***
— Хм… Одна машинка или, может, набор… — Хорсленг уже час находилась в магазине и не могла определиться с подарком. Обойдя прилавки вдоль и поперёк, брюнетка осталась недовольна ассортиментом, но решила остановиться на банальном, которое всегда актуально: машинки. — Машинка или набор машинок… — рассуждала она, имитируя руками весы: в левой руке лежал красочный спортивный кар; в правой — набор «Полицейский патруль». — Крутая спортивная машина на радиоуправлении или куча машинок, которые надо катать самому… — Не советую ни то, ни другое, потому что подобное дарю ему я. — Над ухом раздался знакомый бархатный голос, от которого Софи подскочила на месте, выронив коробки из рук. — Господи, Бенедикт! Я Вас ненавижу, слышите?! Вы надоели меня пугать. — Ну, ладно, хорошо. — Засмеялся мужчина, прижав девушку к себе за плечо, тут же убрав руку, — простите. Даже не знаю как реагировать на Вашу пламенную речь. — Готовиться к тому, что я Вас рано или поздно убью! — нахмурившись, буркнула она, подбирая игрушки. — Что Вы здесь делаете в такую рань? — То же, что и Вы. Я ехал с работы и решил сразу быть готовым к празднеству. А вот Вы что здесь делаете? Я полагал, если у Вас сегодня выходной, то Вы будете отсыпаться… — оперевшись локтём на прилавок, улыбнулся Бенедикт. — Я тоже так полагала, но мой организм настроен против меня… — Софи вздохнула, - ну, значит, машинки дарите ему Вы. — Верно. — Что же буду дарить ему я? — спросила она сама у себя. — Я могу посоветовать купить мягкую игрушку — он их любит. — Я могу предложить большого мягкого дракона, которого он так сильно желает. — Что? Почему я об этом не знаю и покупаю какие-то крутые машинки?! — возмутился Камбербэтч, крутя огромную подарочную коробку. — Потому что я провожу с ним намного больше времени. — Наклонив голову набок, произнесла брюнетка. Бенедикта эти слова больно кольнули, но обижаться он не собирался, ведь это была чистая правда. — Да, Вы правы. — Почесав за ухом, произнёс он. — Простите, Бенедикт, я не хотела Вас обидеть. — Хорсленг легонько прикоснулась к руке мужчины, — просто он мне все уши прожужжал про драконов, так что это было бы вполне логичным подарком… — виновато затараторила она. — Нет-нет, что Вы, я не обижен. — Правда? — Я обещал Вас не обманывать. — Тогда я, пожалуй, пойду покупать во-о-н того дракона, пока его кто-нибудь не забрал. — Указывая на прилавок мягких игрушек, улыбнулась Софи. — Большой. Позвольте я помогу Вам с ним? — Я не хочу Вас задерживать, поэтому могу вполне справиться сама. — Я помогу Вам донести его до машины, довезу Вас до нашего дома, и Вы отдадите подарок прямо в руки Крису. И Вам не придётся таскаться по такси, и подарок будет цел и свеж. Как Вам такой расклад? — лучезарно улыбнулся мужчина. — М, неплохо, но… — Софи. — Хорошо-хорошо, только не дуйтесь, пожалуйста, Вы похожи на своего сына! — Ну я же его отец, верно? — Да, что-то в Вас есть… — засмеялась Софи. — Идёмте быстрее, мне кажется, что та пожилая дама положила глаз на мой подарок.***
— Он такой большой и мягкий, но такой тяжёлый… — кряхтела няня, вытащив из машины плюшевого дракона и таща его к двери. — Может, поменяемся? Вы понесёте торт с моим подарком, а я Ваш… — Нет, нет! Это мой подарок! Ни в коем случае. — Не промахнитесь мимо лестницы. — Следя за каждым шагом девушки, произнёс Бенедикт. — Вы готовы? — собираясь нажать на звонок, спросил он. — Да. Не придавите, пожалуйста, шарики. Они так и лезут куда ни попадя. — Будьте спокойны, шарики под моей охраной. — Улыбнулся мужчина, нажав звонок. — Ух, Вы вовремя! — дверь открыла Джозефина. — Король изволит завтракать. — Отлично. — Произнёс Бенедикт, заходя в коридор спиной вперёд. — Помоги мне, Джо. — Здравствуйте, Джозефина. — Софи пришлось выглянуть из-за игрушки, чтобы не врезаться в косяк, так как подарок закрывал всё впереди. — Здравствуй, Софи. Ох, Господи, куда столько шариков?! Они же… Боже! — пытаясь справиться со связкой, ворчала старушка, стараясь не прихлопнуть их дверью. — Джо, потише! — шепнул Камбербэтч, снимая обувь. — Он же услышит всё раньше времени! — Пап? — из кухни выбежал именинник. — Эй, кто тут у нас?! Кому