***
Софи не могла заставить себя выйти из машины, чувствуя, как предательски дрожат колени, а по телу волнами разливается холод. Она вот-вот бы вылезла из салона, но остановилась на половине пути, посмотрев на окна дома. Девушка вновь задрожала, судорожно пролистывая в голове весь день, отчаянно разыскивая свой поступок, который сегодня, возможно, может быть крестом на её карьере. Но грозный взгляд водителя на свою пассажирку, которая тратила его время, заставил её всё-таки захлопнуть за собой дверь. — Пожалуйста, Господи, спаси и сохрани от возвращения обратно в семью… В Россию… — молилась она, медленно шагая по лестнице к двери. Вообще-то Софи не относила себя к верующим, хоть и говорила «Боже», «Господи», «Спаси и сохрани», «Да хранит Вас Господь» чаще чем сами верующие. От похода в церковь отказывалась скорее демонстративно, чем по собственному желанию, просто было лень. Хотя она и всерьёз полагала, что как только зайдёт — загорится алым пламенем, забьётся в конвульсиях от плохого самочувствия, или на неё налетят священники. А тем временем брюнетка стояла впритык к двери и дрожащим пальцем собиралась нажать на звонок, но дверь и без этого резко распахнулась. Хорсленг не успела даже охнуть, как Джозефина, дёрнув её за руку, затащила в дом. Впечатавшись в стену, Софи наконец-то смогла вздохнуть, но Джо, закрыв дверь, крепко схватила её за плечи. — Ради бога, Софи, скажите, что Вы натворили! Может быть, ещё не поздно! Ещё можно всё исправить! — пылко зашептала она, оглядываясь по сторонам. — Что? Что я сделала? — растерянно пролепетала девушка. — Это я Вас об этом и спрашиваю! Что Вы натворили?! Мисс Хантер носится из комнаты в комнату, кричит и пишет заявление на Ваше увольнение! А Бенедикт… Бенедикт не лучше, только носится за ней из комнаты в комнату, кричит на неё и отговаривает от заявления! Боже, что здесь только не творится! — старушка взялась за голову. — Что Вы натворили?! — Я… Я не знаю, — обессилено ответила брюнетка, еле удержавшись от желания не съехать по стене вниз. — Я не знаю, Джо, правда. Мне сейчас чертовски страшно от незнания ситуации… А тут ещё Вы и… Софи отвлеклась на выходящую из комнаты Кейт, которая бросила на неё самодовольный взгляд и ядовито усмехнулась: — Она пришла, мисс Хантер. — Так пусть заходит! Кристофер, в комнату, живо! Из комнаты выбежал малыш, который взглянул на няню лишь на лестнице и то мимолётно. — Прошу. — Указывая руками на дверь в ту самую комнату, где несколько месяцев назад проходило собеседование Хорсленг, Кейт, виляя бёдрами, направилась на второй этаж. — У-у, дрянь! — шикнула на неё Джо, грозя кулаком. — Пришла, видите ли, уведомить, что завтра она вы-ыйдет, что чувствует себя хорошо-о! — шипела она, уходя на кухню. Софи лишь оставалось глубоко вдохнуть и выдохнуть и, собравшись с силами, войти в эту проклятую комнату, будучи полностью уверенной, что ничего плохого не сделала. Скинув в угол свою обувь, она направилась в помещение, повесив пальто на руку. — Вы хотели меня видеть? — как можно спокойнее спросила брюнетка, хоть живот и начало сводить от волнения. — Да. Определённо, хотели. — Бросила Хантер, резко повернув голову в её сторону. - Вам, видно, не впервой, раз Вы так спокойны. — Задрав нос, спросила она. — Софи! — одёрнул её Бенедикт, сменив обеспокоенный взгляд, которым он смотрел на няню, на серьёзный, которым теперь оглядывал жену. — Простите, но я не понимаю… — Вы всё понимаете! Видимо, Вам не хватает тех денег, которые мы платим за Вашу работу. — С чего Вы это взяли?! — наконец возмутилась Софи. — Что Вы от меня требуете?! — Вернуть то, что взяли! — Что я взяла, по-Вашему?! — Серьги, мисс Хорсленг, серьги! — включился в перепалку Бенедикт, — моя жена не обнаружила их в шкатулке… — закончил он, устало потирая переносицу. — Серьги? — переспросила Софи. — Не притворяйтесь, что не расслышали! — Я прошу прощения, но Ваши серьги я не брала… с собой! — С собой? Да неужели?! — Да. Я… Я обратила на какие-то серёжки внимание, когда убиралась в Вашей спальне, — пояснила няня. — Но я никуда их не