***
А старший Винчестер давно бы уже был в номере, но только возвращаться не слишком горел желанием, потому что день его не задался с самого утра. Он упорно старался не думать о вчерашнем... инциденте, но не думать не мог. Какое-то странное чувство не покидало его вместе с мерзкой, приятной, отвратительной, невероятной мыслью о том, что Сэм точно должен очень сладко стонать. Единственным решением казалось отыскать новое дело сию секунду и погрузиться в него с головой, как он всегда и делал вместо того, чтобы пытаться разобраться с собственными проблемами. А проблем было полно. Простая беседа с Сэмом вдруг стала сравнима с задачей провести корабль через рифы. Дин ёрзал на кровати и без конца ерошил волосы. Первый мелькнувший заголовок на подходящую тему показался настоящим спасением, и Дин уцепился за него, как за спасительную соломинку. Не вдаваясь особенно в детали, он сразу предложил Сэму тоже посмотреть, и как обычно они облачились в костюмы федералов, занимались тем же, чем обычно, но Винчестер чувствовал себя до крайности неловко, ужасно боялся выдать себя и попасться на необычном или неподобающем поведении. Площадка под мостом — несколько квадратных метров пустого пространства — показалась вдруг ужасно узкой, а они с Сэмом стояли плечом к плечу, как во время настоящего боя. И чувствуя Сэма сейчас, Дин нарочно, но как бы невзначай отошёл на шаг, внутренне сжимаясь от мысли, что они всегда, всегда раньше стояли невероятно близко, и непонятно, как раньше он мог этого не замечать. — Что сказал шериф? Дину показалось, что этот вопрос был произнесён прямо у него над ухом, но Сэм просто встал рядом; а призма искаженного восприятия заставила старшего Винчестера услышать его голос таким, каким он никогда не казался раньше. Теперь он хотел записать его на диктофон и слушать до бесконечности. А ещё лучше — слушать, и чувствовать тёплое дыхание у себя на шее. И как при всём при этом вести себя обычно? Господи, какое «обычно»? Что это вообще значит? Всё привычное вдруг стало невероятно сложным, и всё, что Дин мог — это стараться держаться от брата подальше. Потому что как по волшебству рядом с Сэмом он будто заболевал синдромом влюблённой школьницы, вёл себя неуклюже, нёс какую-то чушь и после очередной неуместной фразы только и мог, что спешно ретироваться. Только что не хихикал глупо, заливаясь краской. Зато с живым энтузиазмом хохотал над шуткой Сэма о том, что шериф похож на какого-то там парня из какого-то там фильма, хотя не смотрел фильма и уж тем более не знал парня. — Есть у погибшего какие-нибудь родственники? — интересовался Сэм, сбрасывая осточертевшую блёкло-белую рубашку и натягивая легко растягивающуюся футболку. Мышцы под кожей живо играли от малейшего движения. Дин грыз ручку. — Э-э-э... Да, бра... сестра, — напоминание себе смешалось с тем, что он намеревался сказать, но Винчестер быстро исправился и этот момент остался только в его памяти. Навестить свидетельницу решили позже, а это означало несколько часов в одном номере как минимум без шанса сбежать без лишних вопросов. Это было просто пыткой. Дин не нервничал так со времён жёлтой лихорадки, когда его что угодно могло довести. И сейчас его просто трясло от мысли, что Сэм может каким-то загадочным образом узнать, что у старшего брата на уме. И вдруг именно в тот момент, когда Дин находился чуть ли не на пике своей паранойи, младший начал смотреть на него в упор, безотрывно, и в совершенной тишине. Дин просто не выдержал. Сначала окликнул его, а потом и вовсе позорно бежал из номера. Он ума не мог приложить, что происходит. И при всём при этом это странное чувство казалось давним и залежалым; сейчас его как будто лишь достали из кладовки, отряхнули от пыли и вообще привели в должный вид, чтобы окончательно свести Дина с ума. Всё, что Винчестер смог придумать — это продолжить расследование со свидетелями прямо сейчас. И всё равно, что в это время дня они, скорей всего, должны ещё быть на работе. Совершенно неважно. Он только заскочит в номер, кинет пакет с провизией и скажет Сэму, что разберётся со всем сам, чтобы не задерживаться рядом. Но надо было такому случиться, что в тот самый момент, когда Винчестер-старший