Высший класс

Мои глаза в тебя не влюблены, Они твои пороки видят ясно. Но сердце ни одной твоей вины Не видит, и с глазами не согласно. Уильям Шекспир. Сонет 141

Солнце стояло высоко, голубое небо отражалось в воде, придавая ей невероятный цвет. Эвелин сидела на небольшом диванчике в белом купальнике и солнечных очках, на плечи была накинута легкая рубашка, чтобы не обгореть. Рано утром они вышли в море на новенькой яхте Гарри, которую старший Озборн подарил своему сыну. Эвелин перелезла на лежак. В это время из каюты вышел Гарри. Он выглядел заспанным, но довольным. В руке у него был стакан с апельсиновым соком, судя по цвету, а в руке яблоко. — Проснулся? — Эвелин приподняла очки, чтобы взглянуть на него. Гарри морщился от яркого солнечного света, даже рукой закрылся. — Не хочешь позагорать? Ты какой-то бледный. — Предпочитаю купаться, — с этими словами Гарри стянул с себя футболку, от чего Эвелин закусила губу. Да, он был красивым, хоть и худощавым немного. Гарри тоже считал Эвелин красивой. Длинные стройные ноги, подтянутый живот, маленький вес – что ещё должна иметь балерина? Правда, один недостаток Рошфор все же имела. Для девушек её профессии это было совершенно нормальным, однако большинству парней маленькая грудь не нравится. Да, Эвелин была плоской. Однако у этой девушки было кое-что, что отличало её от остальных. Она была женственна, изящна, всегда знала, что нужно сказать, но ты никогда не догадаешься о чем она на самом деле думает. Эвелин могла говорить одно, а на деле окажется, что в её мыслях совсем другое. Девушку нельзя было назвать идеальной. Она была хладнокровной, злопамятной, иногда даже жестокосердной. Эвелин никогда не знала любви, чистой и бескорыстной, когда никто ничего не требовал от неё взамен. От этого сердце её покрылось слоем камня, сломать который очень непросто. Со стороны может показаться, что Эвелин никогда никого не любила кроме себя. Впрочем, так оно и было. Только один человек был исключением, и сейчас он прыгнул в море. Брызги холодной воды полетели через борт, касаясь кожи Эвелин, отчего девушка вздрогнула. Рошфор встала и скинула рубашку, затем начала медленно спускаться по специальной лестнице в воду. Гарри нырнул глубоко и долго не выплывал, однако затем Эвелин заметила его под водой. Эвелин медленно заскользила по воде, раздвигая её перед собой широкими движениями. Затем она нырнула, не боясь, что волосы будут долго сохнуть. Вода с радостью приняла её в свои объятия, охлаждая кожу и смывая дурные мысли. Волосы Эвелин приподнялись, поддавались любому движению воды, были вокруг её лица. Девушка открыла глаза, не боясь, что соль будет раздражать их. Вокруг была лишь толща воды, столбы света касались песчаного дна, к которому стремилась девушка. Оно было ровным, лишь редкие холмики нарушали эту идеальность. Не было ни рыб, ни каких-то ракушек. Сейчас была лишь она, Эвелин де Рошфор, и... Гарри? Парень нырнул вслед за ней, точно так же устремляясь ко дну. Он подплыл к девушке, которая пускала мелкие пузырьки воздуха изо рта. Эвелин была такой красивой сейчас, когда её волосы не уложены в прическу, а просто поддавались воде. Она парила в прозрачной толще, словно была привидением. Гарри часто сравнивал её с вечно ускользающим призраком, которого он не в силах поймать. А так же понять. Эвелин коснулась Гарри рукой. Сейчас она чувствовала умиротворение, ничто не могло нарушить баланс в её разуме, который сейчас казался таким чистым. Эвелин наконец обрела душевное спокойствие на морском дне, а рядом был любимый человек. Все это произошло за несколько секунд. Вскоре воздух у обоих начал кончаться, поэтому они устремились к поверхности, утопая