НОЧНЫЕ ВИЗИТЫ

Следующие три недели я провела вне Нового Орлеана. И причиной этому послужил не срочный вызов на охоту на съехавшего с катушек супера и, слава богу, не мое очередное похищение, а тот факт, что я не могла даже допустить мысли о том, чтобы столкнуться вновь лицом к лицу с ненавистным мне Нортманом. Может, кто-то назовет мое поведение банальной трусостью, а кто-то сочтет его инфантильным, неуместным для звания федерального маршала, и оба варианта окажутся правильными. Я на самом деле дала слабину. Я не хотела вновь подпадать под обаяние Эрика, как не желала и вступать в очередные разборки с ним. Меня охватывала паника от одной только вероятной возможности чисто гипотетической встречи с принцем Луизианы. Мне не нужна была его новая ложь. Его притворная нежность. И его холодное безразличие. Я была сыта Эриком Нортманом по самую макушку. И именно поэтому мы с Квином покинули Вашингтон еще за пару часов до рассвета. И как только самолет приземлился в Новом Орлеане, так я сразу же позвонила Грегу. Он приехал ко мне раньше, чем такси доставило нас с Квином домой из аэропорта. Проговорив с Грегором около часа, мы наконец-то пришли к общему выводу, что мне жизненно необходимо взять небольшой тайм-аут. И сменить обстановку. И тут как нельзя кстати пришлись к месту мои два неиспользованных отпуска. Моя нелюбовь к отдыху, как оказалось, могла быть очень даже полезной. Позвонив в полицейское управление, я без труда достигла согласия Энди Бельфлера на мой незапланированный отпуск. А так как ехать мне в принципе было некуда, ибо я одинаково не люблю как подолгу бесцельно лежать на пляже под палящим солнцем, так и бесконечно ходить с толпами любопытных туристов по полуразрушенным памятникам давно минувших дней, то было решено, что я могу поехать в Бон Темпс. Город моего далекого детства. Город, в котором я жила до гибели родителей. Немного подумав, я решила, что будет совсем неплохо посвятить свой неожиданный отпуск изучению истории своей семьи. А если повезет, то я вполне могла найти что-то новое в делах о трагической гибели моих папы и мамы. Также я надеялась, что смогу узнать на месте чуть больше информации о своем загадочном отце. — Я могу поехать с тобой, — сказал мне Грег, как только я встала и направилась к шкафу, что бы начать собирать вещи. — Нет. — Твердо ответила я. — Будет лучше, если ты останешься тут. Ты же знаешь, что мой похититель может появиться в Новом Орлеане в любую минуту. Что те, кто охотился за Квином, тоже, вероятней всего, просто так не отступят. И потом, ты, что, совсем забыл про Мэтта? Судя по тому, что я уже узнала о нем, он еще тот подарочек, но… я взяла на себя обязанность заботиться о нем и его пумах. Причем ты, Грегор, тоже немного виноват в этом. Не ввяжись ты в скверную историю, я бы никогда не оказалась в Миссипи и уж точно не встретилась бы с Фернандо и его хищниками. И пумы остались бы при нем. Но все случилось, как случилось. Теперь уже ничего не изменить. И потому будет лучше, если ты и твои волки последят за этими ребятами до моего возвращения. Грег нехотя кивнул головой. Он не стал оспаривать моих обвинений, а просто подошел ко мне. Он обнял меня сзади за плечи и прижал к себе. Я повернулась к нему и пристально всмотрелась в его лицо. И увидела, как глаза Грегора буквально пожирают меня. Я видела в них любовь, желание и что-то еще, что-то, что мучило Грега. — Я сходил с ума от ярости и полнейшего бессилия, когда ты пропала. — Наконец-то он решился сказать мне о самом главном. — Я не находил себе места. Я боялся даже допустить мысль о том, что никогда больше не увижу тебя. Боже мой, оказывается, что я еще могу бояться. И мой единственный страх — это потерять тебя… Я отвела в сторону взгляд, потому что не могла смотреть больше в глаза Грегора. Мне было невыносимо стыдно за себя. Прошлой ночью я осознанно предала его любовь и доверие, и это было просто ужасно. А сейчас, набравшись наглости, обвинила его во всех смертных грехах. Постаравшись придать лицу нейтральное выражение, я коснулась рукой рубашки Грега и старательно сосредоточилась на разглядывании пуговиц. — Соки, ты, что, опять занимаешься самобичеванием? — Спросил вервольф, чутко уловив мое настроение. — Да, — тихо ответила я и наконец-то решившись, вновь посмотрела ему в глаза. — Зачем? Зачем? — Почти выкрикнул мне в лицо Грегор. — Ну же, ответь мне, что ты сделала такого зазорного прошлой ночью? Что? Ты же просто боролась за свою жизнь. За свою собственную жизнь, и за жизни тех, кто с тобой связан. И ничего больше. Научись наконец-то принимать происходящее с тобой, как само собой разумеющееся. Я понимаю, что это сложно, но… это необходимо! — Тебе легко рассуждать… — Нет. Мне совсем нелегко даже думать о том, что ты была вынуждена спать с Квином. И о том, что это будет происходить