распахнул дверь номера, телефон в его кармане зазвонил, и всё потому, что Сэм тоже решил поторопиться с расследованием. — Ты здесь? — Младший Винчестер, как-то смущённо улыбнувшись, тотчас нажал на своём мобильнике «завершить вызов». — Я... я тебя потерял уже. Где ты был? — Я хочу пойти к сестре того парня прямо сейчас. Мало ли что случится за то время, пока мы бездействуем, — очень в тему ответил Дин, прямо-таки мастерски уходя от ответа. — А ты пока поройся ещё в интернете на тему серебра, и бусин этих, и прочего, — он прошёл внутрь номера, намереваясь наскоро переодеться в костюм и покинуть комнату. — Ну уж нет, я с тобой, — сложил руки на груди Сэм. — Знаешь, я считаю, что надо искать ведьму... И вот, спустя несколько часов и с сотню неловких для Дина моментов спустя, Винчестеры стояли на пороге роскошного двухэтажного дома некой Джессики Элрой. Сестра погибшего упомянула, что у этой самой Джессики с погибшим было особенно много конфликтов, особенно в последнее время, потому что он пытался шантажировать её. Как именно — толком понятно не было, но Джессика оставалась единственной подозреваемой. Оставалось лишь удостовериться в верности догадки, и вот это-то и было самым сложным. В большинстве случаев колдунья сама себя выдавала так или иначе, однако сейчас придётся изворачиваться как-то по-другому. Но ведь не подойдёшь и не спросишь — а вы случайно не ведьма? Впрочем, братья решили как обычно просто изображать агентов ФБР до тех пор, пока не появится настоящих доказательств. Поэтому, когда Элрой впустила их в дом и провела в гостиную, уставленную всякой дорогой дрянью, заставившей Дина фыркать, как будто у него на неё аллергия, они начали расспрашивать первым делом о самом погибшем. Вернее, младший расспрашивал, а старший тем временем тихонько осматривался в надежде найти какую-нибудь компрометирующую книгу, а в идеале — что-нибудь из разряда ритуальных досок. Джессика тем временем морщила миловидный носик и на все вопросы отвечала, что подозревать её в этом убийстве бессмысленно. — Я была во Франции месяц, и только сейчас вернулась домой. У меня стопроцентное алиби! Она показала Сэму билеты на самолёт, не забыла про несколько тысяч фотографий с пейзажами Прованса и элементами интерьера каких-то элитных ресторанов, так, что у Винчестера-младшего не осталось никаких сомнений, что она никак не причастна к убийству. Даже вариант с ведьмовскими мешочками не подходил, потому что даже если бы Элрой подкинула его погибшему и укатила во Францию, он бы сыграл в ящик уже месяц назад. Но Сэм не отступал и пытался побольше узнать о том, чем Джессику шантажировали и почему вообще у неё сложились такие напряжённые отношения с покойным; кто мог так же разделять её неприязнь к нему. В конце концов, Элрой могла случайно сдружиться с ведьмой, а та в итоге решила подсобить подруге, расправившись с неугодным. Дин, сославшийся на то, что ему нужно в уборную, использовал это для того, чтобы беспрепятственно побродить по дому. И без того будто вопящий «у моих хозяев много денег» даже снаружи, своей начинкой дом этот мог хвастаться перед королями Средневековья, но почему-то ни одной книги, ни колдовской, ни какой-либо ещё Винчестеру так и не попалось. Ему уже казалось, что он заблудился в этом мраморно-вычурном мирке, как вдруг, пройдя через очередную помпезную арку, он заметил в этой комнате какое-то движение и резко отпрянул, повинуясь рефлексу. Однако никакой опасности в комнате его не поджидало. — Здравствуйте, — послышался детский голосок. Прямо перед Винчестером предстала милая до чёртиков девчонка лет шести, одетая в белый свитер с изображением персонажа какого-то мультика и джинсы. Светлые волосы обрамляли детское личико, на котором стояло самое шаловливое выражение. Он заглянул прямо в веселые голубые глазки... В этот же момент что-то произошло. Сперва у него за спиной послышались торопливые шаги, потом в гостиной что-то упало и разбилось, а после мимо Дина прошествовала какая-то девушка и тотчас скрылась за соседней дверью, успев, правда, покоситься на него, и отчего-то очень неодобрительно. А потом сразу же, без всякой паузы охотнику ненадолго показалось, что у него кружится голова, перед глазами