***
Помогаю Китнисс застегнуть молнию. Платье, сшитое по наброскам Цинны, прекрасно. В нём даже есть секрет, интригует меня Китнисс. И добавляет: — Я надеюсь, тебя не расстраивает то, что мы с Питом женимся? Расстраивает? С чего вдруг? — А должно? — не понимаю я. Китнисс потупляет взгляд. — Ну, он же нравится тебе. Там, в лифте, ты же явно дала это понять. Я заливисто смеюсь, невеста смотрит на меня с недоумением. — Да я же просто вызывала в тебе ревность! — объясняю я. — Правда? — удивляется Китнисс. — Зачем? Я, словно кобра, гипнотизирую её. — Чтобы показать тебе, что ты любишь его. Ты же любила его уже тогда, а может и раньше. На первых Голодных играх, с детства, всегда. Китнисс на миг задумывается, а затем лицо её озаряется. Она просто светится от счастья. — Ты права, я любила Пита всегда, — делится со мной она своим новым открытием, и добавляет: — Спасибо. — Всегда пожалуйста, — отвечаю я, пожимая её ладонь. В этот миг она замечает кольцо на моём пальце. — Ты помолвлена? — удивляется она. Я поражена, что Эффи ей ничего не рассказала. Эффи, действительно, очень тактичный человек. — Помолвлена, — улыбаюсь я. — И кто он? — глаза Китнисс горят от волнения. — Да так, — театрально отмахиваюсь я. — Один хороший парень. — Я знаю его? — Китнисс суживает глаза. Она действительно ни о чем не догадывается. — Секрет, — заговорщицки шепчу я, прикладывая палец к губам. — Сегодня увидишь. Китнисс бледнеет. — Он приехал с тобой? Почему же ты не предупредила, а вдруг не хватит столовых приборов, стульев, я не знаю, чего ещё. — Хватит, — успокаиваю я её. — Ты его сама пригласила. Она облегчённо выдыхает, но по ней видно, что она отчаянно перебирает в уме список гостей. Гостей не так уж много, но она все же не может определить. — Ну хорошо, — соглашается она, наконец, — но обещай, что меня не хватит удар. — Не обещаю, — отвечаю я, не в силах сдержать улыбки.***
Моё место между Энни и матерью Китнисс. Гейл сидит рядом со своей матерью. Я машу будущей свекрови, она улыбается в ответ. У нас с этой женщиной сразу сложились доверительные отношения. Она станет мне матерью, которой у меня не было, я уверена в этом. Мы нарочно не сели с Гейлом вместе, я не хочу, чтобы Китнисс хватил удар прямо у алтаря. Энни играет с сыном, наблюдаю за ней и ловлю себя на мысли, что завидую. Никогда не думала, что дозрею до детей, но сейчас это кажется таким естественным продолжением моей жизни, наших с Гейлом отношений. Может быть, я даже уже сейчас беременна. Незаметно кладу руку на живот с какой-то неведомой мне прежде нежностью. Я хочу, чтобы это было так. Это бы значило, что я больше не сломанная кукла. Провожу пальцем по блестящему кольцу. Я уже не сломана. Любовь Гейла починила меня. Встречаюсь взглядом с любимым, он заметил, что я трогала живот. Выкидывает брови, как бы спрашивая, правда ли это. Пожимаю плечами. — Я люблю тебя, — читаю я по его губам. — И я тебя, — беззвучно двигаю губами, он улыбается. Наши переглядки прекращает музыка. Оборачиваюсь к дверям, по проходу идёт Эффи под руку с Хеймитчем. Они так гармонично смотрятся вместе. Поднимаю большие пальцы, Эффи замечает это и краснеет. Они подходят к алтарю, где уже стоит Пит. С виду парень спокоен, но я вижу, как часто поднимается его грудь. Он взволнован, ведь это то, чего он хотел всю свою жизнь. На нём фрак, который однажды создал для него Цинна. Это был гений своего дела, память о нём, наверняка, будет вечной. Счастье с горьким привкусом. Жаль, что здесь нет всех, кто был дорог нам. Мать Китнисс, кажется, думает о том же. Ей не хватает здесь Прим, она тяжело вздыхает, я легонько касаюсь пальцами её