по себе подлинные энергетические кристаллы, коих в Кристальной Империи пруд пруди, состоят из сверхпрочной органической оболочки с заточённой внутри концентрированной энергией из магии. Зачем ядерная энергетика, если можно получить гигаджоули энергии, вырастив самый настоящий и натуральный источник энергии на грядке рядом с огурцами? Но сейчас не об этом. Если бы не оболочка, энергия била бы лазерным лучом, но, чтобы пробить эту оболочку, нужен «образец». Вот зачем в лаборатории находился образец «образца»... Я знал, что это было не лучшее название.
Но случилось так, что в момент столкновения со шкафом по чистейшей случайности из всех мелких частиц стекла Соарину довелось проглотить именно тот самый мелкий пузырёк. Как же он его проглотил? Тоже случайность. А дальше химия очень сильно подставила его: ирония в том, что из всех кислот на свете в стекле не держат только плавиковую кислоту, она же фторид водорода или HF (она же, кстати, использовалась в фильме «Пила 6» и хранилась в пластмассовых бутылях). В то же время «образец» не способен расплавить стекло, но отлично жжёт органику. В момент удара о шкаф пробирка слегка треснула, и при первом же неловком движении трещина разошлась, тем самым выпустив всего два, зато каких миллилитра на волю. Желудок не способен сдержать даже концентрированную соляную кислоту, что уж говорить об «образце». Какой вопль пронёсся по лаборатории, когда одна малюсенькая капелька в мгновение проела стенку желудка и пошла путешествовать дальше. Кроме того, «образец» растворим. А организм по большей части состоит из воды. Растворяясь в воде, он реагирует с углеводами, разлагая их на уголь и воду, в которой ещё больше растворяется и обугливает ещё больше углеводов. Таким образом, площадь поражения увеличивается. А, напоминаю, едкость «образца» больше концентрированной серной кислоты в единицу с 19-ю нулями. Казалось бы, достаточно одного миллилитра, чтобы превратить десять тысяч кубических километров воды в серную кислоту. Но моль вещества хоть и содержит огромное число молекул (приблизительно 6*10^23 молекул), но всё же он не бесконечен. Впрочем, в масштабах очередной смерти этим можно пренебречь.
Спитфайр едва успела отпрыгнуть от обширных брызг крови, которыми плевался Соарин, не в состоянии от боли сделать что-либо произвольно. Когда он упал на пол, живот уже покрывался сначала волдырями, потом кровавыми язвами, а после и вовсе был насквозь проеден могучим «образцом». По полу растекалась шипящая и уже сворачивающаяся кровь. И не было всеми любимых кишок, потому что их уже тоже разъело настолько, что нечему было выпадать наружу. В уголь превращалось всё, чего касался раствор суперкислоты. И никто ничего не мог сделать. Крики, адская боль, кошмарная картина – принцесса Луна сполна узнала, на что способно её проклятие. Экспертам тоже пришлось несладко, наблюдая за происходящим. Даже Сорен, за свою карьеру уже успевший повидать расчленёнку и фантазию серийных убийц, был до крайности шокирован, ведь все жертвы на местах преступлений были мертвы, а эта жертва ещё жива! От криков заложило уши, но у умирающего пегаса уже не было никаких сил. Он обессиленно распластался по полу, закрыв глаза и доживая последние мучительные моменты своей жизни. Внутренние повреждения и потеря крови полностью уничтожили какие-либо шансы на продолжение существования организма. Это и называется биологической смертью...