сегодня исполняется четыре годика? М? — подхватив сына на руки, начал подпрыгивать Бенедикт. — У кого сегодня праздник на все владения? — У меня! — звонко засмеялся он, обняв отца за шею. — Гуляем на широкую ногу, мой Король? — улыбнулась Софи, поцеловав своего воспитанника в щёку. — Вам сегодня четыре, не так ли? — Да! — А значит, Вы уже вполне имеете право на личного дракона! С днём Рождения, мой дорогой! — Ух ты! — мальчик был в полном восторге, — спасибо! — Бенедикт отпустил его на пол. — Он такой большой! Спасибо, няня Софи! — обняв девушку за ноги, Кристофер принялся распечатывать упаковку. — Держи в придачу! — мужчина поцеловал его в макушку, отдав свой подарок. — Это… это те машинки, которые я так хотел? — затаив дыхание, спросил ребёнок, взглянув на отца. — Да. — Улыбнулся отец. — Спасибо, папочка! — Крис вновь кинулся на шею отцу, забирая свой подарок и срывая с него упаковку, будто от этого зависела его жизнь. — Господи, вцепился, как зверь. — Улыбнулась Джо, смахивая слезу. — Держи и шарики, и тортик. — Круто! Спасибо, Джо! — Ну что ж, — начала Софи, — подарок я отдала, поздравила, теперь могу быть свободна. С днём Рождения, Кристофер. — Она направилась к двери. — Что? Папа, няня Софи не пойдёт с нами в парк? — Крис разочаровано взглянул на отца. — Почему? — не менее разочаровано переспросил мужчина у брюнетки. — Видишь ли, Кристофер. — Софи критично взглянула на Бенедикта, — ко мне прилетела дочка и… — У Вас есть дочка? — переспросил Кристофер. — У Вас есть дочка?! — вторила ему Джо. — Да, Крис и Джо, у меня есть дочка. — Закатив глаза, улыбнулась няня. — Я хочу с ней познакомиться! — подбежал к ней ребёнок, заглянув в глаза. — Она пойдёт с нами в парк? — И вправду, давайте возьмём её с собой. Кристоферу будет веселее. — Подхватил Бенедикт. — Ох, ну я не знаю… Это твой день Рождения, и… — замялась Софи. — Ну няня, пожалуйста! Я хочу с ней познакомиться! По-жа-луй-ста! — Ну хорошо, хорошо, только не устраивай истерику. — Отмахнулась она, успокаивая ребёнка. — Только её нужно забрать… — Поэтому, Кристофер, быстро переодеваться! — скомандовал мужчина, поднимаясь с пола. — Неприлично заставлять кого-то ждать, особенно даму. Давай-давай, — подгонял он сына, — быстрее! — Я бегу! Я быстро! Джо! Джо! Помоги мне! — взбегая по лестнице, запыхался Кристофер. — Бегу, бегу! — смеялась Джозефина, — у нас мало времени, а ещё нужно погладить Вам чулки, мой Король!***
— Подождите меня пару минут, — открывая дверь машины, попросила Софи. — Я быстро. Только соберу её. — Хорошо. — Отозвался Бенедикт, тоже выходя из автомобиля. — Мы ждём Вас. — Пап, можно я тоже выйду? — готовясь отстегнуть ремень, спросил Кристофер. — Да, сынок. Выходи. Поможешь мне протереть стёкла.***
— А ну-ка, все проснулись? — зайдя в дом, улыбнулась Хорсленг, снимая обувь. - Ева? — Да, мам. Я здесь, на кухне. — Отозвалась девочка. — Не хочешь съездить в парк-развлечений, детка? — пройдя на кухню, девушка поцеловала дочь в макушку, приобняв за плечи. — В парк? Когда? — Сейчас. — Да, я хочу! — оторвавшись от завтрака, улыбнулась Ева. — Тогда ешь быстрее и одеваться! — Это ты с ним в парк собралась? — отозвалась Валя, выйдя из гостиной и подойдя к окну. — Это Бенедикт? Его и не узнать… — разглядывая мужчину, который, приподняв сына, помогал ему вытереть лобовое стекло машины, улыбнулась она, делая глоток чая. — Да, у Кристофера сегодня день Рождения, и нас пригласили отметить… — убирая посуду после дочери, которая убежала надевать платье, ответила брюнетка. — Пахнет шпили-вилями… — улыбнулась подруга, заранее отойдя от девушки на другой конец кухни. — Иди знаешь куда, м?! Надоела уже! — возмутилась Софи, кидая в неё тряпкой. По правде говоря, эта тема уже стала её раздражать. — Да ладно тебе! Напомнить тебе, как ты писала постельные сцены с ним? Мечтала, чтобы он тебя отымел. — Засмеялась Валя. — А он ничего… Сколько ему, сорок два? Он до сих пор секси. Я бы с ним занялась… — Чем занялась? — в разговор вмешалась Ева. — Спроси у своей мамы. — Чем? — Прогулкой по парку. — Улыбнулась Хорсленг, поправляя платье на дочери. — Угу, в постели. — Усмехнулась голубоглазая, отпив чаю. — Постесняйся ребёнка! — Ребёнок сам скоро всё поймёт. — Девушка села за стол. — Иди уже, они тебя заждались. Надо было предупредить его, что ты вечно опаздываешь на тридцать минут.***
