Покровитель.

Стефана Грэма не похоронили — кремировали. А небольшой дом на окраине леса в двух часах езды от шумного города официально перешел в наследование его единственного сына. Другое дело, что унаследовавший тихую обитель сын не торопился туда переезжать из сердца шебутного человеческого муравейника. Уилл переменил свое мнение, когда случайно засветился способностями. Совершенно случайно. В колледже произошло самоубийство: неприятный инцидент с одной студенткой. И все бы ничего, если бы родители девушки не развели бурную деятельность — ну не могла, почти что с пеной у рта утверждали они, не могла Сьюзи покончить с собой! Такая яркая, радостная, амбициозная!.. Уилл не хотел привлекать к себе внимания. Честно, положа руку на сердце — не хотел. Да и знал он Сьюзен весьма поверхностно, они толком и не общались. Но вид убивающихся горем родителей девчонки... Столь искренне, столь чистосердечно убивающихся... Шаг к окну, откуда выпала Сьюзи. Касание кончиками пальцев рамы со слегка потрескавшейся краской. Ощущение ветра в лицо и взгляд на серый асфальт где-то внизу. Грёбаный десятый этаж... ...Она сопротивляется с бешенством дикой кошки... Пытается царапаться и лягаться... Но, чем ближе раскрытое настежь окно, тем меньше силы... ...Слабая, слабая, слабая... ...Слабее, чем её предшественница... ...«Не хочу, не хочу!.. Нет! Не надо, пожалуйста!.. Я буду молчать, никому не скажу, только не надо, не надо, не надо-о-о!..» ...Силой развернуть лицом к окну, ухватить за волосы, резко перекинуть через подоконник... ...«Таков мой замысел»... Мать вашу!.. Ощущение, будто это он сам выпал из окна, прошло только спустя муторных полчаса. Чувство же, словно это он сам выкинул Сьюзен из окна, держалось куда дольше. До этого момента Уилл и не подозревал, что может... нечто подобное... настолько хорошо. Он имел неосторожность прочувствовать Сьюзи. И еще большую неосторожность сказать её родителям, что она вовсе не наложила на себя руки. Свою ошибку Уилл осознал спустя пару дней. Чёртово милосердие, Уилл Грэм! Все, что началось после этого — вина твоих чёртовых милосердия и сострадания! Джек Кроуфорд. Так звали этого грузного, напоминающего грозовое облако внешне — и по ощущениям — мужчину. Джек Кроуфорд из ФБР, представился тот еще раз, более пространно, после внимательного осмотра нервно стискивающего папку своего портфолио студента последнего курса. Последующие пять часов Уилл провел в обществе следственной группы мистера Кроуфорда, свежего трупа с красочно вырезанными по живому внутренними органами и муторными, тягучими, похожими на деготь эманациями убийцы, пропитавшими место преступления. Того же убийцы, который расправился с бедняжкой Сьюзи, слишком наблюдательной, слишком любопытной, слишком... невезучей, чтобы срезать путь не по тому переулку и не в то время. Живодера взяли уже через сутки. А спустя недели две мистер Кроуфорд пришел в колледж снова, потребовав невзрачного, нервозно поджавшего губы студента прямо с итогового зачета, жутко рявкнув на попытавшегося возмутиться профессора, вытащив ошарашенного Уильяма Грэма за руку из учебного заведения. Мнение юноши его никоим образом не волновало. Зато беспокоило наличие трех свежих мертвецов с переломанными костями, из которых некто явно поехавший крышей сложил на поле за городом треклятый символ иллюминатов. Больше Уильям на лекции не вернулся. Чёртово милосердие, Уилл... Это все оно... Твое чёртово милосердие... Профайлер — так теперь его называли. Аналитик ФБР, благодаря которому девять из десяти чертовых убийств раскрывались в рекордные сроки. Возмутительно юный, ошеломительно талантливый в своем деле, подозрительно необщительный... Но как общаться с окружающими, когда еще пять минут назад был тем самым подонком, который заживо освежевал подростка, чтобы сложить на великолепно сервированном столе из органов бедолаги красивую — по мнению убийцы, естественно — композицию, повторяющую картину Абрахама Бейерена? Вот и Уилл не знал.