выносила. Всё осталось как и было, кроме пыли и мусора, которые я унесла с собой. Это единственное, что я «вынесла». Я даже не понимаю, о каких именно серьгах идёт речь! У Вас полно шкатулок! — Ох, так Вы уже оценили! — взмахнула руками женщина. — Да как?! . — хотела уже вспыхнуть Софи, но вовремя набрала в лёгкие воздуха. — Послушайте, я ещё никогда ничего не крала у своих работодателей… какой смысл мне красть что-то у Вас, если меня всё устраивает?! Даже если бы и не устраивало, то я либо не стала бы у Вас работать, либо довольствовалась тем, что мне дают. Вероятнее всего второе. Я дорожу каждой своей работой. Я не брала у Вас ничего!!! Я бы даже не смогла! — Вы врёте и даже не краснеете. — Прошипела Хантер. — С чего Вы взяли, что это я?! — Вы убирались на втором этаже! Больше на этом этаже никого не было! — Неправда. Я была не одна. На втором этаже был и Кристофер, который, я очень надеюсь, занимался вырезанием снежинок. За исключением некоторых моментов. — За исключением некоторых моментов? — повторил Бенедикт, перебивая жену. — Да. Я несколько раз сталкивалась с ним в коридоре. — То есть… Вы намекаете, что мой ребёнок украл эти серьги?! — раскрасневшись, возмутилась Софи. — Я ни на что не намекаю! — процедила сквозь зубы Хорсленг. — Я искренне надеюсь, что Кристофер занимался своим делом. Я была занята именно уборкой и ничего не выносила из комнат… кроме пыли и мусора. — Так, всё! Замолчите обе! — прикрикнул мужчина. — Софи, Вы брали серьги моей жены? — задал он вопрос, строго смотря на девушку. — Нет, мистер Камбербэтч. При всём моем уважение к Вам и к Вашей семье, я бы не посмела. Я ничего не брала. — Спокойно ответила она, взглянув ему в глаза. — Да неужели ты ей веришь?! — выпалила женщина. — Да. Сейчас да. — Всё так же смотря в глаза Софи, ответил он. — Я твоя жена! — вскрикнула Хантер. — Ради бога, мистер и миссис Камбербэтч! Пожалуйста, перестаньте ругаться! Если так угодно, — Софи начала надевать пальто, — то я уйду. Только успокойтесь! — Софи, подождите! — Бенедикт начал вставать из-за стола. — До свидания, мистер Камбербэтч! — крикнула она, выходя из комнаты. — Джозефина, проводите мисс Хорсленг к выходу и проследите за её руками. — Крикнула Хантер, оставшись на своём месте. Для Софи это уже был верх её возможностей. Её обвинили в том, что она не делала, а она не могла никак опровергнуть свою вину. Это грозило крестом на её карьере и репутации. Надеяться было не на кого. Сейчас, идя к двери и слыша эти слова, девушка еле-еле сдерживала слёзы. Руки предательски начали трястись, и замок не хотел застёгиваться. — До свидания, Джо… — брюнетка подняла голову, но никого перед собой не увидела. Мгновение спустя из-за угла выбежал Кристофер и отчаянно вцепился в её ноги, уткнувшись в пальто. — До свидания, Кристофер. Я надеюсь, следующая няня будет лучше… — Нет. — Всхлипнул он. — Ой, да перестань, у такого замечательного Короля, который уже умеет писать буквы, знает алфавит и может различать цвета, не может быть плохой няни! — гладя его по макушке, улыбнулась Софи, смахивая слезу второй рукой до того, как она упадёт на его волосы. — Нет! — Да что Вы «неткаете», Ваше Величество?! Всё бывает… — Я плохой Король! — крикнул в пальто няни малыш. — Что? Почему ты так решил? — отодвинув его от себя, девушка присела на коленки, смахивая с детского лица налипшую кудрявую чёлку. — Потому… потому что, — начал он. — Из-за меня Вы уходите. Не уходите, няня Софи! Я… я люблю Вас! — кинувшись ей на шею, выпалил Кристофер. — Что? — непонимающе озиралась по сторонам Софи. — Кристофер? — из комнаты вышла Хантер, — что ты здесь делаешь? Что Вы здесь делаете? Вы должны были уйти. — Да, да… Я уже… — Хорсленг начала вставать, пытаясь снять со своей шеи ручки мальчика, но тот, схватившись за её руку, развернулся к матери. — Нет, няня Софи не уйдёт! — крикнул он. — Кристофер! — крикнула женщина, за ней показалась высокая фигура мужа, который, поставив руки на бока, встал сбоку от жены. — Это я! Я взял твои серёжки, мама! — Что? — Софи на секунду потеряла дар речи, — это… Это