— Я хорошо протёр зеркало? — любуясь на своё отражение, обратился Кристофер к отцу. — Да, молодец. — Присев рядом с сыном, улыбнулся он. — Ты никогда не помогал Джо мыть окна, м? — засмеялся Бенедикт, прижав к себе ребёнка, но Крис даже не посмотрел на него. Мужчина проследил его взгляд. — Она красивая… — глядя на Еву, которая спускалась вприпрыжку с лестницы, выдохнул мальчик. — Да, ты прав. — Улыбнулся Бенедикт, взглянув на Софи, которая сменила джемпер на лёгкий свитер, что немного открывал её чуть загорелые плечи. — Мы готовы. — Улыбнулась она, держа дочь за руку. — Знакомьтесь, Ева. Ева, это мистер Камбербэтч… — Бенедикт, — перебил её мужчина, пожимая руку девочки. — Очень рад познакомиться. — Спасибо. Мне тоже. — Выслушав мать, ответила Ева, пожав в ответ руку. *Автор опускает перевод Софи для дочери. Ева может строить самые простые предложения, а в остальном ей помогает мать* — Это Кристофер. У него сегодня день Рождения. — Привет. С днём Рождения. — Улыбнувшись, девочка крепко пожала руку Криса, который побледнел и ничего не мог из себя выдавить. — Ну что ж, познакомились, теперь можно и ехать. — Хлопнув в ладоши улыбнулся Бенедикт, стараясь замять неловкий момент. — Садитесь в машину! — Садись, солнышко… — открывая дверь для дочери, улыбнулась Софи. — Кристофер, залезай быстрее, иначе в парке раскупят всю сахарную вату. Не забудьте пристегнуть ремни! — Все готовы? — улыбнулся мужчина, взглянув в зеркало заднего вида. — Отлично, тогда поехали.***
— Не хочешь поиграть моей машинкой? — тихо спросил Кристофер после длительного молчания и бесстыдного глазения на Еву. — Красивая машинка… — разглядывая протянутую ей машинку, улыбнулась она. — Мне папа её подарил… — также тихо продолжал мальчик. — Сколько тебе исполнилось? — Четыре, а тебе? — Мне одиннадцать. — Какая старая. — А ты ещё совсем маленький… — Господи, я думала, что он и не заговорит вовсе… — стараясь говорить как можно тише, вздохнула Софи. — При виде столь прекрасных дам, и у меня дух перехватило. — Улыбнулся Бенедикт, мельком взглянув в зеркало. — Ева очень красива… У нас редко встретишь красивых детей. — Спасибо. Русские гены. — Улыбнулась в ответ брюнетка, наблюдая за детьми. — Я думаю, красота Вашей дочери — заслуга Ваша. Вы тоже обворожительны. — Смешно. — Усмехнулась Хорсленг. — Что? — возмутился Бенедикт, — вы не считаете себя красивой? — Нет, простите. — Девушка пожала плечами, отвернувшись к окну. — Нет-нет. Посмотрите на меня, Софи. Софи, посмотрите на меня, или я буду смотреть на Вас. — Это будет чревато… — Посмотрите на меня. Вы очень красивы, я хочу сказать Вам это в глаза. Мисс Хорсленг, посмотрите, или я считаю до трёх и смотрю на Вас… Раз… — Бенедикт, перестаньте, у Вас ребёнок сзади… — Два… — Не будьте ребёнком! — Три! — Бенедикт! — Мам? Всё хорошо? — Ева положила руку на плечо матери, поглаживая. — Да. Просто этот прекрасный мужчина пытается нас убить! — ткнув мужчину в плечо, который бесстыдно смеялся над минутной истерикой, буркнула Софи. — Сядь правильно, солнышко. — Эй, эй… аккуратнее! — выравнивая руль, серьёзно произнёс Бенедикт. — Вы очень красивы… Правда, Крис? Мисс Хорсленг очень красивая? — Да, конечно! Вы же моя принцесса! Как могут мои принцессы быть не красивыми?! — недовольно замахал руками Кристофер. — Ева, твоя мама красивая? — Красивая? Да, сэр, очень. Мама, мы же постоянно говорим тебе об этом с тётей Валей. — Вот видите, единогласно! — Бенедикт, пожалуйста, следите за дорогой! И если Вы вновь заведёте эту тему, — я уволюсь. — Что-о-о?! — возмутился Кристофер. — Успокойся, Крис. Всё зависит от твоего отца. — Улыбнулась девушка, готовясь к выходу. — Па-ап! — Всё-всё, молчу. — Вынимая ключ, улыбнулся в ответ Бенедикт. — Выходите, маленькие путешественники.***