опять и опять, но… ты обязана смириться с этим. Поступить так, как я и другие ликантропы, принимающие свою сущность с первым обращением. Соки, пойми, многие из нас, даже чистокровные, до последнего момента надеются, что им повезло, и они не получили ген оборотня от родителей, что они смогут всю свою жизнь быть просто носителями ликантропии. И ты совершенно не знаешь, как это страшно и невыносимо больно первый раз изменить свой облик. Это словно потерять себя навсегда. Это как лишиться чувств, а потом прийти в себя в другом, чужом тебе мире. И мы… мы чем-то похожи с тобой. Ни ты, ни я не выбирали такой судьбы. Мы оба просто родились не в тех семьях. Все было решено давно за нас госпожой судьбой, где-то на небе или еще где. Я этого точно не знаю. Но в одном я уверен, без всяких сомнений, мы не в силах ничего изменить, мы просто должны жить с этим. Ты поняла меня? Я кивнула головой. — Соки, обещай мне, что подумаешь обо всем сказанном мной на досуге, а не ограничишься вот этим формальным согласием. Я вновь кивнула. Грег притянул меня к себе и поцеловал в плечо, потом поднялся вверх к шее. И мои глаза сами собой закрылись, когда губы вервольфа коснулись моих губ. Я подалась им навстречу и позволила себе немного расслабиться. Собираясь отправиться в Бон Темпс, я, само собой разумеется, уже знала, что Квин поедет со мной. Так было решено мной и Грегом. Мы оба понимали, что Квина все еще могут похитить и что мой приступ может повториться в любую минуту. Наши мнения с бойфрендом разошлись лишь в том пункте, где речь зашла о необходимости регулярного секса между мной и моим тигром. Грегор считал, что это обезопасит меня и накормит мой ген. Я же была категорически против того, чтобы вступить в постоянные отношения с Квином. И по-другому быть просто не могло. Я не имела права настолько беззастенчиво и нагло использовать своего тигренка. О чем тут же сообщила Грегору. Проспорив еще несколько минут, мы так и не смогли прийти к общему мнению. И как итог, я все же была вынуждена пообещать Грегору подумать и об этом на досуге. Состав моей группы неожиданно изменился буквально за пол часа до предполагаемого отъезда. Мне пришлось взять с собой еще и Ленни. Как только он услышал о том, что я и Квин срочно покидаем Новый Орлеан, так тут же впал в тихую депрессию. Он демонстративно заперся в спальне и отказывался впустить туда Квина или Грегора. И мне ничего не осталось, как лично вступить в переговоры с юношей. Думаю, не стоит напоминать, что я была в долгу перед Диланом. И что я сама вызвалась опекать его. Поэтому полчаса спустя я покинула дом в сопровождении… двух подростков. И мой побег на волю в реальности превратился в «семейное путешествие» молодой неопытной мамаши-наседки и двух взрослых неуправляемых деток. Хотя самое ужасное было даже не это, а то, что один мой сопровождающий смотрел на меня глазами влюбленного Ромео, готового отдать за меня жизнь, если только это потребуется и всячески старался опекать меня. Что я состояла с этим юношей в предосудительной сексуальной связи, которую по настоянию Грегора должна была продолжать. И в том, что Квин на поверку оказался гораздо взрослей и решительней меня. Второй же мой горе-компаньон вел себя как обычно невыносимо тихо. И я прекрасно знала, что эта тишина и покладистость не имеют ничего общего с добропорядочными мыслями обычного юноши. Уж таков был Ленни. В его голове, как правило, постоянно муссировалась масса замыслов и грандиозных планов. И не все они были безопасны для него самого и уж тем более для окружающих его людей. Порой я была даже рада, что не могу проникнуть в сознание Ленни, потому что я искренне боялась, того, что, узнай я случайно его мысли, мне пришлось бы убить мальчишку. Хотя, как ни страшно сейчас прозвучат мои слова, и это было не самым плохим в предстоящем путешествии. Самым ужасным было то, что Дилан невыносимо напоминал мне… Эрика. И это на самом деле пугало и огорчало меня сверх всякой меры. Таким образом, мой опрометчивый побег из опостылевшей реальности обещал стать отпуском в очередной кошмар с декорациями из моего детства. Как я совсем скоро убедилась, Бон Темпс ничуть не изменился со времен моего отъезда из него. У меня даже создалось впечатление, что тут время остановилось в тот самый день, когда сломались старые часы на здании мэрии. А сломаны они были еще в начале прошлого века. По-прежнему в городке проживало не больше сотни добропорядочных семей, предки которых населяли эти места еще во время конфедерации. Солнце днем здесь палило нещадно, а пожилые дамы с большим удовольствием судачили между собой, сидя в крохотном парке, в самом центре города. И я, естественно, не хотела стать героиней их пересудов. Хотя наша странная троица имела все шансы удостоиться чести попасть в новостной лист местных