Покровитель.

Джек нарисовался на пороге его дома в конце апреля. Мерзопакостный выдался месяц: частые дожди раздражали, из-за них апрель казался сентябрем, а редкие погожие деньки только усугубляли ассоциации. Студенты ходили вялые, сонные как мухи, преподаватели от них не отставали, всем своим видом напоминая сомнамбул. Оживлялся разношерстный коллектив курса лишь на лекциях Грэма, где молодых будущих профайлеров голос лектора вырывал из слякотной пасмурной реальности, погружая в мир иной - мрачный, готический, чем-то напоминающий небезызвестную Страну Чудес мистера Кэррола. Чувствуя себя Алисой, студенты петляли в дебрях разума очередного серийного убийцы, стараясь поспеть за Белым Кроликом — голосом Уильяма... Судя по мрачному лицу мистера Кроуфорда, его донимала отнюдь не погода. Десять минут одностороннего диалога по теме «Я уже не при делах» пропали втуне: Джек все так же почесывал за ухом Джереми, по-хозяйски расположившись в кресле. Папка с фотографиями с места преступления и манила, и отталкивала одновременно. - У меня завтра лекции... - последняя попытка откосить разбилась, подобно волнам прибоя, о скалы малодушно брошенных Джеком слов: - Я уже обо всем договорился. Что ж, похоже, третьему курсу придется пару дней прожить без гротескной Страны Чудес психопатов и серийных убийц. Ублюдок попался с весьма нестандартным сдвигом. Он украл трех детей из собственных кроватей, оставив под одеялом песок. Подобное, с учетом упомянутой мерзкой погоды, наводило на мысли. Никаких записок с требованиями выкупа, никаких угрожающих звонков, никаких жутких посылок с пальцами или иными отрезанными частями тела. Только громадный ящик ростом со взрослого человека на крыльце дома, заполненный песком, в котором нашли тело мальчика. Последнего из похищенных. Н-да, неудивительно, что Джек заявился... Уилл зачерпнул горсть песка, позволил золотистой волне просочиться сквозь пальцы. И легким мысленным движением качнул маятник. Раз. ...Rock-a-bye baby, on the treetop... When the wind blows, the cradle will rock... When the bough breaks, the cradle will fall... Down will come baby, cradle and all...[1] ...«Тише, тише... Не надо просыпаться, Генри... Как, ты уже проснулся?.. Ну, ничего... Чувствуешь?.. Это волшебный песок.. Сейчас ты уснешь вновь»... Два. ...Twinkle, twinkle, little star, how I wonder what you are... Up above the world so high, like a diamond in the sky... Twinkle, twinkle, little star, how I wonder what you are!..[2] …«Ты хороший мальчик, Томми... правильно, надо просто повернуться на другой бок... Вот так... Вот, я посыплю тебя волшебный песком... Чувствуешь?.. Сон уже идет к тебе»... Три. ...Diddle, diddle, dumpling, my son John, went to bed with his trousers on... One shoe off, and the other shoe on... Diddle, diddle, dumpling, my son John... [3] … «Нет, нет, нет... Не просыпайся!.. Не плачь!.. Не отпихивай мою руку, Тимоти!.. Я просто хочу подарить тебе сон!.. Это - волшебный песок!.. Я просто хочу, чтобы ты заснул... Он хочет, чтобы ты заснул... Не плачь... Не плачь!.. Не плачь!!!».. Четыре. ...Подушка давит на лицо мальчика сильнее, ровно до того момента, пока тот не обмякает... Тяжелое дыхание перемешивается с всхлипами... Такого не должно было произойти... Нет, нет... Но, если бы Тимоти не замолчал, он бы наслал на него кошмары... А Тимоти хороший мальчик... Хороший... Хороший?.. ...Нет... Не хороший... Плохой... …«Прости, Тимоти, — сегодня тебе приснится кошмар»... Маятник замер. Джек был недоволен. «Сеанс» дал информацию, это да, но не так много, как рассчитывал мистер Кроуфорд. Убийца знаком с детьми, значит, вхож в семью... Но узнать, что убийца и правда — полный псих?.. Понятия не имеешь, что таким взбредет в голову, их поступки сложно предугадать, нереально отследить какую-то логику в их действиях, а ведь даже у ненормальных присутствует в действиях некая последовательность! Как он выбирает семьи? Как проникает в дома? Зачем он это делает? И при чем тут чертов песок?!.. Джек был крайне недоволен. А Уилл старался понять — почему? Почему у убийцы не было замысла? Замысел — необходимый элемент. Это идея фикс любого убийцы, его мания, его «пунктик». Замысел лежит в основе всего, и без него не обходится ни одно действо, ни один «акт». Ложь? Построена на замысле. Воровство? Замысел и тут необходим. Убийство? Замысел — основная часть. Чтобы у убийцы, отнявшего жизнь ребенка столь... оригинально, не было замысла?.. Джек не понимал беспокойства Уилла. Для него убийца был простым психом без царя в голове, абсолютно точно слетевшим с катушек — как и ублюдки до него. Но Уильям понимал, что это не так. Предыдущие убийцы, они... имели мотив, личное убеждение. У «Песочника» - так уже прозвали газетчики серийника — такого не наблюдалось. Он будто бы... Мысль пришла внезапно. Как резко включенный посреди