— Кому сладкой ваты? — достав бумажник из кармана, улыбнулся Бенедикт, подходя к ларьку. — Будешь вату? — приобняв дочь, спросила Софи, убирая с глаз её рыжие локоны. — Нет, я хочу яблоко в карамели. — Улыбнулась в ответ Ева, потянув мать в сторону другого прилавка. — Малиновое. — Что-что? — пытаясь вникнуть в слова, что оказалось бесполезным, переспросил мужчина, отдавая пушистое сладкое облако ваты на палочке сыну. — Что-то не так? — Нет, нет. Мы, пожалуй, предпочтём яблоки. — Брюнетка склонилась в сторону дочери, которая, буквально повисла на её руке, пытаясь как можно быстрее, утянуть мать к ларьку. — Оу, хорошо. Выбирайте, я оплачу. — Я думаю, мы сами сможем… — Сегодня день рождения! Я угощаю! — Ну, хорошо, — снисходительно улыбнулась девушка, — какие берём? — она взглянула на дочь. — Малиновое. — Два малиновых, пожалуйста. — Прошу. — Паренёк, после нехитрых манипуляций, любезно протянул две плошки, где яблоки, покрытые глянцевой карамелью, которая ещё не успела остыть, заставляли течь слюнки. — Благодарю. Осторожно, подожди пока остынут… — отдавая плошку дочери, улыбнулась Софи. — Ну что, — расплатившись, мужчина взял сына за руку, — выбирай, куда отправимся… — Хочу на колесо! — умяв большой кусок сахарной ваты, «пробухтел» Кристофер, так как рот его был наполовину занят этим самым куском. — Тебя не укачает? На высоте кружится голова… — подув на карамель, взглянула на него брюнетка. — Не укачает! — Уверен? — переспросил Бенедикт. — Да уверен! Идём! Иначе не успеем! — Прожуй сначала, экстремал маленький.***
— Оно невозможно большое! — прикрыв глаза от солнца, поджала губы Софи, оглядывая силуэт колеса-обозрения. — Он величиной с лондонский Глаз! — Ничего подобного! Он намного меньше. Это же обычный парк развлечений! — покупая билеты, успокаивал её Бенедикт. — Мам, ты что, боишься что ли? — засмеялась Ева, ткнув мать в бедро. — Трусишка! — Ничего я не боюсь! — возмутилась она, но тут же сменила тон в голосе и приподняла брови, вновь оглядывая аттракцион, прикрыв глаза от солнечных лучей. — Господи, оно всё скрипит… — задумчиво произнесла девушка, поражаясь, с какими спокойными лицами люди садятся в кабинки, краска на которых облупилась, наверное, от приличного возраста этой штуки, открывая вид на ржавое железо. — Это не скрип. Это Ваше воображение и страх. — Улыбнулся мужчина, несмело прикоснувшись к запястью девушки. — Идёмте… — О-о, нет, нет… Нет, я туда не полезу. Ева, я не в восторге оттого, что ты будешь там… Как хотите, а я, пожалуй, постою здесь, в сторонке, подержу Ваши вещи-и, — пытаясь перешагнуть ограждение, тараторила Хорсленг, но крепкая хватка дочери за свитер и её твёрдый тон, заставили Софи притормозить. — Ну нет уж! Я сяду туда, и ты сядешь! — запихнув мать в кабинку, нахмурилась девочка. — Мистер Камбербэтч, не хотите ли Вы присоединиться к моей матери? — сложив руки на груди, твёрдо произнесла она. — Разумеется, о юная леди. — Улыбнувшись сильному характеру Евы, Бенедикт не стал испытывать его на себе и, посадив сына рядом с ней, сам сел по правую сторону от Софи, приобняв её за плечо. — Не волнуйтесь. Расслабьтесь, если что, я Вас страхую. — Меня больше напрягает Ваша рука. — Зажавшись в угол кабинки, тихо произнесла брюнетка. — Мне убрать? — Нет-нет, пожалуйста, положите её на место. Я не против… мне и правда… спокойнее… — затараторила она. — Господи, я же говорила, что она скрипит! — запищала Софи, прижавшись к Бенедикту. — Труси-и-ишка! — протянул Кристофер, заставив Еву засмеяться. — А ещё моя принцесса! — разочарованно взмахнул он рукой, от чего остатки сахарной ваты на палочке вылетели за кабинку. - Ну, во-от… — послышался ещё более звонкий смех девочки. — Успокойтесь, Софи! Вы же ещё живы. — Улыбнулся мужчина, для подтверждения прижав её к себе. — Я больше никуда с Вами не полезу! — глубоко дыша, зашипела Софи.***