Вы его подговорили! Вам мало?! — вновь раскрасневшись, начала она. — Тихо! Прекрати! — повысил голос Бенедикт. — Кристофер, зачем ты это сделал? — Я… я сделал подарок для Лилит… Я хотел подарить ей что-нибудь красивое… такое как у мамы… — опустив взгляд в пол, произнёс он. — Прости, мама! Папа! — уже заплакал ребёнок, прижимаясь к няне. За всем этим никто и не заметил, как в холле собрались все обитатели дома: Джозефина, схватившись за щёки, еле слышно повторяла «Батюшки»; Ричард, куря трубку, наблюдал за процессом; Кейт смотрела на Кристофера, поджав губы и недоверчиво поглядывая на няню, которая была ошарашена не меньше родителей; раскрасневшись, словно рак, Хантер не знала, что делать: продолжать обвинять во всём няню или уйти в комнату и не выходить никогда, чтобы скрыться от позора; Бенедикт, наблюдая за сыном побелевшими от злости глазами, пытался сохранить спокойствие, желая попросить у девушки прощение за всё, и отвезти её поскорее домой. — Кристофер, — начал он, прикрыв глаза, — пожалуйста, иди в свою комнату. Я позже поговорю с тобой. А Вы займитесь своими делами. — Обратился он к «зевакам». — Софи, выходите к машине. Я подвезу Вас до дома. — Подойдя к вешалке, произнёс мужчина. Софи послушно вышла на улицу. — Ну, а тебе, дорогая, есть над чем подумать, не так ли? — надев пальто, обратился он к жене, которая по-прежнему стояла, потупив взгляд в пол. — Я скоро приеду. — Кинул напоследок Бенедикт, закрывая за собой дверь.***
Лондон погрузился в темень. Тучи снова окутали небо, закрывая собой звёзды и давая луне редкий шанс выглянуть из-за них. Машина ехала по шоссе, рассекая лужи после недавнего дождя. Софи, уткнувшись лбом в дверь, смотрела в окно, не смея вымолвить ни слова от усталости и перенапряжения, полученного за короткий отрезок времени. Бенедикт, чувствуя это, хотел подбодрить её, но слова отказывались выходить наружу, поэтому любая попытка заканчивалась, даже не начавшись, вздохом. Он чувствовал свою вину перед ней. Ему было стыдно за жену, за сына, за всю ситуацию, которая произошла, за то, что посмел усомниться… но одного её взгляда хватило, чтобы понять — она не виновна. Хорсленг, подозревая о душевной муке водителя, поспешила его подбодрить: — Всё в порядке, мистер Камбербэтч. Всё будет ещё прекраснее, если я услышу, что могу продолжать свою работу завтра. — Вы сможете продолжать свою работу, если я больше не услышу от Вас «мистер Камбербэтч». — Не отрываясь от дороги, монотонно произнёс Бенедикт. — Хорошо, Бенедикт. Спасибо. — Улыбнулась Софи, не уводя взгляд от окна. — Вас никто бы не уволил. Я бы не позволил. — Как ему не хотелось сейчас взять брюнетку за руку, он боялся сделать это. Вдруг она поймёт этот жест по-другому, а не то, что он скорее дружеский и успокаивающий. Хватило опыта с случайным касанием у камина. — Прошу Вас, Софи, простите меня за жену и сына! — подъезжая к дому девушки, произнёс Бенедикт. — Ничего. По моему опыту и наблюдению за детьми и их родителями, они ещё не на то способны. — Постаралась улыбнуться Софи. — Просто… просто это, конечно, обидно, но прошу Вас… всё в порядке. Мне просто надо отдохнуть. — Еле сдерживая слёзы, заверила она, — извините. Спасибо, что подвезли. До свидания, Бенедикт. — Выползая из машины, махнула рукой брюнетка, отвернувшись, чтобы не было видно её лица. — Боже! Софи! Подождите… — выходя из машины, крикнул ей в след мужчина. — Всё в порядке! Езжайте домой… — сквозь ком в горле ответила Софи. — Софи, — разворачивая девушку к себе, начал он, — пожалуйста, успокойтесь… — Простите… — уткнувшись ему в грудь, не удержалась она от слёз. — Тш-ш-ш, ничего… Вам не за что извиняться… — обняв Хорсленг, поглаживал её волосы Бенедикт. — Я не уйду пока не узнаю, как я могу загладить перед Вами вину. — Мне ничего не нужно… — всхлипывала девушка. — Я надбавлю Вам зарплату. Дам выходные. Что бы Вы хотели? — взяв в руки её лицо, спросил он, стирая большим пальцем слёзы. Софи на мгновение замерла, смотря в глаза мужчины, который находился так близко к ней. Она чувствовала тепло его тела через плотную