Отзвуки прошлого

      Мерриль бегала по комнате как загнанный зверек, не совсем понимая, что она должна сейчас делать, но вполне уверенная, что разберется. Мысли о Поле не давали покоя. Ей очень хотелось помочь бедному эльфу хотя бы сейчас. Чувство вины неприятным осадком скопилось где-то в районе сердца. Ей было очень жаль, что все так вышло. И не смотря на то, что времени прошло уже достаточно, и казалось можно уже как-то вздохнуть спокойно и жить дальше, эта ситуация не давала эльфийке покоя.       Девушка еще раз прошлась по маленькой комнате всего в десять шагов и опустилась в кресло напротив зеркала. Оно ничего не отражало и выглядело довольно угрожающе, но Мерриль испытывала симпатию к этому странному предмету интерьера. Она чувствовала угрозу, исходящую от зеркала, как чувствовала ледяное дыхание Тени, когда шла за ним в ту пещеру, но девушку это не пугало. Ее больше заботило другое: там, за этим пыльным и мутным стеклом были знания, которые обещали опьяняющее могущество любому, у кого хватит смелости к ним прикоснуться. И Мерриль очень хотела заполучить эти знания. Не для себя, нет, а для клана. Больше всего на свете девушка мечтала восстановить древние, забытые знания великих эльфов и вернуть собратьям былое могущество и власть. Она еще смутно представляла, как все это сделать, но твердо знала: у нее все получится.       Девушка смирилась с тем, что отношение к ней в клане было, мягко говоря, нехорошее. Но она успокаивала себя тем, что делает это все для их блага. Она свято верила, что придет день, и они все поймут, как были неправы. И ей было приятно об этом думать.       А о реальной угрозе и плате за эти самые знания она предпочитала не задумываться. Не потому, что она такая бесстрашная, а по причине своего легкомыслия и жгучего желания, наконец, вразумить своих дремучих соплеменников.       «Когда-нибудь они все поймут», — умиротворенно подумала Мерриль и откинулась на спинку кресла.       В противоположный результат развития событий она не то, что не верила, она даже не подозревала о его существовании.       - Значит, Маргаритка опять во что-то влезла, — заключил Варрик, захлопывая тетрадь. Мариан сидела у гнома и по порядку рассказывала все, что произошло с ней этим утром, что Варрик самым бессовестным образом записывал.       - Выходит, что так, — Мариан раздраженно мотнула головой. — И где она только находит эти самые трудности?       - В самых интересных местах, — хмыкнул Варрик, опустошая кружку, которыми стол был просто усеян. Если бы кто-то зашел в эту комнату и узрел сие безобразие, то мог бы безапелляционно заявить, что здесь изрядно покуролесила, к примеру, городская стража, отмечая очередное событие своей нескучной жизни. А человек сведущий в делах Защитницы просто пожал бы плечами, возвел очи к небу и принес еще одну кружку для себя. Потому как в ее делах все было настолько не радужно, что хоть иди и вешайся.        — Именно что в самых интересных. Ты видел, где находится это безобразие? — мрачно поинтересовалась Хоук, придвигая к себе еще одну кружку и уныло созерцая ее содержимое.       - Что за пессимистичный настрой, Хоук. Где твоя жажда приключений? — сказал Варрик и с интересом стал рассматривать карту, которую Защитница успела вытащить из сумки и положить прямо поверх пустых кружек, так как пустого места на этом широком столе не было.       - Скончалась на Глубинных тропах вместе с теми магами и идиотским драконом, — Мариан взглянула на гнома исподлобья. — Тебе напомнить?       - Видно столь тесное общение с рептилиями и идиотами не идет тебе на пользу, — прокомментировал ее слова Варрик, сосредоточенно изучая небрежно поставленный крестик и делая пометки прямо на карте.       Мариан тяжело вздохнула, взяла кружку, но пить передумала и отставила в сторону.       «Может, хватит себя уже жалеть?» — поинтересовалась Хоук у своего гипотетического второго я. Но ответа естественно не получила, так как раздвоение личности у нее не наблюдалось, и внутренних конфликтов, которые бы могли вызвать перепалку двух «я», тоже не было.       «Еще немного и совсем скиснешь. А тебе это надо? Тебе это не надо — уговаривала себя Мариан. —       Подумаешь, помочь Мерриль, тоже мне проблема. Бывало и хуже, и нечего мне тут вообще переживать. Кто-то умеет сам решать свои проблемы, а кто-то не умеет, и тут уж ничего не попишешь».       А ведь верно. Хоук еще некоторое время договаривалась с собой, приводя убедительные и не очень аргументы. Хандра понемногу отступала, но радужное настроение так и не появилось. А что тут скажешь, не каждому хочется идти неизвестно куда, неизвестно зачем, да и еще, чтобы всякие нехорошие создания на этом пути попадались и непременно хотели бы откусить кусочек, а лучше сожрать целиком, а то и просто убить ради забавы.       В итоге «жажда приключений» как говорит Варрик, так и не появилась, но напиваться Мариан перехотелось.       «Уже хорошо» — все так же невесело подумала девушка.       - Хоук, ты где летаешь? — Варрик отвлек девушку от размышлений и, заметив, что Мариан уже смотрит на него осмысленным взглядом, озвучил свои размышления: — Пройти будет несложно, если вовремя избегать проблем, которые могут быть здесь, здесь, здесь и, пожалуй, здесь.       Варрик поочередно показал на карте места предполагаемых неприятностей. Хоук сосредоточенно изучила местность.       - Хорошо, — девушка решительно кивнула и спрятала карту обратно в дорожную сумку, — посмотрим, что скажет Мерриль, она вроде бы должна знать хотя бы часть местности.       В церкви тоже было тихо. Конечно, это не та тишина, которая была, к примеру, в комнате Варрика, или в любом другом месте. Тишина в церкви казалась необычайно спокойной и волшебной, что позволяло забыть обо всех проблемах, едва переступив порог этого величественного строения, находящегося практически в самом центре Киркволла. Люди ходили сюда по разным причинам: кто-то просто помолиться, кто-то послушать эту самую тишину, равных которой не было нигде, кто-то встретиться со своим нанимателем, так как церковь можно считать нейтральной территорией для всех людей и нелюдей разных сословий и классов.       Вот и Фенрис, отворив тяжелую дверь, зашел внутрь и немного поколебавшись, прошел по мраморным плитам пола. Лучики солнца проскальзывали сквозь высокие окна под самым потолком, освещая помещение приятным, мягким золотистым светом.       - Не ожидал тебя здесь увидеть, — раздался в стороне тихий голос Себастьяна. — Ты хочешь о чем-то поговорить?       Фенрис неопределенно пожал плечами, что могло означать все что угодно, и Себастьян понял это по-своему.       - Пойдем,- он приглашающе махнул Фенрису рукой и поднялся по лестнице, ведущий на второй этаж. Там они сели на широкую скамью и ненадолго замолчали.       - Ты переживаешь за Хоук? — поинтересовался Певчий, повернув голову к эльфу, но тот упрямо смотрел в пол, сжав губы в тонкую линию и не поднимая глаз на собеседника.       Фенрис был благодарен Себастьяну, что тот больше не спрашивал, зачем он сюда пришел. Да и эльф сам не знал ответ на свой вопрос. Ему оставалось только смутно догадываться о действительных причинах его присутствия в этом месте.       Не сказать, что эльф искренне верил в Создателя или действительное и реальное существование каких-либо других богов, но, тем не менее, он сидел здесь.       - Ты знаешь, что Хоук сейчас влиятельная персона. А у таких всегда куча проблем, которые надо решать. И ни ты, ни я не можем взять на себя даже часть этих обязательств, потому что это ее Создатель поставил на это место, а не нас. Мы можем только помогать ей по мере сил, — Себастьян продолжил свою мысль, подозревая, что Фенрис говорить вряд ли собирается.       - Я не уверен, что она сама справится, — спустя некоторое время сказал Фенрис, с трудом подбирая слова, чтобы выразить все свои сумбурные мысли, которые бурлящими реками врывались в его сознание.       - Сама - нет, — качнул головой Себастьян. — Поэтому ты должен ей помочь, Создатель мудро предусмотрел эту возможность.       - То есть как? — Фенрис немного не понял, что и где предусмотрел этот Создатель, и в каком месте это мудро. Ничего мудрого в том, чтоб так подставить Хоук на благо великого замысла, он не видел.       - Для начала просто будь с ней рядом, — немного подумав, ответил Себастьян, решив, что рассуждения на тему величия Его замысла будут немного неуместны.       - Так просто? — фыркнул Фенрис, чуть улыбнувшись.       - Так просто, — Себастьян тоже улыбнулся, обрадованный, что контакт со слушателем налажен. — Может, ты хочешь рассказать мне что-то еще?       - Ну, нет, — эльф отрицательно покачал головой и, уходя, заявил: — Исповеди ты от меня не дождешься.       - Как хочешь, — Певчий пожал плечами.       Когда Фенрис скрылся из виду, Себастьян лишь покачал головой и встал с насиженного места. Ему очень хотелось помочь не только своим умением орудовать луком, но так же и принести покой в души своих товарищей путем раздувания искорок веры, которые, как он мог надеяться, приведут их к истине и пониманию планов Создателя. Себастьян думал, что так им станет легче. Всем им: Хоук, наделенной бременем ответственности, Фенрису, которого преследуют призраки прошлого, Мерриль, с ее детским восприятием мира, Андерсу, с его нелегким жизненным путем и так далее.       И то, что сегодня еще один из товарищей посетил это место, только укрепляло веру Певчего в правильность его стремлений.       - А вот и долийцы — провозгласила Хоук, поджарив еще одного паука, выпрыгнувшего на нее прямо из-за здоровенного булыжника.       Врагов больше не осталось и товарищи, убрав оружие, подтянулись поближе к Мариан, ожидая последующих инструкций.       - Не хочешь зайти поговорить? — доброжелательно улыбнувшись Мерриль, спросила Хоук.       Эльфийка некоторое время колебалась, поглядывая на лагерь, но отрицательно покачала головой:       - Не думаю, что они мне обрадуются. Давайте пойдем своей дорогой.       - Их поведение кажется мне логичным, — саркастично заметил Фенрис, но когда Хоук с укором на него посмотрела, передумал продолжать эту тему.       - Хорошо, тогда пойдем, — и Хоук первая направилась вглубь леса.       Мариан нравился этот лес, он успокаивал, убаюкивал и дарил ощущение умиротворения. По крайней мере, первое время, с чего Хоук заключила, что это всего-навсего эльфийская магия, или врожденная способность эльфов договариваться с природой. Чем дальше они отходили от лагеря, тем быстрее менялась окружающая обстановка. Здесь в этой части леса, раскинувшегося у подножья Расколотой горы, было темнее, поскольку кроны деревьев настолько разрослись, что практически не пропускали свет.       - Здесь как-то страшновато, — Хоук поежилась и притормозила, ожидая своих спутников, внимание которых привлек странный булыжник с вырезанными узорами.       Хоук подошла ближе.       - Что это?       - Похоже на алтарь для жертвоприношений, — протянул Фенрис, он с интересом изучал камень.       - Ой, а что это? — спросила Мерриль, указывая на красные потеки.       - Может вино? — оптимистично предположил Варрик.       - Ага, с мякотью, — мрачно прокомментировал эльф, указывая на лежащий сбоку труп животного.       - Пойдем дальше, — решительно сказала Хоук и, не оборачиваясь, пошла по тропинке.       И ее товарищи, бросая косые взгляды на алтарь, направились следом.