— Ну что, ещё одна попытка, мистер Камбербэтч? — вытаскивая пульки из стола, захрипел работник тира: мужчина средних лет в золотисто-красной полосатой жилетке с кепариком на голове. — Если Вы всё-таки попадёте, то получите Джима. Его уже три сезона никто не может выбить. — Мой папа сможет! — стукнул по столу своим маленьким кулачком Кристофер. — Давай, папа! — Давайте, мистер Камбербэтч, я в Вас верю! — положив подбородок на руки, улыбнулась Ева, стараясь произносить слова как можно чётче. — Ну может хва-атит? Вы уже пятую сотку спускаете на эту проклятую игрушку… — полулёжа-полусидя развалившись на лавочке, протянула Софи, которую обложили вещами и игрушками, — идёмте дальше, мои ноги уже отдохнули… — Нет! — Кристофер развернулся к няне и, наверняка, состроил серьёзную гримасу, но аквагрим в виде тигра, который покрывал всё детское лицо, только смешил. — Мы выбьем его! Давай, пап! — Не дёргай стол, Кристофер! Сейчас… — зарядив ружьё, Бенедикт начал жмуриться, периодически меняя позу, пристреливаясь. — Шёл второй час усердной борьбы… — от скуки Софи взяла бутылку в руки и, устроившись поудобнее, так как пятая точка у неё уже затекла, стала имитировать ею микрофон. — Уже второй час отчаянный воин Бенедикт Камбербэтч с его верными амигос, или как они там, — тихо добавила она, — пытаются подстрелить чудо-зверя. Облезлого, серо-буро-малинового… гориллу? Да, вполне сойдёт… И вот… Бенедикт прицеливается, готовясь использовать свой последний шанс, который поможет ему подняться в глазах его маленьких амигос… До выстрела остаются считанные секунды… Последний прицел… Он нажимает на куро-ок, и-и-и… Попадает? — Хорсленг даже пришлось привстать, чтобы разглядеть этот момент. — Дамы и господа, он попадает! — Ура-а-а-а!!! — завопили дети, а Кристофер даже пустился танцевать Чунга-Чангу. — После шестисот фунтов, он наконец-то подстрелил его! — Держи, тигрёнок. — Работник протянул мальчику игрушку. — Играйся на здоровье! — Ого, он такой большой! — взяв его под лапы, прокряхтел Крис. — Держи, Ева, это тебе. — Ух ты, спасибо! — девочка чуть присела, чтобы поцеловать Кристофера, который вмиг покраснел. — Ладно, пойдём, сходим куда-нибудь ещё. — Очнувшись, смутился он. — Папа, там состязание по поеданию хот-догов! — Эй-эй, не убегай никуда! — притормозил сына Бенедикт. — Держите, — обратился к нему работник тира. — За усердие и терпение, а также за шесть соток… Я ещё никогда так не богател! — рассмеялся он, отдав мужчине маленького розового кролика, которого будто бы сделали на скорую руку: один глаз косился на другой, нос был приклеен под углом… — Спасибо… — рассматривая «бонус», пробурчал Камбербэтч. — Наконец-то, я думала: мы не уйдём отсюда. — Вздохнула Софи, взгромоздив себе на плечо куртки. — А что чувствует наш победитель? — приставив бутылку ко рту мужчины, улыбнулась она. — Победитель чувствует большое облегчение и благодарность своей верной спутнице за то, что она дождалась моей победы. И в знак этого я хочу подарить ей этого недо-кролика! — Вай, спасибо! Очень мило! Что-то ещё? — Да. — Что же? — Мне кажется, мы потеряли наших детей… — Д… Чёрт… — девушка остановилась, выглядывая рыжую шевелюру дочери или же белокурую макушку воспитанника. — А, нет, показалось. — С облегчением вздохнул Бенедикт. — Вон они, стоят под деревом. — Слава богу, а то у меня сердце в пятки ушло! — Софи поспешила подойти к ним. — Мы же просили Вас не убегать! Кристофер! — мужчина подошёл к сыну. — Так мы и ждём… — недоумевающе произнесла Ева. — Да, мы не виноваты, что Вы такие капуши! — сложил руки на груди мальчик. — Что? — Мам, мистер Камбербэтч, идёмте на поедание хот-догов! Там как раз не хватает одного человека! — подобрав свой подарок от Кристофера, крикнула девчушка, побежав вприпрыжку к сцене. — Ева! — Дамы и господа, нам нам нужен ещё один участник! — кричал в микрофон мужчина, одетый в классический костюм, но на голове его красовалась коричневая ковбойская шляпа, а по сцене он бегал в таких же кожаных сапогах. — Всего один участник для того, чтобы соревноваться в поедании дюжины хот-догов за пять минут! — Дюжина? Всего двенадцать? За пять минут? Боже! — рассмеялась Софи. — Хотите поучаствовать? — улыбнулся Бенедикт. — Нет-нет! Спасибо, я на диете. Я лучше посмотрю. — Па-ап? — М? — А мужчина сможет съесть дюжину догов? — Да, разумеется. — Бенедикт не сразу понял к чему ведёт Кристофер, но как только до него дошло, он сразу опешил: - О, нет… нет, нет. Даже не думай. Туда я не пойду. — А это хорошая идея. — Переглянувшись с дочкой, улыбнулась брюнетка. — Нет. — Да ну? Ну давайте, Бенедикт… Я буду держать за Вас