Гость Эребора

На рассвете гномы и Криори отправились в путь. И на этот раз Торин оставил Балина за главного, а Двалина взял в поход. Также с ними отправились Бофур, Фили, Кили, Дори, Ори и Гэндальф, который приехал в Эребор накануне вечером специально, чтобы сопровождать отряд. Все гномы были не на шутку напуганы рассказом их новой знакомой, поэтому волновались, как бы их не настигла беда по дороге. Но, слава богам, пока что все шло хорошо. Гномы, как и в прошлом походе веселились, рассказывали разные истории. Так прошел их первый день в пути. Они уже успели пересечь границу королевства, когда Торин сказал, что они останутся на ночь здесь. Двалин нашел небольшую пещеру, похожую на ту, что больше года назад отряд Дубощита нашел по дороге в Эребор. Но если та пещера принадлежала троллям, эта была намного приятнее. Здесь было сухо, чисто и на земле не валялись кости. - Не уходите далеко! - скомандовал Торин. - Здесь может быть кто или что угодно. - Кто, например? - поинтересовалась Криори. - Надеюсь, я ошибаюсь, но вести с восточной границы Средиземья приходят дурные, - сказал волшебник, - Помнится, я рассказывал вам об остальных магах. Так вот два синих мага, имена которых я так и вспомнил, донесли мне, что Некромант набирает силу, а вместе с ней и армию. Конечно, - добавил Гэндальф, заметив испуганное лицо Криори, которая тщательно пыталась скрыть страх, - остается надеяться, что все это не более, чем сказки и слухи. Но все же стоит оставаться настороже. Поэтому, дитя, находись поближе к гномам, - волшебник подмигнул гномке, и она немного успокоилась. Она немало слышала о Некроманте. В крепости орков только о нем и говорили. Чаще всего вспоминали его былое могущество, но орки не говорили, что он снова собирается завязывать войну. - Бофур, приготовь ужин, - сказал Торин. - Я помогу тебе, - вызвалась Криори, стараясь отвлечься от нагнетающих страх мыслей. - Хорошо, - улыбнулся гном, - будь добра, принеси мне воды из реки, она должна быть шагах в пятистах к северу отсюда. Фили, сходишь с Криори? - Конечно, - светловолосый гном закончил привязывать пони, подошел к Бофуру и взял котел. - Я справлюсь сама, - пыталась возразить Криори, но тут ее услышал Дубощит. - Дело не в твоей самостоятельности, а в твоей безопасности. Когда же ты поймешь это? - Хорошо, - недовольно протянула Криори, - идем, Фили. Гномка взяла второй котел, и они с гномом отправились в сторону, куда указал Бофур. - Ты ведь понимаешь, что она не просто так напросилась с вами в Железные Холмы, Торин? - глядя им вслед, проговорил Гэндальф. - Да, но не знаю, зачем именно ей понадобилось туда, да еще и так срочно, - ответил Дубощит. - Надеюсь, ничего плохого она не затеяла, иначе я расправлюсь с ней своими же руками. - Тише, друг мой, - успокоил Торина волшебник, - я почти уверен, ничего страшного она не сделает. Через некоторое время Фили и Криори вернулись с котлами, наполненными холодной, прозрачной водой. Вскоре ужин был готов. Перекусив, гномы тут же легли спать, укрывшись в пещере. А гномка уснуть не могла еще очень долго. Она встала, вышла из пещеры, села на траву и уставилась в усыпанное яркими звездами небо. Она была благодарна Торину за то, что сегодня он не назначил дежурного, иначе бы ей не удалось вот так посидеть и собрать мысли в кучу. Криори обернулась и посмотрела на гномов. Насколько ей было известно, спали они крепко, поэтому песня сама по себе полилась из ее уст. По лазоревой степи Ходит месяц молодой С белой гривой до копыт, С позолоченной уздой. Гномка снова обернулась и, убедившись, что не разбудила своих спутников, снова запела. Из кувшина через край Льется в небо молоко; Спи, мой милый, засыпай, Завтра ехать далеко. Рассвета искал - Ушел невредим, Меня целовал Не ты ли один? Как у двери Тамерлана Новой выросла трава; Я ли не твоя стрела, Я ль тебе не тетива? Ты - сердце огня, Ты - песня знамен, Покинешь меня, Степями пленен. Не так часто гномке хотелось петь. Но сегодня был слишком тяжелый день, а уснуть ей не удавалось, так что заняться было больше попросту нечем. К тому же, она не любила петь при ком-либо. Но Криори не догадывалась о том, что не ей одной в ту ночь не спалось. Фили лежал с прикрытыми глазами, слушая ее песню, словно зачарованный. На душе его стало легче. Гном понял, что в мире много прекрасных вещей, за которые не страшно отдать свою жизнь. И эта песня стала одной из них.