Квантовые близнецы, или два "А" в пионерских галстуках

      Нас вели по прямой брусчатой дороге, скованной коридором из обшарпанных одноэтажных флигелей и ряда выглядывавших из-за пышной зелени причудливых домиков барачного типа. Я усмехнулся про себя — дачи снесли, а чердаки забыли, спасибо, что не палаточный городок поставили. На фасаде одного из флигелей возле двери с облупившейся краской висела доска, к которой крепился лист ватмана, скромно озаглавленный «КЛУБЫ». Окна были зарешечены. Интересно, а по виду не скажешь, что оттуда можно вынести нечто ценнее охапки транзисторов. А вот и цель всего похода — вся толпа выплеснулась на просторную прямоугольную площадь. Посреди пустого места возвышался доминирующей высотой памятник неизвестному советскому деятелю. На Ильича не похож, на Макаренко тоже… На пьедестале есть какая-то надпись. Потом познакомимся, нет никакого смысла напрягать и без того испорченное зрение.       Аморфную массу мальчишек и девчонок всех мастей и размеров наскоро разбили на отряды по возрастным группам. Я и Анна угодили в старший. Помимо Слави и её рыжей обузы, которую из переполненного второго отписали в нагрузку, в отряд затесалось ещё пятеро. Новые действующие лица — одно специфичнее другого. Тоже рыжая, но медного оттенка пионерка болтала о чём-то с азиаткой с длиннющими, до самого пола хвостами голубого цвета. Какое там имя на перекличке мелькнуло? Катсумэ? Неважно, дальше. Ещё один четырёхглазый товарищ, ранее не замеченный общается с… ага, узнаю брата Колю. Сыроежкина не узнать можно только если никогда телефильм не видел. Но что он тут делает? Или, всё-таки, что тут делаем мы с Анной? Так, а это кто в стороне стоит с книжкой в обнимку? Ты! Да, ты, с фиолетовыми волосами, я тебя увидел, запомнил и заставлю улыбаться! В общем, компания разношёрстная и на единый отряд не сильно смахивающая. Итого получается восемь с половиной человек.       — Слушай, может я не догоняю, — я тихонько толкнул Анну в плечо, — а что дальше?       — По идее, у каждого отряда должен быть вожатый. Может, его ждём. А может, это палочка выбирает волшебника, — она огляделась вокруг, изучая, что делают другие.       — О. Так вас тоже к старшим записали? — перед нами, словно подводная лодка, которая всплыла в фонтане городского парка, возникла Ульянка.       — Что значит — тоже? — сухо ответила Анна. — Мы на своём месте здесь, в отличие от тебя, мелюзга.       — Кхм! — замаскировал я кашлем усмешку, — Ульян, ты не знаешь, чего ждём?       — Вожатого, конечно, — Ульяна продемонстрировала сестре язык. — Вот бы кого нормального дали. В прошлом году зануду какого-то подсунули — всю смену обязаловкой доставал, гад. Кровать постели, в столовую без галстука не ходи… в футбол и тот по распорядку играли. — Ах, — саркастично вздохнула Анна, — что может быть ужаснее незастеленной кровати… — Вон, кажется, наша идёт, — обрадованно воскликнула Ульяна, потирая руки, — заживё-ём! — тут же она покинула нас и стала кружить возле второй рыжей девчонки. К нам приближалась та самая сопровождающая в панаме. Все остальные стараниями Ульяны тоже зашушукались, оживились и стали ждать.       — Здравствуйте, ребята, — заговорила панамка, прочистив горло, когда мы обступили её полукругом, — меня зовут Ольга Дмитриевна, я ваша вожатая, по всем вопросам можете обращаться лично ко мне, или к моему помощнику… — она осеклась и сверилась с бумажкой, которую мяла в руках, — то есть, помощнице… — указала на Славю. Ни капли бы не удивился, если бы та исполнила в этот момент реверанс. Вожатая продолжала о чём-то разглагольствовать, пока я пытался примириться с собственной головой. Ну сколько Ольге Дмитриевне этой? Двадцать-двадцать пять? Мы ведь ровесники считай, плюс-минус. И теперь придётся вот об этом забыть и лебезить перед практиканткой-пятикурсницей из какого-нибудь педа? А если у неё ещё и синдром вахтёра?       — …теперь, надо вас расселить, — она снова заглянула список и сразу недовольно поморщилась, — Двачевская, вы с Ульяной заселяетесь… в двадцать третий домик, — вожатая махнула в сторону скопления построек чердачного типа, мимо которого мы шагали на площадь, — и постарайтесь его не раздраконить хотя бы в первую неделю смены.       Рыжая, та самая, что общалась с азиаткой и к которой убежала поделиться новостью Ульяна, протолкнулась вперёд, забрала ключ и довольная вернулась к соседке.       — Так, Лена, тебя и Хацунэ заселяю в тринадцатый. Поможешь нашей гостье освоиться в лагере.       Застенчивая грустилка, всё ещё стоявшая в стороне, только и успела схватить багаж. В следующий момент азиатка сначала метнулась к вожатой, схватила ключ, а затем прыгнула в её сторону и начала оживлённо о чём-то стрекотать.       — Славяна, мы с тобой занимаем домик номер семнадцать. Славя согласно кивнула. Всё логично — представители власти в одном домике, союз рыжих террористов — в другом. Причём, ради всеобщего спокойствия последних можно поместить на отшибе. Дальнейшую расстановку фигур на доске предугадать было нетрудно.       — Демьяненко и Сыроежкин, в вашем распоряжении третий домик.       И наконец, внимание вожатой привлекли наши имена в конце списка. Она оглядела нас с ног до головы и задала крайне тупой вопрос.       — Родственники?       Мне захотелось представится темпоральными двойниками, прибывшими из альтернативного будущего, просто ради того, чтоб увидеть реакцию на столь сложный для несведущего человека термин. Но Анна меня опередила.       — Полуидентичные монозиготные близнецы, — заявила она с самой благостной миной из всех, какие можно представить на её лице.       Ольга Дмитриевна, не поведя бровью, заключила:       — Дом номер двенадцать.       Анна шагнула вперёд и забрала причитающийся нам ключ. Я мысленно повторил номера домов: двадцать три, тринадцать, семнадцать, три, двенадцать. Что-то бредовая схема расселения. Вот у нас, масонов, членов одной ложи обычно на съездах сажают рядом, для укрепления духа товарищества и чувства локтя так сказать. Впрочем, спишем эту проблему как недостойную внимания гиганта мысли и отца русской демократии.       — …на всё это сорок минут, потом встречаемся у Генды и идём в столовую, — закончила вожатая речь, большую часть которой, я пропустил, погрузившись в размышления.       — Так. Ань, в общих чертах, чего она от нас хотела?       — Ты чем слушал? — огрызнулась сестра, — Сейчас свободное время, забрасываем вещи в дом, а в шесть жрать поведут, — с этими словами она двинула налегке вслед за Леной и интуристкой, мне же компанию должен был составить багаж.       — Эй, ты! — в момент, когда я уже наклонился, чтоб подхватить сумки, меня ощутимо хлопнули по спине — больно, обидно, но не смертельно.       — Что, в первый раз приехал? — обидчица снова подала голос.       — Ну, допустим, в первый, — я выпрямился и развернулся на пятках. — Привет! — она стояла прямо передо мной — на полголовы ниже, острый подбородок, а из-под рыжей чёлки испытующе глядят два уголька. — Ты Алиса, кажется?       — Ну, допустим, Алиса, — передразнила меня она, — так в первый или нет?       — В первый, — согласился я. — Это важно?       — Ну, кому как, — ухмыльнулась рыжая, — моржам так вообще пофиг. Ты не морж случаем?       — Не морж, — коротко ответил я, всё ещё не понимая, чего от меня хотят.       — Во, я и говорю, — Алиса, несильно, почти дружески, словно я в четвёртом классе перевёлся из её школы в другую, а теперь мы спустя кучу времени встретились снова, ударила меня в плечо. — У нас новичков любят. Если кто объявился — сломя голову встречать несутся. Олимпиада почти.       — В смысле — олимпиада?       Алиса вместо ответа схватила меня за запястье и попыталась куда-то утащить за собой, но я не давался.       — Да не тупи ты, пошли! — прорычала она. — Традиция в лагере — всем новичкам ведро воды полагается.       — А, в смысле — за шиворот? — догадался я.       — Ну не ноги же помыть, — огрызнулась рыжая, — некоторые даже ставки делают.       — Ну ничего себе порядки…       — Нравится?       — Да не очень, — признался я.       — Тогда хватай манатки и шустрей, — сказала Алиса и жестом позвала за собой, перемахнув через лавочку.       Я взглянул на стоящие на другом конце площади домики, в сторону которых ушла Анна.       — Ну! Чего застыл?! — нетерпеливо напомнила о себе рыжая.       — А сестра? Её спасать не будем?       — За ней Ульянка присмотрит, пошли уже!       Я схватил багаж и кряхтя полез с ногами на лавку. Мы передвигались короткими перебежками — сначала выбрались через зелёные насаждения к одному из флигелей, ютившихся у главной дороги, затем куда-то свернули и снова оказались на дикой закустовой территории. По правде говоря, таскать ручную кладь через заросли было не слишком сподручно.       — Слушай, а с чего ты мне помогаешь? — задал я вопрос, спинным мозгом чуя подвох.       — Если что-то не нравится — можешь валить на все четыре, не держу, — озираясь по сторонам отрезала Алиса.       — А, ну я пошёл, — я полез напролом через ближайшую живую изгородь.       — Куда?! — всполошилась она и втянула меня обратно.       — Так всё-таки, у тебя свои интересы?       — Ставка, — нехотя призналась рыжая. — Я поспорила со вторым отрядом, что наших ни одного не поймают! Доволен? Вообще, я думала, что новичков в эту смену не будет, — Алиса полезла в тот же куст, из которого только что вытащила меня, но едва продравшись наружу, вернулась.       — Чего там?       — Щас, погодь, — ответила она. — Ну чего так долго? — шикнула на куст рыжая.       — И ничего не долго, — отозвался последний, — сама попробуй его сюда дотащи… — внутрь поляны влезла вся в репейнике Ульяна. Она пыталась отнять что-то у насаждений. Что-то красное и с металлической ручкой, какие бывают у вёдер. Вот я тормоз.       — Ага, стой и не рыпайся — подтвердила мои подозрения Алиса. — Как там было? Постарайся расслабиться и…       Ульянка с усилием дёрнула ручку на себя и пожарное ведро подалось вперёд. Раздался короткий всплеск.       «А чего стоим-то?» — рассудок вежливо напомнил о себе. Поскольку определить, где я нахожусь и в какую сторону бежать для спасения, было невозможно, я рванул единственным известным мне путём по которому мы сюда пришли, только в обратном направлении.       — Стой, гад! — раздалось позади. Оглядываться было некогда, но Алиса наверняка уже гналась за мной. Так я и остановился. Напротив, пробегая по площади я понял, что если не расстаться с сумками меня точно вскоре постигнет мокрая и совсем нежелательная участь.       Вот и спальный район. Я затормозил на развилке — который из них двенадцатый-то? Оглянулся — похоже Алиса отстала гораздо раньше. Что ж, можно забрать багаж, а уже потом, в спокойной обстановке…       С лихвой скомпенсировав недостаток скорости знанием топографии, Алиса молнией выскочила из-за ближайшего домика и схватила меня за галстук. Я машинально, совершенно не думая о возможных последствиях, схватил её за нос и сжал пальцы. Не ожидая такого, она секунду не реагировала вообще никак, но затем сориентировалась и выпустив галстук, резко шарахнулась назад, вырываясь из захвата.       Вот и всё, конец котёнку — решил было я. И ретироваться смысла уже никакого. Всё равно догонит.       — Ды бридурог?! — гнусавя возмутилась Алиса, ощупывая наливающийся нос.       — Эй, это была самооборона!       — Ещё раз так сделаешь и больше никогда так делать не сможешь, понял?! — Алиса продемонстрировала мне свой кулак.       — То есть сейчас мне ничто не грозит? — осторожно поинтересовался я, не особо надеясь отделаться меньше чем подбитым глазом. Хотя и перспектива быть побитым девчонкой меня не особо радовала.       — Мы к тебе ночью придём, — грозно пообещала она.       — А мелкая не надорвётся за тобой воду таскать?       — Вечером, — отчеканила Алиса.       — А что не сейчас?       — Андрей! — послышался сзади окрик сестры.       — Да вали уже, камикадзе, — злобно ответила Алиса и зашагала прочь.       — Из огня да в полымя, — обречённо пробормотал я, глядя на приближающуюся сестру.       — Ну и? — Анна вопросительно изогнула бровь.       — Ну и — что?       — Ну и где тебя носит? Ну и где наши вещи? Ну и что это было?       — А, — отмахнулся я, — установление дружеских контактов с населением. Меня вечером убивать придут.       — А вещи?       — Балласт сбросил.       Анна фыркнула и, возможно, собиралась извергнуть длинную обвинительную тираду, но провидение опять вмешалось и очень вовремя.       — Эй! — к нам шли двое парней из нашего отряда — тот самый Сыроежкин и его друг в очках, подобных тем, что носил мой покойный дед. В руках у каждого было по сумке. — Это ваше?       — Наше, спасибо, — ответила сестра. - Вознаграждения не будет.       Я принял одну у вихрастого Сыроежкина и попытался забрать у Анны вторую, но удостоился только её строгого взгляда.       — Ну, будем знакомы! Я Электроник, — Сыроежкин, улыбаясь протянул руку, — в смысле Серёга, но все Электроником почему-то зовут, так что я смирился. А это Шурик, — он указал на своего товарища.       — Александр, — отстранённо смотря куда-то сквозь нас поправил Шурик.       — Анна, — буркнула сестра, скорее из приличия, чем от большого желания познакомиться, — а этот непутёвый — она кивнула на меня, — мой брат.       — Андрей, — подсказал я, пожав руки обоим.       — Именно, — подтвердила Анна. — Ладно, то да сё, спасибо за всё. Нам ещё хату обживать, — она подняла сумку и потащила к одному из стоящих в ряд бочонков.       — Спасибо, парни. Она меня уже сожрать из-за багажа собиралась.       — Обращайся, — ответил Электроник. — Слушай, а ты от кого так бежал-то? Пронёсся мимо, как метеор. Спортсмен что ли?       — Да нет. Так, с Алисой познакомился.       — А, ну ты с ней поосторожней, я сейчас видел, как её соседка ведро с пожарного щита свистнула. Слушай, а раз не спортсмен, то может айда к нам?       Я смерил его и неразговорчивого Шурика взглядом.       — Куда — к вам?       — Да мы кибернетикой с Александром занимаемся. Кружок у нас, понимаешь. И нам как раз не хватает членов.       — Это что же, с паяльником целый день сидеть? — усмехнулся я.       — Не только с паяльником, — вмешался Шурик, — кибернетика это наука об общих закономерностях процессов управления и связи в организованных системах. У неё очень широкий спектр применения…       Ну конечно, так я и поверил, что вы багаж сюда только из соображений товарищества и взаимопомощи тащили. Впрочем, доступ к их электромеханическому конструктору мог бы пригодиться. Впрочем, мозги мне и сестрёнка выест.       — Не, ребят. Плохая это идея - меня к паяльнику подпускать. Я вам всю работу запорю.       — Так мы ж научим! - покровительственно воскликнул Электроник.       — Ты где застрял?! — нетерпеливо воззвала Анна с крыльца. В её интонации ясно слышалось желание запустить мне туфлёй в затылок.       — Будет лучше, если я пойду прямо сейчас, — виновато оправдался я перед кибернетиками, — Ещё раз спасибо за вещи, рот фронт.       — Ну бывай, — кивнул Сыроежкин, — если надумаешь, мы в клубах будем.       Наш с Анной домик стоял на окраине жилого квартала. Половинка цилиндра с побелённой двустворчатой дверью — предел мечтаний любого пионера. У входа в келью уже ждала сестра, подпирая собой косяк.       — Избушка-избушка, повернись ко мне… а, ты уже. Здравствуй, бабушка Яга!       — Всё шутки шутим? Ну-ну.       Внутренний декор помещения особым богатством не отличался. Шкаф, спроектированный так, чтоб при необходимости производственную линию было можно максимально быстро перевести на постройку танков, пара кроватей с тумбочками в комплекте и столик у окна, из которого просматривалась незастроенная часть сосняка. Для освещения в тёмное время суток приспособлена была обыкновенная лампа накаливания, свисавшая с потолка и прикрытая для приличия бумажным абажуром.       — Не день, а сумасшедший дом, — проворчала сестра, упав на кровать.       — Не драматизируй. Всё могло быть и хуже. Нас с тобой тут двое. Моральная поддержка и всё такое…       — Аргх… да к чёрту твою моральную поддержку, — устало взывла Анна. — Лучше бы думать помог, как отсюда обратно вернуться.       — Так ты уже что-то задумала?       Анна резко встала и принялась разбирать содержимое олимпийской сумки и я тоже не став тратить время попусту, последовал её примеру. Запасная одежда была моментально отправлена в изгнание на полки шкафа, схожая судьба постигла и предметы гигиены, приговорённые к ссылке в тумбочку до востребования.       — Пока ничего. В теории, если мы попали сюда, то можно и отсюда. Как с дверью.       — Вот только за первой дверью может целый коридор быть с такими же.       — Это ты сейчас так на параллельные миры намекаешь?       — Я намекаю на то, что даже если ты поймёшь, как мы тут оказались, то до перехвата управления дело дойдёт нескоро. Так что мы тут надолго.       Во втором отделении присутствовал небольшой запас провизии, дня на четыре проживания в пустыне Гоби. В боковом отделении «аэрофлота» весьма кстати оказалась шпаргалка по повязке пионерского галстука.       — Тогда мы тут застрянем. Остров Робинзона, блин.       — Давай, крошка Дороти, — я попытался подбодрить сестру, — что плохого в небольшом приключении? До Изумрудного Города, туда и обратно.       — Как будто у меня есть выбор, — фыркнула она.       Выпотрошив сумку, я сел на койку рядом с ней.       — Слушай, если хочешь вернуться домой — я всегда «за», но какой смысл при этом игнорировать все преимущества проистекающего в процессе вояжа приключения?       — А мне, может, вчерашнего эпизода на всю жизнь хватит? Ты об этом не подумал?       — Нет, вообще-то… — признал я. — Но куда деваться-то? Ты сама это сказала.       — В общем так, — подытожила сестра, — приключайся себе на здоровье, только не вреди. Тебя убивать, говоришь, придут?       — Так ты остаёшься?       — Пока не смогу опять попасть в Канзас, к нищим дяде и тёте, — усмехнулась Анна, возвращаясь к сумке. — Хм… это ещё что за нафиг?       — Чего там? — я тоже подошёл и заглянул внутрь.       — Коллекция.       Из недр олимпийского сувенира мы вытащили целую стопку книг. На совершенно разномастных корешках красовались наименования: «История СССР с древнейших времён до конца XVIII века», «Вокруг света за 80 дней — Ж. Верн», «В. Маяковский — жизнь и творчество», «Руководство по материальной части и эксплуатации танка Т-62» и, в качестве вишенки на шарик пломбира — «Дж. Родари — приключения Чипполино/ Голубая стрела».       Я кивнул в сторону висящих над левой кроватью полочек. Метра два над уровнем пола. — Давай их туда, а потом разберёмся. Там ещё что-нибудь осталось?       — Кипятильник и туалетная бумага, — сестра расплылась в псевдоулыбке.       — Очень смешно.       — Я серьёзно.       Внезапно, с улицы прозвучал сигнал, напоминающий более всего горн или рожок, но какой-то странный, как будто записанный на хреновую аудиокассету. Должно быть, призывали к вечернему приёму пищи.