кулаки! — Нет. — Ну, па-ап, пожалуйста! — Давайте, давайте! Желание именинника — закон! — Ну, ладно. Если я отравлюсь, то только по Вашей вине! — опустив сына на землю, улыбнулся Бенедикт. — Дамы и господа, наконец-то! У нас есть последний участник! — ликовал мужчина, показав свою белозубую улыбку. — И это… Бенедикт Камбербэтч?! Все зрители, казалось, перестали дышать, пребывая в некотором шоке. Бенедикт лишь пожал плечами и поджал губы, мол, другой реакции он и не ожидал. Спокойно сев за свой стол и оглянув тарелку с хот-догами, он уже успел тысячу раз пожалеть, что согласился на это: догов хоть и было всего тринадцать, а шириной они были с его кулак. Но, взглянув в толпу и увидев горящие глаза сына и добродушные улыбки Софи и Евы, мужчина набрал воздуха в лёгкие, готовясь к старту. — Дамы и господа, мы даём старт для начала состязания. На счёт три! Раз! Два! Поехали… — На твоём месте, я бы гордилась своим отцом, Кристофер. — Погладив воспитанника по макушке, улыбнулась Софи.***
— Вы молодец! Я горжусь Вами… — улыбалась Хорсленг, помогая Бенедикту спуститься со сцены, взяв его под локоть. — О-о, Господи… — потихоньку нащупывая ступеньки ногой, вздыхал он, держась за живот. Состязание он не выиграл, даже не съел всю тарелку хот-догов, но поспешил удалиться со сцены, пока с победителя — толстого, здоровенного мужика, который даже не покрылся потом от поедания — не перекинули внимание на него. Всё-таки хотелось погулять ещё… — Господи, если я умру, то это будет по Вашей вине… — слабо улыбнулся он, согнувшись в три погибели. — Да ладно Вам! — махнула рукой брюнетка, всё так же держа его под локоть. — Мы с Валюхой и двадцатку бургеров осиливали. — Боже! Я даже смеяться не могу. Убейте… меня… — Идёмте, посидим… Я знаю одно местечко здесь… — заставив мужчину выпрямиться, легонько поглаживая по спине, Софи оглянулась на детей, которые пытались сломать себе кости, бегая, не смотря под ноги. - Ева! Бери Кристофера и бегите к пруду. Слышишь? — Да, мам, хорошо… — Ева повернула в сторону узкой извилистой тропинки, которая, казалось, была протоптана совсем недавно, и вела под густые ветви ивы, склонившиеся до самой земли. — Идёмте, иначе мы их потеряем…***
— Ну, как Вы? — плюхнувшись на лавочку, улыбнулась Софи, аккуратно складывая детские кофты на гориллу, которую выиграл Бенедикт. — Я всё ещё умираю… — усмехнулся он, положив руки по обе стороны на спинку лавки. — Здесь красиво… — оглядывая большой, заросший тиной, камышом и белыми лилиями пруд, улыбнулся мужчина, прикрыв глаза и подставив лицо солнцу. — Да. Мы часто бываем здесь с Евой летом и осенью, когда она приезжает на каникулы. — Ответила брюнетка, последовав примеру соседа. Солнце начало заходить за горизонт, отбрасывая на небо оттенки оранжевого, красного и бардового цветов, окрашивая «брюшки» пушистых облаков в сизый цвет. Гибкие ветви ивы, что тянулись к земле, тихо шелестели, наигрывая понятную только им мелодию, шелестя тёмно-зелёными листьями, которые, переплетаясь между собой, образовывали плотную природную шторку, будто скрывающую что-то. Порой казалось, что вот-вот из-за них выйдет белоснежный единорог, или, когда стемнеет, вылетят маленькие феи, которых легко можно спутать со светлячками. Всегда было ощущение, что должно случиться что-то необычное, что-то, что можно назвать волшебным. Порой самая обычная травка казалась сказочной. Водную гладь тревожили круги от закинутых в пруд камней. Особую атмосферу в данный момент создавал весёлый детский крик: Софи будто бы возвращалась в детство, совсем на мгновение. — Я дальше кидаю! — смеялась Ева, ища новые камни. — А у меня брызги больше! — перекрикивал её Кристофер. — Господи, дети, да не лезьте Вы в воду, Боже! — возмутилась Хорсленг. — Софи… — тихо начал Бенедикт. — М? — Простите меня за такой вопрос, но… У Евы есть отец? — слегка поджав губы, мужчина развернулся к девушке. — Что? — следя за детьми, чтобы те не переступали границы сырого песка, улыбнулась брюнетка. — У Евы есть отец? — более чётче произнёс он. — Отец? — вопрос поставил девушку в ступор, и она несколько секунд оглядывала лицо Бенедикта, - а, да-да. Отец… Да… Есть. — А