Poker face

Сехун забрал сумки в коридоре и понёс быстрее в машину, несмотря на то, что был в одних домашних тапочках. — Всё? Ничего не забыли? — он внимательно оглядел содержимое багажника, сложив руки на груди от холода. — Ты почему так активно нас выпроваживаешь? — негодовал Тэсон, закрыв багажник. Старший сын сегодня проснулся ни свет ни заря, разбудил всех, помог приготовить завтрак и активно переносил вещи в машину. — Пап, там бабушка с дедушкой вас ждут. Вы должны были поехать три недели назад, а что в итоге? — нашёл, чем оправдаться Се. Предки испортили все его планы в прошлый раз, когда решили перенести поездку. — Тем более на выезде могут быть пробки. Так что давай быстрее, — он открыл для отца дверь. — Всё, — не даёт ему слова. — Давай, пристёгивайся. Отлично. Счастливого вам пути! Кёнсу, слушайся старших! — сказал он, закрыв дверь с довольным выражением лица, и остался смотреть на то, как выезжает машина. — Наконец-то, — вслух произносит он и, вздрогнув от холода, скорее бежит в дом. Он пьёт кофе и смотрит телевизор, с завидной чистотой перелистывая каналы так и не находя любимого мультика. Спустя час парень поднимается к себе в комнату и застаёт на своей кровати Сыльги. — Доброе утро, — говорит она и поднимает взгляд к потолку. — Доброе, — Се дарит девушке утренний поцелуй и ложиться рядом, прижимая её тело к себе. Он замечает, как отстраненно ведёт себя Кан, будто обиделась на что-то. — Сними её, — твёрдо говорит сталкер, переводя взгляд на потолок. — Она меня напрягает! Этот плакат с Мирандой Керр уже давно напрягал её, и сегодня она решила об этом сказать. «Это вообще нормально, что у парня весит какая-то баба на потолке, когда у него есть девушка?» — спрашивает себя Кан. Уже предварительно зная, что ей не станут возражать, она ластиться к парню, обнимая его за талию, и закидывает одну ногу на его бедро. — Не сниму! Она моя любимая! — слышит Сыльги и тут же с недовольным лицом отодвигается от Хуна. — ЧТО? — Что слышала. Не буду я снимать! — Се искренне не понимает, чем Мирандочка может им помешать. «Разве этот ангел может кого-то раздражать?» — Ах так?! Ладно! — обижается сталкер. — Ко мне можешь не подходить! — выходит она с гордо поднятой головой и намеренно громко хлопает дверью. А Сехун глубоко вздыхает. Он обожает, когда Сыльги злиться. И это, наверное, плохо, но так интересно за ней наблюдать. Сыльги не выходила из комнаты уже несколько часов, что знатно напрягало Сехуна. Он хотел провести весь день вместе с ней, а в итоге они поругались. Нужно было что-то делать, но снимать Керр с потолка юноша не хотел. В три часа дня Се, превозмогая свою гордость, всё-таки решил проверить, как дела у мисс «я обиделась». И, прихватив укроп из холодильника в качестве «букета», пошёл к Сыльги в комнату. Дверь комнаты оказалась не заперта. На полу валялся скотч и ножницы, а Кан сидела на кровати, подложив под себя ноги, и с довольным выражением лица смотрела на стену, на которой висели 9 листов А4, аккуратно склеенные между собой, образуя большую фотографию. По мере осознания и понимания того, что его девушка повесила огромную фотографию Кая, снимающего майку на футбольном поле, глаза О увеличивались в размере, а кулак всё сильнее сжимался. — Чё за хуйня?! — кричит Хун и сдирает плакат со стены. Давно он не был так зол. При мысли о том, что Сыльги до сих пор что-то чувствует к Чонину, у него начинает кружиться голова. А тот факт, что она всё ещё хранит фотографии Кима, сеет зерно сомнения в его голове. Пока он не думает об этом в больших масштабах, но слова друга невольно всплывают в голове. В тот же самый момент к нему подбегает сталкер и пытается вырвать фотографию из рук, но у неё это никак не получается. Хныкая от своей беспомощности, она своими маленькими кулачками стучит по его плечам, повторяя слова «отдай», «придурок» и «козёл». Сехуну это представление «обиженной» надоедает, и он пытается схватить девушку, а та, в свою очередь предвосхищая его действия, забирается с ногами на кровать и закидывает его подушками. — Всё, успокойся! — трясёт её за плечи Хун, когда ему удаётся поймать Сыльги, и со всей страстью целует её. Целует то ли для того, чтобы успокоить девушку, то ли для того, чтобы доказать что-то себе. — Сниму я, сниму! — уже тихо говорит он, отрываясь от её губ. — Пойдём, поможешь мне! Если бы Се знал каких нервов ему будет стоить его вредность, то сразу бы снял плакат. Но теперь уже поздно об этом думать, ведь прошлого не воротишь. В итоге он в одиночку снимает плакат, пока сталкер смотрит на всё действо со стороны. Она думает: «Почему я в него влюбилась?», смотря на то, с какой аккуратностью её парень сворачивает плакат, при этом приговаривает «прости» своей сиськастой модели. «Может, это он с ней по телефону разговаривает?» — проноситься глупость в голове. Сыльги с новой силой начинает закипать, вспоминая о секретах Сехуна. — Знаешь что? — она стремится к выходу из комнаты. — Я сегодня переночую у Мины. Можешь делать с этим плакатом всё, что хочешь! — повышенным тоном говорит она.