ладони, она переводит на меня взгляд, грустно улыбается и сжимает мою ладонь в своей. Пит на своём месте вздрагивает, Хеймитч, на правах шафера стоящий слева от него, присвистывает. Я оглядываюсь и замираю. Я видела Китнисс в свадебном платье, но, оказывается, оно было ещё не полностью завершено. Это сойка. Белые крылья струятся за её спиной. Не в силах сдержать эмоции, поднимаю вверх три пальца. Растроганные гости один за другим следуют моему примеру. Китнисс замирает на миг. Её пробирает наша реакция. Она делает ещё один шаг и её охватывает белое пламя. Мы не в силах оторвать взгляд от неё. — Цинна — гений! — слышу я комментарий Эффи. Я полностью согласна. Ради интереса смотрю на Пита. Кажется, он забыл о необходимости дышать. Невеста подходит к нему, жених берёт её за руку, словно опасаясь, что она исчезнет. Китнисс признаётся: — Я любила тебя всегда, Пит Мелларк, — и плачет.***
— Ну, где же твой жених? — Китнисс оглядывается по сторонам, Пит не выпускает её руку. — Мои поздравления, — подходит Гейл. Китнисс обнимает его, но ни я, ни Пит не ревнуем. — Я очень рада, что ты здесь, — делится Китнисс. — А как же иначе, Кискис? Кстати, теперь рассчитываю на ответный визит, — говорит он. Эх, я бы на его месте ещё немного потянула интригу. — О чем это ты? — спрашивает новоявленная миссис Мелларк. И Гейл берёт меня за руку. Глаза Китнисс расширяются, Пит прячет улыбку. — Правда это чудесно?! — воркует Эффи, неизвестно откуда материализуясь и хлопая Гейла по плечу. — Ты знала?! — удивляется Китнисс и добавляет после паузы. — Конечно, ты знала. Эффи смеётся. — Пора отлетать, солнышко, — напоминает Хеймитч Китнисс, вливаясь в нашу компанию, и приобнимает Эффи за талию. Он трезв, и это многообещающее начало. Мы садимся в планолет — Китнисс, Пит, Энни с Овидием, Эффи, Хеймитч, Бити, Гейл и я. Мы летим к мемориалу. Китнисс волнуется. — Не думаю, что когда-то буду готова пережить это вновь, — делится она своими волнениями. — Пусть даже просто в памяти. Пит горько улыбается и крепче сжимает её руку. — Спиртное у кого-то есть? — на всякий случай интересуется Хеймитч. Конечно же, для него этот момент волнителен, как и для всех нас. Голодные игры не забудутся нами никогда — Тебе оно не нужно, — воркует над ним Эффи. Хеймитч кивает. Мисс Бряк, ты умеешь добиваться своего, проносится у меня в голове. Любовь — очень неожиданная вещь. — Я вижу правительственный планолет! — выкрикивает Бити из кабины пилота, Китнисс вскакивает, забыв обо всем прочем. Ей не терпится увидеть мемориал, в который мы вложили всю свою душу. Никто из нас не видел его полностью готовым, это было идеей Хевенсби. Волнуемся мы все. Подлетаем, Китнисс с Питом вырываются вперёд, я их понимаю, эта революция дала им шанс на счастье. Мы подходим следом. Плутарх стоит в стороне, охраны нет, из представителей прессы только Крессида, но она не снимает. Спасибо нашему президенту, что он понимает, как нам нужно это уединение. Гейл держит меня за руку, а я смотрю не на мемориал, а на жениха и невесту. — Это… — начинает Китнисс. —…трогательно, — заканчивает за неё Пит. Да, именно это слово. Оглядываюсь на друзей (да, да, на друзей, я больше не боюсь этого слова). Энни крепко обнимает Овидия, что-то шепчет в его маленькое ушко. —…папа… — слышу я обрывок фразы. Бити участливо кладёт руку ей на плечо. Энни уже не так безумна, как прежде, это дарит надежду. Эффи с Хеймитчем стоят позади нас, их пальцы переплетены. Китнисс кладёт ладонь на изображение Финника. — Спасибо, — шепчет она. И мы все, не сговариваясь, поднимаем вверх три пальца. Начинается дождь, но впервые за два года я его не боюсь.