почему, он… ну, — забурчал Камбербэтч, подбирая слова. — Не приезжает вместе… с ней? — Он заботится о ней, пока она не прилетит ко мне. — Видя недоумение собеседника, Софи устроилась поудобней, закинув ногу на ногу. - Ну, как бы… Ева приезжает ко мне на время каникул, а во всё остальное время он заботиться о ней. Ева живёт с ним. — М… — задумчиво произнёс Бенедикт, теребя ниточку, которая вылезла из штанины плотных джинс. — А… Вы с ним в отношениях? — отведя взгляд в сторону, где возле пруда на большом камне сидели дети, разговаривая о чём-то своём, спросил он. — М… мне сложно ответить на Ваш вопрос… Всё слишком сложно. Запутанная история… — девушка взглянула на собеседника. — Но он мне не бойфренд… А почему Вы спрашиваете, м? — Просто. Стало интересно. Например, сын практически всегда со мной. Жена всё время на работе, и… В общем, тоже сложная история. — Сдержанно улыбнулся мужчина, взглянув на няню. — Мам, всё. Я устала! — плюхнувшись лицом на грудь на матери, выдохнула Ева. — Я тоже! — подхватил Крис, положив голову на ногу отцу. — Домой хочу… — Домой? — переспросил Бенедикт, гладя сына по волосам. — Что думаете, Софи? — Я совершенно одобряю желание Короля. Кроме того, желание именинника — закон. — Надевая кофту на дочь, улыбнулась она. — Уже темнеет. — Да, проклятые москиты! — хлопнув по шее, ответил мужчина, взяв сына на руки. - Что, ж… Едем! Только, пожалуйста, выведите нас отсюда. Боюсь, что мы потеряемся без Вас. — Ну, что? Поможем нашим молодым путешественникам? — брюнетка взглянула на дочь. — Разумеется! — улыбнулась она в ответ, потянув мать в сторону тропинки.***
— Ваш кот всегда Вас ждёт? — улыбнулся Бенедикт, заглушая двигатель, одновременно указывая на окно. — Раньше была кошка, она тоже постоянно сидела у окна. — Оглядывая белый и пушистый «мешок с костями», который вылизывал лапу, поглядывая на подъехавшую машину, ответила Софи. — Она была уличной кошкой, а Гарельд — домашний. Он к улице не привык, хотя охотно гоняет птиц… — Забавный кот… Особенно его ушки… — Шотландский Вислоухий** — его порода. Они так сладко спят… Даже будить не хочется… — зашептала она, взглянув на спящих в обнимку детей: голова Кристофера расположилась на плече Евы, а она сама прижалась щекой к его макушке. — Да, — потянул мужчина, развернувшись. — Когда он засыпает в машине, у меня рука не поднимается будить его. Поэтому я зову Джо. — Тихо засмеялся он. — Ну что ж, пора. Нас ждут дома. — Открыв дверцу, улыбнулась брюнетка, тут же открывая заднюю. - Ева, — нежно шепнула она, проведя пальцем по бледной щёчке. — Со-олнышко, просыпайся… — Что? Уже приехали? — сонно протянула Ева, потягиваясь, но ощутив тяжесть на плече, повернула голову и медленно вернулась в исходное положение. — Аккуратно… — Сейчас, я помогу… — тихо шепнул Бенедикт, выглянув в салон с другой стороны машины; легонько обхватив сына и подложив свою руку под его щёку, он тихонько потянул его к себе, позволяя Еве выбраться из автомобиля. - Спи, спи… — укладывая Кристофера на сиденье, погладил его по плечу мужчина. — Идём… Тихонько, смотри под ноги. — Придерживая дочь, приговаривала Хорсленг. — Я сейчас вернусь. — Обратилась она к Бенедикту. — За игрушкой… — Хорошо, я подожду… — улыбнулся он, вздохнув полной грудью. Камбербэтч взглянул на ночное небо: по небосводу разбросались, словно их набрызгали белой краской на тёмно-синее полотно, звёзды; полная луна большим, белым кругом расположилась над городом, освещая Лондон холодным светом. Этот район ему нравился: тихо, спокойно, нет помпезности, обычный прицентральный район. Можно было спокойно дышать, гуляя по светлым улочкам, слушая пение птиц, или как стрекочут светлячки. Тихо открыв дверцу машины, мужчина взял подмышку игрушку и, засунув руки в карманы, оперевшись на машину, стал ожидать Софи. — Извините, на ней было много одежды. — Услышав знакомый шёпот, Бенедикт обернулся. — О, что Вы. Я недолго ждал. — Улыбнулся он, протягивая игрушку. — Спасибо. Она и так несколько раз теряла её в парке, а теперь вообще не вспомнила. — Виновато улыбнулась Софи, прижав к себе игрушку. — На то они и игрушки, чтобы их