— И не звони мне! — добавляет специально, зная, что эта фраза его добьёт, потому как Хун каждый раз бесится, когда не может до неё дозвониться. — Ну что за день такой?.. — цедит сквозь зубы О и откидывает плакат. Он идёт за Сыльги, но дверь её комнаты оказывается закрытой. Девушка выходит переодетая через десять минут с сумкой наперевес и проходит мимо своего "недопарня", не удостаивая его ни взглядом, ни словом. — Никуда ты не пойдёшь! — говорит он, отбирая у неё сумку. Кан смотрит на него пристально, сложив руки на груди. Ей на самом деле никуда не хочется идти, но гордость не позволяет просто так прощать. — Пожалуйста, давай не будем ругаться? — он хочет провести рукой по её щеке, но она только отворачивает голову. — Малыш, прекрати обижаться. И прости меня, такого дурака, — Се строит жалобную моську, а Сыльги не может не простить и ныряет в его объятья, получая такое нужное ей тепло. Помирившись и всё разъяснив, они готовят ужин и отвечают на звонок родителей, попутно извинившись перед дедушкой и бабушкой за то, что не приехали. И, как обычно, спустя несколько часов они уже не помнят, из-за чего ругались. Несмотря на холодную погоду, они идут в парк, поочередно играя в догонялки. Сехун периодически поддается, позволяя себя поймать, ведь за футболистом действительно тяжело угнаться. Сыльги без конца дарит ему поцелуи и нежится в теплых объятиях, спасаясь от пронзающего ветра. Они говорят обо всем на свете, ещё больше молчат. Ближе к ночи парочка набирает снеков, выбирает фильм и идёт в комнату Хуна. Удобно устроившись на кровати, Сыльги вдобавок подкладывает под спину подушку и укладывает голову у парня на плече. Сосредоточится на сюжете никак не получается, Сехун на этот раз заходит с ласками слишком далеко. Кажется, в этот раз всё может зайти дальше обычного петтинга, тем более они остались в доме одни. Она чувствует себя неуютно, волнуется и не напрасно, Сехун намерен провести с ней ночь не просто обжимаясь. Хун убирает так мешающую ему тарелку с чипсами и ноутбук. Он вновь примыкает к её шее. Нежно целует и тянет вверх ночнушку, шёпотом проговаривая на ушко «люблю». Он влюбленно смотрит на Сыльги, лежащую под ним в одних трусиках. Смотрит, как она, пока ещё стесняясь своего тела, прикрывает свою грудь рукой. В голове у него одна эйфория. Эта прекрасная девушка досталась ему, и она ему доверяет. Что может быть лучше? — Ты красивая, — тихо говорит он ей и дарит поцелуй, попутно убирая руку с груди и переплетая её со своей рукой. Свободной рукой Сыльги хватается за простыню, сжимая её, когда Сехун постепенно целуют её все ниже и ниже. Он проводит руками по её шелковистой коже и целует чуть ли не каждый сантиметр тела девушки. От приятных прикосновений, когда Хун еле касается кожи, по телу бегут мурашки. Последняя деталь белья летит на пол, теперь уже не сбежишь. Кан боится, что будет больно, но несмотря на это она помогает Сехуну избавиться от одежды. Дыхание через раз. Попытка расслабиться. Внутренний диалог. Но страх никуда не уходит. Осторожно отвечая на ласки Сехуна, она пытается забыться в нежных прикосновениях и приятно шёпоте. «Расслабься», — тихо произносит он, смотря искрящимися глазами на девушку. Сердце её начинает биться с новой силой. Она вдыхает очередную порцию воздуха и кивком отвечает на немой вопрос. — Люблю тебя, — шепчет Хун, и в следующее мгновенье сцеловывает с её лица слезы от боли.

***

Следующим утром Сыльги просыпается одна. Внизу неприятно тянет, поэтому она осторожно выбирается из постели, и заливается румянцем увидев на простыне красные следы. Сехуна долго искать не приходиться. Даже на втором этаже слышен шум из кухни — он готовит завтрак и говорит с кем-то по телефону. — Yes. Is it a good idea? — слышит Кан, спускаясь по лестнице. Она не идёт дальше, желая подслушать разговор, но Се, к сожалению, его заканчивает. — Ok. Me too. Bye. — Доброе утро, — говорит Хун, когда сталкер появляется на кухне, подходит ближе и крадёт утренний поцелуй. — Привет. — Я тут яичницу готовлю, — О возвращается к плите и добавляет приправу в блюдо. На его лице появляется счастливая улыбка, когда Сыльги совершенно неожиданно подходит к нему сзади и обнимает, прижимаясь щекой между лопаток. Она смыкает руки у него на животе и прижимается ещё ближе. — Всё хорошо? — спрашивает Сехун. — Всё в порядке, — отвечает Кан и только в мыслях добавляет «наверное».