в лучах жаркого солнца. Эвелин жадно хватала воздух ртом, волосы её прилипли в шее и плечам, однако она улыбалась. Девушка подняла глаза к небу и солнцу, затем посмотрела на Гарри. Озборн смотрел на неё в ответ и не мог наглядеться. Да, сейчас перед ним была именно та Эвелин, в которую он был влюблён, которую любит и сейчас, и в которую будет влюблён завтра, в этом парень был уверен. — Знаешь, Гарри, — Эвелин улыбнулась, однако губы её дрожали от холода. Тело девушки ещё не привыкло к температуре воды. — Я люблю тебя. — Я знаю, — Гарри ухмыльнулся и прямо в воде притянул её к себе. Поцелуй имел соленый привкус моря, однако это не делало его менее сладким. — Я готова везде кричать об этом, — Эвелин шептала в перерывах. — Я так счастлива прямо сейчас. — Я тоже, — Гарри обнял её, согревая. Эвелин хотелось плакать и смеяться от счастья одновременно, она никогда прежде не испытывала такого чувства. Словно кто-то вложил ей в грудь маленькое солнце, которое светило ей и показывало, что жизнь не так плоха, как кажется. — В такие моменты жизнь имеет смысл, — Гарри хмыкнул на эти слова. Ему казалось, что впереди их ждёт будущее цвета этого самого моря, светлое и безоблачное. Да, у них были и будут проблемы, великое множество, однако неужели они не смогут справиться? Рука об руку, вместе? Но у Эвелин были свои мысли на этот счёт. Она знала, что зря привязывает к себе Гарри сейчас, потому что остались у неё в запасе считаные дни. Но она не могла иначе. Ей не хотелось умереть и знать при этом, что Гарри понятия не имеет о её чувствах. Хорошо было бы, если бы эта любовь была невзаимной, но Эвелин знала, или же хотя бы догадывалась о том, что Гарри хотелось бы быть больше, чем просто лучшим другом. Вода капала с темных волос, образуя лужицу на дорогом покрытии. Соленая влага стекала с тел, оставляя мокрые следы на дереве, но им было все равно. Эвелин ловила каждый момент, когда она могла быть с Гарри так близко. С каждым днём ей становилось все хуже, даже несмотря на те таблетки, которые ей дала Инга. Рошфор чувствовала слабость во всем теле, у неё кружилась голова и часто тошнило. Эвелин постоянно плакала, когда Гарри спал. — Почему ты не можешь остаться? — Гарри поцеловал Эвелин в шею, от чего девушка прикрыла глаза. Ей казалось, словно она в каком-то сказочном, одурманивающем сне. Не могло же все быть так хорошо? — У меня есть одно невероятно важное дело, — она положила ладони ему на грудь. — Ты обязательно узнаешь об этом из газет и новостей. — Правда? — Гарри потянул за тонкую веревку купальника, поэтому верхняя часть тут же сползла вниз. — Правда. Уже через двадцать часов Эвелин была одна в темном номере. В Нью-Йорке бушевала гроза, все улицы были наполнены водой. Серой и грязной, полной пыли и несбывшихся надежд водой. Совсем не такой, как в Тоскане. Эвелин все ещё чувствовала тепло яркого солнца и плеск волн, ей очень хотелось вернуться. Она уже заочно ненавидела этот приём, на котором объявят, что Эвелин де Рошфор является дочерью Тони Старка, Всемирно известного «Мстителя» и миллиардера. К черту все, нужно было остаться. Однако праздничное платье уже лежало на кровати, а Инга ждала за дверью. Её девушка не могла подвести, слишком многим обязана. Они познакомились, когда у Рошфор только обнаружили рак и тут же отправили лечиться. По невероятному стечению обстоятельств Ингигерда проходила в этом госпитале практику. У них не сразу началась такая крепкая дружба, вовсе нет. Эвелин была страшной колючкой, совсем не такой, как Инга. Но только немка ухаживала за ней, заботилась, потому что родная мать приехала всего два раза почти за год. Эвелин грустно осмотрела наряд и все же взяла его.