терять… забывать… — Да, правда… Спасибо. — М? — Спасибо за этот великолепный день, за игрушку; за то, что взяли нас с собой и терпели капризы моей дочери, общались с ней, помогали мне… Да и вообще, за яркие впечатления. Я давно так не веселилась, особенно с дочерью. Обычно моё веселье ограничивается просмотром фильма, пиццей и, дай бог, шоппингом. — Не за что. Спасибо Вам, что пошли с нами, что показали мне то прекрасное место. Оно волшебно. Я теперь постоянно буду туда приходить. И спасибо, что поддерживали меня в трудную минуту после хот-догов. Мне кажется, они были из собаки. — Рассмеялся мужчина, заразив смехом девушку. — Да, Вы, наверное, правы… Но сын Вами гордился. — Отдышавшись, сказала Софи, смахивая слезу. — Да, это того стоило. — Задумчиво и с улыбкой, потянул Камбербэтч, взглянув на небо. — Что ж, Вы знаете, что передать Кристоферу. — Улыбнулась брюнетка, готовясь уйти. — Да, знаю. А меня? — твёрдо произнёс он, прижав локти к телу. — Что, Вас? — Поцеловать. — Что, простите? — если бы не ночь, то взору мужчины открылось красное, почти багровое, лицо Софи, которая сжала игрушку так, что она была готова разорваться по швам. — Да шучу я. Хотя я бы не отказался быть на месте своего сына. — Смущённо улыбнулся Бенедикт, заставив девушку спокойно выдохнуть. — Обнимите меня на прощание. — Он развёл руки в стороны, подавшись вперёд. — Хорошо, это можно. — Брюнетке казалось, что её лицо буквально горит, но нашла в себе силы подойти к нему и легонько похлопать по плечу. — Спасибо за компанию. Я думаю, это самый яркий его день рождения за четыре года… — тихо произнёс мужчина, прижав девушку теснее, словно ещё раз говорил «спасибо». Софи в какой-то момент стало неловко, и она, резко отстранив голову от его плеча, взглянула на него. Её глаза встретились с взглядом, который буквально заставил её замереть. В его глазах читалась благодарность, никогда не угасающая доброта и… сожаление? Смятение? Отчаяние? Всё это смешалось в его серо-голубом взгляде, который отрывисто скользил по её лицу: с глаз на губы, с губ на глаза… Хорсленг попыталась дёрнуться, но либо объятия держали слишком сильно, либо она сделала это в своих мыслях. Бенедикт, последний раз взглянув ей в глаза, начал медленно приближаться. Девушка, сама не понимая, тоже подалась ему навстречу и начала сокращать дистанцию. Несколько миллиметров… и его губы накрыли её. Мужчина аккуратно скользнул по нижней губе языком, мягко её втянув. Софи непроизвольно разомкнула губы, позволив ему углубить поцелуй. Нежные прикосновения к нёбу, десне, потом случайное прикосновение к её языку — это заставило брюнетку ответить ему, нежно, аккуратно прикусывая его пухлую губу, вбирая в рот то верхнюю, то нижнюю губу, прижимаясь плотнее; отдаваясь теплу его тела, которое обволакивало, словно, кокон. Широкие ладони прижимали её за талию; зарывались в густые волосы, углубляя поцелуй, делая его ещё более плотным, тесным, близким. Поцелуй длился не более минуты, но казалось, что вечность. Отстранившись, чтобы набрать воздуха, Хорсленг протрезвела и, вновь взглянув на Бенедикта, она положила руку ему на грудь. — Нет, мистер Камбербэтч… отпустите… — всхлипнула она, отталкивая его от себя. — Софи… — прохрипел Бенедикт, потянувшись к ней. — Нет… Мистер Камбербэтч, до свидания! — Хорсленг выставила руку, останавливая мужчину. — Господи… — открыв входную дверь, она, закрыв её на замок, прижалась к ней спиной. — Боже, что я… — А я всё видела! — из кухни выскачила Валя, которая хитро улыбаясь, тычала в Софи пальцем. - Всё! Всё до последней секунды! Скажи мне, — став серьёзной, произнесла она, поставив руки в боки. — Ты дура? — Полная! — схватившись за голову руками, сползла вниз девушка. — Вот именно! Надо было тащить его сюда! В спальню. Я бы закрыла все щели в комнате ребёнка, да и сама бы в наушники засела. Вам бы никто не мешал! А ты упустила свой шанс! Шпили-вили, женщина! Могли быть… — Валя! — прикрикнула Софи, глотая слёзы, — Отвали от меня со своими озабоченными мечтами! — уткнувшись в колени, брюнетка завыла. Завыла от слёз, от боли, от отчаяния, осознавая, что делает огромную ошибку. — Господи… что я сделала?!