сплетниц. И потому я сразу же по прибытии решила, что не стану останавливать в домах старых подруг Ба. Мне был необходим отель и номер с двумя комнатами, но, как выяснилось, наиболее приличная гостиница находилась лишь в Шрифпорте, а небольшой придорожный мотель Бон Темпса, скорее напоминал дешевый бордель с почасовыми номерами, чем место для отдыха нормальных людей. Таким образом, вся наша троица оказалась буквально в положении бездомных бродяг. Но тут случилось чудо. И мы, как нельзя кстати, совершенно случайно встретились с… Биллом Комптоном. Я не поверила своим глазам, когда в круглосуточном бюро по прокату подержанных автомобилей наткнулась на вампира. И еще больше я удивилась тесноте нашего мира, когда узнала, что Уильям, как и я, является уроженцем Бон Темпс. И что ему до сих пор принадлежит ферма его семьи. Билл, как истинный джентльмен с юга, тут же предложил помощь даме, то есть мне, оказавшейся в затруднительном положении. — Мой дом достаточно велик для того, чтобы вместить даже сотню постояльцев. И у него есть еще один большой плюс. Он находится на западном конце небольшого леса, сразу за кладбищем. — Скромно улыбнувшись, рассказал мне Комптон. — Я буду рад, если вы остановитесь именно в нем. И, нет, вы на самом деле не стесните меня. — Опередил вампир мою следующую фразу. — Я тут проездом. Мастер Нортман отпустил меня всего на пару ночей. И хотя я чувствовала что таких «прекрасных» совпадений в жизни просто не бывает, но… у меня не оставалось другого выхода. Я устала как морально, так и физически, и еще я несла ответственность за двух подростков, сопровождавших меня. Я не имела права вести их в бордель у дороги. А ехать в Шрифпорт было далековато. И потому я согласилась. Билл Комптон не обманул меня. Его дом оказался очень просторным и уютным, а сам хозяин покинул Бон Темпс спустя две ночи. И это было хорошо. На четвертый день нашего пребывания в Бон Темпс, Ленни не вышел с утра к завтраку. Я решила, что он, как всегда, проспит до полудня и потому торопливо отправилась в полицейский архив Шрифпорта, где мне обещали подготовить все материалы по делу гибели моих родителей. И Квин, разумеется, увязался за мной. Мы провели весь день, копаясь в старых бумах, и вернулись лишь поздно вечером. И не успели мы войти, как увидели Дилана, стоящего на середине гостиной. Его глаза горели нездоровым блеском, а кожа выглядела мертвенно бледной. — Привет, как дела? — Беззаботно спросила я. — А тебе разве это интересно? — Огрызнулся Ленни и слегка склонил голову вперед. Так, как обычно это делал его отец. — Что? — спросила я удивленно и всмотрелась в лицо юноши. — То, что слышала. — Коротко произнес он и нахмурился. Его светлые брови почти сошлись на переносице, и гневная фамильная складка Нортманов залегла между ними. — Ленни, что происходит? Ты нездоров или, может, на солнце перегрелся? — Не то и не другое. — Все так же дерзко ответил юноша. — Может, ты голоден? Мы по дороге купили пиццу и сейчас все вместе поужинаем. — Меня это не интересует. Я сделала несколько шагов и попыталась прикоснуться к Дилану, но он шарахнулся от моей руки, словно в ней был зажат нож. — Лении, твою мать, что с тобой сегодня не так? — Спросил приятеля Квин и осторожно попытался зайти ему за спину. — Со мной все в полном порядке, — выкрикнул Ленни и, резко повернувшись, ударил в живот не ожидавшего ничего такого Квина. Поперхнувшись собственным стоном, юноша сложился вдвое. Но мне как раз хватило времени, чтобы достать свой дежурный файрстар. Я знала, что точно не стану стрелять, но напугать Ленни можно было только так. — Еще одно движение и пуля твоя, — очень серьезно сказала я. Дилан удивленно повернулся ко мне и тут же был сбит с ног Квином. Я отбросила в сторону оружие и помогла скрутить обезумевшего подростка. Спустя полчаса мы сидели в дневном убежище Комптона и пытались понять, что происходит с Диланом. — Я не хочу, не хочу умирать. — Выпалил Ленни и подтянул к подбородку колени. — Ты и не должен. С чего ты взял вообще, что можешь умереть? — Спросила я, и только тут по презрительному взгляду юноши наконец-то поняла, что за перемены с ним происходят. — Ты… ты думаешь, что пришло твое время? — Я не думаю, я это знаю, Соки. Я читал так много литературы про обращение живорожденных вампиров, что просто не могу ошибаться. Я все, все знаю. И у меня появились абсолютно все признаки. Я умру этим утром. — Прошептал Дилан и спрятал лицо в коленях. — Вот черт, дружище, — искренне огорчился Квин и, придвинувшись, обнял приятеля за плечи. — Не оставляйте меня одного, я умоляю вас, не оставляйте, — уже сквозь рыдания произнес Ленни. И я придвинулась к нему с другой стороны и прижалась к вздрагивающей светлой голове юноши. — Дилан, что бы с тобой не случилось, мы никуда не уйдем от тебя. Обещаю, мы будем рядом.