ночи свет, она ослепила и заставила замереть на мгновение. Джек нахмурился, когда Грэм ворвался к нему в кабинет: - Он действовал по указке! Теперь искали уже двух убийц. Уилл не обманывался — двое других детей тоже мертвы. Их тела, скорее всего, так же погребены под толщами песка. Но Тимоти — он был особенным. Он был... «Плохим». Почему?.. Измученного экс-профайлера (вот только «экс» ли?..) мистер Кроуфорд лично довез до дома. Высадил прямо у крыльца: Джеку не нравилась бледность Грэма. При всех своих многочисленных недостатках, глава отдела относился в своим подчиненным весьма трепетно. Только убедившись, что Уилл зашел в дом, Джек уехал. Конечно же... Он же ценный инструмент... С этой чертовой эмпатией... Так, Уилл, не кипятись... Один на один со своими мыслями. Это уже почти привычно. Хотя, сказать по правде, до прибытия Джека мыслей у Уильяма было как-то поменьше... И не на такие темы. Ему позволили забрать немного песка из ящика — и то, лишь потому, что Джек недобро глянул на следственную группу. Горстка, которую Грэм высыпал на стол, порождала массу вопросов. Уилл помнил слова колыбельных — пугающе четко, так, словно он сам напевал их жертвам. Чужие эманации захлестнули, угрожая поглотить полностью, виски заломило. Песок, песок, песок... Почему песок? Какая у него роль?.. А ведь у него есть роль, определенно есть... - Rock-a-bye baby, on the treetop... When the wind blows, the cradle will rock... Слова слетали с языка легко и непринужденно, на чистом автомате. Он даже не думал, когда напевал жутковатую колыбельную — в голове царила на удивление приятная пустота. - When the bough breaks, the cradle will fall... Down will come baby, cradle and all... Пальцы сами собой потянулись к манящей серебристыми искорками горстке песка, в глубинах дома раздался переливчатый смешок... Дверь сотряслась от резкого удара, протестующе заскрипела, заставив Уильяма аж подскочить. Не успел он обернуться, как в кажущуюся уже не такой надежной преграду снова словно таран врезался. Псы, вертящиеся рядом с хозяином, сыпанули в стороны, Джереми резко присел, беззвучно скалясь в сторону окон. Кинув взгляд на оные, Уилл оторопел, замер статуей — по ту сторону стекла медленно двигалась массивная тень. Сегодня поступь оленя была отнюдь не плавной, как обычно. С заминками, рывками, шатаясь и переваливаясь с бока на бок, существо двигалось туда-сюда вдоль стены. Иногда оно замирало, будто прислушиваясь к чему-то — и спустя мгновение дверь опять сотрясал мощный удар. Так ведь и выбьет к чертовой матери, панически пронеслось в голове Уилла. Позади кто-то насмешливо хихикнул, словно подтверждая его мысли. Грэм крутанулся вокруг своей оси — одновременно с очередным ударом, сопровождавшимся каким-то утробным рыком, пропитанным первобытной яростью. Господи боже, да что же за дверью за тварь?!.. Не удержавшись на ногах, экс-профайлер повалился на стол. Пятерня скользнула по лакированной поверхности, смазывая горстку загадочно поблескивающего гранулами песка, вынуждая песчинки рассеяться по всей столешнице. В ухо прерывисто и как-то шокировано выдохнули, стекла окон странно дрогнули, как от ударной волны — но какая ударная волна может быть внутри дома?.. Отсутствие всяких звуков, обрушившееся на Уилла, заставило того усомниться в собственном слухе. Раз, два, три... Мужчина напряженно отсчитывал про себя, ожидая новой состыковки рогов (или не рогов?..) с дверью, но снаружи царила поразительная тишина. Какая-то частичка требовала выйти и убедиться, что все произошедшее — не очередная попытка разума заныкать хозяина в дурку, но темный силуэт напротив окна убеждал не спешить. «Олень» все еще был там, снаружи. Хотя, сказать по чести, Уильям уже сомневался в том, что нечто на улице можно так назвать. Прошли тяжелые пять минут — абсолютная тишина давила на барабанные перепонки, порождала глупое желание прищелкнуть пальцами или хлопнуть в ладоши. Джереми лежал на животе, прижавшись боком к хозяину: даже сквозь ткань штанов Уилл ощущал, как судорожно бьется сердце бульдога. Остальные псы тоже изображали изваяния — темные глаза собак поблескивали в полумраке комнаты, но Грэм не сомневался: они, как и он сам, следят за мутной фигурой, застывшей по ту сторону стекла. Снаружи раздался тяжелый, полный непонятного удовлетворения вздох. «Олень» развернулся и побрел в сторону темнеющего пятна леса: плавно и текуче. Уилл выждал на всякий случай несколько минут. Дверь с другой стороны была покрыта красноречивыми выбоинами, больше похожими на следы ударов от топора, нежели рогов. Крыльцо порядочно истоптали — опять лишь двумя копытами — нанесли немало грязи, местами виднелись следы злобного лягания. Царапины на столбах вызывали оторопь и дрожь одновременно. Издевательства над дверью и крыльцом ясно говорили — тварь, бушевавшая снаружи, и правда реальна...