одежду, совсем чуть-чуть грубоватую кожу его ладоней, которые ласкового обхватили её лицо. Пальцы, которые легонько смахивали слёзы. Она вновь почувствовала это влечение… влечение прильнуть к нему. По спине пробежался холодок, ведь девушка прекрасно помнила, чем закончились вот такие прошлые ощущения. — Зачем? Почему Вы так меня защищаете? Тратите на меня своё время… сейчас… — Может, потому, что Вы мне нравитесь? — начал мужчина. — Нравитесь как учитель моего ребёнка, как приятный собеседник, как чудесный человек… как женщина. — Мне… — успокоившись и улыбнувшись, начала она, — мне завтра нужно приехать в аэропорт «Хитроу» к половине шестого. Я бы хотела попросить Вас сократить мой рабочий день до пяти… — Я могу отвезти Вас туда и привезти обратно домой. — С надеждой улыбнулся Бенедикт. — Нет, только отвезите меня туда… И всё. — Это загладит нашу вину? — Вполне. — Хорошо. Вы успокоились? — ещё шире улыбнулся мужчина. — Да, спасибо. Вы прекрасный человек, Бенедикт. — Мягко обхватив его руки и убирая их от лица, улыбнулась в ответ Софи. — Тоже я могу сказать и о Вас. — Засунув руки в карманы, оглядел её Бенедикт. — В таком случае, я жду Вас завтра. На рабочем месте. — Я не подведу Вас. — Девушка отошла к двери. — До завтра, Софи. — До свидания…***
В доме всё было окутано тишиной, а воздух казался затхлым и даже тяжёлым, давящим на обитателей дома, которые сидели в комнатах, занимаясь своими делами. Бенедикт, думая избавиться от этой атмосферы, приоткрыл окно в коридоре и, постояв немного под прохладным и сырым дыханием улицы, направился в комнату сына. Легонько толкнув дверь, он также тихо зашёл, присаживаясь рядом с Кристофером, который, обняв большого белого медведя, лежал на кровати. — Няня Софи придёт завтра? — спросил он, глядя в окно. — Да. Хотя на её месте я бы не был так великодушен к своему воспитаннику. — Серьёзно начал мужчина. — Ты хоть понимаешь насколько плохой поступок ты совершил?! — Я не знал, что так получится… — А знаешь, что было бы, если ты не признался? Няня Софи потеряла бы работу. Она бы не смогла прокормить ни себя, ни свою семью. У неё не было бы Рождества! Она могла бы потерять свой дом, ей негде было бы жить. Ты бы её никогда больше не увидел! А больше нигде такой хорошей няни и не найти! Ты этого хотел, Кристофер? Посмотри на меня. — Притянув сына к себе, спросил Бенедикт. — Неужели ты правда этого хотел для няни Софи? — Нет. Я хотел всего лишь сделать подарок для Лилит… — Почему ты никого не спросил? — Я спросил няню Софи! — И? Что она ответила? — Она сказала, что такие подарки ей сейчас от меня не нужны. Что это ей могут подарить её родители. А от меня ей можно подарить какую-нибудь игрушку или открытку… — И она, как всегда, оказалась права… — взглянув в окно, прошептал отец, — ну, а меня почему не спросил? Я же был дома! Ладно бы, если только мама… Но ты мог придти и попросить меня, и мы бы с тобой пошли и купили подарок для твоей Лилит. Кристофер молчал, всё сильнее прижимаясь к отцу, осматривая свою комнату словно в поиске ответа. Безусловно, трехлетнему мальчику, который только научился писать, считать и различать цвета, было стыдно перед тем кто его научил этому. Перед тем кто начал заменять ему мать своей заботой и нежностью, тем кто была просто рядом в нужные моменты. Но не в этот. — Я просто хотел подарить Лил подарок, такой же как ты даришь маме… Прости, папа. — Не у меня ты должен просить прощения… а у Софи. Понял? Завтра она придёт, и ты это сделаешь. Хорошо? Ложись спать. — Я плохой сын? — залез под одеяло и взглянул на отца Кристофер, который закутывал его потеплее. — Нет, что ты. Все делают ошибки, даже такие плохие, но все на них и учатся. Я надеюсь, что ты больше не повторишь её. — Взглянул на него Бенедикт, ласково поглаживая по макушке. — Я люблю тебя. — Шепнул мальчик так тихо, словно это было только для них двоих. — Я тоже люблю тебя. Очень. — Мужчина поцеловал сына в лоб и, включив ночник, направился к двери. — Спокойной ночи. — Спокойной ночи, сынок. — Закрывая за собой дверь, шепнул он. — Спи спокойно…