потемнело. Но это быстро прошло. — Привет, — дружелюбно улыбнулся Дин, уже полностью пришедший в себя, — это твоя мама там, в гостиной, разговаривает с моим... напарником? — Ага, — радостно закивала девочка, а потом её тон стал официальным. — А вы кто? — Дин, — представился Винчестер. — А я Милли, — очень серьёзно сказала она и протянула руку. Дин со всей торжественностью её пожал, не желая портить момент, а потом проронил как бы невзначай: — А это правда, что твоя мама на целый месяц уезжала во Францию и совсем сюда не возвращалась до сегодняшнего дня? — Правда, — подтвердила Милли и обижено надула губки, — представляешь, она даже меня с собой не взяла! Я целый месяц жила с няней. — Она махнула рукой в сторону плохо прикрытой двери, и Дин понял, что это она про ту девушку, которой он, очевидно, не понравился с первого взгляда. — Так обидно! Я тоже хотела посмотреть на Эльфелеву башню. — Эйфелеву, — усмехнувшись, поправил Дин. — Но ты на неё не обижайся. Может быть, она была занята. — Может быть, — печально согласилась Милли, а потом резко, как часто это бывает с детьми, повеселела снова: — Давай дружить? Я тебе конфетку дам. И она радостно замельтешила туда-сюда, не дав Винчестеру и шанса отказаться, рассказала ему пару-тройку историй про то, как жила с няней, и вручила яркий леденец на палочке. — Мне такие няня даёт, очень вкусные. А ещё после них потом язык зелёный, — поделилась она, и сразу стало ясно, что последнее качество в леденце она считает самым замечательным. Она улыбалась, смеялась, болтала о всякой детской ерунде, и, конечно, проговорила бы с Винчестером ещё долго-долго, вот только мать сурово одёрнула её и недвусмысленно намекнула агентам, что пора бы уже уходить. Пришлось повиноваться. — Ну как? — поинтересовался Дин у брата, когда они уже сидели в Импале и катили обратно к мотелю на окраине города. — Никак. Погибший угрожал ей тем, что у него якобы есть доказательства её измены мужу, а она очень любит фотографировать меню в каждом ресторане, где побывала, и рассказывать, что она там заказывала. Все меню несомненно на французском, а она, несомненно, редкостная зануда. А ты? Нашёл что-нибудь? — Разве что леденец, — усмехнулся он, доставая из кармана сладость, — хочешь? — Давай, — неожиданно согласился Сэм, схватил леденец за белую палочку и легко разорвал прозрачную упаковку. Он и правда оказался вкусным — в меру кислым и в меру сладким, и пока младший Винчестер в задумчивости смаковал конфету, вся его сосредоточенность на происходящем как будто отключилась, и он совсем не замечал, что что-то странное творится сейчас с Дином. А даже если бы и заметил, то, наверное, не придал бы особого значения, потому что основная борьба происходила у старшего Винчестера в голове. Сэм то прятал леденец за щёку, то облизывал самым кончиком языка — так почему-то было вкуснее, а Дин нервно сглатывал, раз за разом прокручивая в голове одно единственное наставление: «не смей на него смотреть, только не смей на него смотреть, ни в коем случае, это ненормально, не смотри, не смей, смотри на дорогу». Как будто у него был нервный тик, Дин то поворачивал голову, то резко снова возвращал взгляд к дороге, а потом вдруг со злобой кулаком ударил по клаксону, вспугнув тем самым птиц на деревьях по обеим сторонам дороги, но только не свои мысли. — Эй, ты чего? — удивился Сэм. Гудок и его заставил вздрогнуть от неожиданности. — Да он там... Подрезал меня, в общем, я и... вот, — промямлил Дин, но тут же испытал неимоверное облегчение, потому что младший брат его перебил. — Слушай, а я ведь видел уже такую карамель. — Он с видом эксперта по конфетам посмотрел леденец на просвет, — там, под мостом. Не думаешь, что это как-то связано? — Милли... ну, это дочь Джессики, она сказала, что ей эти конфеты даёт няня. Я мельком видел её. Да. Даю сто процентов, что именно она ведьма, когда она проходила мимо, у меня сразу такое ощущение появилось... — Дин несколько раз щелкнул пальцами, пытаясь подобрать нужное слово, — в общем, я ведьм чую. У меня на них нюх. Сэм скептично фыркнул, но возражать не стал. Ему пришло в голову, что нужно поторопиться с поимкой этой самой няни, потому что она может сменить тело, и он не замедлил поделиться мыслью с Дином. — Сменить тело? — нахмурился тот, — как это? Это вообще возможно? Сэм сразу же пожалел о своей невольной оплошности. Теперь уж никак не выкрутишься, придётся рассказать, что произошло тем вечером. Но, в конце концов, не обязательно же рассказывать совсем всё и во всех подробностях? Собравшись с мыслями, Винчестер решил выложить более-менее нейтральную версию произошедшего, ограничившись общими фразами. — Ну... в общем, смотри. — Сэм достал из кармана бусину на цепочке, который уже какое-то время таскал с собой, — это я нашёл в ванной. Как видишь, оно серебряное, круглое — ясно, что почерк той ведьмы. Это магический артефакт, предназначен для обмена телами, и вчера твоя девушка, видимо, случайно подобрала его где-нибудь и... И-и-и... — Что? — обеспокоено спросил Дин, потому что Сэм уже начал затягивать с этим «и». — На какое-то мгновение я обменялся с ней телами, — не до конца честно, но всё же сознался младший Винчестер. И на всякий случай напустил на себя такое выражение, как будто это последнее, что ему хотелось бы вспоминать об этой жизни. Дин уж тем более не стал интересоваться, на какое именно мгновение, и ему даже в голову не пришло, что это мог быть тот самый момент, когда ему почудились интонации брата в голосе белокурой Мишель, которая вечно тянула его имя, будто нугу. Но он ухватил тот самый тон отвращения в голосе Сэма сейчас. Ну что ж, это и правильно. Вполне естественная реакция. С ней ведь он занимался сексом, а они двое братья, так что... Дина начинало тошнить от самого себя. И дело было даже не в том, что он хотел собственного брата — а он хотел, и привести контраргументы этому было невозможно; но, пожалуй, это он как-нибудь пережил бы, потому что никому нет особо дела, что там его заводит. Хотя это всё равно нехорошо. Очень нехорошо. Но гораздо хуже было то, что прямо сейчас он начал осознавать это ужасное непонятно что в животе, и оно требовало перестать сбегать и прятаться, а вместо этого постоянно садиться поближе к Сэму, чаще касаться и вообще... Дин даже знал, как назвать ужасное непонятно что. Такое уже было один раз, в те года, когда он был идиотом-подростком. Но сейчас это не могло и не должно было повториться. Дин Винчестер не может влюбляться. С ним. Так. Просто. Не бывает.Бывает
20 сентября 2015 г. в 23:15
На кончике языка стояла сладость. Сэм сглотнул и поспешно отвернулся от сосредоточенно уставившегося в экран лэптопа Дина. Обычного благодушного настроения, которое закономерно проявлялось во всём его поведении после встречи с девушкой, не было: брат погрузился в новости, пытаясь отыскать какое-нибудь дело поблизости. Сам же младший Винчестер не занимался ничем. Со вчерашнего вечера находясь в прострации, он чуть ли не медитировал, пытаясь разобраться в своих ощущениях. То, что именно произошло, не долго оставалось загадкой, тем более, что вся нужная информация оказалась буквально перед носом ещё до этого. И ничего страшного бы в этом не было — чего только странного не происходило с ним как с охотником, — но то, что он фактически переспал со своим братом, делало ситуацию по меньшей мере неловкой. Поэтому, несмотря на то, что это вызывало всё новые вопросы, а вчерашняя знакомая брата вполне могла оказаться ведьмой, Дину он решил ничего не говорить. Поберечь его психику. Сэма самого-то удивляло, что он к этому факту отнесся как-то чересчур... спокойно. Как будто это вполне в порядке вещей. Отвращения не было, было чувство, что произошло нечто необыкновенное.
— Смотри, я нашёл кое-что. — Дин развернул лэптоп экраном к Сэму, — под местным мостом был обнаружен мужчина с лёгкими, полными серебряных шариков.
— Может, просто маньяк со своей особой фишкой? — с надеждой предположил Винчестер-младший. Идти куда-то было лень, и он даже не знал, обычная ли это сонливость или последствия заклинания. Охота, вся эта буза с выяснением что, чего, как, объяснения с часто очень нервными шерифами, которые отнюдь не желают, чтобы в их дела вмешивались — всё это не было приятным или хотя бы спокойным времяпровождением.
— Нет, разрезов на груди жертвы не было. Да и вообще, кому бы понадобилось фаршировать мужика чистым серебром?
— Мало ли, — проворчал Сэм, вставая и потягиваясь. Ровно двадцать шесть минут спустя он стоял на месте преступления, разыскивая хоть какие-нибудь улики; Дин пока отвечал на стандартные вопросы из разряда «а что здесь забыло ФБР» или «вам делать больше нечего?». Площадка под мостом была будто нарочно вычищена — никаких посторонних предметов, только в паре шагов от белой линии, которой было очерчено местоположение трупа, валялась зелёная прозрачная карамелька на палочке, с одного бока облепленная пылью. Ни одного свидетеля, так что установить, были ли температурные скачки, также не представлялось возможным. И даже поездка в морг ничего не дала. Ну, шарики. Ну, серебряные. У Сэма не было вообще никаких идей. Всё, что оставалось — это снова вернуться в замкнутое пространство номера и рыться в интернете. Сидя за столом и изредка поглядывая на сидящего на кровати Дина, младший Винчестер чувствовал, как нарастает чувство дежавю. Так же он сидел утром. И сейчас, чем дольше он задерживал взгляд на лице Дина, на прыгающих по клавиатуре пальцах — тем явственней становилось ощущение, что он знает о старшем какой-то приятный секрет, и что ещё приятнее — его брат действительно его.
Во рту начала скапливаться непонятная сладость.
— Ты чего? — буркнул Винчестер-старший, и это разорвало ленивый, задумчивый транс настолько резко, что Сэм вздрогнул, моментально осознавая, что он не отводит от Дина глаз уже минут пять.
— Задумался, — просто ответил Сэм, возвращаясь к своему делу; тон его был невозмутим, но Винчестер не сомневался, что уши у него покраснели. Он ссутулился и весь обратился во внимание, пытаясь уложить в голове какой-то бессвязный бред о серебре и заклинаниях. Кровать Дина заскрипела, но Сэм так и не повернул головы до тех пор, пока старший брат не подал голос.
— Пойду, куплю нам что-нибудь поесть, — бросил он, и проходя мимо, хлопнул младшего по плечу. Потом вышел, снова не слишком деликатно обойдясь с несчастной хлипкой дверью, закрыв её резко и шумно. Ошарашенный Сэм после этого ещё какое-то время пялился в одну точку. В тот самый момент, когда ладонь Дина прошлась по предплечью до локтя, от этого тёплого мимолётного прикосновения его вдруг прошила та самая волна, что и несколько часов назад. Это уже ненормально. Определённо надо что-то делать.
В голове крутились самые разные мысли, и не сказать, что всем им Винчестер был несказанно рад. Некоторые он попытался загасить сразу же, как только они вспыхивали у него в мозгу, но, как это обычно бывает, вредный внутренний голос никак не заставить заткнуться, и потому он так и сидел, запуская пятерню в волосы, разрывая попавшуюся под руку бумажку на тысячи мелких клочков, пока, наконец, не выдержал, вскочил с места и направившись прямиком в ванную. Отчего-то стало вдруг невыносимо жарко.
Сэм сходу крутанул ручку крана с холодной водой и сразу же плеснул её себе на лицо, потом упёршись ладонями в края раковины. Голова шла кругом. Винчестер угрюмо смотрел на то, как упругая струя воды шипела и вспенивалась, разбиваясь о белую керамическую поверхность. Так он простоял достаточно долго, пытаясь упорядочить мысли в собственной голове, как вдруг его взгляд привлекло поблёскивание рядом с краном.
Сэм любопытно пригляделся. Это оказалась увесистая бусина, вероятно, из серебра; через бусину была продета тонкая, словно паутинка, цепочка. Вероятно, это оставила девушка Дина, потому что судя по тому, как быстро освободился номер, покинула она его в спешке. И только сейчас Винчестеру-младшему пришло в голову, что она может быть настолько же жертвой, насколько он сам. Она наверняка потому и сбежала, что была потрясена и не могла осмыслить произошедшее. А если прибавить ко всему этому ещё и то, что бусина сделана из серебра, то, выходит, в произошедшем с тем мужчиной под мостом и с Сэмом виновата одна и та же ведьма. Поглощённый своей догадкой, младший Винчестер немедленно приступил к разработке плана. Для начала, конечно, нужно найти хоть одного подозреваемого. Они с братом и без того собирались допросить кого-то из родственников жертвы в послеобеденное время, но теперь стало понятнее, что искать. Младший Винчестер, обуреваемый жаждой деятельности, подумал заняться этим безотлагательно. Только надо позвонить Дину... Где он там ходит вообще? Должен бы был уже вернуться.